Догоняющий радугу. Часть 3. Калейдоскоп ищущего

                Краткое предисловие



Для начала надо оговориться насчет терминологии. Для всего последующего изложения понятие «жизнь» — центральное, и в нем я различаю пять аспектов. Два из них — «человеческих»: социальный (жизнь как совокупная деятельность людей и происходящих с ними событий) и индивидуальный (жизнь как биография отдельного человека). Два — «внечеловеческих»: метафизический (жизнь как тайна и основа бытия) и природный (жизнь как определенное состояние-развитие высокоорганизованной материи). И еще один — экзистенциальный (можно было бы сказать «внутричеловеческий»), связывающий предыдущие четыре воедино (жизнь как самоосознанное человеческое существование). Далее слово «жизнь» будет употребляться во всех аспектах, которые будут ясны из контекста.
Приведенное собрание мыслей можно дополнить, но, пожалуй, этого достаточно. Всякий ищущий при желании может сделать это сам для себя или для других.



                Жизнь и Вселенная



Если Вселенная не бесконечна, значит, есть что-то бесконечное, объемлющее Вселенную. Если она не вечна, значит, есть нечто вне времени, откуда она возникла.

У всего, что имеет направленность, есть начало и конец.

Что ограничено в пространстве, то ограничено и во времени.

С точки зрения физических законов Вселенной, жизнь — это самое случайное и хрупкое явление из всех, особенно если учесть, сколь ничтожно малая часть ее вещества обладает свойствами живого, и в каком узком диапазоне условий возникает и существует жизнь. Смерть ее форм — самое закономерное и необходимое; нет другого явления, которое выполнялось бы столь тотально и неукоснительно. Но при этом вторая необходимость целиком и полностью следует из первой случайности — второе может иметь место только в контексте и за счет первого. Это наводит на мысль о том, что жизнь — нечто такое во Вселенной, что, проявляясь, нарушает ее обычный порядок и имеет корни за ее пределами.

То, что принято называть «материальным миром», — это результат жизнедеятельности изначальной Жизни вне пространства и времени. Другими словами, физическая реальность, будучи ограниченной и связанной причинно-следственными связями, есть форма выражения метафизической реальности, которая ограничений не имеет и причинностью не связана.

Рождение и эволюция мира со своими физическими условиями — это процесс проявления конечного в бесконечном. Зарождение и эволюция живых существ — конвергентный ему (встречно-сходящийся) и как бы «наложенный» на него обратный процесс проявления бесконечного в конечном.

Жизнь как метафизическое явление — это прорастание семян свободы в оболочке детерминированности, и страдания всех ее форм обусловлено этим изначальным противоречием.

Жизнь есть градиент (вектор, направленный в сторону возрастания) свободы и гармонии во Вселенной.

Жизнь разворачивается скорее не во времени, а через время. Она берет истоки там, где нет времени, и возвращается туда же.

Жизнь — это пересечение двух реальностей: физической и той, что лежит за ее пределами, сотворенное ими во взаимодействии и служащее катализатором процесса их воссоединения.

Жизнь в своей эволюции движется не к некоей заранее заданной цели, а туда, куда и все остальное неживое вещество Вселенной, только быстрее.

Эволюционирует всегда только часть того, что в принципе способно к эволюции. Остальное обеспечивает поддержку условий, в которых это возможно.

Явления, несущие в себе гармонию, могут происходить лишь в таких условиях, когда ни хаос, ни порядок не могут устойчиво доминировать.

Созидательное начало жизни, противодействуя хаосу, утверждает не порядок, как принято считать, а гармонию, которая не сводится ни к порядку, ни к хаосу. Порядок в природе существует и в неживой природе на равных правах с хаосом.

Дискретность (разделенность на относительно самостоятельные единицы) всех форм жизни в этом мире есть неизбежное следствие дискретности вещества и энергии, из которого он состоит.

Пока будут существовать дискретные формы жизни, будут продолжаться и разнообразные формы борьбы и соперничества. Для любого существа жить в этом мире — значит находиться в состоянии конкуренции.

Жизнь имеет тенденцию стремиться туда, где ее дискретность заменяется континуальностью (где связано все со всем, и нет ничего отдельного).

Всякая жизнь есть движение, но не всякое движение есть жизнь.

Смерть — это квинтэссенция необходимости.

Все живое движется туда, где нет проблем.

Дисгармония и несвобода могут существовать лишь как чье-то переживание; гармония и свобода существуют сами по себе, не нуждаясь в одушевленном носителе.

Все, что мешает жизни и воспринимается как «зло», в конечном счете, сводится к дисгармонии, а та, в свою очередь, — к сопротивлению, которое оказывает неживая материя давлению жизни в лице ее отдельной дискретной единицы. Иными словами, дисгармония — это равнодействующая множественных сил инерции всего мира в отдельном существе как части этого мира и направленная против вектора возрастания гармонии в нем.

Природа щедра, даже расточительна, когда раздает горизонтальные качества своим творениям; и очень экономна, даже скупа, при распределении вертикальных.

Чем выше организация той или иной формы жизни, тем более многочисленные и разнообразные вариации возможны внутри этой формы.

Сложнейшая организация человеческого мозга — это не причина, а только одна из предпосылок существования разума во Вселенной.

То, что второй закон термодинамики осознан и сформулирован, означает, что его власть во Вселенной не абсолютна.

Законы восприятия в значительной мере обусловлены законами природы, но не охватываются ими.

Человек не является «генератором» личностного начала. Потенциал личности в скрытой форме изначально присущ жизни. Человек является локализованной в пространстве-времени совокупностью условий, в которых этот потенциал актуализируется.

Если и признать, что человек — это переходное существо, то остается открытым вопрос о том, насколько это важно для человека как биологического вида и для каждого индивидуума в отдельности.

Если человек как вид в целом и как индивид в отдельности является не более чем инструментом для каких-то безличных и непознаваемых для него сил, то какая ему разница, что это за силы и какова их цель?

Фундаментальная причина страданий форм жизни — это противоречие между присущим ей изначально потенциалом свободы и гармонии, который стремится максимально самовыразиться через свои формы, и условиями реальности физического мира, в которых это происходит и которые оказывают сопротивление. Человек — форма жизни, но не «высшая», как нескромно он сам о себе думает, а та, в которой это противоречие достигло максимума на данной стадии ее развития. Возможны ли другие стадии за человеком, и что они собой будут представлять? Будет ли когда-то разрешено это противоречие жизнью окончательно, и если да, то каким образом? Какое отношение это будет иметь к человеку как виду? Такие вопросы могут быть, вероятно, только поставлены человеком для себя умозрительно. А отвечать на них будет другая инстанция, более компетентная, чем человеческий разум.



                Жизнь и познание



Чтобы процесс мышления был продуктивным, надо исходить из главного, а не идти к нему.

Чтобы мыслить свободно, нужно мыслить исходя из свободы, а не в поисках ее.

Размышление может быть полезно, но лишь при наличии его предмета и задачи.

Наука может быть лишь там, где есть закономерность.

Всякое результативное продвижение в понимании мира есть обнаружение неясностей более глубокого порядка.

Разум может пользоваться только теми средствами, которые он сам себе разрешил, и приходит только к тем результатам, которые допускают правила, установленные им же самим для себя. Но часто в его деятельность вмешивается нечто ему недоступное, не подчиняющееся этим правилам; или в процессе познания он сталкивается с чем-то подобным. И тогда ему приходится или совсем отвергнуть то, что он нашел, потому что это не укладывается в его ограничения, или принять то, что за его ограничениями есть что-то иное, к чему все его правила неприменимы.

Невозможно обозревать всю картину, оставаясь ее частью.

Эвристическая (познавательная) ценность любой теории определяется не кругом отдельных природных связей, фактов и явлений, которые она объясняет, а широтой простора, который она открывает для дальнейшего продвижения в познании мира.

Теория, претендующая на объяснение всего, имеет такую же эвристическую ценность, как и теория, которая ровным счетом ничего не объясняет.

Если разум, рисуя картину мира, опирается только на рациональное начало, он не увидит на этой картине места для себя самого; более того, он не увидит даже самой возможности своего возникновения.

Если все-таки существует всеведущий и всемогущий Творец, то его должны очень забавлять наши версии о том, что было в самом начале, и что будет в самом конце.

Мнение о том, что мир — не более чем иллюзия, может, и годится для обсуждения, но никак не для жизни.

Что и как мы усваиваем, сильно зависит от того, что и как нами уже усвоено.

Любая ценная, значимая мысль проигрывает, если неадекватно упрощают или усложняют форму ее выражения.

Более широкое мировоззрение почти всегда выглядит с точки зрения более узкого как ересь.

Всякая новая теория, объясняющая мир в целом, если она действительно претендует на познавательную ценность, должна в какой-то мере согласовываться с тем, что уже выработано и подтверждено совокупным опытом человечества. В противном случае ей лучше оставаться личным достоянием автора.

Явная спорность идеи — это все же лучше, чем ее явная абсурдность.

Пытаясь осмыслить первореальность или хотя бы представить, что она собой представляет, мы придерживаемся интуитивного представления о том, что ответом или образом будет «нечто», обозначаемое или символизируемое именем существительным. Это и выдает неполноту и неадекватность нашего мышления, в значительной мере обусловленную ограниченностью средств языка. Даже если мы в процессе познания зайдем так далеко, что остановимся на неком предельном «нечто» (что невозможно), мы должны будем дополнить процесс его понимания вопросами, не менее значимыми, чем: «Что это такое?» Причем вопросами, ответами на которые должны быть глаголы, прилагательные, наречия и т. д. — те части речи, которые выражают действия, качества, признаки, возможности, состояния, отношения и вообще все возможные модальности. И только когда мы научимся отвечать на все эти вопросы (что тоже проблематично), тогда, быть может, мы несколько расширим возможности мышления как инструмента познания. Но и в этом случае нельзя забывать, что у понимания есть границы, а у бытия их нет.

