Старый кадр

 
        В этот воскресный день Гранин расслабленно сидел в кресле на балконе второго этажа своего загородного особняка. Недельная административная нагрузка немного отпустила, но завтра начнётся новая сложная неделя,– опять заботы, встречи, переговоры… Лучше не думать о делах.
        С высоты балкона были видны соседские дачные владения. Как всегда, за забором по диагонали, на шестисоточном участке копался в грядках пенсионер Петрович, – так его называла жена. С левой
471
стороны к усадьбе Гранина примыкал участок пожилой женщины. С правой стороны, на двенадцати сотках за высоким забором из красного кирпича, разместился с выездом на пятую и шестую улицы дачного посёлка настоящий дворец хозяина рынка.
        Сам Гранин участок с домом купил недавно. Прежний хозяин приобрёл себе по низкой цене шесть участков и построил новый, более солидный, особняк. Гранин переехал сюда на всё лето, сменив напряжённый московский ритм на размеренный ход загородной жизни.
        Стояла августовская теплынь, с пожарного пруда дачного кооператива веяло запахом тины, доносилось кряканье утиного выводка. На столике лежал бинокль, Гранин иногда посматривал в него на пролетающие самолёты, наблюдал кто что делает на соседних участках. И невольно возвращался к проблемам своей фирмы.
        Сеть магазинов по продаже итальянской мебели приносила приличный доход, но сколько же хлопот и заморочек ему это стоило. Нужно было каждую мелочь держать под своим контролем. Сотрудники фирмы – молодые, красиво одетые, дисциплинированные – принимались на работу по рекомендациям солидных людей, получали достойную зарплату, но как-то не умели быть самостоятельными, порой деловое письмо подготовить хорошо не могут, приходится самому править. На переговорах сидят безмолвно, инициативы ни в чём не проявляют, лишнюю минуту не задержатся в офисе, да и на компьютерах, наверное, в «стрелялки» поигрывают, в чатах да на форумах лясы точат. В общем, нет надёжных, квалифицированных и опытных помощников.
472
        Гранин время от времени смотрел и на Петровича, – как он проходился по всем грядкам, выдергивая сорняки, обирал на деревьях недоразвитые и загнивающие плоды сливы, срывал на цветах засохшие листья, окашивал газонокосилкой траву на маленькой полянке в центре двора. Наблюдая за соседом, Гранин удивился, что он обычными ножницами подрезает каждую нескошенную травинку, нависшую над разноцветной плиткой дорожки от дома до хозблока.
        «Вот трудяга, – подумал он. – С утра до вечера и каждый день всё что-то облагораживает на своих сотках. Пенсионеру надо сидеть на скамеечке, отдыхать да греться на солнце, а он, как заведённый, без устали кувыркается в своих грядках. Какие-то двужильные эти старики. И откуда у них силы берутся?»
        Гранину захотелось поговорить с ним, узнать, в чём секрет трудолюбия пенсионера.
        С балкона кричать было не очень удобно, и он спустился со второго этажа, подошёл к стоящей около забора детской горке, поднялся на несколько ступенек, чтобы было видно Петровича.
         –Сосед, сколько можно работать в воскресенье? И передохнуть бы не грех.
         –На кладбище отдохнём спокойненько, – ответил Петрович.
         – Заходите-ка ко мне в гости, чешским пивком побалуемся, а то мне одному скучновато.
        –Ну я не откажусь от чешского, тем более когда-то я попивал его со шпикачками несколько дней в Праге.
        –Вы там бывали? – с удивлением спросил Гранин.
        –Приходилось, в жизни многое случалось…
        –Так я жду вас. Рамзан откроет калитку и подержит собаку.
473
        –Хорошо, сейчас я помою руки и приду,– сказал Петрович.
        Через десять минут он уже впервые входил в калитку усадьбы богатого соседа. Постоянно живший в маленьком домике в уголке участка азербайджанец был у Гранина и за сторожа, и за дворника, и поддерживал порядок в доме и во дворе. Он прикрикнул на огромную овчарку и закрепил цепь за крюк, чтобы она по проволоке не добежала до калитки. К воротам примыкал просторный гараж на три машиноместа. В нём стояли две иномарки. Один мужчина, видимо, шофёр, что-то колдовал под раскрытым капотом машины. Второй – явно охранник – внимательно смотрел на вошедшего Петровича, который был удивлён пустотой подворья: ни грядок, ни цветов, ни плодовых деревьев, везде сплошной газон. Правда, росли две берёзы и сосна, к которым был привязан гамак. Стоял столб со щитом и кольцом для забрасывания баскетбольного мяча, но трава под ним не помятая, значит, никто не тренируется, – спорт здесь отдыхает.
