Настоящие монстры

«Таинственный проект «Ёкаи» был реализован в середине двадцать первого века. Никто не доселе не знает, какова его истинная цель и создатели.
Но после его начала на мрачных улицах современного Токио стали появляться доселе неизвестные науке существа. Эти загадочные создания почти стали частью нашего разношерстного общества. Впрочем, не все люди в Японии принимают их такими, какие они есть.
Вот уже полгода в столице происходят массовые нападения на этих существ со стороны радикально настроенных политических группировок. Произошло это после мощнейшей вспышки вируса, которую многие люди связывают с появлением ёкаев.
Власти же пока воздерживаются от участия в этом конфликте.»
— Цитата из книги «История современной Японской Федерации»

***

— Что вы собираетесь делать с проблемой ёкаев на улицах города после следующих выборов?
— Вы знаете, мы упорно работаем над этой проблемой. Все наши государственные силы направлены на стабилизацию и улучшение жизни в Японской Федерации. Уже сейчас можно со всей ответственностью сказать, что жизнь людей прямым образом улучшается. Уменьшается наркомания, выделяются средства на помощь для инвалидов, искореняется преступность, прекращается незаконная протестная деятельность и нападки на ёкаев. Все приходит в норму. И проблему существ мы тоже решим.
— Отрывок из интервью с президентом Японской Федерации.

***

Решил забежать после пар в университете в родительский дом. Сегодня учебный день мой вышел куда сложнее обычного. Весь день занимались изучением искусственного интеллекта, историей робототехники, формулами для проектировки протезов. В общем, сложноватый день вышел. А ещё мне сегодня нужно уже наконец начать готовиться к экзаменам.

Родители встретили меня с улыбкой. Выглядели они как антропоморфные барсуки с добрыми глазками. Эти существа приютили меня ещё в детстве, когда я жил в приюте для детей. Их добрый взгляд каждый раз служил для меня огромной поддержкой.

— Ну, сын, как сегодня отучился? — спросил отец с кухни, читая утреннюю газету.

— Привет, отец. Все здорово… но сегодня друга исключили. Мимото-куна.

— Ёкай?

— Да.

— Это многое объясняет.

Отец протянул газету. В ней рассказывалось о том, как из всех училищ страны массово выгоняют ёкаев, лишая любого способа получать образование наравне со всеми.

Возвращаю отцу газету, он делает из неё самокрутку. Закуривает, сидя у открытой форточки. Я выглядываю в окно: по небу летит огромный бомбардировщик, тень от которого покрыла весь наш район мрачной необъятной тенью. «Отец, мать, бегите отсюда! Скорее!» — кричу я родителям.

Ударная волна взрыва бомбы отбросила меня на несколько метров. Руку объяла нестерпимая боль.

В глазах темно.

***

Прошло ровно полгода с того момента .

С разбитых могильных крестов стекает грязная дождевая вода. Пьяные вандалы спят в отключке на мерзлой земле. Холодный северный ветер бьет мне в лицо. Где-то в этом месте захоронены два создания, что были мне роднее настоящей семьи. В обломках мрамора уже не найти их надгробий.

Выхожу из ворот городского кладбища и направляюсь к ближайшей остановке. Со скрежещем звуком останавливается мой трамвай. Быстро захожу в жестяную консервную банку, полную душного смрада и запаха дешевого алкоголя. У человека, сидящего рядом со мною, кислота разъела половину лица. Я отвожу взгляд.

Гляжу на реальность за окном: на улице чернеет непроглядная ночь. Повсюду грязь, пыль, осевшая в воздухе, а также разруха после очередного протеста недовольных граждан. На тротуаре валяются хладные тела, которые до сих пор никто не удосужился убрать после очередной резни. На проезжей части догорают останки машин скорой помощи. Едкий дым от огромного горящего здания и запах паленой резины полностью поглощают этот город.

На одном из небоскребов висит вывеска с рекламой выборов, наклеенная поверх плаката с просьбой о помощи для детей и инвалидов.

Под стук вагонных колес ко мне подошел исхудавшего вида парень и спросил:

— Купите газету, дядь?