Сложность как характеристика системы (и соответствующего ей способа ее познания и описания) может быть двух типов:
- «горизонтальная» (количественная, аналитическая), проявляющаяся как суммарный эффект взаимодействия множества ее разрозненных элементов или частей; при этом свойства и поведение системы можно адекватно описать в тех же понятиях и на том же уровне, что и для ее частей;
- «вертикальная» (качественная, синтетическая), проявляющаяся как принципиально новые свойства и поведение единого целого, невыводимое из свойств и поведения составляющих его частей; при этом для описания системы необходимо введение понятий более высокого уровня или обобщений более широкого круга.
Интеллект формируется у человека (и вида, и индивида) как средство познания сложности первого типа. Интуиция формируется у человека как средство познания сложности второго типа. Так как это более высокая ступень познания, она формируется индивидуально. Поэтому чисто интеллектуальная составляющая мышления подчиняется определенным всеобщим законам (логике), а у второй составляющей — интуиции (ответственной в числе прочего за творчество) — их нет и быть не может.

Сложное можно охарактеризовать как нечто такое, в процессе познания чего главное и второстепенное, существенное и детали могут меняться ролями.

Чем глубже проникаешь в суть предмета размышления, тем сильнее уплотняются, спрессовываются средства языка при выражении того, что тебе удалось вытащить на поверхность.

Религии, где Бог является личностью, не могут обойтись без противостоящего ему злого начала, тоже являющегося личностью. Это следствие того, что человеческое мышление, даже самое высокое, неизлечимо от дуальности.

Интуитивное представление о единстве внешнего мира у каждого человека коренится в ощущении единства своего внутреннего мира.

Что такое самосознание, понять в категориях мышления так же невозможно, как и понять, что такое бытие. Мышление здесь подходит к границам своих возможностей. Можно предложить математическую интерпретацию, но, конечно, не самосознания как такового, а только нейрофизиологических процессов, его сопровождающих и отчасти обусловливающих. Во всяком случае, в динамике этих процессов можно различить:
- с одной стороны, некую устойчиво-подвижную центральную зону активности, спонтанно порождаемую указанными процессами, которая «стягивает» их к себе и управляет ими;
- с другой стороны, окружающую эту зону «окрестность», в которой нейрофизиологические процессы достигают максимальной взаимосогласованности и организуются в некую динамическую структуру, координируемую зоной.

«Святое» создается только в сознании человека и только там существует; это сугубо человеческая категория. Как в непостижимой реальности, бесконечно превосходящей человека со всеми его смехотворными потугами придать ей свои характеристики, может быть место для чего-то «святого»?

Если у кого-то есть «святыни», это означает, что он сознательно или бессознательно не принимает единства мира.

Мера интеллекта есть количество степеней свободы мышления.

Красота есть выражение средствами этого мира того, что находится за его пределами.

Когда рассуждают об относительности понятий «добро» и «зло», «хорошо» и «плохо», «прекрасное» и «безобразное», обычно упускают из виду, что, не будь в этих понятиях некоего объективного элемента, интуитивно воспринимаемого нормальным большинством, эти понятия не могли бы устойчиво существовать в умах и даже никогда не возникли бы. Другое дело, что этот элемент трудно уловить, вычленить, отделить, очистить от неизбежно сопутствующих ему компонентов субъективного восприятия и суждения. Всякая такая пара противоположных ценностных категорий — это нечто биполярное единое, без четко очерченных границ между ними и сферами их «притяжения». При этом можно сомневаться в существовании границ, но не полюсов. Относительность тоже относительна.

Идеи, слагающие мудрость, не могут противоречить друг другу так же, как цветы, из которых сложен букет.

Самые важные знания не имеют практического применения.

Интересная мысль редко бывает бесспорной, а бесспорная — интересной.

Прежде чем важные мысли кристаллизуются сознательно, они долгое время выплавляются подсознательно.

Чем выше значение информации в функционировании системы, тем меньше эта система зависит от количества и тем больше — от качества поступающей информации.

Мне представляется весьма сомнительным тезис, что свобода — это осознанная необходимость: может ли осознание чего бы то ни было делать такие фокусы? Это утверждение равносильно тому, что осознание зла превращает его в добро.

Книги, в которых слишком много слов с большой буквы, не вызывают доверия.

Если бы когда-нибудь душу удалось измерить, это как раз и было бы научным доказательством ее отсутствия.

Всему, что в жизни наиболее ценно, нельзя дать точного научного определения.

Как бы религия, философия, наука и искусство ни пытались каждое по-своему охватить жизнь, они всегда останутся внутри нее.



Общество



Не случайно слово «история» имеет два смысла: как ретроспектива развивающихся событий и как повествовательный сюжет. История человечества в первом смысле есть, по сути, и единственная история во втором смысле — история борьбы людей с природой и друг с другом за место под солнцем.

Насилие — основной лейтмотив истории человечества.

Вся история — сплошной пример того, что распоряжаются жизнью в основном те, кто ее не ценят.

Люди, чьи имена сохранила и донесла до нас история, в большинстве своем были эффективными организаторами, идеологами, вдохновителями и руководителями массовых убийств.

Немного есть областей, в которых люди проявляют столько же упорства и изобретательности, сколько в ограничении свободы других людей.

Никакое общественное устройство не может полностью устранить из человеческих взаимоотношений элемент эксплуатации — хотя бы потому, что его невозможно выделить из жизни «в чистом виде», как нельзя отделить море от впадающих в него рек. Можно только минимизировать этот элемент и придать ему цивилизованную маскировку, что разными способами и с переменным успехом делает современное общество.

В отношениях с природой у человечества может быть только одна выигрышная стратегия — сотрудничество. Все другие рано или поздно ведут к проигрышу.

Если философия — это любовь к мудрости, то образ жизни и мышления, который сформирован и диктуется современной цивилизацией, с полным правом можно назвать антифилософским.

На смену эпохам мыслителей и созерцателей пришла эпоха деятелей, и похоже, что других эпох уже не будет.

Те, кто руководствуются в жизни принципом «хоть как, но быстрее», зачастую опережают тех, чей принцип «лучше, но постепенно», и оказывают решающее влияние на развитие и исход событий. В этом причина многих комедий и драм, но чаще всего — трагедий.

Если государство для гражданина является всем, то данный гражданин для этого государства является ничем.

Где мало ценят человеческую жизнь и достоинство, там много говорят о долге.

Во все времена для всех государств воин был нужнее, чем мыслитель.

Всеобщее равенство должно быть в правах, но не может быть в правоте.

Весь ход развития человечества неопровержимо свидетельствует: государство, сделавшее войну своим главным делом, отстанет в развитии от других и в долгосрочной перспективе проиграет.

Все согласны с тем, что власть портит людей, но при этом всегда находится множество желающих проверить это на собственном опыте.

Где святыни, там и жертвоприношения.

Многие из тех, кого принято считать самыми масштабными злодеями в истории, никого сами не убивали. Но они много писали или выступали публично.

Абстрактный гуманизм применительно к действительности всегда проигрывал и будет проигрывать конкретному антигуманизму.

Человек по мере взросления приспосабливается к жизни в социуме так же, как животное — к жизни в природе. И этот процесс регулируется не предустановленными правилами поведения в обществе, нравится это кому-то или нет, а самими обстоятельствами жизни. Интересно, что эту, в общем-то, нехитрую истину люди с достаточно высокими нравственными задатками осознают довольно поздно, многие даже в зрелом возрасте. В то время как люди, не слишком обремененные моральными убеждениями, понимают это с детства на собственном примере.

Что хорошо для всех, очень отличается от того, что хорошо для каждого в отдельности. То же и с тем, что плохо.

Любой социальный институт внутри общества или государства — от церкви до армии и, разумеется, само общество или государство — возникает, существует и развивается как система реализации определенных глубинных психологических потребностей людей, имеющих общезначимый, массовый характер.

Чем меньше свободы у людей, тем более уродливы формы их взаимоотношений.

Если в организации (независимо от ее величины и рода деятельности) выполняются лишние дела — это верный признак того, что в ней есть лишние люди.

Лучше всего живут в такое время и в таком месте, когда и где новости никому не интересны.

Если «судьбоносное» время затягивается, то приносит одни всеобщие беды.

Вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?» с легкой руки классика муссируются у нас давно, а не менее важные вопросы «Кто прав?» и «Чего не надо делать?» совсем забыты.

В обществе, где думают немногие, властителем дум может стать кто угодно.

Кто бы объяснил мне, почему то, что для каждого является первой жизненной необходимостью, в конституциях декларируется как «права человека»?

Суть законов сводится к тому, что следовать своей природе позволительно не всегда, не во всем и не каждому.

Когда клоуны находятся у власти, народу не до смеха.

Власть и юмор никогда не были и не будут друзьями.

Сократ, гуляя по афинскому рынку, удивлялся обилию ненужных для него вещей. Что бы он сказал об этом сейчас?

Тоталитарная идеология отрицает в человеке именно то, что придает его жизни самоценность.

Социальность человека есть прямое следствие того, что у него есть тело. Если тебе это утверждение кажется странным, попробуй представить общество, состоящее из бесплотных индивидуумов.

Никак не могу привыкнуть к мысли, что есть столько людей, не подозревающих о моем существовании, но при этом претендующих на те или иные формы власти надо мной.

Чем больше ложь, тем более сильными чаяниями она спекулирует.

Абсолютное равенство прав и возможностей имеет место только на кладбище.

В отдельных случаях и на короткое время общество может быть изменено к лучшему насильственным путем. Но не на долгосрочную перспективу. Для человека это верно тем более.

