Записки альпиниста

          

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Сразу же хочу оговориться: альпинистом я называю себя с определенной долей иронии. Всерьез я альпинизмом никогда не занимался, на Хан-Тенгри и уж тем более на Эвересте не был.
 
Хотя, с другой стороны, спортсмена, который не добился больших результатов, все равно ведь называют спортсменом. Так что и я, наверное, альпинист: несколько восхождений, пусть и не на самые высокие вершины мира, все-таки совершил. И отнюдь не по туристическим тропам, но с использованием альпинистского снаряжения, как-то: веревки, страховочной системы, карабинов, восьмерки, жумара…

А в 2014 году в горах Заилийского Алатау я был уже в пятый раз. И это была моя самая удачная горная одиссея.

АККЛИМАТИЗАЦИЯ

В альплагерь «Туюк-Су», в котором всех желающих готовят к восхождениям, мы с Сергеем Мурдасовым приехали позже всех остальных. Но мы так и запланировали. Что нам, великим альпинистам, какие-то тренировки? Нам сразу вершины подавай!

На высокогорье, особенно в первые дни, надо больше двигаться, дабы не одолела потом тебя горная болезнь. Это называется – акклиматизация. 

Пообедав и несколько осмотревшись в лагере, мы с Сергеем решили прогуляться в сторону метеостанции Манжилки, которая находится на высоте 3100 метров. Год назад на это путешествие мы затратили полтора часа. В этом добрались за час. Я даже ни разу не остановился, чтобы отдохнуть! Опыт, знаете ли…

Да что там Манжилки! За полчаса мы прошли почти половину пути (все время круто вверх, прошу учесть!) до Альпенграда! И на большом камне увидели табличку: здесь погиб пятнадцатилетний парень. Погиб давно. И табличка висит давно. Но мы ее раньше не замечали, хотя в прошлом году проходили мимо этого камня неоднократно. Но одно дело, когда идешь, высунув от усталости язык и боясь отстать от группы, и совсем другое – когда никуда не торопишься. И потому замечаешь многое.

Относительно безопасное место, а вот поди ж ты! Мальчик погиб в январе, через три дня после своего дня рождения, и мы с Сергеем решили: лавина. Но позже руководитель альплагеря Артем Скопин, который принимал тогда участие в спасательных работах, нам рассказал: парень отстал от группы, устал и решил вернуться. Оступился или поскользнулся - и просто улетел вниз по склону. А «улететь» там действительно можно!

В горах абсолютно безопасных мест не бывает. Идешь, идешь, и вдруг – бац! Камнепад. Хотя Воланд и утверждал, что ни с того, ни с сего кирпич на голову никому не падает, но это – горы. Случается всякое. 

Значительно ниже, где стоят коттеджи, есть еще одна памятная табличка – на иностранном языке. Но там, говорили, совсем другая история: иностранец, не пройдя акклиматизацию, попарился в бане, выпил – и прихватило сердце… Но тоже – погибший в горах…

В лагерь мы возвращались уже в темноте. Фонарик прихватить с собой забыли, так что шли, можно сказать, на ощупь. Но у нас с Сергеем подобное уже было несколько лет назад, даже и хуже: в полной темноте спускались с пика Локомотив. Ничему нас жизнь не учит!

А ночью случилось землетрясение. Вагончик, в котором мы отдыхали от трудов праведных, тряхнуло так, что все мы проснулись. Я, правда, почти сразу и заснул после этого, подумав сквозь сон: а что может случиться с вагончиком?

Толчок был, как утром нам сказали, силой 5,2 баллов. Никто не пострадал.

ПИК АМАНГЕЛЬДЫ

Пик Амангельды: высота 3999 метров, категория трудности – 1Б.

Хотя и были мы с Сергеем самыми, так сказать, возрастными альпинистами в лагере, но вот великими нас не признали. Отнесли к начинающим, а начинающих разбили на две группы. Одна должна была идти на пик Пионер, другая – на Амангельды.

По моим представлениям, Амангельды имел одно преимущество перед Пионером: Амангельды ближе. Но был и недостаток: восхождение на Амангельды проще (кстати, я ошибся и в том, и в другом).

Но самое главное: на Пионере мы с Сергеем уже были в прошлом году. Зачем повторяться? И мы договорились, чтобы нас включили в группу Дениса Гриневича, которая пойдет на Амангельды.
 
