Непокорная баба Маня

 
        Года три назад в наш подъезд на третий этаж, в трёхкомнатную квартиру въехали новые жильцы: бабушка, её дочь с мужем и внук. Я живу этажом выше – как раз над ними. Хозяева этой квартиры сдают её в наём уже давно, прежних квартиросъёмщиков я даже не помню, так как они жили тихо и незаметно.
        А заселение этой новой семьи быстро заметили, наверное, многие соседи. В квартире постоянно
438
лаяла маленькая собачка, и особенно сильно, когда в семье разгоралась ругань. Дочь бабы Мани с мужем работают в Москве, а внук трудился в нашем подмосковном городке, пока не стал наркоманом.
        Шумные споры в этой семье очень громко звучали для всех жителей подъезда, так как наш дом построен в монолитном исполнении, – если дрель заработала на первом этаже, то её звуки слышны почти одинаково на всех двенадцати этажах. Особенно у нижних соседей семейные разборки участились года два назад, когда внук подсел на наркотики. Бабушка иногда стала выходить подышать свежим воздухом на придомовые скамейки с синяками на руках и лице. В итоге его уложили в больницу на принудительное лечение, а последнее время он находится под наблюдением у родственников в Крыму.
        Дочка с мужем, видимо, перессорились и разошлись. Она где-то в Москве живёт, а он приходил ночевать сюда и обычно приносил продукты питания для бабы Мани, и дочь иногда приезжала подкармливать мать и собачку. А бывали времена, что бабуля оставалась сутки дома одна, ни дочь не приходила, ни её загулявший муж, который к тому же после очередной попойки долго отсыпался. Бабушка и пёсик сидели иногда голодные, так как не было продуктов, а денег ей не оставляли, чтобы сходить в магазин.
        Мы, соседи, спрашивали у бабы Мани про пенсию, но старушка о ней ничего не знает. Видимо, дочь когда-то оформила право на получение пенсии старой матери на себя. Месяц назад бабушке исполнилось 85 лет. Кстати, в этот день ей подарили цветы; потом на подоконнике её квартиры были видны с улицы два букета. Я последние месяцы, подходя к нашему
439
подъезду, всегда поднимал вверх глаза и часто видел в окне её седую голову, – она приветственно махала мне рукой.
        Летом баба Маня часто сидела на скамейках и рассказывала соседкам-пенсионеркам, как поживает, а зимой редко выходила на улицу. Иногда она поднималась на этаж выше и звонила мне в дверь, и я выслушивал её рассказы и жалобы, о том, что порой нечего есть, (дочь опять не оставила денег на продукты), и показывала искусанные голодной собакой руки. Баба Маня часто общалась с двумя-тремя такими же старыми бабушками нашего подъезда. Мы ей иногда помогали продуктами и советами.
        Я, как председатель Правления районного отделения общественной организации «Дети войны», оформил её вступление в организацию и выдал на её фамилию удостоверение с наказом, чтобы она показала его дочери и сказала, что мы можем вмешаться, если ей будет плохо жить. Особых изменений за последние месяцы не произошло, бабу Маню также иногда оставляли без запасов продуктов и денег. Она даже в знак протеста решилась идти к магазину и собирать милостыню, чтобы приобрести продукты. Я написал официальное письмо дочери на бланке нашей организации с моей подписью и печатью, указав, что, если со стороны родственников будет такое же нечеловеческое отношение к матери, мы привлечём внимание органов социальной защиты и внутренних дел к разрешению данной ситуации.
        Бабушка рассказала мне после, что дочь из-за этого письма метала громы и молнии. Но ни телефонного звонка, ни письменного ответа от неё не было. Продукты бабуле также часто не оставляли. И непокорная
440
баба Маня, несмотря на запрет дочери, пошла в народ за помощью…
        Воодушевлённая успехом своего первого дня сбора милостыни, она встретила меня у подъезда и попросила купить ей мобильный телефон, так как в квартире не было стационарного, чтобы звонить иногда второй дочери и внучке. Разжала ладонь, а там было более тысячи рублей мелкими купюрами. Я взял 800 рублей и пообещал завтра купить ей недорогой, но надёжный телефон.
        На следующий день обошёл несколько магазинов и взял ей самый простенький, но с крупными цифрами и громким звуком телефон за 620 рублей, остальные деньги положил на счёт. Покупку пришлось оформить на свой паспорт, но ей сказал, чтобы она убедила дочь, что телефон ей подарил какой-то незнакомый мужчина.
        Я написал на бумажке номер этого телефона и название тарифа, отдал зарядное устройство и инструкцию, а магазинную упаковку с техническим паспортом на мою фамилию оставил у себя. Показал, как пользоваться телефоном, но, наверное, она не очень запомнила, как включать кнопки.
        Вчера вечером баба Маня поднялась на мой этаж и позвонила в дверь, сказав, что дочь и бывший муж собрались переезжать на другую квартиру, перевозят вещи и собрали в чемодан под замок всю её обувь, чтобы никуда не выходила. Она стояла передо мной в куртке, но в одних носках… Я ей посоветовал сидеть дома, – деньги же теперь есть, можно попросить соседских бабушек купить в магазине всё, что потребуется. Какое-то время я пребывал в догадках: как дальше будут развиваться события. Утром
441
слышал, что собачка внизу под моим полом громко лаяла, – значит, бабушка дома. Но когда вечером я возвращался домой, увидел, что, несмотря на сильный весенний ветер, окно её комнаты было приоткрыто для проветривания, чего она себе не позволяла, тем более в холодную погоду.
        Поднявшись к себе в квартиру, собачьего лая снизу не услышал, прислонил ухо к бетонной стене – тишина, от нижних неспокойных соседей звуков не доносилось. Это означало, что квартиранты с третьего этажа съехали. Я сел поужинать и подумал: «Как там, на новой квартире, бабушка будет поживать?»
        Закралась надежда, что когда-нибудь она придёт в гости к старым знакомым нашего подъезда и ответит на этот вопрос.

 2020 год