У всякой тоталитарной системы неявным, но главным врагом является не другая общественная система или класс, а нормальный, здравомыслящий человек.

Мне кажется, наблюдаемое сейчас во всех сферах жизни торжество «одноразовых ценностей» — это признак или заката цивилизации, или того, что наступает какой-то критический момент ее развития.

Если так называемые «продвинутые пользователи» востребованы обществом больше создающих то, чем пользуются эти «продвинутые», — то продвигается такое общество к деградации.

Чтобы внести реальный вклад в любое направление развития цивилизации, нужно быть по натуре или новатором, обладающим здоровым консерватизмом, или умеренным консерватором, не лишенным в душе новаторского начала. Консерватизм и новаторство в чистом виде редко бывают продуктивны.


               
                Жизнь вообще и твоя жизнь в частности



Если принять, что вся жизнь — это игра, то тогда надо и признать, что игра эта весьма жестокая. В самом деле:
- нас в нее втянули без нашего участия и согласия;
- добровольно выйти из нее не так-то легко;
- в ней нет правил;
- наконец, в ней никто не выигрывает, а если кто и получает призы, то чаще всего это либо не те, кто их заслужил, либо не те призы, которые по праву заслужены.

Ты спрашиваешь, в чем смысл жизни? Я скажу тебе, если ты мне сначала объяснишь, что такое «жизнь» и что такое «смысл».

Никто не рождается для того, чтобы оправдывать чьи-то ожидания.

Как может быть что-то обязательное в жизни, которая сама по себе не обязательна?

То, что не обязательно, более фундаментально, чем обязательное, оно первично, изначально по отношению к обязательному. И сама жизнь, и все лучшее в ней имеют своим источником не обязательное.

Религиозное мировосприятие выработало множество негативных трактовок человеческой жизни в целом, как она есть:
- долг, который надо отдать;
- задача, которую надо решить;
- работа, которую надо выполнить;
- ошибка, которую надо исправить, и т.д. и т.п.
Если признать частичную правоту таких трактовок, то, на мой взгляд, самая удачная из них — это та, согласно которой жизнь есть болезнь, которую можно и нужно попытаться вылечить, но еще лучше — предупредить.

Способность осмыслить жизнь в целом важна потому, что без этого человек будет оставаться только механизмом, выполняющим вложенные в него биологические и социальные программы.

Жизнь дается человеку не для того, чтобы он посвятил себя уходу от неё.

В том, что люди делают вынужденно, смысла не больше, чем в том, что они делают от скуки.

Пути человека так же неисповедимы, как и пути Господни.

Забота — это основная ткань, из которой соткана человеческая жизнь.

Кроме конца, никакие события в жизни нам не гарантированы; однако конец жизни — это не событие.

Как легко быть мертвым и как трудно быть живым!

Если ты примирился с мыслью о неизбежности собственной смерти, то примиришься и с мыслью о смерти любого другого существа.

Смерть находится не впереди, а вокруг.

Трезвый и реалистичный взгляд на жизнь, как ни крути, всегда оказывается ближе к пессимизму, чем к оптимизму.

Всё необходимое входит в жизнь через те же двери, через которые в нее входят страдание и смерть.

Какой бы способностью к пониманию ты ни обладал, не пытайся относиться с пониманием решительно ко всему, с чем ты сталкиваешься в жизни.

Наиболее значимым в жизни оказывается то, что не имеет физических свойств.

Как ни горько признавать, но в этом мире последнее слово остается не за встречей, а за расставанием. Однако меня не покидает надежда, что за пределами этого мира есть реальность, где каждый из нас снова встретится со всеми, с кем пожелает.

Жизнь первична, а проблемы и страдания вторичны.

Не будь в жизни страдания, не было бы и святынь.

Трагизм осознания неизбежного конца жизни — принадлежность самой жизни.

Плач новорожденного символизирует основную подоплеку его дальнейших отношений с окружающей действительностью.

Жить только будущим не стоит хотя бы потому, что и оно когда-нибудь станет прошлым.

Найди ту область, где твоя польза не противоречит твоему удовольствию, и сделай эту область основной для своей жизни.

Время может быть хорошим союзником, но вряд ли — хорошим другом.

Мысли о будущем могут быть оптимистичны, если оно не слишком отдаленное.

Лучший способ позаботиться о будущем — сосредоточиться на настоящем.

На коротких дистанциях жизни шансы на успех при прочих равных условиях выше у тех, кто лучше умеет действовать; на длинных — у тех, кто лучше умеет ждать.

В жизни должно быть свое место и стабильности, и переменам. Стабильность без перемен ведет к застою, перемены без стабильности — к хаосу.

Когда специально ищут приключений, то находят чаще всего проблемы.

Что-то по-крупному менять в жизни стоит в большинстве случаев только тогда, когда уже нельзя не менять, — если это действительно по-крупному.

Не хлебом единым жив человек, но лишь при наличии его необходимого минимума, который каждый определяет для себя сам.

Человек состоит из того, что он усваивает, — это в еще большей степени верно для духа, чем для тела. Поэтому, если тебе небезразлична собственная жизнь, надо с большим вниманием относиться к тому, что ты потребляешь.

В жизни стоит пройти через многие виды опыта, но только не через те, которые отнимают саму жизнь — сразу или по частям.

Нельзя безнаказанно менять местами норму и отклонение от нее.

Если ты стопроцентный пессимист, то твоя жизнь будет адом. Если ты оптимист, то вряд ли сумеешь понять и прочувствовать жизнь так, как она того заслуживает. А если ты пофигист, то она пройдет мимо тебя.

В природе яркая окраска некоторых созданий — это предупреждение для хищников: «Не ешь меня, отравишься!» Вот так же и в человеческой жизни — ко всему, что слишком ярко, лучше относиться с осторожностью.

Большая часть проблем в нашей жизни имеет место «благодаря» самому факту нашего существования; остальные — из-за того, что этого факта нам недостаточно.

Были бы у тебя проблемы и страдания, если бы из атомов, из которых состоит твое тело, состояло бы что-нибудь другое?

Все живое слишком взаимосвязано, чтобы кому-то было позволено жить только собственными заботами.

Всякий нормальный человек, если он достаточно наблюдателен, восприимчив и разумен, может годам к тридцати сформулировать для себя приемлемые выводы о жизни в целом и о своем месте в ней — хотя бы затем, чтобы жить дальше не бестолково. Но для этого нужно еще время, никем и ничем не занятое, а оно для большинства является дефицитом.

Развитый дух предполагает способность осознавать и чувствовать все стороны жизни: комическую, лирическую, драматическую, трагическую. А также никогда не путать их друг с другом и не зацикливаться ни на одной из них.

Я никому ничего не хочу доказывать своей жизнью. Я хочу быть свободным от необходимости кому-либо что-либо доказывать.

Признавая почти за всеми человеческими проявлениями право на существование, я в то же время признаю за собой (и за кем бы то ни было) право быть вне любого из этих проявлений.

На дне достаточно глубокого понимания жизни всегда имеется осадок печали.

За преподанные уроки благодарят, как правило, совсем не те, кому они были наиболее нужны.

В любой сфере человеческой деятельности хаос возникает только там, где чего-либо или кого-либо неоправданно много.

Человеческое зло в целом очень сложно определить, но рискну предложить такую формулировку. В человеке проявляется та или иная форма зла, если он, сознательно и не имея на то действительно важных причин, выбирает в отношении других такое поведение, которое им самим не оставляет возможности выбора.

Принцип «презумпции плохого» в жизни: при смешивании плохого и хорошего в большинстве случаев и независимо от пропорции получается плохое.

Человеческий мир часто напоминает огромный дурдом, а люди — пациентов.

Не надейся — и не будешь разочарован.

Розовые очки, однажды снятые, больше не надевают.

Плевок в небо всегда возвращается.

Правда редко бывает забавной.

На потакание той или иной своей слабости уходит, в конечном счете, больше усилий, чем на ее преодоление.

Кто хочет вернуться в детство, тот из него еще не вышел; кто живет в страхе перед старостью, тот прозевал ее приход.

Размышлять — значит находиться в стороне. Но находиться в стороне — еще не значит размышлять.

В одной лодке рулевых не должно быть больше, чем гребцов.

Ложь, глупость и заблуждение остаются таковыми, даже если за них отданы многие жизни.

Мозг — единственный думающий орган человека, но отнюдь не единственный, принимающий решения.

Жизнь человека делится на два периода: первый — когда он готов принимать сюрпризы от судьбы, второй — когда он предпочитает вежливо отказаться.

Тот, кто заботится только об удовольствии, ненадежен. А тот, кто заботится только о пользе, невыносим.

От некоторых ролей в жизни лучше отказаться, чтобы не получать от ее режиссера постоянные взбучки за плохое исполнение.

Чтобы жить своей головой, надо как минимум ее иметь.

Выбирая, ты рискуешь ошибиться, но отказ от выбора всегда ошибочен.

Верность цели и верность средствам плохо согласуются.

Человека можно насильно опустить, но не поднять.

Прежде чем пытаться мыслить оригинально, научись мыслить здраво.

Никакой триумф не переживает победителей.

Не мы идем по жизни, а скорее она идет по нам.

Существование многих — необходимое условие существования некоторых.

По-настоящему любить можно только живое. По-настоящему понимать можно только то, что мертво.

Когда жизнь не может свободно течь через человека, она надевает на него маску постоянной серьезности.

Победителям и побежденным — равно как выигравшим и проигравшим — полезно помнить, что они не существуют друг без друга.

В отличие от таланта, ремесленник всегда знает и может объяснить, как он это делает.

Если алкоголик — это человек, находящийся в ссоре со своей жизнью, то наркоман — это человек, ведущий с ней войну.