        Гранин поздоровался с Петровичем за руку.
        –Мы же с вами лично не знакомились. Меня зовут Игорь, – представился он.
        –Ну, если вам лет 35, то можно и по имени, а меня в начале года уже 65-летним юбилеем стукнуло, и называют всегда Владимиром Петровичем.
        Гранин провёл его через множество комнат и дверей на свой балкон с белыми балясинами, накрытый от дождей каким-то прозрачным пластиком.
        Владимир Петрович в первую очередь взглянул с высоты на свой участок. «И правда ведь, красивый, – подумал он. – Не зря, видимо, многие расхваливают, когда заходят в гости…»
474
        Ровный ряд уже взрослых слив, несколько яблонь, вишен и груш выписали периметр вокруг белоснежного дома с красной металлической крышей. Высокорослые кусты смородины, крыжовника, малины, голубики, жимолости, посаженные ближе к забору, создавали вид второго зелёного квадрата. Полянка, дорожка к хозблоку, несколько грядочек под зелень, цветочные клумбы казались миниатюрной картиной.
        –На свою красоту смотрите, – прозвучало от Гранина. – Хорошо у вас. Сколько же вы труда вкладываете в свой участок, даже удивляюсь вам.
        –Да привык, без работы не могу сидеть. А сейчас тем более, когда окончательно ушёл на пенсию. Хватит уж, и так почти полвека оттрубил.
        –Давайте присаживайтесь, отдохните, пивком побалуемся, закусим из пакетика сушёной рыбкой. Шпикачек, к сожалению, нет. А что вы делали в Праге, когда там бывали? – спросил Игорь.
        –Я там дважды бывал: в 1978 году на совещании руководителей центров художественного народного творчества социалистических стран и в начале 80-х на Международном фестивале ансамблей народного творчества.
        –Так вы работали в культуре? – полюбопытствовал Гранин.
        –Да, половину сознательной жизни ей отдал.
        –А вторая половина жизни на что была потрачена?
        –Длинная история… – вздохнул Петрович.
        –Вы расскажите поподробнее, я люблю узнавать людские истории. И активнее пивком запивайте.
        –Могу рассказать, наизусть помню, десятки раз приходилось заполнять анкеты и личные листки по учёту кадров. Родился я на Байкале, на первом
475
году войны, отучился в школе. Пришёл я в райком ВЛКСМ, и меня направили по Комсомольской путёвке в строительно-монтажный поезд. Часто в жизни приходится вспоминать, как мы тогда трудились, и сравнивать с плохой работой каменщиков, которые здесь строят дачи. Мы строили двухэтажные многоквартирные дома. Так вот, за день с напарником, и у нас ещё было два подсобных рабочих, которые подавали нам кирпичи и раствор, выкладывали стену высотой метра на два и длиной около пяти метров,– это были невероятные темпы, не сравнимые с сегодняшними.
        Вон видите на том участке строят двухэтажный особняк, бригада таджиков из семи человек за день выкладывает не более пяти–шести рядков с одной стороны дома.
        –Вы даже помолодели сразу от воспоминаний о своей юности, – вставил Гранин.
        –Да, время было интересное, стихи сами вырывались на бумагу, к тому же я в ту пору сильно влюбился в девчонку… И даже из-за неё не стал работать до конца второй год, а поступил учиться в институт культуры в Улан-Удэ, который с опозданием открылся в декабре месяце. Моя девушка поехала туда в августе и поступила на учёбу в медицинское училище.
        Я с детства пел в хоре, играл в духовом и струнном оркестрах, по самоучителю научился играть на гитаре, а после и на баяне. Участвовал в театральных спектаклях, был ведущим программ на концертах, читал свои и чужие стихи, даже пел. Меня приняли на театральное отделение факультета культурно-просветительной работы. Студенческие годы пролетели быстро, остались в памяти капустники, карнавалы,
476
литературное объединение, много написанных стихов, выступления на вечерах поэзии, по радио и телевидению.
