О самом страшном слове для русского человека

Практически любой настоящий русский человек на вопрос "чего ты боишься?", стукнув кулаком по столу, ответит вам:
- А ничего! Я вообще ничего не боюсь!

Настоящий русский человек не боится вообще ничего. Его не пугает смерть, болезнь, большая скорость, война, бандиты, ядовитая змея, высота, глубокий океан, риск оказаться в тюрьме, огнестрельное ранение, карьерный самосвал, мчащийся прямо навстречу. Но есть один жутко таинственный, но действенный способ сделать из огромного бородатого накаченного мачо трусливого трясущегося от комариного писка юнца, а из огромной дородной тётки, которая может орать на кого угодно и способной на плечах нести центнер воды - заикающуюся хрупкую девчушку. В действительности, глубинную суть его природы постичь довольно трудно, а ведь достаточно было произнести лишь одно слово. Полагаю, что когда это слово произносили ещё во времена палеолита, тут же сбегалось всё племя и избивало виновника, а затем прибегал огромный мамонт и затаптывал всех насмерть, оставляя бивнями крайне неприличные надписи на стенах пещеры.

И слово это было «последний».

Как только в русское ухо влетает слово «последний» вместо «крайний», то в мозгу услышавшего запускается необъяснимый для официальной науки процесс. Человека одолевает вселенский ужас, глаза человека становятся красными из-за лопнувших капилляров и расширяются до размеров небольшого блюдца и он впадает в невменяемое состояние и может лишь кричать:
- Крайний! Крайний! Не последний, нельзя так говорить! Крайний! КРАЙНИЙ!

Да и вообще ничего хорошего не происходит, когда кто-то говорит такое страшное слово.

Вот возьмём недавнюю историю. На дворе стоял одна тысяча девятьсот девяносто первый год. Михаил Горбачёв с супругой зашли в ресторан где-то в центре Москвы. Заказав классические макароны с колбасой, а жене бутерброд с сыром, Михаил Сергеевич решил выпить местного пива. Отпив пару глотков, Горбачёв обнаружил невероятно противный вкус пива и, прихватив жену, тут стал быстрым шагом выходить из заведения с криком:
- Я в этом вашем гадюшнике последний раз обедаю!
Персонал замер в смертельном ужасе.
- Миша! – крикнула Раиса, - что ты наделал?!
- А что я на…Вот ведь чёрт!

Стоило только Горбачёву покинуть ресторан, как он увидел развал Советского Союза. Страны разбежались кто куда, а Михаил Сергеевич даже ловить их не успевал. Руками, ногами, даже зубами цеплялся – никак. А всего-то надо было не говорить слово «последний».

Или вот, например, более давний случай. В одна тысяча пятьсот девяносто восьмом году царём стал Борис Годунов. Как-то в царском дворце появился какой-то подозрительный старичок в чёрных длинных одеяниях. Лица видно не было, одна борода торчала, да всё норовил он за царём ходить. Царь на рынок – он за ним, царь в конюшню – старичок тут как тут. Тут уж царь не выдержал и спрашивает:
- Чего тебе надобно, старикашка?
- А вы когда щи ели последний раз, Ваша светлость?
- А тебе-то это зачем?
- А гулять вы когда последний раз ходили?
- Да что ж у тебя за вопросы-то, холоп? Да и вообще, у нас так не говорят. У нас говорят «крайний». А ты, видать, агент иностранный. Взять его.

Стража подходит, берёт его под руки, но просит он последнее слово сказать, прежде чем его в темницу отведут:
- У вас по всем нормам русского языка, ваша светлость, правильно говорить «последний», а не «крайний».
- Нет, правильно будет «крайний».
- Последний.
- Крайний.
- Последний.
- Крайний.
- Последний.
- Крайний.
Тут уж царь не выдержал и как закричит:
- Да как ты надоел, дурак! По царскому приказу велено тебя без жизни оставить!

Старичка увели и проделали ему тут же секир-башку, раз царя не слушался.
- А вот теперь, старичок, - Годунов смотрел на плаху, - ты прав. Это ты не в крайний раз сказал, а последний.

Как только Борис Годунов это произнёс, то пшеница вся сгнила, вызвав страшный голод, из куста выскочили сразу два Лжедмитрия, а в Китай-городе и Кремле поляки стали петь неприличные песни и ругаться матом.

В общем, как звучит где-то слово «последний», так жди беды. Об этом уж давно говорили.

Чем же слово «крайний» так сильно отличается от слова «последний», что последнее стало табу для русского человека? Думаю, что словом «крайний» человек пытается сдвинуть этот самый край, где всё кончается, чуточку дальше. Представьте, что вы стоите на крутом обрыве какого-нибудь острова, который постепенно уменьшается в размерах, внизу многометровые волны, бьющиеся о скалы, километры высоты, но вы силой своего слова способны растягивать этот край чуточку дальше, чтобы не упасть. Таким образом, слово «крайний» пытаются оттянуть неизбежное, даёт призрачную надежду, что этот островок никогда не закончится и старается создать безопасную зону.

А слово «последний» - оно пугает. Как это, получить зарплату в последний раз? Как такое может быть, чтобы я последний раз погулял или последний раз покушал? Я ж не могу умереть, быть такого не может! Но, как мы с вами понимаем, и у Александра Сергеевича была последняя осень, в которую он нам ничего не сказал. Всё когда-то бывает первый раз, бывает и последний, а бывает первый и последний. Кто это понял – тот не просто молодец, а тот словно разрушил врата ада, схватил саму Смерть за шею и одним движением большого пальца сломал ей хребет.

Человек, который не боится слово «последний» на территории нынешней России – существо всесильное и храброе. Не вечное, не бессмертное, но может всё. Всего способностью произношения где-нибудь в людном месте этого слова громким и уверенным голосом, он способен двигать города, осушать озёра и менять направление течение рек, а уж про перемещение стада оленей из Мурманской области на Сахалин силой мысли и говорить не приходится, так все умеют. К слову, таких людей проклятие слова «последний» и не может одолеть. Говори, не говори – хуже не станет. Станет так, как хочет человек, который так произносит.

В поликлинику такой зайдёт и скажет:
- Кто последний в тридцать четвертый?
А народ по углам разбежится, под лавки спрячется, на потолок от ужаса залезет.
- Крайний я! – прокряхтит в углу трясущийся старичок.
- Кто крайний я понял, - скажет бесстрашный человек, - а ПОСЛЕДНИЙ кто?

На улице загремит гром, а здание затрясется.
- Молодой человек, перестаньте! – прибежит главврач в трёх бронежилетах и каске, - вы что тут творите.
- Я просто спросил, кто последний в очереди.
- Ааааааа! – крикнет в ужасе главврач и убежит в бункер.

Посему, друзья, не бойтесь слова «последний», оно вас не укусит. Тем более, что мой недавний собеседник Лао-Цзы на эту заметку, который, собственно, на нашем районе человек не последний, погладив свою густую бороду сказал очень мудрую вещь:
- Крайней бывает только плоть.