Подъем в пять утра. Умывание ледяной водой, которая течет с гор (Денис советовал в горах вообще не умываться, а только промывать глаза. Так, мол, полезнее: из пор выделяется жир, который защищает тебя от непогоды. «Тем не менее ты бреешься!» - заметил я. «Так ведь здесь девушки!» - ответил он).

Я брился тоже, а вот Сергей Мурдасов решил отрастить бороду. Сбрил он ее уже в конце сезона – и сбрил по моему требованию.

«Иначе, - сказал я, - нас на вокзале примут за бомжей и заберут в полицию!  А лично мне лишние приключения не нужны!»

Позавтракав, мы вышли из лагеря. Мы и другая группа таких же дилетантов.
В нашей группе было шесть человек. Помимо инструктора Дениса Гриневича, 49-летний Сергей из Караганды, молодые девушки Настя из Москвы и Маша из Новосибирска. Ну, и, соответственно, уже известные вам товарищи из Лисаковска.
До Альпенграда двум группам было по пути, поэтому сначала шли мы вместе.

Альпинисты ходят медленно. Прямо как в замедленном кино! Особенно по утрам, когда организм еще не проснулся и не привык к нагрузкам. И еще - когда надо идти вверх (вниз – значительно быстрее).

И на переход до метеостанции Манжилки мы потратили больше часа. Здесь – первый небольшой привал. И инструктор второй группы Евгений Шутов рассказал занимательный анекдот.

Перескажу, если хотите. «Инструктор собрал группу, чтобы вести ее на вершину. И говорит: «Хочу сразу предупредить: дойдут не все. Кого-то убьет камнепадом, кто-то погибнет в лавине, кто-то провалится в трещину и разобьется насмерть. Но тот, кто дойдет, позавидует не дошедшим!»

Дружный смех. А что творилось в душе у людей, я не знаю.

Подъем на Альпенград, который я проклял еще в прошлом году. Слишком круто вверх, а потому тяжело! Но на этот раз все же было полегче. Стоит ли снова напоминать про опыт?   

Альпенград – это ровная площадка, на которой часто для ночевки останавливаются альпинисты. Со временем они натаскали сюда камней, которыми обкладывают палатки. Город не город, но хоть какая-то цивилизация.

Опять привал. И здесь Сергей Мурдасов попросил напомнить ему, чтобы он взял с вершины камешек. Его знакомый уже второй год просит привезти, а Сергей все время забывает. Денис предложил Сергею другой вариант: взять камень сейчас, отнести его на вершину и больше не выбрасывать. Камень побывал наверху – так что все по-честному!

Я Дениса поддержал и выкатил Сергею огромный булыжник: клади в рюкзак и будь счастлив! Но Сергей Мурдасов такое тяжелое счастье в рюкзаке не оценил и мой подарок проигнорировал.

До пика Амангельды временами было подниматься очень тяжко: песок и мелкий камень. Сделаешь шаг – и почти на этот же шаг съезжаешь обратно. Сизифов труд.

Сергей из Караганды, кстати, так и не дошел. Вернулся, чтобы не задерживать всю группу. Позже он рассказал, что давно страдает от горной болезни: на высоте более 3000 метров его силы словно пылесосом выкачивает!

А мы дошли, хотя у Маши тоже случился приступ горной болезни.

Кстати, на тему «трудности восхождения» тоже есть анекдот. «Старый и молодой альпинисты поднялись на вершину. Старый и говорит: «Посмотри, как внизу красиво! Вон ледник, вон река, вон лес!» А молодой в ответ: «Но если внизу так красиво, какого черта мы с тобой в горы поперлись?»

Под пиком связались по рации с другой группой: она была уже на Пионере. А нам только предстояло подняться!

Первой полезла по скалам Настя: у нее и у Маши было неплохая подготовка по скалолазанию. Взяла с собой веревку и закладки: петли с «грузилом» на конце. Закладки ставят в скальные трещины, к ним пристегивается карабин, а через него пропускается веревка. И тем самым альпинист, идущий первым, страхует себя от падения.

На первой «станции» веревка привязывается к камню, и вся группа по этой веревке поднимается на жумарах (жумар – это специальное приспособление, которое прикрепляешь к веревке. Двигать его можно только вперед. То есть при помощи жумара не только проще подниматься, но он же служит и страховкой: сорвешься – он удержит тебя на веревке).

Что на первой, что на второй «станции» не очень весело: небольшой склон, а за ним – пропасть. Срываться не рекомендуется: собирать тебя будут по частям.

От второй станции к самому пику мы уже карабкались в связках. Не уверен, что для начинающих эта связка – надежная страховка. Это только опытный альпинист тебя удержит, а здесь? Сорвешься сам – можешь утащить и напарника.

