Метаистория. Начало конца империи Брамия. Сказ о С

       Метаистория. Начало конца империи Брамия. Сказ о Сельге.
 Спустя два тысячелетия после Сотворения Мира между империями Брамия и Хуан-ди у албанов, расселившихся в степях Прибайкалья, начали происходили процессы похожие на те, что и у, поселившихся у озера Зайсан, албастов.
 Албаны практически всех курэнов (стойбищ) пытаясь продолжать селекцию албанской породы лошадей, допускали скрещивание лошадей албанской породы с лошадьми табунов, отбитых у уничтожаемых ими племён пастухов. От чего албанская порода лошадей, медленнее, чем у албастов, но неуклонно вырождалась.

 Степи Прибайкалья, в которых обосновались курэны албанов, что бы избежать полного уничтожения, вынуждены были покинуть все племена, ранее населявшие их. Богатые пастбищами степи Прибайкалья были оптимальны для коневодства, потому, расселившиеся там албаны, не желали их покидать. Албаны стали привыкать к комфортному, полуосёдлому образу жизни. Единственным, большим неудобством такого образа жизни было отсутствие соседей не албанов, у которых можно было отбирать детей. Потому женщины албанов сами стали рожать много детей. Основными добытчиками в родах албанов становились мужчины. Ханы (фавориты курен кадын – хозяйки курэна, отвечающие за личную безопасность курэн кадын) нередко приобретали большую власть в курэнах (стойбищах),чем сами курэн кадын. Во многих родах албанов Прибайкалья начинало формироваться патриархальное право. Ханы всё чаще принуждали курэн кадын, сохранять супружескую верность своему хану, и передавали титул «хан» по наследству своему сыну. При этом курэн кадын официально продолжала считаться главой курэна, но новой курэн кадын рода хурал (совет воинов) чаще утверждал не самую многодетную мать в курэне, а женщину, которую хан выбирал в жёны своему преемнику.

 В курэне курэн кадын Тарбы протекали те же самые процессы, что и у их родичей. Но после смерти курэн кадын Тарбы. Самая многодетная мать рода кадын Удэ, несмотря на противодействие старого хана, при поддержке агрессивного, воинственно настроенного меньшинства курэна, добилась от хурала исполнения древнего закона, избирать курэн кадын самую многодетную мать рода.
 
 Удэ сама не родила ни одного ребёнка, но похитила в соседних курэнах албанов и воспитала более двух сотен детей. Женщины рода, предпочитающие рожать сами, не могли с ней конкурировать по количеству воспитанных ими детей.
 Курэн кадын Удэ не желала мириться ни с потерей породы лошадей, обеспечивающей курэну военное доминирование, ни с потерей боеспособности у женской части её курэна и, как следствия перехода реальной власти от курэн кадын к хану.
Пополнение рода детьми, угнанными из родов перешедших к полуосёдлости албанов, стало нормой в курэне Удэ.
 Возглавив курэн, Удэ назначила нового хана и существенно ограничила его полномочия. Курэн кадын Удэ энергично стала восстанавливать, уже начавшую вырождаться в курэне породу албанских лошадей. Первым приказом царицы Удэ было, выбраковывать из табунов всех лошадей, которые не соответствовали требованиям албанской породы и впредь не допускать ни малейшей возможности скрещивания лошадей их курэна с другими лошадьми. В курэне Удэ всем воинам, включая беременных женщин, было запрещено пользоваться повозками, единственным способом передвижения для воина становилась верховая езда. В повозках возили только богол – рабов курэна ( потомственных мастеровых, умеющих: выплавлять твёрдую медь, делать сложносоставные луки, выделывать кожи и прочее).
 Подобные требования курэн-кадын очень быстро привели не только к восстановлению боевой мощи курэна, но и к резкому падению рождаемости у женщин рода. Но курэн кадын это не волновало. Удэ сама не родила ни одного ребёнка, однако легко добыла в соседних курэнах албанов и воспитала более двух сотен детей. Добившись того, что все воины курэна освоили верховую езду и методы кавалерийского боя,( всех, кто с этим не справился, объявили богол – рабами и отправили в обоз), курэн кадын Удэ приступила к истреблению деградирующих, с точки зрения Удэ, родичей.