        На четвёртом курсе у меня была месячная практика во Дворце культуры имени Юрия Гагарина авиазавода в Иркутске. Из нашей группы практикантов в семь человек директор ДК пригласил одного меня на преддипломную производственную практику, которая продолжалась весь пятый курс.
        Меня назначили заведующим культурно-массовым сектором Дворца культуры с выплатой оклада, хотя практикантам можно было и не платить. Я с головой окунулся в работу, провёл по своим сценариям торжественное посвящение в рабочие завода, проводы призывников в армию, новогодний бал, проводы русской зимы; организовал работу университета культуры, выпуск устного журнала, кинолекторий; создал театральную студию и театр чтецов, с которыми должен был поставить свой выпускной дипломный спектакль.
        Областная филармония часто организовывала у нас во Дворце концерты различных творческих коллективов. Через общество «Знание» часто приглашал и привозил для выступлений в ДК знаменитостей, в том числе великого гипнотизёра Вольфа Мессинга. Вы, наверное, о нём слышали?
        –Да, я как-то по телевизору смотрел о нём кинофильм, – сказал Гранин.
        –Удивительный был человек! Сейчас я просто удивляюсь, как это я, студент пятого курса, мог всё организовать, подготовить и провести за девять месяцев. Об опыте моей работы стали рассказывать по всей Иркутской области. Профком завода и директор
477
Дворца культуры направили в институт запрос на моё распределение на работу после выпускного экзамена к ним.
        После госэкзамена в институте я получил направление в распоряжение Управления культуры Иркутского облисполкома и сразу без отпуска поехал в Иркутск продолжать работать в ДК. Но 1 сентября мне звонят из Областного управления культуры и спрашивают, почему я не являюсь к ним с направлением из института. Оказалось, что руководство управления, зная о моей хорошей работе во Дворце культуры, решило назначить меня директором областного методического кабинета культпросветработы.
        Мне было неудобно перед заводом и Дворцом культуры, тем более что в самом начале практики с приездом 1 августа моей невесты они сразу же дали мне комнату в семейном общежитии. Но в руководстве управления культуры ничего не хотели слышать, действовал такой порядок – нужно было отработать по распределению после учёбы два года. Мне дали двухкомнатную квартиру в новом доме, и ;;я начал свою трудовую послевузовскую жизнь, и сделал своим самоотверженным трудом в те годы, не побоюсь этих слов, вполне успешную служебную карьеру.
        Через год с небольшим меня, двадцатичетырёхлетнего парня, назначили уже заместителем начальника Областного управления культуры.
        Вы не представляете, какой объём работы свалился на недавнего студента. У нас была мудрая начальница управления, она во всём меня, как грамотного специалиста и неплохого организатора, поддерживала. Даже специально, чтобы поднять мой авторитет,
478
возложила на меня распределение годовых бюджетных средств по городам и районам. Поэтому ко мне приезжали все руководители территорий области и «выбивали» как можно больше средств на культуру.
        Вот вы, Игорь, хорошо знаете понятие «откат». Уверен, что многие нынешние чиновники не упустили бы возможность из большой выделенной суммы по договорённости положить себе в карман какую-то часть. А тогда мы об этом даже подумать не могли, во всяком случае лично я.
        Часто приходилось летать и ездить по области, выступать на различных совещаниях и семинарах, проводить смотры и конкурсы, организовывать вместе с обкомом комсомола культурное шефство над ударными молодёжно-комсомольскими стройками, отчитываться в обкоме партии и облисполкоме. Естественно, выступал в печати, на радио и телевидении.
        В это время я получил письмо от бывшего директора Дворца культуры, где я проходил преддипломную практику, – приглашал меня к себе на работу в Москву, куда он переехал с семьёй. О хорошей работе ДК имени Юрия Гагарина знали уже по стране, думаю, и благодаря моему вкладу в этот успех. Поэтому его и переманили в Подмосковную Дубну руководить Дворцом культуры авиационного завода. Он больше был хозяйственным руководителем, поэтому моя творческая поддержка ему бы хорошо помогла.
        И я решил принять предложение моего бывшего директора ДК, чтобы переехать в столицу. Я поговорил откровенно со своей начальницей Марией Антоновной, попросил её не удерживать, и она без согласования с Обкомом отпустила меня на покорение Москвы. А чтобы сняться без проблем с партийного
479
учёта в райкоме, пришлось сказать, что еду в Москву на учёбу в аспирантуру.
