да это у меня кость широкая

любая улица скажет громче меня
в ее голосе сотни дБ
а я лишь собираю -
латынь, латунь, la тень
 и
  тень от тени -

 девочку, сбежавшую с привязи варежки,
женщину-пароход, внушительно-гордую,
  бездомного, смутно-знакомого (у него был почти твой рюкзак),
не мою бабушку,
двух нимф на одном скейте, совершенно разных, но так прекрасных вместе,
 самодовольную улыбку этого парня - да, он действительно хорош, и мне тошно от этого!
 ещё одну пару, где мать тащит коляску, да и все на себе,
открытую дверь книжного - эй, заходи, кто хочет!
узбеков, закончивших работать - теперь они просто сидят и смотрят на храмы собратьев,
 Самых Различных Собак -
здесь их действительно много,
 я думаю, это город псов,
  а может, это время такое просто -

    все это в кармане меня, подсвечено
изумрудным неоном аптеки,
   румянами солнца,
подсолнуховым окон,
 клубникой колготок,
     серебром Ленина
        и белизной советской.

Я никогда не спешу и карманов, вроде, хватает,
Я все ещё здесь, но это пока,
Пока они не порвутся настолько, что тут уж не залатать,
И это все опять не высыпется наружу, вновь и навек став ничьим.

Снова очки запотели, как же все бестолково.