Щука

(сказка по мотивам легенд и мифов народа ханты)

Давно это было. Тогда люди еще со зверями и птицами дружно жили, даже язык их понимали. Так давно это было, что даже на снег похожий старик, живущий в вечерней стороне солнца среди нескончаемых болот, не на своем веку  видел. Ему, говорят, сам Але-Ике – Большой старик о том поведал, а он уже и людям рассказал, теперь все знают. Говорят и старуха, похожая на лед, живущая в утренней стороне солнца тоже историю про прожорливую щуку сказывала. Откуда ей о щуке стало известно – никто не знает, она и сама уже не помнит. В те времена все люди на земле знали о страшном звере – щуке, поедающей и зверей и птиц и людей. Говорят, что была она такой огромной, что если кто встречал ее, то от страху терял рассудок и сам полезал в открытую щучью пасть. Ей же оставалось только проглотить. Бывало, что и лось мог угодить щуке на обед, что уж говорить о птицах или о зайцах, которых ненасытная щука проглатывала прямо целыми выводками.
Стали в стойбищах замечать, что люди пропадают: в одном месте старик ушел в лес с топором и не вернулся, в другом – женщина пропала. За хворостом ушла, и нет ее до сих пор. А тут и вовсе рыбак исчез вместе с обласом. Пошли слухи, что из Большого озера по ночам стала выходить на сушу  огромная щука. Вот и начала она охотиться и на людей и на зверей. Всех, кого ни повстречает на своем пути, непременно съест.
        Думали-думали люди, как быть, и решили идти к богатырю – сыну золотого света Ими Хили, живущему посреди большого соснового бора в огромном чуме из ста сорока золотых оленьих шкур, возвышающемся над деревьями – далеко его видать, примета верная. Сам Нум Торум – главный бог народа ханты поставил богатыря, чтобы людей защищал, чтобы учил их охотиться да рыбу ловить. Люди давно уже и охотиться научились и рыбу добывать. Теперь великану не о чем заботиться. Обленился он немножко без работы. Давно никого не видел, давно его никто ни о чем не просит, давно уже никто  не докучает ему.
         Знают люди, что не любит богатырь, когда попусту тревожат. Стали рядиться, кто же пойдет. Страшно – а вдруг осердится, что зря покоя лишили самого Ими Хили – сына золотого света. С одной стороны – дело-то не пустяшное: люди же пропадают, много зверей щука извела. Скоро охотиться не на кого будет. А с другой стороны если посмотреть, то покажется ли богатырю такие людские неприятности заслуживающими его богатырского внимания.
Трое только решились идти к богатырю: у одного отец пропал, тот, что с топором ушел в ближайший бор; у другого жена из лесу не вернулась – за хворостом ушла; а третьего взяли с собой – он самолично видел, как лось  в щучью пасть полез. 
        Семь дней и семь ночей шли отважные мужчины в сторону полуденного солнца, в тот бор, где жил великан Ими Хили. Ночью зажигали  яркие факела из смолья. Все знали, что щука света боится, и не посмеет приблизиться к человеку с огненным факелом  в руках.
        А вот и чум над деревьями возвышается, а над ним дым поднимается клубами до самого неба. Заходят в чум великана мужчины, кланяются низко.
- Зачем пришли ко мне? – спрашивает Ими Хили. А голос такой зычный, что задрожало все, даже огромные медные чаны зазвенели.
- Щука  большая-пребольшая ходит по ночам в нашем лесу. Людей много погубила, - говорит один, – мою жену кровожадная проглотила.
- Моего отца хищница съела вместе с топором. Внуки плачут – деда лишились…, - подхватил другой.
- Может вы духов вашей земли потревожили, может, не почитаете их?  Вот и забрал  людей лесной дух Кар-Ики, - говорит великан.
- Духов леса и воды мы почитаем, и недавно лучшего оленя белого в жертву принесли, песни им пели, пляски плясали.  Не за что на нас гневаться духам земли, - говорит один.
- Мы почитаем землю свою, ничего не делаем такого, чтобы вызвать гнев ее, - подтверждает  другой.
- Кто видел щуку прожорливую?  Есть ли свидетели ее бесчинств, и кто подтвердить может, что щука такая большая и всесильная людей забирает, зверей изводит?
Тут наступила очередь третьего мужчины.
- Я видел, как большой лось с огромными, как дерево, рогами остановился, будто завороженный, а перед ним, как пещера большая разверзлась щучья пасть. Я даже лук опустил, не стал стрелять лося.  А он послушно шагнул в пасть ее и там скрылся. Мне повезло, что  я в стороне стоял, что не выдал себя выстрелом. Не заметила меня щука, да и, видимо насытилась она таким большим лосем. 
        Задумался великан – сын золотого света. Слышал он про щуку, но ему казалось, что люди выдумали эту историю, что это Кар-Ики – лесной дух забирает мужчин и женщин за грехи ими вершимые; но рассказ отважного охотника убедил великана в том, что это именно щука наводит на них такой ужас.
- Помоги, добрый и справедливый Ими Хили, - услышал он просьбу посланцев  стойбища, - помоги избавиться от страшного зверя – этой прожорливой щуки.
        Долго молчал великан. Думал, как помочь людям. Понимал, что может не хватить ему силы богатырской, чтобы справиться с таким ненасытным чудовищем.
