Огонь вода и медные трубы

  Пройти огонь, и воду, и медные трубы – о человеке, много испытавшем или со сложным и не безупречным  прошлым. Нарушение законности и трагические события не могли бесследно исчезнуть в душе Сережи:  сфабрикованная фальшь – раскулачивание предков; 2-ая мировая война – потеря отца и сестер; «счастливое детство» - непосильный детский труд и бесплатная эксплуатация; забота о человеке – испытание голода и холода; насилие председателя колхоза – годичная отлучка из родной деревни; пожар – потеря родного очага;  образование ограничено семилеткой; беззаконие – отсутствие паспорта, официального документа; вырождение рода – девушки-невесты из-за «счастливой жизни» покинули деревню. Первый пункт ждал Сережу в последующие годы.

  «Кастрация, особенно частичная, часто не лишала человека мужских гормонов, и порой евнухи испытывали мучение от того, что находились в обществе прекрасных женщин. Вот как описывает свои терзания один страдалец: «Я поступил в сераль, где все внушало мне сожаление о моей утрате. Ежеминутно я ощущал волнение чувств: тысячи природных красот раскрывались передо мною, казалось, только для того, чтобы повернуть меня в отчаяние. Всякий раз, как я сопровождал женщину к ложу своего господина, всякий раз, как я раздевал ее, я возвращался к себе с яростью в сердце и со страшной безнадежностью в душе. Помню, как однажды, сажая женщину в ванну, я почувствовал такое возбуждение, что разум мой помутился, и я осмелился коснуться рукой некоего места на ее теле. Придя в себя, я подумал, что настал мой последний день. Однако мне посчастливилось, и я избежал жесточайшего наказания».

  Деревенские юноши подвергались к воздержанию гормонов на годы – без надежды на будущее – женщин они видели только во сне. Если даже бывали сие минутные встречи с женщиной, то они приносили не столько вдохновения, сколько раздражения. Хоть кто-нибудь понес за это злодеяние наказание? Никто. Дело в том, что власть принадлежала народу, а властью управляли государственные деятели – ворон ворону глаз не выклюет – шито белыми нитками.

  «В произведениях должны говорить факты, а не писатели, преступники или следователи». Пусть будет горькая правда, чем сладкая ложь. Факт на лицо. Волость с поселением 18-ти деревень, где жил Сережа, в настоящее время полностью заросла лесом – вместо детей растут грибы. Шутить гормонами негоже.
  Может быть, наивно так судить, но в моменты безысходного горя Сережа мысленно обращался за помощью к Богу. Так было и сей раз. Вопреки здравому смыслу сработало.

  «Дана – богиня воды, в описании древнеславянских богов, представлена светлолицей девушкой, она как река: течением способна производить легкий монотонный булькающий шум – тихо звучать. Если прислушаться, то эти звуки превращались в мелодию жизнерадостной песни. Она может напомнить уставшего путника, омыть раны воина или, поднявшись в небо, упасть проливным дождем на землю. Дана, имела почет, как добрая и светлая богиня, которая дает жизнь всему живому.

  Дана – есть супруга Даждьбога. Даждьбог имеет родственные связи с Солнцем - сын Сварога, что, несомненно, связывает его с огнем.

  Роль Сварога по представлениям древних славян очень высока. Он позволил Солнцу проложить путь по своду небесному. Не – беса – это пространство, где сейчас нет богов и демонов, но само не – бо – это мир полубогов, а не богов. Благодаря Сварогу колесница Солнца мчится по небу, и приходит день, отгоняя ночь».

  Именно эта супружеская чета Сереже указала путь к месту, где ему суждено иметь дело с огнем, водой и трубами. А происходило  это так. Утром хозяева ушли на работу. Сережа вышел из дому прогуляться. Отойдя от дому метров пятьдесят, он увидел, на телеграфном столбе висело объявление следующего содержания: «Требуется кочегар в школу-интернат. Заработная плата 50 рублей в месяц». Здание школы находилось недалеко, около четырехсот метров, то он и направился туда пешком.