Недостаток материальных благ у человека может быть причиной для его пренебрежительного отношения к ним, но и пренебрежение к материальным благам столь же часто бывает причиной их недостатка.

Все мы на этой земле только гости, даже если некоторые ведут себя, как хозяева.

Многие хотят привлечь к себе внимание Фортуны, но немногие хотят осознать, что она всегда была покровительницей дураков, лентяев и бездарей.

Видение жизни в целом доступно очень немногим, причем ценность такого видения невозможно объяснить тем, кто его лишен.

Успешность предполагает наличие достаточно высокого уровня самоосознанности, позволяющего человеку сознательно избегать тех видов деятельности, в которых он заведомо не может быть успешным.

Принцип «айсберга»: чтобы достичь мастерства в любой сфере, нужно затратить примерно одну восьмую усилий на усвоение азов знаний и умений, которые составляют фундамент этого вида деятельности, и примерно семь восьмых — на усвоение деталей, «отшлифовку».

Принцип «широкого хвата»: чтобы достичь выдающихся результатов в чем бы то ни было, необходимо сочетание и деятельное проявление таких качеств или параметров, которые считаются несовместимыми. Это подтверждают примеры тех, кто были первыми в чем-то, и тех, кто к ним приблизились.

Принцип «лазера» как суженный принцип «широкого хвата»: максимальная эффективность в любом действии достигается благодаря одновременной согласованности разнородных сил изнутри и их однонаправленности наружу.

Принцип «избыточности»: чтобы осуществить в жизни позитивную перемену, у человека должны быть в распоряжении силы и средства не только на саму эту перемену, но и на то, чтобы компенсировать ее неизбежные негативные последствия.

Сложность всякой профессии определяется тем, сколько раз надо попробовать это делать дилетанту, прежде чем он начнет справляться с ней, как профессионал.

Хороший специалист, но плохой преподаватель менее способен помочь новичку усвоить свою специальность, чем не столь хороший специалист, но по-настоящему хороший преподаватель.

Путь гармонии — достижение максимальной эффективности и оптимального результата при минимальном воздействии.

Человек наиболее дееспособен, когда находится посередине жизненного пути.

Некоторые моменты в жизни, когда необходимо спешить, приходится очень долго выжидать.

Человеку никто не может помочь в большей степени, чем он сам хочет себе помочь.

Хорошо понимать какую-либо жизненную коллизию — это учитывать все связанные с ней «но».

Целостный человек — это тот, у которого главные качества души уравновешены качествами, присущими противоположному полу, но не заменены ими.

Для того чтобы отстоять свою личность, вовсе не обязательно воевать со всем миром, хотя совсем без войны не обойтись.

Свобода без дееспособности имеет почти так же мало ценности, как и дееспособность без свободы.

Имеет ли смысл желать долгих лет жизни человеку, уставшему от жизни?

Желание поскорее закончить дело мешает закончить его как следует.

Если бы все перемены были к лучшему, мы давно уже жили бы в раю.

Ни к чему не стремиться и быть мертвым — это практически одно и то же.

Лучше иметь одну хорошую возможность, чем одну скверную действительность.

Безвредное лекарство часто оказывается бесполезным.

Печально, но факт: я — антипод того человеческого типа, который теперь повсюду востребован, — таким родился, таким, видимо, и умру. Но смею надеяться, что все-таки имею право не лишать себя за это жизни и даже иногда ей радоваться.

Жизнь смеется над слишком серьезными.

Жизнь так трудна, а человеку даже не дано возможности легко уйти из нее.

Прежде чем пытаться удлинять свою жизнь, научись ее не укорачивать.

Для успеха в жизни мало иметь то, что дала природа.

Ты недалеко продвинешься на пути к успеху, если понятие успеха у тебя ассоциируется прежде всего с оценками, которые тебе дают окружающие.

Я работаю для того, чтобы жить, а не живу для того, чтобы работать.

Если у тебя нет выбора, это еще не значит, что ты столкнулся со злом. Но если ты столкнулся со злом, то это заметно в числе прочего и по тому, что тебя пытаются лишить выбора.

Одна из несомненных составляющих мудрости — понимание того, чего в жизни не бывает.

Лучшее — и в людях, и в жизни — имеет свойство уклоняться от встречи; худшее — почти всегда с готовностью идет на контакт.

Все лучшее в человеческой натуре проявляется как избыточное по отношению к сумме качеств, необходимых для выживания.

Если человек не развил в себе привычку размышлять (неважно — не смог или не захотел), то он с возрастом в своих проявлениях все более напоминает автомат.

Чем бы ты ни занимался, тебе попутно придется делать немало такого, что имеет к твоей деятельности весьма отдаленное отношение, а то и вовсе никакого.

По мне так уж лучше полная неопределенность относительно будущего, чем заданная колея жизни, из которой не выскочить.

Старайся контролировать не любую ситуацию, а себя в любой ситуации.

Подлинная зрелость — это не выход из юного возраста, а выход из возраста вообще.

В настоящее время слово «духовность» настолько дискредитировано и девальвировано энтузиастами всеобщего просветления, столь же многочисленными, сколь и малограмотными, что его невозможно употреблять, не впадая при этом в некую разновидность пошлости.

Если не готов к проигрышу, лучше не вступай в игру.

Если рациональное начало в человеке подавило все остальное, то такой человек мало чем отличается от компьютера.

На крутых виражах руль важнее тормоза, а тормоз важнее газа. Это справедливо и для автодороги, и для жизни в целом.

Не ищи проблем, они сами тебя найдут.

И безликость может быть своеобразной.

Для хороших историй нужны плохие персонажи.

Чем глубже данный человек способен познавать окружающий мир, тем ярче в нем и осознание собственной личности. Это действие одного и того же источника света, только в первом случае он повернут наружу, а во втором — внутрь.

Чем больше развит ум, тем он лучше умеет подводить итог.

Три составляющие гармоничного существования человека в мире: пространственная (расставлять все на свои места), временная (делать все вовремя) и энергетическая (реагировать на любую ситуацию адекватно).

Разум совершенствуется у того, чьи значимые переживания, элементы опыта, не оказываются погребенными под грузом многочисленных житейских проблем и не тонут в подсознательном болоте, а незаметно для него самого по кирпичику со временем выстраиваются в цельное здание мировоззрения.

Каким бы вульгарным это ни показалось, но люди на свет появляются чаще по неосторожности, чем от любви.

Способность человека думать, выбирать и принимать решения не может не зависеть от биологических и социальных программ, заложенных в него при его рождении и развитии. Чем эта зависимость меньше, тем в большей мере он является человеком.

Все проявления мудрости во всех областях человеческого бытия тяготеют к некому общему сокровенному ядру, но это ядро ни от кого не спрятано.

Принудительное уравнивание того, что по природе различно, всегда оборачивается противодействием жизни.

В природе немало тварей, само существование которых заставляет сильно сомневаться в существовании ее творца.

Иметь проблемы — значит быть конечным в пространстве и времени.

Чем интереснее человек, тем, как правило, интереснее и его жизнь.

Точно подобранное слово или выражение экономит массу слов. То же самое справедливо и для действий.

Человеческое зло проявляется на различных уровнях жизни. Тех, кто действуют на самом нижнем уровне, на дне (или правильнее сказать — тех, через кого злое начало действует), можно отличить по следующему признаку. Помимо ущерба, причиненного другим, такие люди намеренно стремятся отнять у них еще и достоинство. Это самая отвратительная разновидность человеческого зла — самоутверждающаяся.

Слова «зло» и «насилие» — почти синонимы.

Созерцатели состоятельными людьми не становятся.

Мудрецы всех времен и народов прекрасно понимали бы друг друга, если бы им довелось встретиться и говорить на одном языке. Это у их толкователей возникали бы разногласия.

На всех мудрости всегда будет не хватать.

Человек не признает важным то, без чего он привык обходиться.

Для большинства людей сумма их возможностей и прожитых лет — величина постоянная.

Всякое правило поведения, каким бы универсальным оно ни казалось, имеет свои разумные пределы применимости, и даже в этих пределах сама жизнь допускает для него множество исключений.

Расставаться со своими иллюзиями труднее, чем с деньгами.

Неоднозначность уместна в мыслях, однозначность — в действиях. От тех, кто всегда неоднозначен и в мыслях, и в действиях, не может быть много пользы. А от тех, кто всегда однозначен и в мыслях, и в действиях, может быть много вреда.

Рисковать жизнью стоит только ради того, что может быть по своей ценности поставлено выше жизни. Много ли можно назвать таких вещей?

Для того чтобы решить, стоит ли браться за проблему, порой тратишь больше усилий, чем требуется для решения самой проблемы.

Чтобы правильно оценить чей-то личный успех, надо вычесть из него вклад других людей, особенно материальный.

Далеко не все рекорды заслуживают восхищения, так как часто за предельным достижением человека в какой-либо области стоит патология тела, ума или души.

Не слишком многого добьется человек, который знает, чего он хочет, но не прикладывает должных усилий. Но еще меньше сделает тот, который прикладывает усилия, точно не зная, чего он хочет.

Страдание любит ходить по следам удовольствия.

В переменах, которые наблюдаешь в своем теле с возрастом, печалит не столько сам факт этих перемен, сколько сознание их необратимости.

Того, кого не ломает жизнь, можно назвать сильным; но еще с большим основанием можно назвать сильным того, кто не дает сломаться другому.

Трудность и медлительность роста опыта и мудрости впоследствии с лихвой компенсируются быстротой и верностью оценок и решений.

Чем позже наступает разочарование, тем оно оказывается болезненнее.

Никакая проблема не может существовать иначе, как в сознании человека.

Часто проблема разрешается самим естественным ходом вещей, если перестать подпитывать ее своим беспокойством и псевдо-деятельной суетой.