Впрочем, никто срывать не хотел. Добрались. Из-за тумана вид с пика был не самый замечательный, но этот уже детали. Так же благополучно и спустились с вершины.

Никаких эксцессов – все в рабочем порядке.
   
ОПАСНОСТИ В ГОРАХ

После восхождения полагается однодневный отдых. Относительный, однако, отдых: либо тренировка на скалах, либо лекции. За время пребывания в лагере мы прослушали две лекции: «Оказание первой помощи пострадавшим» и «Опасности в горах». Опасностей много: сель, гроза, камнепад, ледопад…

Но наибольшее впечатление лично на меня произвел рассказ о лавинах. «Сухая лавина» не так страшна, но вот «мокрая»! Снег моментально смерзается – и человека, попавшего в лавину, впечатывает, как в бетон. Выбраться практически невозможно.

Прозвучала история и о том, как зимой группа альпинистов на Манжилках попала в лавину. Была лавина высотой порядка одного метра, и тот, кто шел первым, успел запрыгнуть на нее. Одну свою ногу вытащил из снега, а вот вторую пришлось вырубать ледорубом. Но другим повезло меньше: несколько человек из той группы погибли. Выбраться из-под снега им не удалось…

Кстати, возвращаясь с пика Амангельды, мы посетили мемориал погибшим в горах.
Много табличек с фамилиями, указаны и вершины, которые для этих людей стали последними. Часто упоминался пик Хан-Тенгри, но высмотрел я и уже знакомый нам Пионер…

Что тянет людей в горы? Задайте мне этот вопрос – и не смогу на него ответить. Но вот тянет же что-то!

ПИК ПИОНЕР

Пик Пионер: высота 4031 метр, категория трудности – 1Б.

Куда ты денешься от Пионера? Одна из самых популярных вершин. Вот и наша группа решила идти на этот пик.

Предполагалось, что после Пионера мы два дня будем ночевать в горах в палатке. Один день – тренировка на леднике, другой – восхождение на пик Маншук Маметовой. На Маншук собиралась совершить восхождение и вторая группа…

Перед восхождениями нас заставляли изучать подходы к вершинам по книге Жунусова «Альпинистские маршруты. Заилийский Алатау». Но я скептически к этому относился. Перед Амангельды не слишком вдавался в подробности, потому что понимал: пока не испытаешь и не узнаешь на практике, пользы от этой теории немного. Все равно не найдешь.

А перед Пионером – и подавно! Зачем теория, если практика за плечами? С точки зрения инструктора я, конечно же, был не прав. Но попробуйте кого-нибудь переубедить! Вот и меня переубедить практически невозможно. Каждый из нас, знатоков, считает: ученого учить – только портить.

Возле озера Маншук Маметовой мы поставили две палатки, сбросили в них лишние вещи и снова – вверх.

Когда мы поднялись на перевал Пионерский и встали возле жандарма (большой одинокий камень), Денис решил проверить, как мы изучали книгу Жунусова: «Показывайте, где Пионер!» Из-за густого тумана вообще ничего не было видно, но опыт ведь не пропьешь! И я повел всех за собой. И привел правильно.

В прошлом году к первой станции мы поднимались на жумарах, что было безопаснее, но теперь Денис решил: сразу в связках. Сергей с Машей, я с Настей, а Денис сам по себе.

От первой «станции» надо подниматься по склону с мелким камнем и песком. Большие камни были тоже, и по логике вещей за них надо для страховки закидывать веревку, которой ты связан с партнером. Но здесь этого делать нельзя: все камни – «живые», шатающиеся. Если сорвешься, то они тебя все равно не удержат. Мало того – спровоцируешь камнепад себе же на голову.

Потом – по хребту над пропастью на Пионер. Поднялся – выбираешь веревку и страхуешь своего партнера, который идет вторым.

На Пионере разгуливать Денис нам не позволил: места мало, и со всех сторон – обрывы. Но это еще ничего, на Амангельды он вообще не дал нам шагу ступить и сразу приказал пристегнуться к «станции»: к веревке, обмотанной вокруг камня.
Примерно через час мы уже были у своих палаток: промокли, продрогли… А что поделаешь: снег. Но собрали возле озера доски, развели костер и кое-как просушили вещи. Вот только снег все шел – шел до самого вечера.

Потом мы заметили пропажу: пока были на Пионере, кто-то «прихватизировал» все наши бутерброды, которые заготовили нам на три дня. Благо, хоть крупу оставили, хотя соль исчезла вместе с бутербродами.

