Трое из города

Навстречу занимающейся заре шли трое. Судя по большим рюкзакам за плечами, их путь был не близким.
Они подошли к развилке трёх дорог и остановились.
Один из них, тот, который был самый маленький, снял тяжёлый рюкзак, и присел на него.
- Всё, други мои, привал. Я больше не могу,-- сказал он, вытирая вспотевший лоб белоснежным носовым платком.

Двое других посмотрели на него презрительным взглядом.
- Вот всегда ты, Алёшка, был хлюпиком. Я не хотел тебя с собой брать, потому, что предполагал такой исход дела,-- сказал тот, который был самым высоким и здоровым. Звали его Илья.

Алёшка вскочил на ноги, начал размахивать руками и кричать, что друзья познаются в беде.
Его успокоил тот, который был  меньше Ильи, но чуть больше Алёши. Средний он был, и звали его Данила.
- Ну, ты это, не бушуянь. Мы только пол часа назад слезли с электрички, а ты уже устал. Не дело это,-- сказал Данила, хлопая Алёшу по спине.

Итак, друзья стояли у развилки.Нет, камня с надписью там не было. И даже указатель отсутствовал. Но, одна дорожка была прямая и ровная, покрытая новеньким асфальтом. Иди по ней и иди.
Вторая --  пыльная и ухабистая. Обычная такая деревенская дорога, которая всегда приводила куда надо.
А третья -- вся заросла травой. И была не дорогой, а еле протоптанной тропинкой, на которую нога человека ступала, но очень уж редко.

Алёша настаивал на том, чтобы идти по асфальтированной дороге.
- Вы смотрите какая она гладкая и ровная. Ни одной ямочки, ни одного ухаба. Эх, надо было с собой самокат взять.

Илья захохотал так, что просыпающиеся птицы замолчали на самой середине своих песен.
- Ну я не могу с него. Ты б ещё лесапед на своём хилом горбу притащил.

Данила улыбнулся. Ему всегда нравилось наблюдать за незлобливыми перепалками друзей.
- Нет, по асфальтированной дороге мы ходим двадцать четыре часа в сутки. Надоело. Может быть, пойдем по проселочной дороге?

Илья недоверчиво смотрел на проселочную дорогу и чесал косматую голову, в которой запросто могла свить гнездо птица.

- Вот, что я вам скажу, дорогие мои. По этим двум дорогам любой дурак может пройти. Да и куда они приведут, это сразу видно, к бабке не ходи. То ли дело вот эта, заросшая травой тропа. На неё ступают ноги только самых смелых и самых сильных. А мы кто? -- Илья сжал руку в кулак и вытянул её вперёд.

- Мы, самые смелые и сильные, -- ответил Данила,  и стукнул своим кулаком о кулак Ильи.
Они посмотрели на Алёшу, который не хотя поднялся на ноги, и молча присоединил свой кулак к кулакам друзей.
- Вот и правильно. Вот и респект, тебе, Алешенька,-- сказал Илья, шагая на поросшую травой тропинку.

Шли они не то, чтобы долго, но медленно. Так как трава-то была по пояс и всё время цеплялась за ноги. Один раз Алёша упал, и придавленный рюкзаком не смог подняться. Его, хохоча во всё горло, Илья поставил на ноги, не забыв упомянуть, что велосипед был бы очень кстати.
Алёша, насупившись, поправил рюкзак, и толкнув Илью в сторону, пошёл вперёд.

Внезапно трава кончилась и их взору предстало великолепное зрелище. Зеркальной прозрачности река, в которой купались первые лучи солнца. Лёгкий утренний ветерок раскачивал камыш, из которого лениво вспорхнула толстая утка.

- Ляпота-то какая,-- воскликнул Алёша, сбросив рюкзак на землю. Он, раскинув руки, побежал вниз по пригорку, подпрыгивая как ребёнок.
Данила взял Алешин рюкзак, и  улыбаясь стал спускаться к реке.

- Ну вот, а вы не хотели идти по этой тропе. По асфальту, по дороге... Эх вы, дети городских джунглей,-- хохотал Илья, радуясь реакции друзей.

А вечером, когда они варили уху из свежепойманной рыбы, Алёша сказал:
- Хорошо-то как! Душевно! А почему бы нам так каждые выходные не собираться?

И Илья с Данилой согласились. И даже договорились, что следующие выходные обязательно откроют новую тропу, где ступала нога только самых смелых и сильных.
И, как водится, такие договоры редко сбываются. Потому что, жизнь очень непредсказуемая штука. А состоит она из таких вот спонтанных моментов, которые потом долго вспоминаются с улыбкой.