  В школьной усадьбе он встретил женщину крупного телосложения, которая оказалась завхозом данного заведения.
  -  Пришел по поводу объявления, - промолвил Сережа.
  -  Ой, как хорошо! Наконец-то нашелся работник, да такой молодец, то, что нам и нужно! Меня зовут Нина Васильевна, а директора Антон Павлович. Прошу, голубчик, пройти к директору.
  -  Одну минуту, Нина Васильевна, я не сказал главного.
  -  Слушаю, голубчик, говори.
  -  Дело в том, что у меня нет ни паспорта, ни трудовой книжки, точнее - я сбежал из колхоза.
  -  Тогда подожди здесь на скамеечке, а я схожу, переговорю с директором. – Немного погодя, она вышла от директора:
  -  Повезло тебе, голубчик! Антон Павлович дал добро.
  -  А что он сказал?
  -  Сказал, пусть пока парень работает, а там видно будет.
  -  Я вам очень благодарен, Нина Васильевна.
  -  Благодарить будешь потом. Приходи завтра к 9-ти часам утра – ознакомишься с производством и графиком работы.

  Вечером хозяева пришли с работы, а Сережа улыбался от счастливой удачи. Они никак не могли поверить в такой исход – быстрого и удачного устройства на работу. Еще накануне он взял в долг десять рублей у Николая Васильевича. К их приходу Сережа приобрел бутылек столичной водки. За ужином Сергей произнес тост: «Предлагаю выпить за мои успехи!» Николай и Зоя к этой идее отнеслись доброжелательно, иначе и быть не могло – ведь накануне Сережа был в незавидном положении. Вечер провели в хорошем настроении.

  В девять часов утра Сергей был уже на рабочем месте. Ему дали стажировку трое суток. Наивно думать, что работа кочегаром – простенькая работа: она ответственная, опасная и физически не из легких, она связана с оборудованием, которое позволяет передвижению горячей воды и пару высокого давления. Работа с углем и шлаком требует затрат физической силы. Так как к любой работе Сережа всегда относился с душой, то и к этой профессии отнесся вполне серьезно. На четвертые сутки он вышел работать самостоятельно. График работы: через сутки, по двенадцать часов.

  В выходные дни за дополнительную оплату он участвовал в заготовке угля для топок. Школа-интернат имела свое подсобное хозяйство, восемь коров, то Сережа возил на лошади корма. Ну и ухаживал за самой лошадью – вроде конюха. Кроме того, в рабочие дни все работники учебного заведения могли питаться в ученической столовой. Все эти условия Сергея устраивали. К осени он приоделся: купил зимнее пальто, костюм, несколько рубашек, обувь, нижнее белье. Так он проработал до декабря, восемь месяцев.

  В декабре месяце в жизни Сергея произошли изменения. Администрация школы усмотрела в нем работника – надежного, и хотела документально закрепить его положение, которое до сих пор находилось на птичьих правах. Во-вторых, на руках у Сережи находилось приписное свидетельство допризывника, а на учете он состоял в городе Кириллов, может быть, директор боялся, что будут разыскивать. Тем не менее, Антон Павлович вызвал Сережу в свой кабинет и сказал: «Сергей, мы отпечатали справку с места работы, а ты сходи в паспортный стол. Не пора ли тебе получить документ, удостоверяющую личность? Попытка -  не убытка. Попробуем. Чем черт не шутит!»

  Когда Сережа шел в паспортный стол, в душе у него было неспокойно, не было уверенности в успехе. Войдя в кабинет начальника, он увидел за столом военного в звании капитана. Седые волосы и складки на коже лица указывали на затухающую возрастную зрелость, а суровый облик напоминал офицера сталинской закваски.

  Сережа не ошибся. Прочитав справку, которую он подал, капитан пронзил Сергея своим взглядом и как заорет: «Наглец! Как ты смел - жить столько месяцев  без прописки и еще работать! Даю тебе 24 часа сроку, чтобы за это время твоего духу в городе не было! А хозяину твоему дадим штрафу!» Справочку разорвал и бросил в мусорное ведро.