 Кавалерии курэна Удэ их родичи из других курэнов могли противопоставить только отличное владение албанским луком и копьём, но и воины курэна Удэ владели этим оружием не менее умело. Врываясь в курэны (стойбища) своих родичей, кавалерия курэна Удэ очень быстро ломала сопротивление воинов, уничтожаемого ими курэна.
 Всех взрослых безжалостно уничтожали. Всех детей уничтоженного курэна победители присваивали себе. Из табунов истреблённого курэна изымали лошадей, соответствующих албанской породе, остальных немедленно уничтожали.
 После того, как численность воинов в курэне Уде превысила тумэн (10 тысяч), курэн кадын Удэ приняла на себя титул чингиз кадын (буквально великая госпожа моря). И разделила свой курэн на 4 курэна, назначив в три из них курэн кадын из своих воспитанниц. Каждый курэн (стойбище) имел собственную госпожу стойбища – курэн кадын. Хурал, титуловавший Удэ Чингиз Кадын, уже представлял не совет всех воинов стойбища или большого рода, включающего в себя несколько курэнов, а совет представителей курэнов (по одному представителю от сотни воинов). Никакой дискриминации по половому признаку при формировании Хурала у албанов чингиз кадын не было, каждая сотня делегировало в Хурал самого лучшего воина, и мужчин в Хурале обычно было больше, чем женщин, но курэн кадын в курэне Хурал, по традиции, выбирал самую многодетную (имеющую наибольшее число воспитанников) мать.
               
 Сельга – дочь курэн кадын Хилы.
Курэн Хилы курэн Удэ истребил одним из первых. Сельге было 14 лет, когда курэн Удэ напал на их курэн. Испуганная девушка не посмела оказать сопротивления, когда, наглая завоевательница, только, что убившая её мать, вырывали у неё из рук годовалого первенца, и внимательно осмотрев её, не стала её убивать, а приказала следовать за собой. Сельгу, как и её дочь кадын Улан определила к себе воспитанницей. Единственной возможностью выжить для Сельги, как и для других не истреблённых девушек её курэна, было принять правила жизни завоевателей. Сельга очень быстро обучилась навыкам кавалерийского боя, в бою она всегда была в первых рядах и проявляла большую храбрость и удаль, что у албанов курэна Удэ ценилось превыше всего. Храбрую новобранку заметила и приблизила к себе курэн кадын Удэ, и при разделе добычи, в том числе и детей, Сельга всегда была в фаворитах у курэн кадын, правду половину добычи она должна была отдавать своей приёмной»матери» кадын Улан.
 Став Чингиз кадын, Удэ, отдавая дань удали кадын Сельги, всегда выделяла ей большую долю добычи, чем другим своим приближённым. Всем, в том числе и кадын Улан, было очевидно, что Чингиз кадын Удэ готовит Сельгу в свои преемницы. Сама же Сельга, всегда напоказ выставляя свою преданность Чингиз кадын Удэ, мечтала только об одном – отомстить завоевателям за гибель своей матери и за то, что вынуждена была стерпеть, что, рождённого ею ребёнка, отобрали у неё и отдали на воспитание женщине, убившей её мать.
 Первой, кому Сельга отомстила, была убившая её мать и присвоившая её сына, кадын Улан. Во время очередного боя Сельга, улучила момент и пустила стрелу в спину своей сопернице. В результате чего Сельга не только отомстила своей обидчице, но и вернула себе своего сына и, получила как часть наследства «матери» несколько воспитанников кадын Улан.

