Встреча через 338 лет

        Встреча через 338 лет
                (Наивный рассказ)

Не помню, когда я узнала о городе Мангазее. Мне кажется, что я знала о нем всегда, по крайней мере, со школьных лет, которые прошли в Северном крае. Северяне, еще те рассказчики – «баюнки», любят поведать о себе были и небылицы. Рассказывали они и о городе Мангазее, о путешествиях архангельских поморов в те края, где в 17-м веке на берегу реки Таз был построен  город Мангазея. Сначала мы, дети, думали, что это сказка. Как мог стоять за Полярным кругом, где вечная мерзлота, город с золотыми куполами. Но сказку слушали с интересом, а потом сами ее рассказывали друг другу, присочинив от себя разные подробности.
    Когда мы выросли, то узнали, что такой город действительно существовал за Полярным кругом, и в самом деле там стояли церкви с золотыми куполами. За это Мангазею звали «Златокипящей». Когда я стала  взрослой, и прочитала о Мангазее в разных книгах и научных трудах, то не удержалась и сочинила рассказ о путешествии на место, где стоял этот город, придуманной мной экспедиции. Об этом - в моей книге «Откуда взялся Остап Бендер». Экспедицией руководил профессор Василий Иванович, и в ней в качестве нанятого рабочего участвовал всем известный Остап Бендер. В своей книге я не стала называть город Мангазеей,  но из упомянутых географических названий всяк догадается, что речь идет о городе Мангазее.
    О том, что моя смелая (если не сказать, очень смелая) литературная придумка будет иметь продолжение – я и не подозревала. Но получилось так, что я узнала о тверском журналисте Игоре Мангазееве. Меня поразила его фамилия, и я написала ему письмо. Сначала  подумала, что «Мангазеев»  его литературный псевдоним, но оказалось – родовая фамилия, которая его самого удивляет и интересует, как и город Мангазея. Изучая историю города Мангазеи и происхождение своей фамилии, Игорь Александрович познакомился с потомком коренных жителей страны Мангазеи Алексеем Болиным – современным молодым человеком – предпринимателем, живущим в Санкт-Петербурге, и меня познакомил с ним.
    Алексей Болин откликнулся на мое письмо, назвал имя своего рода – Монкаси-Монкасия-Мангазея. «Это именно моему роду принадлежала та самая земля Мангазея», - так написал Алексей в своем письме.
    До чего же тесен Мир! И при этом до чего же жестоки его беззакония. Мне показалось, в письме Алексея Болина сквозит обида за то, что так все получилось с его землей и с его народом.
    Когда Русский царь узнал, что на земле Мангазее водится много пушного зверя, то послал туда своих подданных наловить ему соболей на шапки и шубы, а если достанет, то и продать за большие деньги драгоценную «мягкую рухлядь», «мягкое золото». Много соболей оказалось на земле Мангазее, но ловить их непросто. Вот местные жители – хозяева тех мест, умеют. Это северный народ – энцы. Сами себя они звали «эннэчэ», что значит – человек. Энцы – эннэче, серьезные люди – пасли своих оленей, которых у них были большие стада, охотились на зверя и птицу, ловили рыбу. Иногда добывали соболя, если попадался в ловушки. Сами они не ценили соболиный мех. Что из него можно сделать? Опушку на женскую шапочку – «саву», подкладку в рукавицы.
    Слух о том, что соболя в Мангазейской земле видимо-невидимо,  ширился и даже достиг иноземных государств. Стали наезжать жадные русские купцы и охотники, и из-за границы суда приходить, и все – за соболями. Русский царь, видит такое дело: «Моё это будет!» - сказал, и повелел построить город в самом центре соболиных промыслов, чтобы ловчее было добывать соболей. «Чтобы самоядь привести под государеву руку и ясак с них ежегодно собирать». А иностранным судам  запретил ходить  в город Мангазею. Ловить соболя стали заставлять северных местных жителей, которые на этой земле   прежде были хозяевами. Им объяснили, что земля эта царская, а они, за то, что на ней живут, должны платить царю ясак соболями.
Много соболей надо царю. Жители страны Мангазеи были добродушны и легковерны. Они подумали, что так оно и есть – «должны они» и стали ловить соболей, приносить их в город Мангазею и отдавать царским людям: воеводам, дьякам, стрельцам. Много царских людей жило в городе Мангазее и всем нужны соболя. Но все меньше становилось соболей в лесах вокруг города, а потом их и совсем не стало.
    Русские люди ушли в другое место и там построили город Новую Мангазею (Туруханск). Старый город обезлюдел, со временем разрушился и исчез с лица земли.
    Ушел из города  и Казак-Мангазей. Когда-то давно, он пришел в город Мангазею с казаками, и нес там царскую службу. Прозвали его Казак-Мангазей. Когда он уходил из города, то встретил в тундре молодого охотника Эннэчэ и отобрал у него последнего соболька. «Ну ничего, - подумал на своем родном языке Эннэчэ, - вот пройдет 338 лет, и мой пра-правнук найдет твоего пра-правнука, Казак-Мангазей, посмотрит ему в глаза, и стыдно будет твоему пра-правнуку».