Никому еще не удавалось повзрослеть, минуя определенную сумму страданий.

Помня, как часто с полным основанием приходилось разочаровываться, мудрый не будет ни при каких обстоятельствах никем и ничем очаровываться.

В мировосприятии и в отношении к жизни, свойственном каждому человеческому возрасту, есть своя правота и своя неправота. Мудрость не есть прерогатива немощной, уставшей от жизни и недовольной всем на свете старости. В полном и радостном принятии мира, в духе поиска и дерзновения — мудрости не меньше, но в этом случае она не рефлексивная и не встроенная в индивидуальный опыт и потому не эгоистичная — это мудрость самой стихии жизни.

Хорошо быть одаренным чувством гармонии, но за это приходится всю жизнь расплачиваться переживаниями отсутствия гармонии.

Одаренность в полной мере проявляется в максимально обособленной деятельности.

За возможность быть самим собой в той или иной форме всегда и везде приходится платить, и хорошо еще, если не переплачивать.

У каждого свой критерий успеха: например, для мухи — это найти сами знаете что.

Вкладывать силы стоит в то, что растет и совершенствуется, а не в то, что остается неизменным, не говоря уж о том, что деградирует и приходит в упадок. Надо ли долго размышлять, чтобы понять, что самое перспективное для вложения твоих усилий — это ты сам и твои дети?

Извечная беда многих в том, что, когда есть возможность выбора пути в жизни, еще нет опыта, чтобы сделать его верно; а когда есть опыт, уже нет возможности.

Подлинная жизнь всегда сосуществует с возможностью смеяться. Юмор — это выражение  полноты и свободы жизни.

Я не хочу, чтобы моя жизнь была только частью какого-то процесса, каким бы глобальным он ни был. Я хочу сам решать, что значит для меня этот процесс, и участвовать мне в нем или нет.

Из всех инстинктов, доставшихся человеку в наследство от предков, самый несогласный с разумом — половой. Как наибольшее количество глупостей, так и наибольшие по масштабу глупости люди совершают именно под его диктовку.

Если человек приобретает все большую свободу во внешнем мире, это само по себе еще не делает его более опасным для общества. Более опасным скорее становится тот, кто утрачивает свободу внутри себя самого.

Попытка решить проблему, которая еще не возникла, может привлечь ее и придать ей трудности. Так некоторые покупают лекарство от воображаемой болезни, а затем, чтобы оправдать в глазах (своих или чужих) эту покупку, заболевают реально.

Фанатичным борцам за чистоту приходится находиться в контакте с грязью так же часто, как и тем, кому чистота безразлична.

Серьезность зиждется на осознанном стремлении к цели, юмор — на осознании относительности ценности любой цели. Первое, не уравновешенное вторым, ведет к зашоренности и фанатизму. Второе, не уравновешенное первым, превращает человека в циника или сухой лист на ветрах жизни.

Так же, как существует множество вопросов, не имеющих ответов на пути размышлений, существует и множество проблем, неразрешимых путем усилий.

Всякое обладающее сознанием существо живет не столько в каком-то общем для всех мире (который мыслится весьма абстрактно), сколько в индивидуальном мире своего восприятия (который для каждого предельно конкретен).

Самые трудные проблемы, с которыми приходится сталкиваться человеку, — самоизолирующиеся, уходящие при попытке с ними справиться к своим корням, к своему источнику. И если поразмыслить, то станет ясно, что все вообще проблемы сводятся к самоизолирующимся — внутри самого человека.

Все поступки, ведущие к необратимым последствиям, нужно совершать с особой осторожностью, потому что необратимость — главный атрибут смерти.

То, что имеет измерение человечности, как правило, — коротко, ясно и просто. То, что лишено измерения человечности — почти всегда сложно, утомительно и запутанно, с трудом воспринимается и понимается.

Смотреть в будущее, а значит, вообще жить, нам позволяет неосознанная уверенность в неком запасе прочности себя и окружающего мира.

Есть два вида дураков: одним до всего есть дело, другим нет дела ни до чего.

Не всё нужно критиковать: критику еще надо заслужить.

Провалы в мышлении по своим последствиям тяжелее, чем провалы в памяти.

Чем сильнее зависит какая-либо область человеческой деятельности от качества осознанности, тем более в этой области можно совершенствоваться.

Счастье редко приходит к тебе на двух ногах, а горе — гораздо чаще.

Бескультурье заразно, культура — нет.

Где ничего не происходит, там любой пустяк воспринимают как событие.

У наиболее важных вещей в жизни заметно не их присутствие, а их отсутствие; у второстепенных — наоборот.

Жизнь, которую любишь, не совпадает с той жизнью, к которой приходится приспосабливаться.

Любить то, что не выбирал, бывает так же трудно, как и выбирать то, что не любишь.

В любом случае мочь, но не хотеть — предпочтительнее, чем хотеть, но не мочь.

Как бы романтическое мышление ни превозносило воина над крестьянином, но конечная правота жизни все-таки за крестьянином, потому что он может жить без воина, а воин без него — нет.

Люди часто невнимательны даже к тому, из чего могли бы извлечь выгоду, не говоря уж о том, из чего никакой выгоды извлечь нельзя, — а именно таково все лучшее в жизни.

Как бы ни была долга и насыщенна твоя жизнь, однажды с горечью открываешь тот простой факт, что оказываешься не в силах уделить внимание всему, что этого заслуживает.

Невозможно превратить свою жизнь в сплошной праздник, но можно сделать ее подготовкой и ожиданием праздника.

Смеяться над ситуацией — не всегда означает быть выше ее, а плакать над ней — не всегда значит быть ею побежденным.

Каково бы ни было образование человека, но если он по-настоящему образован, в нем всегда присутствуют и гуманитарий, и «технарь»; и физик, и лирик - только в разной пропорции.

Профессионал и специалист не должны вытеснять из человека мастера и художника.

Я готов отказаться от всего, что желаю, чтобы избежать всего, чего я не желаю.

Самый надежный образ мыслей — ни на кого не надеяться, кроме себя.

Одержимость вопросами здоровья — это разновидность болезни.

Повторение — это мать не учения, как принято считать, а лишь запоминания.

В критических ситуациях обычно бывает не до критики.

Глупость, как и энергия, не исчезает, а меняет формы.

Никакое дело не может быть важнее делающих его.

Несомненным критерием успеха является всеобщее подражание.

Разница между первым и вторым гораздо больше, чем между вторым и десятым.

Умный и дурак всегда останутся загадкой друг для друга.

Любовь между работой и дураками часто бывает взаимна.

Вряд ли возможна дружба между мыслителем и деятелем.

Индивидуальность распознается только другой индивидуальностью.

Применительно к жизни в обществе возможность не делать того, что не хочешь, предполагает большую свободу, чем возможность делать то, что хочешь.

Чем меньше человек подготовлен к целостному восприятию жизни, тем прочнее в нем сидит сознательная или подсознательная установка видеть жизнь состоящей из одних необходимых дел и средств для их выполнения.

Нельзя утверждать, что яркая творческая одаренность и умение хорошо устраиваться в жизни — взаимоисключающие качества. Но можно сказать, что эти качества мало совместимы.

Нельзя приручить талант, отчасти не лишив его силы.

Творческие личности бывают трех типов: для представителей первого типа в творчестве важнее всего дивиденды, для представителей второго — аплодисменты, для представителей третьего — сам процесс творчества. Самые значительные и мощные творцы относятся к третьему типу.

Творческий потенциал можно стимулировать, но невозможно симулировать.

Как бы человек ни был талантлив, даже гениален, он не может создавать одни шедевры. Поэтому, если он творит слишком много, он неизбежно будет создавать и немало посредственного.

Чтобы правильно распределять время и силы в своей жизни, полезно помнить: сумма энергии каждого человека, расходуемая им на действия, думание, чувствование и говорение, остается постоянной.

Все люди по отношению к собственному жизненному пути делятся на ведущих, ведомых и идущих автономно. Последним — труднее всего, но если они верны себе и своему пути, наилучшие приобретения ожидают именно их.


               
                Ты и другие



Неадекватная оценка себя самого ведет к неадекватной оценке окружающих, так как для восприятия других у нас нет другой системы координат, кроме той, где точкой отсчета является собственное «Я».

Как бы ты себя ни вел — просто в силу того факта, что ты живешь, — всегда найдется кто-то, кому твои поступки или отсутствие оных не понравятся. Поэтому, если ты думаешь о других, то всегда стоишь перед выбором, чье недовольство тебя меньше всего волнует.

Неправильное сравнение людей друг с другом, хотя и общепринятое, — начиная отсчет от нуля. При таком сравнении неравенство между людьми может казаться ужасающе большим. Правильное сравнение людей — на фоне бесконечности, из которой все они возникли и в которую все уйдут. Такой способ сравнения позволяет увидеть их одинаково ничтожными, каким их истинный масштаб и является, хотят они признавать это или нет.

Если и принимать во внимание неравенство между людьми, то в первую очередь надо учитывать то неравенство, которое глазами не видно.

Подавляющее большинство людей заслуживает скорее сострадания, чем любви.

Если человек приходит к тебе — не отталкивай его.
Если человек находится с тобой — делай так, чтобы его приход был не напрасным.
Если человек уходит от тебя — не цепляйся за него.

Старайся быть проблемой для возможно меньшего числа людей, включая и себя самого.

Когда вступаешь в общение, во избежание досады и недоразумений, всегда имей в виду, что большинство из тех, с кем приходится общаться (независимо от их остальных человеческих качеств), отнюдь не стремятся:
- услышать и быть услышанными;
- учитывать личность собеседника и опыт предыдущего общения с ним;
- додумывать свои мысли до конца и заботиться о ясности их выражения.
Короче говоря, лучше с самого начала делать поправку на чужую косность ума и языка и не особенно рассчитывать на взаимопонимание.