Я протянул парнишке оставшуюся мелочь. Подростку, видимо, очень нужны были деньги; он был весьма болезненным и, по-видимому, голодал уже неделю или две. Невысокий юноша взял тонкой ослабшей рукой монеты и пошел дальше.

Водитель включил радио погромче. Из шипящего приемника послышались людские голоса:

— Итак, сегодня у нас в гостях ученый Кимура-сан. В молодости он долгое время занимался созданием военных роботов для вооруженных сил Токио. Доктор Кимура, первый вопрос для нашего интервью: так откуда на Земле появились ёкаи?

— Знаете, я считаю, что они являются новой ступенью человеческой эволюции.

— Чем же они отличаются от нас, доктор?

— Каждый из них обладает столь необычными и уникальными свойствами, что мы и за сотни лет не опишем и половины в своих исследовательских работах. К тому же, ведь им не свойственны людские болезни и, скажем, пороки. В основном, они живут умиротворенной жизнью. В этом смысле они намного лучше нас.

— Что ж, — продолжил журналист. — А что вы скажете насчёт нынешних гонений против них?

— Думаю, что это совершенно недопустимо. Разве мы можем уничтожать непознанное нами? Ведь люди столько веков искали себе подобных в космическом пространстве. А теперь вот так просто уничтожать похожих на нас из-за каких-то предубеждений…

«Проклятых чудовищ защищает, ирод!!» — крикнул какой-то крючконосый старик и разбил радио.

Засыпаю под тихий стук капель дождя по окну вагона.

Мне снится светлая красивая роща. Рассветные лучи освещают огромную зеленую долину, окруженную высокими горами со снежными вершинами. Медленно плывут розовые лепестки сакуры и красиво спускаются на землю. Мирно спят на весенних травах мифические существа, укрытые тенью высоких древ.

Неподалеку на холмике, заросшем душистыми луговыми цветами, расположились небольшие деревянные домики. В них тихо и мирно живут люди, работающие от рассвета до заката в бескрайних рисовых полях. В жизнях их нет ненависти к себе подобным.

Звук противного голоса вновь возвращает меня в дивный реальный мир. Дилер предлагает дозу. Отказываюсь, говоря, что денег нет совершенно. Впрочем, это чистая правда.

Вновь устало гляжу на мир сквозь мутное заляпанное стекло трамвая. По главной улице проходит людская масса. Все идут сплошь в медицинских масках. Недавно отгремевшая волна эпидемии даёт о себе знать даже спустя полгода после снятия карантина.

Старушка лет семидесяти в этой толпе задыхается от кашля и теряет сознание. Она падает на холодный серый асфальт, разбивая лицо. Люди вокруг хладнокровно проходят мимо, зная, что врачи не приедут за ней. Ледяной дождь стучит по мертвому телу.

Странного вида человек в черных одеждах заходит в вагон. Раздает агитационные листы на пожелтевшей от времени бумаге. Одну из своих листовок он протянул мне. Я прочел на на ней следующее:

«Жители Японии,
Мы призываем вас объединить свои силы для борьбы с чудовищами на улицах мегаполисов. Уничтожим разносчиков вируса! Спасем наше с вами светлое будущее!»
Бред сумасшедшего, запечатленный на бумаге. Я перечитываю вновь этот случайный набор букв и слов. И выбрасываю концентрированную чушь в мусорное ведро. Как можно такое пропагандировать? Всем ведь на этой планете очевидно, что вирус разносят не ёкаи.

Либо не всем.

Возле огромного супермаркета побираются и голодные бездомные ёкаи. Проходящая мимо толпа подростков в дорогих одеждах избивает их до полусмерти. В ночном небе заметны огни прожекторов летающих машин полиции. Улетают в противоположном направлении. Как ни в чем не бывало.

Слышен звук сирены. То был сигнал, предупреждающий жителей города о том, что следующий дождь будет кислотным. Выхожу из поезда и прячусь от едких осадков в подземном переходе. В закоулке подземки в луже тёмной крови лежит человекоподобное существо с головой лисицы. Рядом с погибшим ёкаем лежит окровавленное лезвие. И гроши денег, которых не хватило бы даже на кусок хлеба.

