Вилен Михайлович Лысенко

Могилевчанин

Мы знали, что у нашей классной руководительницы Гиси Моисеевны Меерович была проблема. Племянник. Разгильдяй, хулиган, исключенный из школы, и вообще уголовник. Правду мы узнали на волне перестройки из газеты «Известия» Гениальный поэт, диссидент и просто смелый человек, остро чувствующий несправедливость и не боящийся об этом говорить, трусливо преданый своим «товарищем», которому доверял сокровенное.
      Учился он в первой школе, где преподавала его тётя - Гися Моисеевна. Но, несмотря на это, был исключён из неё за резкие высказывания. Он тогда уже не мог смириться с окружающей его действительностью. Тем не менее, в дальнейшем поступил на заочный факультет в Одесский университет.
     По его окончании преподавал немецкий язык в селе Сказинцы Могилёв-Подольского района. Проживал по ул. Ленина со своей мамой Полиной Моисеевной, преподававшей в младших классах, тётей Гисей Моисеевной и их сестрой Фридой, у которой были проблемы ментального характера. Все они были очень нервные.
Он был очень одарённым и в высшей степени эрудированым человеком. Времена  были  сложные, у него были свои взгляды на всё происходящее в стране,  а  Гися Моисеевна - человек  старшего поколения, более осторожная. Да и в школе у нее все гладко было. Я  имею  в виду  её отношения  с директриссой (М. Томова). Виля писал стихи в стол на острые политические темы. Естественно, Гися Моисеевна знала, чем это чревато
Виля  люто  ненавидел всё происходящее в стране, а ненавидеть было что.
 
     У него был товарищ, младше его, Костя Дунский, который работал в лесничестве. Часто на досуге они играли в шахматы. Виля делился с ним своими мыслями. В один прекрасный день к Виле нагрянули органы с обыском, направились прямиком в дальнюю комнатку, и из антресоли вытянули всё его творчество, явно диссидентского характера. Перед этим он приехал со мной на машине из Одессы (я приезжал к маме). Органы посетили также и меня, зная, что я его привёз. Убедившись, что к его творчеству я не имею отношения, вскоре оставили меня в покое. Впоследствии Виля мне сказал, что это Костиных рук дело, только он во всё был посвящён.
     Срок свой он отбывал в Песчанке, между Могилёв-Подольским и Одессой.
     Гися Моисеевна собирала и отвозила ему передачи, я не знаю, как часто можно было это делать. Шил он из мешковины мешки, зрение его было не ахти, все пальцы были исколоты.
     В 50-десятых годах он женился на Неле Бейзман, дочери редактора местной газеты. Родился у них сын Павел, который проживает сейчас в Москве. Виля запомнился мне очень начитанным и принципиальным человеком, который никогда не шёл на сделки со своей совестью. Его не стало в 1995 г.
 
     Кроме воспоминаний  вот что известно об этом неординарном человеке.
    «Вилен Михайлович Лысенко родился в 1932 году в г. Могилеве-Подольском. Во время оккупации города немцами вместе с матерью находился в гетто. В 1949 году за антисталинское стихотворение многократно допрашивался в райотделе МГБ, был исключен из восьмого класса без права обучения в дневной школе. С мая 1982 года находился под следствием. В июне 1983 года осужден «за изготовление и распространение заведомо ложных сведений в стихотворной форме, порочащих советский государственный и общественный строй». Вышел на свободу в 1985 году, но без права заниматься преподавательской деятельностью. 
     Наверно, инакомыслящим он был все время, потому что его исключили из института, в котором он учился. Доучивался он в Марийском университете, куда ему помог устроиться Ройтман Соломон Иделевич. Виля был очень дружен с покойным Зиновием Цукерманом, который, уже живя в Москве, часто с женой приезжал в Могилев, где жили его родители и брат с семьей.
     Сведения о его высшем образовании неоднозначны. Борис Адесман утверждает, что он учился заочно в Одесском университете, а Лина Лернер (в девичестве Айзина), проживавшая с ним в одной квартире, когда он был женат на Неле Бейзман, вспоминает, что Виля доучивался в Марийском университете, куда ему помог поступить Соломон Иделевич Ройтман (еврейский поэт, переводчик и литературовед, родился в 1913 году в Могилев - Подольском в семье ремесленников.  В 1938 году окончил Московский пединститут . В 37-м репатриировался в Израиль»             - (Д. Вельдер, Германия).
    