  Как хотелось бы сказать: «Дома, на родине, мы в безопасности, даже когда аромат дождя играет на наших душах печальную мелодию».

  «До власти никогда не достучаться. Она никогда никого не слышит. Она всегда пребывает за пределами слышимости. Как хотелось русскому человеку вложить беды свои в уши чиновника. Не вышло. Никогда не выходило. Чувствует человек обиду – еще одно предательство. Не первое и не последнее. И молчит. Руки власти сжимают сердце, вдобавок отключают голос.
  У власти, кстати, нет проблем с порядочностью. У нее она просто отсутствует. Плотность  насилия власти на квадратный метр – чрезвычайная мера».

  Сергей выскочил из кабинета как ошпаренный кипятком. Глаза его покрылись пеленой – перед собой ничего не видел. Нет, не испугал его крик капитана – он был молодчиком не робкого десятка! Боль была другая. Он чувствовал себя полноправным человеком, как и все люди, а тут одним махом стал снова изгоем без средств существования. Мгновенно его память прокатилась в его мозгу – вспомнил погибшего отца, мать в состоянии крайней безнадежности в колхозе, сестер, свое детство. И вмиг все прояснилось: «Никогда, никому не позволю сломить мою волю – пока я жив, этого я не заслужил».

  После неудачи в паспортном отделе вера в Бога у Сережи пошатнулась. С тех пор и по сей день Бог в его душе как талисман. В тяжелые минуты жизни ты дерешься, чтобы выжить, сделать хотя бы один вздох, хватаешься за любую соломинку, лишь бы не умереть. Потому что в глубине души ты уверен: смерть – это конец всему. И вот талисман как бы удваивает твою силу – чувствуешь, что ты не один. Глубокая вера в Бога ему непонятна.

   «На его взгляд, вера – это судьба. У судьбы улыбка скользкая, уклончивая, пронзительность и хмурые паузы».

  Посещавшие Россию в 18 – 19 веках американцы считали русских настоящими религиозными фанатиками. Вот что пишет Брауни: «Русский, не задумываясь, будет лгать, убивать, воровать, голодать ради сохранения своей религии». В то же время они испытывали к русской религиозности и некоторое уважение: «Можно утверждать, что их религия ложная. Может быть и так, но это то, к чему они привыкли с младенчества, и она, безусловно, формирует лучшие черты их характера – милосердие друг к другу, искренность, постоянство и самопожертвование».

  Сережа стал думать, что делать дальше. В своей жизни он придерживался двух заповедей: не врать и ничего не бояться. В данной обстановке пришлось нарушить одну заповедь. Ведь у него на руках был документ, справка с места работы, а теперь ее нет. Он подумал, не следует рассказывать директору школы, какой «спектакль» произошел в паспортном столе. Во-первых, этим содержанием могло испугать Антона Павловича, во-вторых, восемь месяцев работы на производстве – для него не пустой звук.

  Напрягает мозги, - срабатывает русская смекалка. Хватается за ту самую соломинку, чтобы не утонуть – заполучить еще справку с места работы, подобно той, которая была. Мгновенно рождается в голове легенда. Заходит к директору и говорит: «Антон Павлович, справку с места работы нужно перепечатать – адресовать в районный паспортный отдел города Кириллов, - так сказали в паспортном столе». – «Зина, срочно напечатай справочку», - попросил директор секретаря.

  Выйдя из кабинета директора, имея при себе документ, у Сережи снова появилась уверенность в благополучном исходе дальнейшего продления своего существования. Но в город Кириллов он не поехал – он был на 100% уверен, что там ему паспорта не дадут.

  В газетном киоске он купил рекламную газету. Его заинтересовало одно объявление: профессиональное училище производит набор учащихся по специальности «тракторист-машинист широкого профиля»  - свободный набор для работы в регионах целинных и залежных земель. Срок обучения один год.

Принимает решение, - ехать.

2017