Существует разница между тем, как ты чувствуешь другого человека, находясь рядом с ним, и тем, как ты чувствуешь его же, когда он далеко. Чем вы духовно ближе друг другу, тем эта разница меньше.

Я исключителен и уникален, но исключителен и уникален в той же мере и ты.

Лучше узнать другого — это, как правило, узнать его не с лучшей стороны.

Хороший человек может долго переносить одиночество, а не очень хороший всегда в ком-нибудь нуждается.

Близкими людьми становятся те, у кого есть некий минимум общности взглядов, интересов, ценностей; но в то же время и минимум различий.

Подлинно близкий человек делает твою жизнь больше, чем она была бы без него.

Никто не может нести больше ответственности за других, чем за себя самого.

Отношения мужчины и женщины интересны и для окружающих, и для них самих, как правило, до тех пор, пока у них нет общего ребенка.

Пусть нас не обламывают те, кто обнадежили, и не обнадеживают те, кто обломят!

Прежде чем напяливать на себя судейскую мантию, примерь — не великовата ли?

Связи, обусловливающие нас в наибольшей степени, причиняют нам наибольшие страдания — независимо от того, сохраняются они или рвутся.

Вокруг каждого человека слишком много подобных ему, чтобы он мог относиться к каждому с необходимой долей внимания, не говоря уж об уважении.

Безвестным называют того, кого знают только родственники, друзья и сотрудники на работе. Но, если вдуматься, разве этот круг лиц так уж мал?

Если кого-то называют «настоящим мужчиной», меня это настораживает: хотя не все «настоящие мужчины» творят зло, но большая его часть творилась и творится именно теми представителями человеческого рода, к кому подходит эта характеристика.

Понятие «настоящий мужчина» ассоциируется прежде и прочнее всего с возможностью и действительностью насилия.

Мизантропия и цинизм в большинстве случаев коренятся в неосознанном желании мизантропов и циников оправдать собственную несостоятельность в каком-либо отношении или свой далеко не безупречный образ жизни.

Всякий человек, какой бы он ни был, вправе рассчитывать на уважение со стороны других потому только, что он человек. Но при этом никто не вправе требовать от других особого уважения только по этой причине.

Взаимодействия людей, как это видно со стороны, часто имеют смысла не больше, чем столкновения бильярдных шаров.

Навязчивая и неразборчивая общительность — это просто стремление делиться своей глупостью с другими.

Смысловая невнятность (в разговорной речи или в произведении) бывает двух видов: когда непонятно, что в данный момент хотят сказать; и когда непонятно, что хотят сказать в целом. Они могут присутствовать и обе сразу, но их нужно не смешивать и распознавать.

Весело проводя слишком много времени, можно однажды невесело открыть, что на самом деле время провело тебя.

Если для тебя на первом месте стоит сохранение хороших отношений с окружающими, тебе нечего даже и думать о том, чтобы быть социально успешным.

Если бы большинство всегда было право, мы до сих пор жили бы в пещерах.

Делать свои глупости часто бывает безопаснее, чем указывать на чужие.

С необязательным иметь дело почти так же ненадежно, как и с непорядочным.

Пусть лучше жалеют о твоем преждевременном уходе, чем с нетерпением ждут, когда же ты, наконец, уйдешь.

Никто не вправе осуждать ближнего, который не хочет участвовать в ненужных ему играх других людей. Осуждения заслуживает как раз тот, кто тем или иным способом вовлекает других в игры, имеющие значение только для него одного.

Как бы далеко ты ни ушел в своем духовном развитии, ты никогда не сможешь игнорировать тот факт, что живешь среди подобных себе и связан с ними.

Можно, живя среди людей, обойтись без правил, которые предписывают тебе поступать определенным образом. Но без правил, которые удерживают тебя от определенных поступков, не обойтись.

Привыкший брать всегда дорожит близкими отношениями с привыкшим давать.

Порядочный человек — это тот, который не хочет никого использовать. А если все-таки обстоятельства вынуждают его делать так, он никогда потом не позволяет себе забыть об этом.

Мало что так утомляет, как всегда и для всех быть хорошим.

Учитывая и уважая все мнения без разбора, ты не совершишь ничего значительного и сам не состоишься как личность.

Трудно счесть шутку удачной, если шутят над нами.

Те, кто ходят на двух ногах, отличаются друг от друга больше, чем те, кто ходят на четырех.

Кто рассказывает тебе чужие секреты, расскажет другим твои.

Что для одного — пол, для второго — потолок, а для третьего — может быть, даже стена.

Ленивый обычно не вреден, но вредный, к сожалению, обычно не ленив.

Старайся быть приятным для других, но не ценой своего достоинства и своей свободы.

Все время угождать другим можно только за счет самоуважения.

Эффективность деятельности, рассчитанной на одного исполнителя, обратно пропорциональна количеству участников.

Слишком частые встречи гасят взаимный интерес и симпатию двоих, а совместная жизнь — тем более.

Благоприятное впечатление от одних сохраняется со временем, от других — с расстоянием.

Чем чаще и легче человек ссорится, тем хуже он переносит уединение.

Многие часто готовы протянуть дружескую руку, но почему-то ладонью вверх.

Откровенничать со сплетником — все равно что приглашать в гости вора.

«Сколько людей, столько и мнений» — может, это и верно; но неверно то, что на одного человека приходится одно мнение.

Кто часто ищет у окружающих сочувствия, тот вряд ли может рассчитывать на большое уважение с их стороны.

Если кто-то не видит того, что есть, его стоит пожалеть. Но если человек видит то, чего нет, пожалеть стоит его близких.

Некоторые живут тем, чем болеют.

Самый быстрый путь к зависимости от других — полагаться только на других в самых важных для тебя вопросах.

Делись не столько радостью, сколько тем, что ее приносит.

Каждый может быть как все. Но самим собой может быть далеко не каждый.

Сделать человека рабом очень помогает внушенное ему чувство долга или вины — и тем успешнее, чем «долг» представляется священнее, а «вина» — тяжелее.

Человеческий материал, как и любой другой, изменяется под давлением, но чаще всего не в лучшую сторону.

Личность отличается от особи тем, что имеет в душе нечто неприкосновенное.

Лучше быть заторможенным, чем совсем не иметь тормозов.

Я не настаиваю, чтобы со мной обязательно согласились, но хочу, чтобы меня выслушали.

Недалекий человек для меня никогда не станет близким, кем бы и каким бы он в остальном ни был.

Называющий себя «великим грешником» считает себя в первую очередь — великим и лишь во вторую — грешником.

От своих убеждений иногда отказываются, от отсутствия убеждений — никогда.

Оценивать человека следует сначала по тому, что он делает, а уже во вторую очередь — по тому, чего он не делает. Ибо целенаправленное действие - это главное свойство, отличающее живое от неживого.

Жить целиком ради кого-то так же ненормально, как и не давать жить кому-то.

Не понимаешь человека — постарайся понять.
Не хочешь понимать — воздержись от суждения о нем.
Не хочешь воздержаться от суждения — воздержись хотя бы от его осуждения.

Люди, склонные к тирании, чаще других становятся начальниками. Но бывает, что и у выбившихся в начальники со временем появляется склонность к тирании.

Чем больше по природе человек склонен быть начальником, тем меньше значат для него дружеские отношения.

Индивидуальность человека — это то, на что он склонен обращать внимание.

«Роковых женщин» не существует, есть только роковая глупость мужчин.

В том, как человек обращается с окружающими вещами, есть признаки того, как он обращается с окружающими людьми.

Если тот, над кем подшутили, смеется, значит, шутка была удачная.

Мысли человека редко бывают более содержательными, чем его словарный запас.

Никто не вправе ожидать в старости от своих взрослых детей больше внимания, чем он уделял им в детстве.

Избегай того, кто никогда не смеется, равно как и того, кто смеется все время.

Тому, кто стремится мыслить и действовать самостоятельно, не стоит рассчитывать на одобрение тех, кто не хочет или не может этого делать.

Умного можно распознать по тому, что в общении с любым человеком он учитывает предыдущий опыт общения с ним и с другими. Глупый выявляет себя тем, что никогда не учитывает, даже если такой опыт у него накапливается. Поэтому при сколько-нибудь длительном общении с умным человеком у вас с ним постепенно выстраивается определенное здание отношений, а с дураком каждый раз приходится начинать с нуля.

Безграничная искренность граничит с глупостью.

Переспорить или перекричать — не значит переубедить.

Старайся не обижать и мухи, но не будь таким, которого может обидеть даже муха.

Не требуй благодарности за оказанную тобой услугу, если о ней не просили.

Труднее всего выкорчевывать из себя то, в чем менее всего хочется признаться.

О чрезмерном проявлении эмоций, каковы бы они ни были, почти всегда приходится впоследствии вспоминать с чувством неловкости.

Характеристика «неглупый» вряд ли сойдет за похвалу, так как от неглупого до неумного не так уж далеко.

Не стремись быть как все; не стремись и обязательно выделяться из всех. Но постарайся понять тех, кто так делает, — у каждого из них может быть своя правда.

Как много надо иметь ума, чтобы постоянно добиваться взаимопонимания с теми, у кого его мало.

Если ты разумен и порядочен — хорошо, но не отрицай этой возможности и за другими.

Чтобы слушали, надо говорить, но чтобы слышали, надо при этом ещё и думать.

От некоторых лучшая помощь — когда они не мешают.

Можно выпросить внимание к себе, но не интерес.

Надо с пониманием относиться к желаниям других, но с еще большим пониманием надо относиться к их нежеланиям.

Может быть, твой ближний и заслужил наказание, но ты старайся не быть инструментом для его исполнения.

Для некоторых пакостить — единственный способ стать замеченными.