        Я прилетел в столицу и на электричке приехал в Дубну. Директор Дворца культуры показал своё хозяйство и предложил работать его заместителем по культурно-массовой работе. И Дворец мне понравился, и город, но уж очень далеко от Москвы. Сказав, что мне надо кое-что решить в Министерстве культуры, на следующий день я уехал в Москву. В Минкульте СССР, конечно, из-за отсутствия квартиры и московской прописки мне ничего предложить не смогли. Я зашёл в Московское областное управление культуры к своей коллеге, заместителю начальника по культпросветработе, она переговорила с начальником В.Я. Азаровым, и они предложили поработать заведующим отделом культуры в каком-нибудь районе области, где проще получить прописку и квартиру. Я согласился.
        На время согласований, переговоров, смотрин и проверок моей кандидатуры начальник управления попросил директора культпросветучилища на Левобережной поселить меня на несколько дней в общежитии училища. Перед директором Дворца культуры Григорием Герасимовичем я извинился и попросил понять, что после заместителя начальника областного управления не солидно возвращаться на работу во Дворец культуры, тем более так далеко от Москвы. С ним мы позже часто встречались, приезжали друг к другу в гости, я помогал ему в решении различных проблем.
        Через три недели меня приняли на работу директором киносети Ленинского района, сделали временную прописку и поселили в общежитие, в комнату
480
вместе с архитектором города, тоже только что приехавшего в наш район из глубинки Московской области. Через год ему и мне дали квартиры в новом доме, и мы привезли свои семьи. А через полгода меня неожиданно назначили заведующим отделом пропаганды и агитации райкома партии.
        Работы было невпроворот и никаких мифических льгот. Сегодня партийные боссы «правящей» партии и чиновники имеют такие сказочные привилегии, о которых мы в 70-е годы и мечтать не могли.
        –Да, нам, бизнесменам, приходится им давать взятки за каждую мелочь, – добавил Гранин.
        –О взятках тогда вообще речи не могло идти, – все знали и помнили, что есть всё видящий партийный контроль, не спал и народный контроль, а газеты открыто писали о любом нарушении законности.
         Но в буднях партийной работы я не забывал о любимой культуре. Помнил и своё иркутское решение о том, что буду работать в Министерстве культуры. Поскольку российский Минкульт промолчал с предложением, я через какое-то время заехал в Министерство культуры СССР и оставил в Управлении кадров свой личный листок, вдруг потребуются специалисты культпросветработы.
        Месяца через два меня пригласили на собеседование и предложили возглавить отдел информации по культурно-просветительной работе Информационного центра по проблемам культуры и искусства.
         Три года напряжённой работы в райкоме партии выдержит не каждый. Мне хотелось к тому же поступить в аспирантуру и написать кандидатскую диссертацию. И вот я стал уговаривать первого секретаря РК КПСС отпустить меня работать в Информкультуру
481
и учиться заочно в аспирантуре. Вначале было категорическое «Нет», но после моего третьего захода и звонков из Минкульта он согласился с условием, что я найду себе достойную замену. Я предложил десяток кандидатур, но он всех отверг. Из второго списка на одном всё-таки остановился.
        И вот в сжатые сроки в сформированном с нуля коллективе Информцентра мы начали разрабатывать систему научной информации в области культуры. Через некоторое время мне добавили к должности заведующего отделом ещё и приставку – заместитель заведующего Центром. Наши информационные материалы по проблемам культуры шли в отрасль и руководящие органы страны: ЦК КПСС, Совмин СССР, Верховный Совет СССР, Минкульт СССР. Приходилось часто бывать на заседаниях Коллегии Министерства культуры СССР под председательством министра Е.А. Фурцевой. Для неё мы подбирали специальные информационные папки и готовили материалы для докладов и выступлений. В 1974 году она подписала приказ о создании Всесоюзного Дома народного творчества, а вскоре её не стало…
         –А правду говорят, что она сама отравилась? – спросил Гранин.
        –В действительности всё могло быть, но я считаю, что нужно исходить из официальной информации…
        В Министерстве долго подбиралась кандидатура на должность директора ВДНТ,– никак требованиям Отдела пропаганды ЦК КПСС соискатели не подходили. И очередь дошла до меня. По представлению Минкульта я пришёл в кабинет заведующего Сектором ЦК Василия Николаевича Костецкого. Как же он долго со мной говорил… Всё выспросил.
