Хроники... Продолжение. Эпизод второй

Заполночь приснился Бабе Яге сон. Нехороший сон, опасный. Бежит Яга по полю, скачет на костяной ноге, вокруг, насколько хватает глаз, все цветочки: васильки, и кашка размашистая, и лютики, да и репей - мил цветочек. Бежит бабка и слышит за собой: топает кто-то страшный, нездешний, и близко уж, слышно, как дышит с хрипотцой и посвистом. Упала бабка, а тот - страшный - говорит что-то. И понимает Яга, что это - Ивашечка. Но какой-то не такой, и голос не такой, и топ-потоп не его, не Ивашечкин. "Ну, бабулька, - говорит голос - садись на лопаточку, покажи, как сподручней сесть на нее можно!" И понимает Яга, что печь уже растоплена, и огонь гудит, и на лопатку садиться надо. Надо садиться - а куда денешься? Вскинулась бабка ао сне, подскочила. Села на краю печи, на которой спала, ноги вниз свесила, вниз смотреть стала. На подоконнике кот сидит, смотрит на бабку зеленым глазом. А в окошке - луна. Круглая, зеленая тоже, повисла над елями, да над дубами. Мышь за печкой грызет что-то. Или таракан возится. Ступа в углу поскрипыаает. Али залез в нее кто? Кот сидит, глаз зеленый и не мигает. "Что, котик, - шепнула бабка, - чего тебе не спится? Али услышал что?" Молчит кот. Морду воротит. Не нужно было вторую бутылочку выпивать вчера! Все Ивашечка этот! Перемены, говорит, будут. Какие перемены? Зачем нам перемены? Мы так привыкли жить!
Поскрипывает ступа в углу. Мышь? Нет, не мышь это. Мыши бы котик не стерпел. Светит луна в окно, освещает скамью, да стол, да сундук в углу. Торчат в окне верхушки острые елок. Густо елки стоят, придвинулись к избушке. Или кажется это? Вчера, вроде, дальше стояли. Эх, не нужно было вторую бутылочку распивать!
Раззявил кот рот, мявкнул что-то. Отвернулся, в окно смотрит. Чего смотрит? Чего высматривает? Сон окончательно ушел. Кряхтя, слезла бабка с печи, к окошку подошла. Поглядела.
Стоит посреди полянки тарелка. Огромная. И ложка торчит из нее. Ровно бревно какое. Тарелка узорами расписана - хорошо видно в лунном свете. Вышел из тени человек. Чудно одет, не по здешнему. Огляделся и к избушке пошел. Отпрянула бабка от окна. Батюшки - светы! Началось!
В дверь постучали деликатно. "Заходи, коли с добром,-отозвалась бабка, - Накормлю, напою, в баньке попарю, да спать уложу!"
"Какая банька, - подумалось ей, - И баньки давно нет, рассыпалась от ветхости. За печкой моюсь, в корыте. А то и не моюсь! Как воду от речки таскать? В бочку нальешь ведерком, бочка  - на тележке. Кот бочку до избушки дотащит и лежит потом целый день, обижается. Чай, не молод уже - бочки с водой таскать!"
Неудобно бабке. Нальет коту щей - и помирятся. Так-то вот! А то - перемены! Зачем нам перемены? Без надобности!
Открылась дверь, и вошел гость незванный - невесть чей, невесть откуда. Обувкой у порога пошаркал - вежливый!
- А здорова ли, бабушка Яга, свет Ягулечка? Не ломят ли косточки, головка-то не кружится?
- Ишь, ты, - отвечает бабка, - Заходи, заходи, нечего у порога топтаться! Садись вон на скамью, говори - зачем пришел? Ищешь кого, или от худа бежишь?
- А я тебе гостинец принес, - сказал гость. Кот, до того в окно смотревший, голову повернул, на гостя смотреть стал. Давно гостинцев никто не приносил. Залюбопытствовал. Ишь, глаз упер - не оторвешь!
Достал гость в тряпицу завернутое что-то, к столу подошел, положил.
- Тортик к чаю. С кремом шоколадным.
С кремом? Шоколадным? Набежали слюньки у бабушки. Запричитала, засуетилась. В печи, на угольях, с вечера горшочек с водицею томится. Вода - на травах настояна, ароматная. Достала бабка чашки - нарядные, праздничные. А кот уж на скамейке сидит, на тряпицу смотрит. Тоже, небось, по сладенькому заскучал.
Попили чайку, - молча, чинно, как полагается. Тортик - пальчики оближешь! А гость - за бабкой ухаживает, тортик подкладывает на блюдечко. И кота не обижает. Ешьте, угощайтесь! Кот лапкой крошки со стола на край подвинул, да и слизнул аккуратно. Знай наших! Тоже воспитание имеем!