Спустя пару бедных кварталов, состоящих из рекламных баннеров и полуразрушенных старых коттеджей, подхожу к темному переулку спального района. Разбитый кирпичом фонарь уже не освещает людям путь. Под сводом арки жилого дома без признаков жизни лежит наркоман, пытавшийся сбежать от этой радужной действительности в психоделических трипах.

Ноги приводят меня к зданию со светящийся во тьме неоновой вывеской. На вывеске читается красивая надпись прописными буквами: «Злые монстры». То был бар, который я частенько посещаю, дабы напиться до состояния беспамятства, погрузиться в сияющую бездну небытия.

Докуриваю последнюю сигару в пачке, глядя на дождливую ночь загаженных улиц, и кидаю потухший окурок на грязный асфальт.

Причудливое обезьяноподобное создание у дверей, служившее охранником трактира, внимательно осматривает меня с ног до головы. Железная дверь здания медленно отворяется.

Внутри обитали причудливой формы существа, которые неподготовленного зрителя из начала двадцать первого века с легкостью повергли бы в шок. Но не меня, жившего двадцать лет в одном доме с ними.

Барменом сего престранного заведения был забавный карлик с короткими ручками и ножками. Впрочем, такая особенность физиологии ничуть не мешала ему от случая к случаю приструнить разбуянившегося клиента старой доброй оплеухой. Вот и сегодня какой-то подвыпивший огромный кот-самурай был выкинут барменом на мороз из сего заведения. Забытую им катану, впрочем, возвращать не стали.

За столиком в углу плакало желто-зеленой окраски существо с панцирем черепахи. Оно рассказал мне, что на улице его поймали и пытались сделать суп в ресторане.

К черепаху подходит веселый друг-великан и предлагает выпить кружку старого доброго эля. Теперь они весело болтают о своих старых друзьях: говорящих птицах, духах, русалках, забавных привидениях, водяных, демонах. От их беседы в груди почему-то появилось тепло.

Рядом за стойкой заказывала кружку эля женщина-змея. Шутя предложил ей выпить где-нибудь наедине.

— Мер-с-с-с-авец! - прошипела она и уползла.

Не очень-то и хотелось.

В обрубке левой руки появилась тупая ноющая боль. Полгода назад конечность оторвал взрыв во время очередной массовой борьбы за всё лучшее в мире. Снаряд повстанцев угодил прямиком в небольшое общежитие на окраине города. Половина дома вместе с обитателями взлетела на воздух за считанные секунды. Именно там и погибли мои родители, приютившие меня ещё ребенком. Хорошо ещё, что сам жив остался (Впрочем, лучше ли?).

Ёкай, выглядящий как оранжевый зонт от дождя, увидел мои неясные страдания. Он прискакал ко мне на своей ножке и спросил забавным тонким голосом:

— Слушай, парень, тебе тут, кажись, помощь нужна?

— Ну…

— Вот, держи.

Говорящий зонт своей ножкой (или ручкой?) достал что-то из своей потрепанной сумки, брошенной на пол бара, и протянул мне. Это была упаковка обычного обезболивающего. Это чудное существо спасло меня от адских страданий, когда обычные люди на улице и пальцем бы не пошевелили.

— С-с-спасибо. — только и мог прошептать я.

— Да не за что. Мы ведь должны своим помогать, верно?

Его ответ меня очень удивил. Какой же я, в самом деле, «свой»?

Зонтик смешно ускакал к выходу из бара. Я помахал ему на прощание.

Залпом выпиваю бокал сакэ. На душе стало чуть легче. Впрочем, ненадолго. По голографическому экрану начинался репортаж экстренных новостей Японии. По всей стране вновь проходили агрессивные погромы против расы ёкаев. Люди издревле недолюбливали сих созданий, но в последнее время выражали свою агрессивную неприязнь только лишь доброй пулей и верным штыком. Ненавистники ёкаев громили жилища и убивали всех, кто попадается под бравую руку. Я искренне удивлен, что этот бар до сих пор не было уничтожен. Это место стало мне гораздо роднее и ближе огромного жестокого города. Здесь было так тепло и приятно, словно я вернулся в свой родной дом, разрушенный полгода назад. И пускай жившие здесь существа куда необычнее людей на Земле… Они намного лучше той огромной разрушающей толпы. В них есть человечность. Их нужно беречь.