 Но Сельга вынашивала более амбициозные планы, она мечтала стать Чингиз кадын и остановить эту разбойничью вакханалию. Этого можно было добиться только одним способом, стать «матерью» наибольшего числа воспитанников. И Сельга приступила к реализации своего плана, в каждом бою, Сельга одну за другой устраняла своих наиболее успешных конкуренток. Когда же Сельга стала самой многодетной «матерью», очередь дошла и до самой Чингиз кадын Удэ. Сделать это было не сложно, Чингиз кадын Удэ всегда лично принимала участие во всех сражениях рода.

 После гибели в бою Чингиз кадын Удэ, по обычаю албанов, Чингиз кадын (царицей орды) была титулована самая многодетная мать. Сельга, став Чингиз кадын, попыталась остановить дальнейшую экспансию албанов, обосновывая это тем, что они уже очистили от конкурентов огромные степные пространства, на которых род может свободно мирно развиваться, а женщинам необходимо не воровать чужих детей, а рожать собственных. Но большинство женщин рода из-за регулярных выкидышей потеряли способность к деторождению, и эти женщины были самыми уважаемыми «многодетными» женщинами в курэнах. Единственное, что они умели делать - воевать и грабить. Эта самая влиятельная и агрессивная часть рода требовала от своей чингиз кадын продолжения экспансии. И Сельга поняла, если она откажется выполнить их требования, они просто её убьют, потому повела свой род дальше. Но, тем не менее, Сельга разрешила всем членам рода пользоваться повозками и кибитками.
 Забеременевшим женщинам курэнов Чингиз кадын позволила самим выбирать; продолжать участвовать в походах, или спокойно рожать, оставаясь в тылу. Сама Чингиз кадын при передвижениях пользовалась кибиткой, и садилась верхом на лошадь, в основном для того, чтобы принять участие в сражениях. Вслед за своей Чингиз кадын кибитками стали пользоваться и её подданные. Всем, не принимающим участия в сражениях из-за беременности женщинам, Чингиз кадын Сельга обеспечивала их долю доставшейся в сражении добычи, включая воспитанников.
 Это стимулировало женщин рода к собственному рождению детей. Но эти нововведения Чингиз кадын очень негативно воспринимались самой влиятельной частью рода, против Чингиз кадын Сельги стал готовиться заговор. Но близко подобраться к царице орды заговорщицам не удавалось, её постоянно охраняли более трёх сотен её воспитанников, в верности которых Сельга не сомневалась. Устранить Сельгу во время сражения так же было не просто. Став Чингиз кадын, Сельга приказала изготовить для своего облачения обтянутый толстой кожей спинной доспех. Этот доспех полностью прикрывал царицу со спины во время сражений. К тому же Сельга, после истребления их курэна курэном Удэ, полностью отказалась от интимных отношений с мужчинами, что и помогло ей все эти годы сохранить способность к деторождению.

 Став Чингиз кадын, Сельга вскорости забеременела и прекратила принимать участия в сражениях. Сельга понимала, что рано или поздно её враги доберутся до неё и уничтожат не только её, но и весь её клан. Она готова была добровольно передать власть, а сама со своим кланом вернуться на родину и зажить мирной жизнью. Чингиз кадын Сельга готовила себе преемницу из своего клана, регулярно передавая ей на воспитание наибольшее число воспитанников.
 Но Сельга и сама понимала, что преемницу из клана Чингиз кадын Сельги наверняка не признает элита рода и не утвердит Хурал, а передача власти кому-то из её врагов, наверняка приведёт к уничтожению не только её самой, но и всех её воспитанников. Чингиз кадын Сельги нужна была компромиссная фигура, которую бы могли принять её враги, способная обеспечить ей и её воспитанникам полную безопасность. И такая женщина сама явилась в лагерь Чингиз кадын, через несколько дней после рождения царицей орды второго сына.

Благодарю за прочтение. Желаю всем счастья и удачи.Анатолий.