    Эннэчэ стал пасти своих оленей, и его сын пас, и его внук, и дети внуков пасли. Потом пришла революция. Оленей отобрали, согнали в одно большое стадо и сказали, что это будет колхоз имени Кирова. Тогда пра-пра и еще 5 или 6 раз «пра» внук Эннэчэ окончил школу и ушел из родных мест. В Большом городе Санкт-Петербурге он окончил университет, стал директором крупного промышленного предприятия. Все время он думал о том, что  должен найти пра-пра и еще 5 или 6 раз «пра» внука Казака-Мангазея и посмотреть ему в глаза.
    А Игорь Мангазеев думает: «Откуда у меня такая фамилия – Мангазеев?». Долго думал и той порой выучился на писателя-историка. Все узнал про Мангазею, Казака-Мангазея, и узнал он про народ, который 300 лет тому назад был хозяином местности Мангазеи. Ни русский царь, ни его подданные: воеводы, купцы, стрельцы, казаки, и не думали, что у этой земли есть хозяин. Они и не заметили маленького народа… Протопали по Мангазейской земле, «освоили» ее, как любят выражаться политики и писатели, и хвалят за это «Русских землепроходцев», «смелых и сильных людей». Ставят им памятники, рассказывают о них своим детям.
    Долго думал  Игорь Мангазеев обо всей этой истории, и стало ему стыдно за те давние дела своих предков и решил он найти потомка того Эннэчэ, у которого Казак-Мангазей отобрал последнего соболька и повиниться перед ним. Он даже поехал, пошел, полетел в страну энцев  Мангазею, чтобы разыскать его там.  Но на  полпути, кончились у него дорожные деньги, и пришлось вернуться с досадой.
    Однако нашел потомка, обиженного Казаком-Мангазеем эннэчэ, теперь уже энца. Тот носил русское имя и фамилию, жил в Санкт-Петербурге, имел ученую степень кандидата наук, был генеральным директором крупного промышленного предприятия, имел квартиру, загородный дом (не чум) и автомобиль (хоть олени и лучше). И они встретились. Посмотрели друг другу в глаза, и ничего такого не произошло – не вспыхнула межнациональная рознь, не завязалась война. Они зашли в ресторан «Балтика», выпили «огненной воды», и между ними возникла «дружба народов». Они стали мечтать, создавать энецко-русские проекты обустройства страны Мангазеи. Первым делом, они взяли географическую карту Советского Союза, и нанесли на нее границы страны Мангазеи в том виде, в каком они были в 1600 году. Они нанесли границы с юга, востока и запада. С севера границы не было, там расстилались безграничные просторы. Кружочком отметили место, где стоял город Мангазея. Потом они написали указ об отмене царского указа  о запрете плаванья иностранным судам по морскому пути, называемым «Мангазейский ход». Дело в том, что этот царский указ так и не был отменен ни царской властью, ни властью рабочих и крестьян, то есть Советской, ни властью демократического государства и, значит, до сего времени имеет силу. Вот они его и отменили. Пусть теперь ходят иностранные суда, пусть люди смотрят на страну Мангазею, пусть удивляются, но нельзя стрелять зверя. 300 лет будет лежать запрет на охоту на пушного зверя, пока не восстановится его численность в прежнем виде, как было в 16-м веке.
- Алексей, давай на месте города Мангазеи построим отель или арктический санаторий, - предложил Игорь Мангазеев. – Рекламные мероприятия проведем. Иностранцы валом повалят.
    - Туристские маршруты организуем, - подхватил Алексей Болин, - на оленях, на собаках. Рабочие места будут у местных жителей.
    Они углубились в экономические расчеты. В результате оказалось, что доходы будут огромные. Больше чем от Египетских отелей на Красном море, например, в городе Шарм-Эль-Шейх.
    Но потом у них кончились карманные деньги, и они ушли из ресторана. Алексей пошел домой, а Игорь в гостиницу «Аврора». С утра каждый принялся за свои дела, но о проекте преобразования страны Мангазеи стали думать и думать. Каким-то образом этот проект стал известен в народе, и вот даже я о нем знаю и пишу эти строки. Пройдет немного времени, может несколько лет, а может десятков лет, может и столетий, и будут люди приезжать в Мангазею в отпуск, чтобы покататься на оленях и на собаках, подышать северным воздухом, в котором нет ни одного микроба, покормить ручных соболей, которые будут бегать по дорожкам арктического санатория.
    Людям, которые живут в запыленных и задымленных  районах, и у которых завелась от этого болезнь легких, правительство будет выдавать бесплатные путевки для  лечения в  санатории «Мангазея» при помощи арктического воздуха.  Научное обоснование этого способа лечения легочных и других заболеваний в настоящее время, должно быть, уже разрабатывается учеными. Наверняка они догадываются о том, что использование арктического дня в сочетании с арктическим воздухом, даст невиданный положительный результат. Вот по этому люди будут приезжать в Мангазею
    Люди будут приезжать в Мангазею полярным днем, когда вся страна на солнце и солнце не заходит целых полгода. А ветры там не содержат никаких вредных частиц, и, кажется, что где-то рядом находятся следы сказочной гипербореи, и, кажется, еще немного, еще чуть-чуть, и ее загадка будет отгадана.