На экране появился шероховатый видеоряд, снятый очевидцем с улицы. Люди в масках поймали и привязали к огромному столбу женщину-ёкая. Её безумно длинную шею сжимал в своих руках высокий мужчина с лазерной катаной в руках.

Он начал речь пред толпой:

— Вы видите чудовище? — спросил лидер погромщиков. — Именно этот монстр подслушивает ваши разговоры, нарушая ваше обывательское спокойствие! Именно она разносит в нашем мире сплетни! Именно она заглядывает в ваши окна!
— Я ведь всего лишь узнавала состояние своей дочери в больнице, — еле слышно шептала девушка, — я не желала ничего дурного.
— Молчать! - гаркнул он. - Разве мы давали слово этому чудовищу? Разве мы давали слово бесовскому отродью? Закройте этому чудовищу пасть, ребята.

Женщине заткнули рот куском грязной тряпки. К ногам её принесли старые ветки, листы старой бумаги, книги, доски и поломанную мебель. Лидер людской массы поднес горящий факел к сухой древесине. На глазах бедного ослабшего существа проступили слезы. Огонь костра навсегда поглотил её.

Никто из толпы не попытался остановить убийцу.

На этом репортаж важных новостей закончился. Ни имени, ни фамилии погибшей в эфире названо не было. Началась рекламная пауза с трейлером нового увлекательного кинокомикса. Да нет в этом мире никаких супергероев!

Кидаю в экран бутылку из-под алкоголя, вещание телевидения вежливо прекращает свою жизнедеятельность.

Постепенно прихожу в себя. Гляжу в окно бара за своей спиной: нескончаемая толпа вооруженных людей движется прямиком сюда. Похоже, эти чудовища и сюда пришли за последними ёкаями.

Я не могу так просто отдать это место, ставшее мне почти что домом родным. Кибернетическим протезом беру из рук бармена катану. Другие постояльцы тоже хватаются за оружие.

Люди выбили железную дверь. Нескончаемый поток, круша всё видимое на своем пути, врывается в наш бар. Начинается кровопролитная битва. Один из нападавших прицелился. Он направил бластер на огромного великана, тот едва не был изрешечён чередой выстрелов. В последнюю секунду его спас тот самый друг-черепах, закрыв своим телом неповоротливого товарища. Из глаз великана текли слезы.

Теперь мне отчетливо стало ясно, почему я должен любой ценой спасти именно этих существ.

Отбиваюсь от озверевшей толпы, яростно размахивая лезвием. Вдруг по моей руке кто-то с яростью ударяет бейсбольной битой. Слышится хруст костей. Тело охватывает непередаваемая боль. Едва не падаю на пол. Темнеет в глазах.

Мне на выручку приходит маленький зеленый гоблин. Он подал мне руку, помог подняться на ноги.

Я вновь беру себя в руки и, превозмогая чудовищное желание упасть наземь, остервенело продолжаю бой, но уже бок-о-бок с причудливым зомби. Оживший мертвец был лишен зрения (скорее всего, и рассудка) и размахивал своей древней секирой наугад, так что мне пришлось уворачиваться и от его ударов тоже. Однако, это не помешало повалить сразу троих вандалов. Он поглядел на меня с нелепой улыбкой и сказал:

— Д-д-д-р-р-р-у-у-г, мы с-д-е-е-е-л-а-ли их?

— Да, парень, — ответил я и пожал руку друга-мертвеца. — Мы уже почти выиграли!

Теперь мы чувствовали, что победа очень скоро будет за нами.

Нас остановила только пулеметная очередь настоящих злых монстров.

***

— …То были существа, ниспосланные нам свыше, чтобы показать всё наше истинное нутро. Знаете, в какой-то степени ёкаи были божествами, которых мы своими руками распяли.
— Да-да, это вы верно подметили. Но что вы скажете по поводу нынешней экономической ситуации?
— Отрывок из разговора на новостном канале через сутки после трагедии.