482
        После начальник Управления культпросветучреждений министерства Лидия Алексеевна привела меня на беседу к кандидату в члены Политбюро ЦК КПСС, нашему новому министру культуры Петру Ниловичу Демичеву. Я запомнил, как он всегда говорил, – хоть на большом совещании с трибуны, хоть в беседе за столом – очень тихим голосом, это заставляло всех внимательно прислушиваться к нему.
        В 33 года я возглавил всесоюзное учреждение. Комплектовался штат, начали проводить всесоюзные и международные мероприятия, развернули научно-методическую и издательскую деятельность по выпуску пособий; было много командировок; выступал с докладами на семинарах, конференциях, симпозиумах по проблемам культуры.
        Так пролетели семь лет. Я стал авторитетным, известным деятелем культуры. Можно сказать, что уже в этот период была во многом выполнена моя мечта о покорении Москвы.      
        В 1982 году меня направили на учёбу в Академию общественных наук при ЦК КПСС. Два года были временем познания многих проблем партийного и государственного строительства, международного коммунистического движения. Это было и время встреч с самыми видными учёными, руководителями партии и государства. К ранее сданным кандидатским минимумам в пединституте и институте культуры здесь сдал их по другим предметам. Кандидатскую диссертацию к этому времени я успел вчерне написать и скомпоновать под наблюдением своего научного руководителя; нужно было подготовить реферат и готовиться к защите. После завершения двухлетнего обучения в Академии меня в 1984 году приняли
483
на работу в центральный аппарат Министерства культуры СССР ведущим специалистом, затем назначили начальником отдела, заместителем начальника Главного управления культпросветучреждений, и опять всё закрутилось, как говорят, без выходных и проходных. Опять командировки по стране и за рубеж, всесоюзные совещания и фестивали, проведение государственных праздников и юбилеев, разработка планов развития культуры и вся другая аппаратная работа.
        Но в 91-м случился антигосударственный переворот. В тот августовский день мы все докладывали министру Н.Н. Губенко о ходе событий. А когда картина прояснилась, каждый принял своё решение: с кем быть. Все союзные министерства, в том числе и наше, были ликвидированы. Тысячи людей остались без работы, кто-то пошёл в услужение новой власти, другие устремились в предпринимательство.
         Я занялся бизнесом на товарно-сырьевой бирже, после открывал свои собственные фирмы, занимаясь предпринимательством. Всё это тоже дало жизненный опыт, возможность не прозябать в нищете, но в целом, считаю, все постсоветские годы без пользы прожитыми.
        –Почему? Это же четыре пятилетки! – удивился Гранин.
        –Полезного-то для государства я ничего не сделал. Современная жизнь большинства людей построена по принципу «купи-продай». Мои знания и опыт в области культуры в новых условиях оказались не востребованы. Я же, как опытный аппаратчик, писал первичные проекты постановлений Коллегии Министерства культуры СССР, готовил предложения Минкульта
484
в руководящие и законодательные документы ЦК КПСС и Совета Министров СССР, писал заключения на проекты законов и постановлений различных союзных организаций. А сколько я подготовил материалов для выступлений министров и их заместителей! Исписал, наверное, не менее сотни справок в ЦК КПСС, Совмин и другие инстанции. Раньше чиновники такого уровня воспитывались годами, не как сейчас, когда на ответственные посты назначают по родству и кумовству. Поэтому-то нынешние неопытные «позвоночные» чиновники и продолжают разваливать страну.
        Вы думаете, почему в начале ельцинской эпохи в стране произошёл обвал по всем направлениям? Было разрушено управление страной. Советские спецы новой власти не нужны были, государством пришли руководить завлабы, типа Егора Гайдара, или горлопаны – герои белодомовского стояния, кричавшие «Ура!» взобравшемуся на танк Ельцину. Он в тот день по трезвости, видимо, ещё помнил о Ленине на броневике в революционном Петрограде.
        –Да уж, ЕБН дров наломал, – согласился Гранин.– Но зато в это смутное и пьяное время мне и многим другим удалось развернуться. Я начал зарабатывать свой первоначальный капитал в продовольственной палатке, а позже открыл продуктовый и мебельный магазины.