     Киевский писатель Борис Хандрос, родившийся в Озаринцах, пишет о Лысенко и месте его учёбы:
     «Он автор одной, изданной посмертно тоненькой книжицы (35 стихотворений).

 “Стихи стихийны.
 Как любовь.
 Как дождь естественны.
 Как свет. И как дыханье”.

      Так он писал, так жил при любых обстоятельствах.
      Мы были знакомы. В начале 90-х годов не раз встречались. Летом 92-го — полвека спустя после моего побега из лагеря — вместе с другими бывшими узниками побывали в Печоре. И сфотографировались у старой кузницы — только она одна и осталась из лагерных построек. Эта поездка сблизила нас.      Впрочем, как и общие воспоминания о нашем земляке — поэте Ройтмане. Ведь Соломон Иделевич вскоре после освобождения Могилева-Подольского какое-то время преподавал русский язык и литературу в 5-й школе. Эти уроки словесности Вилен запомнил на всю жизнь.
     Во время оккупации вместе с матерью находился в гетто. Выжил. В 1949 г. за антисталинское стихотворение многократно допрашивался в МГБ, был исключен из восьмого класса без права обучения в дневной школе. Окончил Львовский университет и 25 лет работал сельским учителем.
     С мая 1982 г. — опять под следствием. В июне 1983 г. осужден «за изготовление и распространение заведомо ложных сведений в стихотворной форме, порочащих советский общественный и государственный строй».
     Вышел на свободу в 1985 г. без права заниматься преподавательской деятельностью.   
      Продолжая писать стихи, никогда их не публиковал. Умер в 1995 г. в Подмосковье. Похоронен на родине, в Могилеве-Подольском, на старом еврейском кладбище.
     В 1996 г. в московском издательстве «Возвращение» в малой серии «Поэты — узники ГУЛАГа» вышла книжка В.Лысенко «Изнанка века» — автобиография поэта, переплавленная в стихи: «Мальчишки вечно будут убегать…», «Разговор со следователем», «Горька судьба поэтов всех племен», «Продолжается жизнь. Тяжело и прекрасно»…
      Уже снедаемый смертельным недугом, Вилен Лысенко создает лучшие свои стихи:

В среднерусскую вязкую супесь
Пара пьяных опустит мой гроб.
Сын с друзьями, печально насупясь,
Постоят под землистую дробь.

И потом на московских поминках,
Мою жизнь и винца перебрав,
Кто-то скажет с трагичной заминкой –
"Как же был он в предвиденье прав…"

Прав-то прав, но в любви, и в опале,
Между строчек о том и о сем,
Все молил, чтоб его закопали,
В свой подольский родной чернозем.

Гибли братья мои на дуэли,
В лагерях, от запоя, от слав.
Что причины – давно надоели.
Что последствия – жизнь унесла.

Но всегда почему-то хотелось,
Над строкой ли, на плахе замлев,
Чтоб предали усталое тело
Без предательств родимой земле.

"Поховайте мене на Вкраїнi!",
"Схороните меня под Окой".
А уж ныне в имперской руине
Всяк в свой гумус бы лег на покой.

Пусть от рака, от зонных бараков
Прах и память очистит сосной.
И от кладбища по буеракам
Жизнь сиренью сбегает весной.

В городок мой еврейско-хохольский
Над почти пересохшим Днестром.
И восходит пусть месяц подольский
Над быльем и над дальним костром.