Жданов, Сан Саныч, Проза, 1

      МАКОВЕЙ
            (Киносценарий, версия 2006)









А
              1
Вертолёт ВВС США завис над поляной. (Блестящие стёкла очков McNamara пилотов).Открылась дверь, и второй пилот выбросил трап. По нему спустилась девочка лет тринадцати в синей кофте и короткой юбочке. Ловко перебирая ногами на поляну.
Вертолёт взмыл в воздух, и она осталась одна.

       2
Походила, побродила по поляне, поросшей  маком и, машинально срывая цветы, отчищала их до коробочки, и зёрна отправляла в рот.
По-видимому, она была голодна.
Утолив голод, девочка присела около кострища и что-то шептала. Вдруг волна радости охватила её. Она привстала и закрутилась в танце. Этот танец был настолько своеобразен, дик и прекрасен, что девочка не могла остановиться.
Глаза закрыты, ноги отбивают ритм, А губы самозабвенно шепчут: «Маковей, Маковей…»
То ли сон, то ли явь. Тонко зазвонили колокольчики – это отбившиеся от стада бурёнки вышли на поляну.
Девочка открыла глаза и на четвереньках подползла под брюхо коровы. Нашла губами вымя и с наслаждением сосала молоко.
Надо сказать, что на краю леса проходили учения солдат. Сейчас они отдыхали, лёжа мешками на траве. Один пожилой солдат подозвал девочку, дал хлеба и указал дорогу в имение.

       3
Барин был в атласном халате, разбирал свой письменный стол. Достал сафьяновый кошелёк и вытащил сухую головку мака.
Вошла прислуга с девочкой: «Вот сирота, видимо, заблудилась!»
Потом молвил: «Пусть живёт у нас!» Девочка как зверёк прильнула к руке барина и с благодарностью поцеловала взасос. Шли годы, и диковатая девочка превратилась в стройную черноглазую девушку. Барин любил её как дочь и обещал отправить в Париж учиться балету.
Настало лето и Анна, как звали девочку, очутилась в Париже. Один раз на вечеринке она не утерпела и вспомнила свой танец «Маковей». Успех был поразительный. Дамы в восторге срывались с мест и пытались повторить танец. Ничего не получалось. Это был шедевр Анечки.
Однажды летом на пароходе она стала свидетелем одной сцены. Три толстые купчихи сидели на корме и болтали ногами, потом, повинуясь чему-то неотвратимому, две крайние купчихи сомкнулись, и средняя полетела в океан. Анне стало страшно, и она вдруг оказалась под юбкой у купчихи.
«Туда ей и дорога», - обменялись улыбками купчихи.

       4
А в России тем временем была война с французами. Наши отступали и отступали, пока не упёрлись в Уральский хребет.
Полковой фуражир накосил травы в том самом месте, где приземлилась Анна. В  траве как капельки крови горели лепестки мака.
И что же?
Лошади буквально пожирали волшебную траву. Всадники еле сдерживали конский норов. Плавно и точно переходили с рыси на голоп, бесстрашно летели в бой. И французы попятились, кавалеристы как качан капусты рубили французских драгунов.
Фронт покатился назад.

5
А в Париже то ли осень, то ли весна. Сынок Анечкиного благодетеля ворвался  в будуар ресторана «Паф, Пиф –Паф», потыкал он старинный пистолет в лысины министров и депутатов: «Вот так, французы, русские  опять победили! А сейчас шампанского во славу русского оружия! Ура!!!»
А в салоне графини N был вечер с танцами. Когда дошла очередь до Аннушкиного «Маковея», все взорвались. Эта смесь казачка, гопака и лезгинки принесла  Ане мировую славу.

В
                1

В казарме Сибирского полка тёплая вонь. Солдаты спят вповалку, не раздеваясь. В углу казармы коптит ладанка, перед иконкой в фольге.
  Разливистый храп на все лады и  стук часов-ходиков. Не спит лишь один с головой, укрывшись шинелью. Он дремлет, и сон его не берёт.
Это бывший крепостной музыкант, отданный в солдаты. Дежурный офицер сидит за столом около бадейки с питьевой водой. Он читает Строевой устав Российской  Армии.
Вдруг музыкант сквозь дрёму слышит, как хлопнули двери в сенях. Вот открылась входная дверь, и дежурный поручик и полковой доктор о чём-то шепчутся. До него доли слова-отрывки «истеричное поведение», «с солдатами не  общается» и другие слова и фразы. Он весь напрягся. Он не спал уже вторую ночь, и по опыту знает, что сон придёт только лишь на третьи  сутки. Он попытался дышать ровно и ни о чём не думать, но сознавал, что старого умного врача  ему не обмануть.
И вправду, его по-прежнему внезапно коснулся рукой врач.
- Как себя чувствуете, Александр Ильич? – спросил доктор. – Может, бром поможет?
- Вот, возьмите, доктор, это всё, что у меня осталось.
Он порылся в вещмешке и вытащил книжицу в красной кожаной упаковке, чуть уловимо пахнущую дорогими духами.
- Здесь всё самое дорогое для души, единственная повесть, так и называется, «Маковей». А что со мной будет, я не знаю. Один земляк говорил, что хотят  (…) во время строевых учений. Я уже ничего не понимаю в армии. А солдаты (…) и отводят глаза. Ну, да ладно, замучил я вас, дорогой мой врач…
А опий не пробовали, чтобы заснуть? Хорошо действует. Сейчас принесу.
Доктор поднял свечу над головой (…) и двинулся к выходу.
_________________
С гондолы на тротуар неуклюже перебирается Поэт, в защитной панамке и круглых совиных очках. (Рыжая бородка, с отливом в медь).
Правой рукой он держит за хвостик виноградную кисть:
«Из-за леса
  Из-за гор
  Показал мужик топор.
  Солнце скрылось в облаках!!
  Показался ЧЛН в очках».


КОНЕЦ




                13.06.2006 20:20