        –Вам, молодым, было проще, вы не были обременены знаниями и многолетним опытом в любимом деле.
        –Да, интересная у вас жизненная история, – задумчиво произнёс Гранин. – Не скучно без работы?
        –Ещё не успел соскучиться… И работы по хозяйству полно. Вечерами я завершаю рукопись истории
485
своего родного города и начну работать над книгой о прожитом. За долгую жизнь и службу в государственных учреждениях многое видел, хочется поделиться в своей книге, особенно с молодым поколением, опытом и мыслями…
        –Опыта вам не занимать, – вздохнул Гранин. – У меня в офисе сидят будто бы грамотные люди, но я не  чувствую должной отдачи от них. Безынициативность, отбывание на работе от звонка до звонка, ужасное равнодушие, но у всех есть большое желание получать зарплату не меньше моей.
        –Как бы ни ругали КПСС сегодняшние демократы, но подбор и расстановка кадров партией был отработан в совершенстве. Выдвигали обычно людей по их уму и умению работать, а главное – по отношению к делу. Да и сам я всегда внимательно подбирал себе работников в учреждения и аппарат министерства. Я старался строить работу сотрудников на заинтересованности в общем деле, доверии и взаимовыручке, в то же время строго спрашивал за опоздания по срокам выполнения планов и заданий, разбирал на совещаниях уровень проведенных мероприятий и качество подготовленных документов, уделял особое внимание информационно-методическому обеспечению сотрудников необходимыми материалами и постоянному профессиональному их обучению.
        Всегда стремился на разборе полётов показать каждому работнику, чего он стоит, и подсказать, над чем ему ещё нужно поработать. Конечно, поощрял за успехи, выдвигал на более ответственную работу, но и указывал тактично на огрехи отдельным работникам. Очень важно, чтобы ни одно достижение члена коллектива не осталось незамеченным, – это
486
вызывает у него желание делать больше, делать лучше.
        –У вас целая система взаимоотношений с работниками. Я этого ещё не постиг, – признался Гранин.– Владимир Петрович, а вы не поможете мне повоспитывать моих молодых архаровцев? Тем более у меня не хватает на это времени.
        –Я как-то настроился на дачно-творческий пенсионный отдых… Итак почти полвека отработал.
        –Да вы можете даже неполный день работать и даже не каждый день. А зарплата у вас будет не меньше, чем у моего заместителя, – уговаривал Гранин.
        –А может и впрямь ещё поработать, на десятитысячную пенсию сейчас не проживёшь. Если бы не отложил в последние годы финансовый запас, – не знаю, что с нами стало бы. И как выживает большинство стариков на нашу нищенскую пенсию? Ну ладно, дело не в деньгах. Сосед всегда должен помогать соседу. Попробуем, – согласился Петрович.
        –Давайте прямо завтра с утра поедем на моей машине в офис. Вы познакомитесь с делами, посмотрите на людей и начнёте преображать нашу фирму.
        –Что ж, пивко чешское, действительно, вкусное, спасибо. И за хороший разговор, и за предложение благодарствую. Давайте попробуем. Если помогу, буду рад, – сказал Петрович и поднялся с кресла.
         –Я провожу вас. – Гранин и Петрович спустились со второго этажа и пошли к калитке.
        –А на участке что-то вокруг одна травка, ни ягод, ни овощей, ни фруктовых деревьев? – спросил Петрович.
        –Такой участок достался от прежнего хозяина. Да мне и некогда заниматься огородничеством.
487
        –Ладно, я вас буду подкармливать клубникой, вишней, сливой и яблоками. Мы с женой еле успеваем перерабатывать урожай. Накрутили уже десятка два трёхлитровых банок, – похвастался Петрович.
        –Заранее спасибо. Итак, завтра в 8.30 утра выезжаем.
        –Договорились, – сказал Петрович, попрощавшись за руку с Граниным.
        Утром Владимир Петрович за пять минут до условленного времени подошёл к воротам дома Гранина. Машина сопровождения с охранниками уже стояла.
        –Вот так, на старости лет впервые поеду под охраной, – подумал Петрович.
        Открылись ворота, из которых выехал чёрный лимузин. Гранин приоткрыл дверцу машины, пригласил Петровича, и они уехали на работу.