Вообще-то в горах ходят люди предупредительные и вежливые: здороваются даже с незнакомыми. Но бывают всякие, тем более что и какие-то туристы без рюкзаков шастали возле озера. Видимо, проголодались. Вторая группа в это время проводила ледниковые занятия, готовясь на следующий день к восхождению на пик Маншук Маметовой, а потому тоже не могла проследить за вещами…

Но для второй группы пик Маметовой был уже под вопросом: из-за непрекращающегося снега возникла опасность схода лавины. А на этой вершине в лавине уже погиб один альпинист несколько лет назад. Рассказывали, что он был одним из самых известных в Казахстане специалистов по ледниковым восхождениям. Поднимался и на Эверест, а погиб на пике Маметовой…

Всю ночь меня бил озноб: спальный мешок не согревал. Не прекратился озноб и утром. Да еще и мои сырые ботинки прихватило морозом: надевать их было не очень комфортно.

Маша, врач по образованию и по профессии, прописала мне единственное лекарство: нужно спускаться вниз. На высокогорье любая болезнь опасна. Даже легкая простуда обычно заканчивается отеком легких. Memento mori, что в переводе, как известно, означает: моментально в море!

Уходить не хотелось, но я представил, что сейчас надо выходить на ледник, в мокрых ботинках и по колено в снегу – брр! И я ушел вместе со второй группой, которая решила воздержаться от восхождения: безопасность важнее! Альпинисты, конечно, постоянно рискуют, но безумный риск не нужен никому.

Наши остались, надеясь на хорошую погоду следующего дня. Впрочем, я заметил еще в прошлом году: если по какой-то причине я не поднимаюсь на пик – пусть по другим причинам, но не поднимаются и другие. И через день наша группа вернулась ни с чем: нужная погода так и не установилась…

НИКОГДА НЕ ГОВОРИ «НИКОГДА»

Возвращаясь из-под пика Маншук Маметовой, я с радостью попрощался с Альпенградом: больше в этом году мне подниматься на него не придется! Наша группа вернется только завтра, день у нее на отдых, а потом мы с Сергеем уезжаем. Так что до свидания, Альпенград!

Но никогда не говори «никогда». Уже в лагере я узнал, что вторая группа, которой руководит Евгений Шутов, через день идет на пик Учитель. И я успел бы сходить с ними.

А Учитель меня особенно интересовал! Дело в том, что в прошлом году мы уже пытались покорить эту вершину, половину пути одолели, но пришлось спускаться вниз: началась гроза.

Я спросил у Евгения, не возьмет ли он и меня на Учитель. Женя мне нравился: уравновешенный и даже несколько флегматичный, никогда не показывающий своих эмоций. Он работал в службе спасения города Алматы, а в альплагерь его отправили на все лето в командировку.

«Почему бы и нет? – ответил он. – Только завтра у нас тренировка на скалах, пойдете с нами».

В группе Евгения Шутова был только один мужчина – Женя из Благовещенска, опытный скалолаз, имеющий альпинистский разряд. Остальные – молодые девушки, причем, со слабой технической подготовкой. Наверное, именно поэтому к группе прикрепили еще одного инструктора - Кирилла Белоцерковского. Он и тренировал нас на скалах.

А там – довольно «весело»: лезешь в связке вдоль обрыва черт знает куда и спускаешься черт знает откуда. В общем, адреналин.
 
Одна девушка, начав спуск с вертикальной скалы, заплакала. Испугалась. Пришлось Евгению Шутову спускаться рядом с ней, поддерживая и морально, и физически.

Врать не буду: я тоже боюсь высоты. Раза два или три было со мной такое: накатывал на меня даже не страх, а панический ужас. Казалось, что уже не смогу никогда спуститься оттуда, куда забрался. Но спускался, а моей паники никто не замечал.

Но в этом году страха я не испытал ни разу: чувства были какие-то заторможенные, иногда казалось, что наблюдаю за собой со стороны. Привык, наверное. Привычка свыше нам дана: замена счастию она…

После обеда вернулся с нашей группой Сергей Мурдасов и тоже изъявил желание идти на Учитель. Но окончательное решение должен был принять Кирилл Белоцерковский.