- Даже мои собаки бессильны перед силой такой щуки: не обучены они охоте на такого зверя. Раскроет щука пасть,  они и полезут ей в глотку послушно. Нет у них силы против щучьего глаза, - пророкотал Ими Хили.
- Так сила щуки в глазах ее? – спрашивает один.
- Так вот почему звери и люди каменеют перед этим чудовищем, - удивляется другой.
- Вот почему они сами полезают в ее пасть, - испуганно удивляется третий.
- Да, сила щуки в ее жгучих глазах. Они свет-огонь душу изводящий излучают. Тут без шамана не обойтись, тут знать нужно, чего щука боится, в чем слабость ее. Ждите меня в чуме, чаю попейте, мяса оленьего отведайте, а я к шаману пойду, совет его нужен, - сказал великан. Одел малицу бобровую, сшитую из семидесяти бобровых шкур, и вышел.
        Только через семь дней услышали мужчины шаги великана. Зашел он в чум, сел на свой огромный стул, ножки у которого были толщиной с толстый кедр. Налил себе семиведёрную кружку чая.
- У шамана был, пророкотал великан, - вот, что он сказал: боится щука света дневного. От солнечного света силу свою теряет. Велел большую яму вырыть в светлом бору, чтобы свет в нее проникал, а приманкой будут семь лучших оленей – по одному с каждого стада.
- Не жалко нам оленей, не боимся мы труда: выкопаем яму такую, чтобы не смогла щука вылезти из нее.
        Семь дней копали яму. Даже дети помогали, так хотелось ненасытную щуку изловить, чтобы страх ушел, чтобы не пропадали люди, чтобы не переводились звери в лесу. Великан Ими Хили тоже в помощь пришел с лопатой своей богатырской. Без него не справиться бы с такой работой.
С лесными зверями, птицами сговорились, чтобы никто семь дней и ночей не выходил в лес из своих лежбищ, гнезд и нор.
- Пусть изголодается щука тогда и попадётся на приманку, - так сказал шаман великану Ими Хили, так передавали  друг другу люди; так и зверям и птицам растолковали на их зверином и птичьем языке люди, которые еще не забыли язык зверей и птиц.
        И вот на седьмой день прилетел ворон в стойбище и сообщил весть добрую – попалась щука в яму. Как ни  старалась  вылезти, а не получается: края песчаные осыпаются и никак не может она подняться к краю глубокой ямы. Наступило утро, взошло солнце. Стали лучи его проникать в яму, ослепили они щуку, и лишилась она сил своих колдовских.
Начали люди тащить ее наверх, но никак поднять не могут, такая она была огромная. Слух и до великана дошел, что попалась щука. Ворон весть принес, и рассказал, что люди вытащить ее не могут, помощи просят.
         Помог великан достать щуку из глубокой ямы. Тут и шаман прибыл на своей лодке. Велел щучью голову сварить. Не оказалось на стойбище казана достаточно большого, чтобы щучья голова туда поместилась. Снова помощь доброго великана Ими Хили понадобилась: притащил он свой огромный медный казан. Как раз голова хищной щуки поместилась. Много больших деревьев ушло на то, чтобы достаточно жаркий костер развести, чтобы такой большой казан на него водрузить, да чтобы закипело такое большое количество воды. Через семь дней сварилась щучья голова.
Стали  голову разбирать. Достает большую кость шаман и говорит:
- Это лосиная нога, – и все видят лосиную ногу.
         Вдруг начинает она покрываться шерстью, а потом и вовсе в лося превращается. Лось встряхнул рогами и умчался в лес.
- А это женщина с охапкой дров, - говорит, как будто заклинает шаман.
        И вдруг чудесным образом оживает недавно потерявшаяся женщина. И муж обнимает ее и радуется.
- Но ведь эта кость и на мужчину с топором похожа, - лукаво подмигивает шаман. И таких косточек в голове щуки - две.
        Как только он так сказал,  кость в тот же миг ожила и превратилась в мужчину с топором. И внуки узнали в нем своего дедушку. Обступили его, радостно кричат:
-Дедушка, дедушка!
- А вот и облас, а в нем человек-рыбак сидит, - показывает всем шаман еще одну косточку.
        Чудесным образом облас превращается в настоящий  рыбацкий челн, а в нем  пропавший рыбак сидит.
- Это муж мой, - узнала молодая женщина, и громко засмеялась, впервые с тех пор, как пропал ее муж-рыбак.
- А это глухарь, - хотел показать косточку шаман, но не успели люди даже разглядеть ее, как вдруг прямо с руки взлетел один глухарь, потом другой.
        И стали веселиться люди стойбища. А как не веселиться, если теперь нет в  лесу такого страшного зверя. А еще больше радовались  от того,  что сам верховный бог Нум Торум повелел отныне щукам жить только в воде, и не ходить по лесам, не пугать людей, зверей и птиц. Шаман об этом поведал – ему слово божье доступно.

Глоссарий:
Але-Ике – Большой старик, почитаемый народом ханты, который помогает людям, у него ханты спрашивают совета.
Нум Торум – верховное божество, бог.
Ими Хили –  сын золотого света, Торум поставил его  помогать людям.
Облас – деревянная лодка  долбленка из цельного дерева.
Кар-Ики – злой дух леса, который может наказать тех, кто не почитает духов земли.

                Стойбище Карамкинское, 2018