        Владимир Петрович за два дня ознакомился с делами фирмы, поговорил с работниками, понаблюдал за их деятельностью. Через три дня на столе Гранина лежали его предложения по совершенствованию деятельности фирмы и её сотрудников. На их основе позже гендиректором был утверждён план организационно-пропагандистских мероприятий.
        Через месяц над зданием фирмы и над некоторыми её мебельными магазинами зависли надувные дирижабли в форме ярко-красных диванов с названием компании, а у входов стояли красивые кресла с приглашением посидеть на прекрасной мебели, и если понравится, – приобрести её.
        На фронтоне здания, где размещалась фирма, появилось рекламное световое табло, которое было видно не только входящим в офис, но и проезжающим на транспорте по улице. Многое изменилось и в других
488
направлениях рекламной деятельности. У фирмы появилась своя эмблема и оригинальный флаг. В офисе и магазинах все сотрудники прикрепили на груди бейджики с фирменной эмблемой и своим именем. Всем покупателям стали вручаться сувениры и подарочные изделия с символикой фирмы: календари, ежедневники, зажигалки, пепельницы, брелки для ключей, керамические кружки, вымпелы, пакеты-сумки, кепи-бейсболки, шарфы, майки-футболки, керамические вазы и другие подарки-сувениры.
        На правах помощника Гранина Владимир Петрович активно работал и с кадрами, помогал сотрудникам писать деловые письма, анализировал их беседы с покупателями и поставщиками мебели, подсказывал, как вести себя на переговорах и при заключении договоров.
        Продумал Владимир Петрович и вопрос по сплочению коллектива. Раньше сотрудники в обеденный перерыв бежали перекусить по соседним кафе и палаткам. Однажды, пока все сидели у генерального директора на совещании, по заказу Владимира Петровича два официанта из соседнего кафе привезли в офис обед. И когда закончилось совещание, он пригласил всех в зал переговоров. Народ так и обомлел: у накрытого стола стояли в униформе два молодых красивых официанта и выжидающе смотрели, пока все рассядутся.
        –Уважаемые дамы и господа! – обратился к присутствующим Владимир Петрович. – Руководство фирмы приняло решение организовать с сегодняшнего дня бесплатные для всех сотрудников обеды в этом не «греческом», но уютном зале.
        Раздались аплодисменты и крики «Ура!».
489
        –Теперь нет нужды в дождь и холод идти куда-то в поисках обеда. Дирекция фирмы желает всем приятного аппетита!
        Гендиректор и Владимир Петрович отобедали вместе с коллективом. С подарочного обеда все расходились довольные и радостные, шумно обсуждая новшество.
        После такого щедрого подарка от дирекции фирмы сотрудники даже перестали выходить из офиса во время обеденного перерыва. Обеды в таком виде уже не сбивали сотрудников с рабочего ритма, а главное, сплачивали коллектив. В дружественной обстановке в этом же зале отмечались дни рождения, праздники, даже свадьбу своих, выращенных в коллективе, жениха и невесты. Стали практиковать выезды сотрудников на экскурсии, в музеи, театры, на концерты и даже на природу. Всё это сближало людей.
        Владимира Петровича можно было упрекнуть в попытке вернуть советский коллективизм, но никто об этом не подумал. Действительно, коллектив фирмы стал более дружным, более внимательным друг к другу, взаимопомощь и взаимовыручка прописались среди сотрудников. Появилась заинтересованность в улучшении работы фирмы, прибыль которой значительно возросла и, соответственно, увеличилась зарплата сотрудников. Они становились близкими по духу людьми, соратниками, складывалось самодостаточное объединение единомышленников, заботящихся об имидже фирмы, вместе думающих, обучающихся, красиво отдыхающих.
        Между собой дирекция и сотрудники фирмы называли Владимира Петровича, конечно же, Петровичем, но обращались к нему уважительно, по
490
имени-отчеству. Удалось Владимиру Петровичу организовать и провести серию благотворительных мероприятий для ветеранов войны. Фирма установила несколько именных стипендий и грантов для студентов и учащихся школ. Учредили специальный ежегодный приз лучшему театральному спектаклю Москвы. Фирма взяла под спонсорское содержание несколько животных Московского зоопарка, о чём информировал специальный щит у вольеров.
        Известность и популярность фирмы росла за счёт проводимых акций без особой рекламы в газетах и журналах. Покупателей в магазинах фирмы становилось всё больше и больше.