«А у вас хватит сил, чтобы дойти к вершине? – спросил он у меня. – Если не хватит, вам придется вернуться. И кого-то я должен буду отправить вместе с вами. Значит, кто-то из-за вас лишится вершины…»

Раньше у меня сил хватало. Но я засомневался. Я знал, что вторая группа ходит быстро, значительно быстрее нашей – смогу ли я выдержать такой темп? О своих опасениях я и сказал Кириллу. Но он заверил, что ходят они медленно и поджидают отстающих. Договорились, что если я «умру» на маршруте, то со мной вернется Сергей.

Впрочем, зря сомневался: никаких претензий к моей физической подготовке у Кирилла в дальнейшем не возникло. Впереди других я не бежал, но и последним не был тоже…
               
ПИК УЧИТЕЛЬ   

Пик Учитель: высота 4045 метров, категория трудности – 2А.

На следующее утро – ясная погода. Впервые за все время нашего пребывания в горах. Но я и предполагал, что погода установится перед нашим отъездом или сразу после него. Уже третий год подряд застаем мы с Сергеем в горах аномалию: летом попадаем под снег. Видимо, это мы и привозим с собой ненастье. А потом увозим.

Мы распределили между собой общее снаряжение: закладки, френды, четыре веревки. Одну веревку взял я.

Вышли из лагеря в шесть утра. Сначала дышал я тяжело и громко – как астматик. И проблема не только в высокогорье, но и в нашей скорости. Вечером во время «разбора полетов» Кирилл скажет, что темп был слишком быстрым. А по утрам, когда организм еще спит, идти надо медленно.

Зато и до метеостанции Манжилки, и до Альпенграда, и до самой вершины дошли мы, значительно опережая расписанный накануне график.

А дыхание – а что дыхание! Через полчаса оно нормализовалось.

Правда, возле озера Маншук Маметовой Сергей Мурдасов и Женя из Благовещенска, которые шли первыми, едва не забрели на участок, где часто случаются горные обвалы. За что тут же получили взбучку от Кирилла. «Вы вчера плохо изучили опасности нашего маршрута! - сказал он им. – Для кого я рассказывал?»
Кирилл был строг. Но справедлив.  А иначе с нашей братией и нельзя: нас хлебом не корми, но только дай ввязаться в какую-нибудь авантюру!

На вертикальной стене пика Учитель – памятная табличка: в 1975 году здесь погибла девушка. Рассказывали, что рядом с ней упал камень – и девушку убило разлетевшимися осколками.

По крутому склону заходим в кулуар (это что-то вроде тоннеля, но без крыши). Год назад мы здесь сильно замерзли. А у меня тогда даже случился острый приступ дежавю: я вдруг отчетливо «вспомнил», что уже стоял в этом кулуаре когда-то, а мелкие сосульки так же срывались со стены и разбивались о мою каску.

Но теперь – солнце, я даже успел просушить на камне перчатки, пока другие поднимались по камину. И никакого тебе дежавю.

Камин чем-то похож на кулуар, только более узкий. И ведет вверх. По иным каминам можно подниматься, упершись в одну стену спиной, в другую – ногами. Но здесь он широкий, надо использовать веревку.

Первым, потянув за собой веревку, отправился Женя из Благовещенска. Остальные ждут, сбросив рюкзаки. Здесь я спросил у Евгения Шутова, что мне делать со своей веревкой: нужно ли брать ее наверх? Он ответил, что четвертая веревка не потребуется. Мне теперь не понять, кто же прав был из нас, но позже Евгений утверждал, что разговор о веревке не заходил. Может быть, он меня не понял тогда. Или я его. Такое в горах случается. Евгений сам рассказывал: «Мне как-то крикнули: «Забери палатку!», а я понял так: «Не забирай палатку!»

Так или иначе, но подниматься по камину я стал налегке, оставив свою веревку в рюкзаке. В прошлом году этот подъем отнял у меня много сил, но теперь я почти и не запыхался. Видимо, научился-таки правильно пользоваться жумаром.

Первая станция – на верху камина. Год назад сюда только и смогли мы подняться. И тогда дальнейший путь мне показался очень страшным: над пропастью вдоль вертикальной стены, где и уступов-то нет, а еще потом вверх по вертикальной стене все над той же пропастью. Но, оказывается, вблизи не так страшно, как издалека: и сделать надо всего шага три-четыре, и ногу есть куда поставить, и ухватиться есть за что. Да и перила Женя уже натянул.  А вверх по веревке – привычное дело!

Затем – по склону по мелкому камню и песку. Но лежал снег, который цементировал все это месиво, готовое утащить тебя вниз…

Еще надо было в связке карабкаться по камням – и вот здесь Кирилл и спросил про мою веревку. А ее нет! Из положения мы вышли, вытянув веревку, оставленную на скале для спуска. И благополучно добрались до пика Учитель.