Хорошо говорить умеет один из сотни. А на сотню умеющих хорошо говорить едва ли найдется один умеющий хорошо слушать.

Глупость мешает многим спокойно хранить молчание, когда сказать нечего.

Стремление к размышлению и творчеству и, с другой стороны, мыслительная и творческая одаренность не всегда бывают одновременно у одного человека.

Глупость можно определить как устойчивую неспособность к различению главного и второстепенного.

Как только в человеческие отношения входит привычка, вместе с ней прокрадывается и скука.

Кто говорит, не думая, тот и слушает, не слыша.

Если человеку безразлично то, что для тебя наиболее ценно и значимо, то, в общем, безразличен ему и ты сам.

Ты никогда не завоюешь расположения собеседника, если не дашь ему возможность побыть в роли того, кто лучше знает или понимает предмет обсуждения — независимо от того, оправдана или нет такая роль.

Не ищи последних истин с первым встречным.

Одни предпочитают знать факты, а другие (их меньше) — принципы.

От лучшего в себе бегут чаще всего туда, где собирается толпа.

Одним дарован талант распознавать истину и красоту, другим — выгоду.

Не умея устроить собственную жизнь, не берись устраивать чужую.

Отношения между двумя людьми, которые себя исчерпали, должны легко и естественно разорваться, как отрывается от ветки перезревший плод. Искусственное затягивание таких отношений, кроме страданий, никому ничего не приносит.

Неправильно установленная дистанция в отношениях как минимум заставляет испытывать дискомфорт одну из сторон.

Не очень умно спрашивать человека, какую пользу для общества он приносит, или упрекать его за то, что он не приносит пользы для общества. Во-первых, никому еще не удавалось определить и измерить эту самую пользу или хотя бы предложить универсальные критерии для ее оценки. Во-вторых, для человека вполне достаточно, если он никому не вредит и приносит пользу самому себе. А если он приносит конкретную пользу еще хотя бы одному человеку — этого более чем достаточно.

Твои достоинства сами по себе никого не интересуют. Интересуют других только те твои качества, которые позволяют тебе эффективно соучаствовать в значимой для них деятельности.

Приверженность традициям — не достоинство, а только свидетельство того, что человек усвоил кем-то придуманные правила и стереотипы поведения, не особенно задаваясь вопросом, есть ли в этом какой-то смысл и ценность.

Чтобы предугадывать поведение человека в определенной ситуации, недостаточно хорошо знать этого человека, надо хорошо знать и его ситуацию.

Разница между умным и дураком особенно видна в отношении к одиночеству: для первого это ценная возможность, для второго — мучительная проблема.

Верный признак инфантильности — приоритетный мотив «хочу» или «не хочу» в любом акте выбора.

Каждый из нас сам определяет себе меру своего удобства для других.

Только в одном случае никто и никогда не будет относиться к тебе плохо: если тебя не существует.

Пределы, в которых можно оставаться порядочным, достаточно широки для каждого, чтобы не делать гнусностей, а сделанные — не оправдывать суровостью жизни.

Если у тебя в отношениях с другими постоянно возникает одна и та же проблема, то другие здесь ни при чем.

Осуждать или жалеть людей, неразвитых в умственном и личностном плане — почти то же самое, что осуждать или жалеть баранов за то, что они родились баранами.

Пока ты считаешь, что для самоуважения нужны веские основания, тебе будет очень трудно их находить.

Умных и дураков, талантливых и бездарей уравнивает не только спор, как это верно подмечено, но и почти всякая совместная вынужденная деятельность.

Глупого может восхищать что угодно, но реже всего — сильный ум другого человека.

Любой может показаться крупным специалистом, когда подробно рассказывает о внутренней «кухне» того, чем занимается.

Не собирай вместе людей, которые не могут составить друг другу компании. И сам не ищи компании, в которую хотя бы на время не сможешь влиться.

У мудрых людей вырабатывается иммунитет ко лжи, который проявляется в числе прочего и как здоровый скептицизм по отношению ко всякому пафосу и выспренности, здоровое недоверие к высокопарным словам и фразам.

От вынесения категорий добра и зла за пределы жизни до фанатизма — один шаг.

Старайся не принимать участия в разговоре, если знаешь, что ничего стоящего не услышишь, не сможешь сказать или сам не будешь услышан.

Высказанная глупость умножается на степень убеждения, с которой она высказана.

Легче совмещаются разные характеры, чем разные понятия о жизни.

Вопреки общепринятому мнению, способ выражения мысли ничуть не менее важен, чем ее содержание. Ибо правильные и сколько-нибудь ценные мысли посещают всех, а для того, чтобы найти для них наилучшее оформление, нужны качества, которыми обладает отнюдь не каждый.

Кто слишком долго общается с больными людьми, тот может незаметно для себя принять точку зрения, что болезнь — это норма, а здоровье — отклонение от нее.

Чтобы увидеть себя глазами другого, надо, прежде всего, превратиться в этого другого.

Чтобы увидеть жизнь глазами другого, надо забыть свою и прожить его жизнь.

С кем можно вместе слушать музыку, с тем можно иметь и близкие отношения.

В обмане себя преуспеть куда проще, чем в обмане других.

Всегда помни, что ты повсюду будешь встречать много разных людей, очень заинтересованных в том, чтобы ты разделил их веру в определенные мифы.

Одна минута потери самоконтроля часто оборачивается для человека тем, что его до конца жизни усиленно контролируют другие.

Те, кто носятся с навязчивой идеей, будто они что-то должны человечеству, приносят окружающим не меньше проблем, чем те, кто считают, будто им все кругом что-то должны.

Самые непримиримые враги всего здорового и нормального в жизни часто получаются из ярых поборников всеобщей справедливости.

Среди окружающих непременно найдутся такие, которые будут задавать тебе вопросы в категоричной форме, требующие категоричного ответа. Иначе как провокационными такие вопросы не назвать. Самый правильный ответ на них, если его вообще давать, это несогласие с такой постановкой.

Насчет необходимости подавать милостыню: не думаешь ли ты, что каждый опустившийся на дно жизни из-за своей никчемности, пьянства и лени, может теперь выступать в роли контролера твоей совести?

Терпеливость по отношению к другому — хорошее качество, но только до той меры, пока этот другой не начал им злоупотреблять.

С дерьмом не стоит обращаться на «Вы».

Надеяться получить счастье из рук другого человека, пусть даже самого близкого и дорогого, — так же наивно, как надеяться получить здоровье из рук врачей.

Как бы ты ни заботился о других, ты не сможешь сыграть в их жизни сколько-нибудь существенную роль, если напрочь позабыл о себе.

Если дорожишь отношениями с человеком, никогда не говори ему всю правду и только правду о нем самом. Да и о себе тоже.

Кто позволяет себе говорить другим все, что хочет, тот должен быть готов выслушивать от других то, чего не хочет.

Делать нечто «назло» кому-нибудь — самая скверная и неубедительная мотивация поступков.

Если твоего присутствия не замечают, не заметят и твоего отсутствия.

Как часто на слова «Приходи еще!» хочется ответить: «А зачем?»

Полная гармония в отношениях двух людей невозможна, так как это подразумевает согласие всегда и во всем. Такое состояние возможно только в том случае, если один из них отказался от своей личности, стал тенью и эхом другого. Но это тоже весьма далеко от гармонии, даже если и устраивает обоих.

«Дыма без огня не бывает» — любимая присказка сплетников.

Чем менее человек развит в личностном плане, тем сильнее он отождествляет себя и других с их социальными ролями.

С печалью я смотрю на того, кто смеется над всем, со смехом — на того, кто над всем печалится.

Тем, кто принципиально воздерживается от удовольствий, в жизни не остается ничего лучшего, кроме как удовольствоваться воздержанием.

Успешно помогать бороться другому с его негативными состояниями может только тот, кто научился преодолевать собственные.

Можно забыть того, кто доставил тебе радость, но нельзя забывать того, кто избавил тебя от страданий.

Эмоциональную зависимость от некогда близкого человека гораздо труднее засушить, свести к нулю, чем позволить ей изменить знак.

Нелишне помнить важный психологический закон: сколько человек может доставить тебе радости и удовольствия, столько он же может причинить горя и страдания — и ни ты, ни он этого соотношения изменить не в силах.

Умение расставаться столь же важно, как и умение поддерживать хорошие отношения. Оно сродни умению проигрывать, без которого не повзрослеешь.

Строить отношения с кем бы то ни было надо так, чтобы не возникало причин их выяснять.

Настоящие секреты — такие, о существовании которых даже не догадываются.

Да не останетесь вы врагами с тем, с кем расстались окончательно!

Действия, которыми управляет только твоя нижняя половина тела, никогда не приведут к возрастанию гармонии между тобой и миром.

Зрелый человек оценивает в первую очередь то, что для него сделали другие; недоразвитый главным образом озабочен тем, чего для него не сделали.

Фразу о том, что незаменимых людей нет, чаще всего слышишь как раз от тех, кому легко найти замену.

Если некая полезная установка в нужные моменты у человека не срабатывает, то он в этом плане ничем не отличается от того, у кого ее нет.

Если выстроить шкалу, объективно отражающую степень влияния человеческих качеств на достижение успеха в жизни, то, думается мне, интеллект окажется на предпоследнем месте, а порядочность — на последнем.

Родительский эгоизм, проявляющийся в стремлении управлять жизнью своих детей, — самая завуалированная и потому самая коварная разновидность эгоизма: мало того, что он маскируется под любовь и самопожертвование, он еще и носит повсеместный характер и воспринимается всеми как нечто естественное.

Если ты будешь пытаться доказать каждому, что не уступаешь ему ни в чём, то тебя хватит очень ненадолго.