- Эх, хорош чаек! - сказал гость и весело так на бабку посмотрел. И такая умильная доброта во взгляде была, такое удовольствие, что вспомнился Яге сон ночной, страшный. И сердце кольнуло. Ох, неспроста гость заявился. Неспроста гостинцем угостил. Быть беде!
- Хорошо у вас тут, - продолжал гость между тем, - красота неописуемая! И тишина, и машины не ездят - гарью воздух не портят. А малолюдно-то как! И все друг друга знают, небось?
Выпятила глаза Яга. Слов таких отродясь не слыхалв. Ивашечка вспомнился. А кот сидит, на гостя внимательно смотрит. Хоть бы мявкнул чего!
- А не случалось ли у вас необычного чего? На днях. - продолжил гость между тем, - Не появлялся ли незнакомый кто? Необычный, так сказать, - и гость, подняв руку, пошевелил в аоздухе пальцами.
Не знает бабка, что ответить. Как бы не прогадать. Как бы лишнего не брякнуть.
- Ну, знаете, - гость пояснил, - всякое ведь бывает. Иногда такое привидится - не приведи, как говорится, - гость замолчал, подыскивая слово, - Господь. Да! Не приведи Господь!
Как молния, блеснула в голове у бабки догадка:
-Да ты, мил человек, не со стольного ли города будешь? Не царя ли Еремея услужник? Бывает, захаживают к нам оттуда добры-молодцы, богатыри всякие. То за яблоками молодильными, то за девицами-невестами...
- Яблоками, - заинтересовался гость, - молодильными? Это как?
- Да выдумки это все! Им там в городе стольном делать неча - вот и выдумывают всякие сказки!
- Так-так-так, - сказал гость и пальцами по столу постучал, - А девицы?
- А тебе зачем это? - подозрительно спросила Яга. - Девицы у нас все на учете. У Кощея проживают.
- Жены, что ли?..
Хихикнула бабка:
- Да какие жены! Кощею-то нашему уже за какие годы будет! Небось, за... - бабка задумалась, считая, - за... Незнамо сколько! Вот! Тыщу лет уж живет, горемыка! Натерпелся от девиц этих! Хоть какой-никакой богатырь зайдет - и подсунет Кощей ему бабенку... Все легче!
- Интересно, - сказал гость, - заехать бы к нему, познакомиться...
- А не суйся, миленок! И богатырь-то не всякий сладит, а уж тебе!.. - бабка критически оглядела гостя, - Ни огорода вскопать, ни забора починить, ни коров от волков уберечь!
- Коров? У Кощея? Он что - фермер, что ли?
- Ты, батенька, Кощея нашего не матери! Он мужик правильный! Справедливый!
- Ну, и ладненько, - бодро сказал гость. - Проведал вас, чаек знатный попил - пора и честь знать!
- Погоди, погоди, - всполошилась бабка, - А ты кто сам-то будешь? А ну, раскрывай инкогнито!
Вспомнилось слово. Катька научила. Так про себя говорить любила: везут, мол, ее за тридевять земель, сватать за короля заморского. Вот, пригодилось слово. Знай наших!
- Я-то, - задумался гость, - Ищу человека одного... Да и не человека, вроде...
- Как не человека? - заинтересовалась бабка, - Ну, был тут один. Ивашечка.
Кот мявкнул неодобрительно. Вздрогнула Яга, на кота посмотрела. Сорвалось с языка! Ох, охохошеньки! Быть беде!
- Ивашечка? - прищурил глаза гость. Нехорошо так прищурил. С мыслью какой-то. Зря про  Ивашечку брякнула.
- Не Ивашечка это, - сказал гость. Глаза его помягчели, затуманились. - И зовут его: Номер Пятый из Экспериментального Сектора. Кибер он.
- Кибер? - ахнула бабка, - Ах, бесстыдник! Ах, развратник! Да куда же родители смотрели?..
Опустил гость голову, заскучал. Видать, сказать нечего. Посидел, о чем-то думая, встал.
- Здоровьица вам! Может, свидимся еще.
- А куда же ты теперь? Погости денек, в баньке...-замолчала Яга, вспомнила про баньку.
- Не волнуйся Яга, свет Ягулечка. Да и вам отдохнуть пора. Небось, в сон клонит?
Хотела Яга сказать что-то, да почувствовала вдруг, что глаза-то слипаютя, и видит - котик ее на скамье клубком свернулся, спит уже. А гость к двери подошел, да не открывая ее, вышел. Неужто Гад Ползучий вернулся? Порчу наводит? Хотела Яга отворот сказать, да и не смогла: спит уже.