        Лично с гендиректором Граниным Владимир Петрович провёл несколько занятий по ораторскому искусству и технике речи, чтобы он говорил с хорошей дикцией, ударным по смыслу произношением слов и владел основами актёрского мастерства. Позанимались и постановкой голоса. Гранин в свои 35 лет стал говорить солидно, бархатистым баритоном. Не прошло даром и обучение аристократическим манерам.
        Владимир Петрович обеспечил заключение договора с консьерж-службой одной из фирм, которая стала организовывать выполнение любых услуг – от производственно-экономических до культурно-развлекательных – как для фирмы, так и для сотрудников и покупателей.
        Незаметно пролетела зима. Владимир Петрович работал все дни, когда был открыт офис, а иногда приходил и в выходные дни вместе с Граниным. А когда взыграло мартовское солнце и потекли ручьи, Петрович почувствовал зов земли и предупредил
491
генерального, что в конце апреля – начале мая опять уедет жить на дачу и хотел бы приостановить свою работу на фирме. Гранин повздыхал, но согласился, с условием: когда потребуется помощь, Петрович будет приходить на фирму.
        Последний день работы Владимира Петровича совпал с его днём рождения. В обед весь коллектив собрался в зале переговоров за накрытым столом. Первый тост с поздравлением произнёс гендиректор и; торжественно вручил Владимиру Петровичу паспорт на роскошную электрическую сенокосилку.
        –Пусть газон вашего дачного участка будет ещё краше. А доставку подарка мы организуем по месту назначения. Ещё раз спасибо вам за огромную помощь нашему коллективу. Не старейте, дорогой наш ветеран! Здоровья и счастья вам! Мы обязательно ждём вас в нашем офисе после летнего отдыха на даче.
        После Гранина выступили ещё многие сотрудники, большинство из них благодарили Владимира Петровича за помощь, полезные советы, подсказки и отеческую заботу о молодёжи.
        В конце торжества Владимир Петрович поблагодарил всех за внимание, поздравления и тёплые слова.
        –Я надеюсь, что за девять месяцев пенсионер-зануда ничем не оскорбил вашего человеческого достоинства, хоть и надоел своими придирками и поучениями. Но, поверьте, я это делал в интересах нашего общего дела, для повышения имиджа фирмы, для более успешной работы каждого из вас и всех вместе. Если что-то улучшилось в деятельности центрального аппарата фирмы и всей сети мебельных магазинов, – спасибо нам всем.
492
        Но я бы в своём ответном слове хотел сказать не только о нашем коллективе, но и о стране. Есть такая песня с хорошими словами «Прежде думай о Родине, а потом о себе». В последние годы редко кто не плюнет в наше советское прошлое, но я, как последний из могикан, всегда отстаиваю честь советского человека, сотворившего своим трудом великую и могущественную державу, которую за прошедшие пятилетия новой власти так и не удалось до конца развалить, растоптать, растащить и распродать. Советские люди, и в первую очередь коммунисты, работали в большинстве своём на совесть. Ведь мы тогда могли бы все наши богатства проесть, пропить, и, кстати, закупить тысячи тонн той самой злополучной колбасы, которой многим не хватало, завести из-за границы на продажу самые роскошные лимузины и новейшую радиотехнику, но мы всегда думали о Родине и о вас – будущем поколении нашей страны.
        Я никому из вас, кроме гендиректора, не говорил, что с юности всегда был и остаюсь коммунистом, состою в КПРФ и активно работаю в своей партийной организации, особенно в период избирательных кампаний. Всегда традиционно хожу на первомайские и ноябрьские демонстрации. Среди вас я коммунистическую пропаганду не вёл. Но даже глядя на меня, вы, надеюсь, уже не поверите бесчисленным россказням об ужасных коммунистах.
        Пусть не покажется моя речь патетичной, но я всегда любил трудиться, и куда бы меня ни направляли работать, я самозабвенно отдавался этому делу и, соответственно, воспитывал коллектив. Сейчас времена изменились, и мы работаем больше на себя… Но коли
493
уж ты взялся за работу, надо её делать хорошо. Чего я вам всем и желаю. Спасибо вам, мне было очень приятно работать всё это время с вами, и я старался с высоты своих лет помочь своим опытом нашему коллективу.

2012 год