Rip current. Кольцо Саладина. 19

Злачное место находилось в цокольном этаже многоэтажного жилого дома. Я спустилась вслед за Юрой куда-то  в подземелье, и какое-то время мы шли по длинному, полутёмному коридору мимо одинаковых дверей негостеприимного цвета, потом двери кончились, начались какие-то подсобки, какие-то трубы, и я совсем уже было потеряла надежду вернуться в цивилизацию, но тут, в самом тупике, Юра остановил меня и достал ключи. На этот раз дверь была вполне приличная, хорошо обитая, и на ней даже красовалась какая-то табличка с аббревиатурой. Аббревиатуру я не успела разобрать - Юра распахнул дверь и зажёг свет.
- Прошу, - сказал он торжественно.
И я вошла.
Татку, которая навоображала кучу картин злачного места, наверное, разочаровал бы интерьер, но мне неожиданно понравилось. Было чисто, линолеум на полу протёрт, вокруг низкого журнального стола стояло несколько диванов и кресел, старых, но кожаных и вполне приличных. Я положила на кресло свою сумочку и огляделась. Окон, конечно, не было, но по углам было много всяких технического вида светильников, которые Юра немедленно позажигал.
Здесь было даже зеркало возле вешалки у двери, и я со всем комфортом сняла перед ним пальто и поправила волосы. Юра почтительно принял у меня пальто, шарф  и шапочку.
- Вот здесь у нас проходят круглые столы, - объяснил он. – Собираемся, обсуждаем работы.
- Уютно, - похвалила я. - А это куда дверь? В комнату Синей Бороды?
- В общем, да, - улыбнулся Юра. - В лабораторию. Святая святых. Пойдём.
Лаборатория была длинная и узкая. Если первая комната выглядела пустоватой, то здесь негде было повернуться. Длинные обитые жестью столы были сплошь заставлены аппаратурой. Перед столом стояло несколько простых табуреток и стульев. В торце красовался шкаф под потолок.
Вот где было интересно. Я заворожённо прошла вдоль столов, обглядывая фотоувеличители, фонари, глянцеватели, громадные кюветы...
- Это такие огромные фотографии в них проявляют? Я таких даже никогда не видела…
- Да, выставочные работы. Тебе правда интересно?
- Очень! А что в шкафах? можно посмотреть.
- Конечно.
Я распахнула по очереди все дверцы. Ух ты, сколько всякого добра… А сколько фотобумаги, мамочки… прямо фабричными упаковками…
- А тут химикаты всякие, да? Проявители-закрепители? – я повернулась к Юре. - И вот здесь делается всё, что мы в газетах видим?
- Ну, не всё, конечно, но многое. Сюда приезжают фотокорреспонденты после съёмок, несут свои трофеи драгоценные, проявляют, сушат, печатают… Здесь могут работать сразу несколько человек.
- А это и есть трофеи? – кивнула я на верёвочки с развешанными чёрными лентами плёнок, блестящими с одной стороны, матовыми с другой.
- Да. Причём, и мои тоже, - скромно сказал Юра.
- Здорово… А фотографируете вы там, в зале?
- Нет, фотосалон в другой комнате. Пойдём покажу.
Мы вышли из лаборатории в зал, и Юра раздвинул зелёные шторы, о которых я думала, что они для интерьера. Но они были не для интерьера - за ними открылась ещё одно дверь.
Вспыхнул яркий свет - и я оказалась словно в сказке. Вот где было уютно! Красивые драпировки, красивое кресло, застеленный ковром пол, вазы с цветами, полки с книгами… И привычная мне ещё со школьных времён фотокамера на трёх ножках, нацеленная прямо на кресло. И направленные на это же кресло раструбы софитов и отражателей. Всё, как полагается!  .
Я понеслась сначала к цветам – они были искусственные, потом пересмотрела все драпировки, потом - все книжки, потом уселась с книжкой в кресло, положила ногу на ногу, приняла дурашливую позу и воскликнула:
- Сейчас вылетит птичка!
И тут что-то случилось. Я услышала характерный щелчок, увидела, как Юра закрывает крышечкой камеру...
- Ты что, меня сфотографировал? – обалдело спросила я.
- А разве ты не хотела? – улыбнулся Юра.
И я вдруг поняла, что мы, оказывается, уже когда-то перешли на «ты»…


               
                *    *    *               

Нора дозвонилась, когда я уже был готов к выходу и стоял возле двери.
Я услышал её голос, понял, что она разговаривает, и так и застыл с перчатками в руках, боясь шелохнуться.
Она довольно быстро вышла ко мне в прихожую.
- Такое дело… - сказала она обескураженно. - Дома-то её нет. И не было. Промахнулись мы в своих прогнозах…
- Как не было? – я остолбенел.
- Так, не было. Не приезжала она.
- Она не приезжала домой? – поражённо переспросил я.
- Да, она осталась в Москве на выходные. Позвонила родителям, предупредила, чтобы не ждали. Что будем делать?
Я молчал, ошарашенный. Значит, все мои планы и надежды были напрасны. Значит, не было ничего того, что я представлял. Не проходила она по своим заснеженным улицам, не поднималась по лестнице. Не разворачивала мою раковину… Она даже не знает, что лежит сейчас у неё дома! Она ничего не знает…
Я покусал губы. У меня было чувство нокаута. Удар – и ничего больше не хочется. Я нелепо потоптался в прихожей, запахнул и снова распахнул куртку. Стянул и снова нахлобучил шапку.
- Ну, что ты маешься? – тихо сказала Нора. – Ну, форсмажор небольшой, подумаешь. Ничего страшного. Просто всё откладывается на неопределённое время. В худшем случае, на неделю.
- Да, - сказал я подавленно. – Я понимаю. Конечно. Просто… просто она не позвонит теперь. Ни сегодня, ни завтра.
- И тебе незачем больше жить, – усмехнулась Нора. – Поезжай, давай, Вероника ждёт. Ну, перестань, не кисни, всё поправимо. Она же здесь, рядом совсем. Она жива-здорова. Мы просто не знаем, где она...

продолжение следует