Если до пика мы дошли быстро, то сам пик отнял времени больше, чем планировалось. Девушки и поднимались, и спускались очень долго. А одна вообще умудрилась при спуске повернуться к скале спиной. Даже и не знаю, как она смогла спуститься в таком положении. Евгений Шутов, наблюдавший эту картину, наверное, матерился про себя. Но внешне, как всегда, сохранял спокойствие и только подсказывал сверху, что нужно делать.

А про мою веревку мне не раз еще вспомнили на обратном пути. «Зачем же тогда надо было ее тащить в такую даль?» - спрашивал Кирилл.

Дело в том, что альпинисты стараются ничего лишнего с собой не брать. Даже тряпочную сумочку, в которой лежат кошки, рекомендуют оставлять в лагере – «она ведь тоже что-то весит». А тут – целая веревка в сорок метров длиною!..

На следующий день мне вручили значок «Альпинист Казахстана», к которому прилагалось и соответствующее удостоверение. В замечаниях инструктора Кирилл Белоцерковский, отмечая мои достоинства и недостатки, среди прочего написал: «Любит носить веревку».

Альпинистский юмор.

БА! ЗНАКОМЫЕ ВСЕ ЛИЦА!

В горах мы с Сергеем стали уже завсегдатаями: нас узнают те, с кем мы раньше встречались. И немудрено: круг альпинистов ограничен. Жители Алматы по выходным бывают на Медео, в лучшем случае – на Чибулаке. А что там дальше, даже и не знают.

Жил у нас в лагере один алматинец. На вершины он не ходил, а просто гулял в горах, собирал грибы. Я ему подсказал: много грибов на Малом Талгарском перевале. Его слова меня просто «убили». «А где это?» - спросил он.

Заезжал в лагерь Александр Рудаков, который в прошлом году был нашим инструктором. Заезжал после Хан-Тенгри: на пик, правда, подняться не удалось, погода не позволила. Но он даже не расстроился. А чего ему расстраиваться? Он и на Эвересте побывал!

Кстати, я Сашу позже увидел и в документальном фильме «Неизвестный Казахстан», где рассказывалось о горах Заилийского Алатау.

В нашем вагончике перед восхождением на пик Октябренок однажды заночевали парень с девушкой. Я их сразу не вспомнил, а они меня узнали: «В прошлом году мы с вами ходили на Пионер и Учитель». Тут и ко мне вернулась память: скалолазы из Алматы!
По другую сторону реки от нашей базы был детский лагерь «Юный спасатель». С руководителями этого лагеря Дамиром и Олегом мы познакомились год назад, а в этом на правах старых друзей перед отъездом домой сходили к ним в баню. И не просто поздоровались – обнялись! Дружба, обретенная в горах, не ржавеет!

После бани – чай, коньяк, занимательные истории… Евгений Шутов, который тоже был с нами, рассказывал о своем коллеге, алматинском сотруднике службы спасения, чьи отчеты все читают с большим удовольствием.

Например, отчет о том, как ребенок закрылся в квартире, а родители остались снаружи: «Мама плачет, бабушка плачет, ребенок кричит. Дверь открыли. Мама смеется, бабушка смеется, ребенок больше не кричит».

Или другой отчет: «Бабушку удовлетворили на балконе – бабушка довольна!» Как потом выяснилось, спасатели всего лишь провесили на балконе веревку для сушки белья.

В «Юном спасателе» работала девушка – и она тоже меня вспомнила: «Три года назад мы с вами встречались в левом Талгаре и даже вместе фотографировались! У меня и фотографии есть!»

Лицо у меня такое запоминающееся, что ли? Я вот ее вспомнить не смог (извините, склероз!), хотя встречаться мы вполне могли: в левом Талгарском ущелье был я несколько раз…

А потом – домой! В поезде Сергей предложил мне поменяться полками: хотел переместить меня с нижней на верхнюю. Но я ответил, что боюсь высоты – и тем самым снял все вопросы и дальнейшие притязания на мое законное место…
Стучат колеса поезда - горы остались в прошлом…

Наверное, это был мой последний поход в горы. Уже тогда мне было 50 лет, а сейчас подобные физические нагрузки мне вряд ли потянуть: старый стал, ленивый…
Или, может быть, все-таки следует рискнуть? Ведь до сих пор не оставляют они меня в покое и постоянно напоминают о себе.

Воздух там какой-то особенный, что ли?