Трудно обрести друзей в тех местах, которые являются для тебя тюрьмой. Но если это все-таки случается, то такие друзья оказываются настоящими.

Для некоторых отсутствие или недостаток чего-то — пустяки по сравнению с наличием или избытком этого же у других.

Некоторые люди появляются в твоей жизни только затем, чтобы причинить тебе тот или иной ущерб. Если такой человек возник на твоем горизонте — постарайся распознать его раньше и избежать встречи с ним. Если же, несмотря ни на что, этого не удается — задумайся, что за урок жизнь преподносит тебе с его помощью.

Встретишь порой такого представителя рода хомо сапиенс, что, пожалуй, это самое лучшее, что о нем можно сказать.

Не каждое высказанное тебе спорное мнение нужно оспаривать.

Если ты никак не можешь разделить всеобщие восторги по поводу какого-то известного произведения, не подозревай дурновкусия у его почитателей или скудоумия — у себя. Просто прими мысль, что это произведение создано не для тебя, и живи спокойно дальше.

Можно иронизировать по любому поводу и над чем угодно — иной раз даже над чьими-то святынями. Но только не над тем, что человек себе не выбирал.

С самодовольством, если ты думающий человек, справиться нетрудно:  сама жизнь достаточно быстро излечивает от него. Труднее осознать и вылечить более тонкую и глубже запрятанную форму самодовольства, которая проявляется в чувстве собственного превосходства по отношению к другим неоправданно самодовольным.

Если ты все время боишься не угодить кому-то и руководствуешься в своих поступках этим страхом, это означает, что ты на крючке, за который может дергать любой встречный, вовсе не отягощенный подобными предрассудками. И пока ты не снимешь себя сам с этого крючка, за него будут дергать все, кому не лень, — или для того, чтобы добиться от тебя чего-то, или чтобы утвердить свое эго, или просто, чтобы поглумиться. Не думаешь ли ты, что если являешь собой такое приятное исключение, то нет исключений и в другую сторону?

Вступать в спор имеет смысл только тогда, когда есть возможность немедленно доказать свою правоту или неправоту оппонента, но это бывает очень редко.

Отсутствие уважения к себе часто проявляется в неразборчивом интересе ко всему вокруг, в желании воспринимать что попало.

Если ты все время соглашаешься, с твоим мнением перестают считаться.

Чтобы избежать ненужной роли, иной раз полезно сыграть роль дурака.

Можно смело доверять тому, кто способен относиться с юмором к самому себе.

Своенравному человеку нужно научиться чаще говорить другим слово «да»; слишком уступчивому — слово «нет». У человека, свободного от этих крайностей, «да» и «нет» всегда адекватны ситуации.

Умение учитывать глупость других — очень ценное свойство, но это мелочь по сравнению с умением отслеживать и учитывать собственную глупость. Однако и такое умение является очень скромным по сравнению с умением не позволять своей глупости руководить собой.

Расставаться с тем, с кем тебе в жизни уже не по пути, — так же, как и с прибытием на поезд: лучше чуть раньше, чем чуть позже.

Для дурака даже вполне уместная попытка собеседника быть точным выглядит занудством.

Секс — область наибольшей заменимости одного человека для другого.

Обида — это дыра в твоем существе, из которого утекает твоя жизненная энергия.

Среди думающих людей есть мало читающие. Среди читающих есть мало думающие. Но, как правило, в жизни конкретного человека место и чтению, и размышлению примерно одинаково.

Чтобы у тебя пропала необходимость демонстрировать всем и каждому свое личное достоинство, его надо сначала выработать и ощутить в полной мере.

Человек, обладающий адекватным пониманием себя и своего места в мире, никогда не позволит себе быть вальяжным.

Все говорят, что им нужно только свое, а чужого не надо. Но при этом мало кто определяет границу между своим и чужим.

Самые порядочные встречаются среди самых наивных. Обратное тоже верно.

Обладание чувством юмора — это показатель здоровой психики. Если, конечно, это здоровое чувство юмора.

Мало быть уверенным в себе, надо еще быть уверенным в своей правоте. Мало быть уверенным в своей правоте, надо еще быть уверенным в себе.

Для одного быть предоставленным самому себе — наказание, для другого — награда.

Чем менее хорош поступок, тем легче его сделать за компанию.

С некоторыми людьми компромисс обходится дороже, чем конфликт.

Качество общения не заменить никаким количеством.

Лучше оставаться наедине со своим умом (если, конечно, его достаточно), чем связываться с многочисленными и разнообразными проявлениями чужой глупости.

Не уставай прощать другим, чтобы они не устали прощать тебе.

Способность к осмыслению жизни в целом может обособить одну личность от общества куда сильнее, чем другую личность — преступные наклонности.

Общество к свободе тебя не выведет. Оно только является средой, в которой ты формируешься как существо, способное стремиться к свободе.



                Целостность себя



«Основной вопрос эзотерики»: дано человеку только избавиться от страданий с помощью какой-либо психотехники, или ему дано изменить сами условия своего существования (или как-то способствовать их изменению)? Секрет, видимо, заключается в слове «дано»: даны неизменяемые условия физического мира, но дана и свобода, и «данность» в том и другом случае разная, хотя обе важны. Человек — это проводник, канал, созданный и используемый жизнью для того, чтобы проводить во Вселенную свободу и гармонию. И поэтому ответ, если пытаться сформулировать его на ментальном уровне, должен содержать для каждого ищущего обе возможности, как дополнительные друг другу. Вот это-то состояние совмещенности и назовем «обретением целостности», или, если угодно, исполнением человеческого предназначения.

Чтобы усвоить идею обретения целостности, нужен немалый запас прочности ума, а чтобы реализовать ее — немалый запас прочности воли.

Парадокс обретения целостности себя состоит из трех взаимообусловленных истин:
- целостность себя — единственная стоящая цель в жизни;
- нет никаких способов окончательно достичь ее;
- есть только одна возможность приблизиться к ней, и это — стараться вести себя так, будто ты уже целостный.

Представление о целостности себя как о поглощении личностного начала безличным может отпугнуть ум. Но это ложная идея, созданная той частью твоего существа, которая противодействует стремлению к целостности. На самом деле обретение целостности себя — нечто столь же глубоко индивидуальное, как и сама твоя жизнь, потому что это не какое-то абстрактно мыслимое состояние, одинаковое для всех, а личное свершение, включающее весь твой путь к нему.

Существуют самостоятельные, но взаимосвязанные стороны человеческой жизни, имеющие прямое отношение к обретению целостности себя, — те свойства или качества самой жизни, которые нельзя не учитывать, и которые так или иначе обусловливают саму возможность продвижения. Их насчитывается семь, и я бы назвал их семью фундаментальными аспектами экзистенции, или, более поэтично, семью цветами радуги жизни. Каждый из них нужно осознать и прочувствовать на своем опыте. Для каждого, кто искал, пояснять их значение не нужно, достаточно перечислить. Вот они: тяжесть, отсутствие явного смысла, конечность в этом мире, равнозначность всего, изначальная необязательность, таинственность и открытость в бесконечное.

Движение к целостности самого себя можно начать из любой точки своего существования. Точно так же мы идем к смерти. Разница лишь в том, что к смерти мы идем независимо от чего бы то ни было, а к целостности себя — исключительно по собственной воле.

Не жди благоприятных условий для того, чтобы начать двигаться к обретению целостности себя. Жизнь их тебе никогда не предоставит. Начинай прямо оттуда, где ты находишься. Нет никакой другой отправной точки, кроме «здесь и сейчас».

Чтобы начать движение к целостности себя, в числе всего прочего необходим минимум уверенности в своей правоте и, кстати, не такой уж маленький. Без него человек так и останется марионеткой своих желаний или чужой воли.

Первое, от чего надо избавиться, если ты решил обрести целостность себя, — это святыни любого рода, потому что всякая святыня — это придуманное кем-то табу на самостоятельный поиск истины и свободы.

Необходимое условие для начала движения к целостности себя — перестать быть только туловищем. Это значит — осознать, что ты представляешь собой нечто гораздо большее.

В общественном сознании издавна выработано несколько фундаментально-ложных догм, которые, будучи внедренными в сознание человека, превращают его в автомат для выполнения социальных программ, в объект для манипуляций со стороны других, и препятствуют достижению целостности себя. Вот они:
- человек является безусловной собственностью государства, которой оно может распоряжаться по своему усмотрению;
- человек рождается с грузом неоплатного долга перед обществом (родителями, страной, Богом и т. д.), за который он всю жизнь обязан рассчитываться;
- смысл жизни состоит в работе, заботе о своих детях, общественно значимой деятельности и т. п. — в чем-то внешнем по отношению к самому человеку;
- критерием социальной полноценности является наличие семьи, работы и определенного общественного статуса.
Этот список можно продолжать, но главные перечислены. Избавление от них необходимо, если хочешь понять, в чем твое предназначение.

Всё, что расширяет сознание, делает его более свободным и радостным, способствует обретению целостности себя. Всё, что сужает его и делает более зависимым от чего бы то ни было, — препятствует.

Существующий образ жизни каждому человеку диктует, как норму, необходимость быть включенным в качестве придатка или функции в какие-либо социально-технические системы. И чем больше человек сопротивляется такой включенности, тем больше у него шансов быть оттесненным на обочину дороги жизни. Полностью же целостная и самодостаточная личность будет восприниматься современным обществом как нечто чужеродное и подлежащее отторжению. Поэтому целостный человек, оставаясь членом социума, по мере необходимости и своих жизненных интересов участвует в функционировании тех или иных систем, но не принадлежит им.

Даже если ты и достиг определенных успехов в обретении целостности себя, не обманывайся на собственный счет. Не позволяй себе и мысли, что ты «избранный», что на тебя некто сделал ставку в большой игре, и ты должен во что бы то ни стало оправдать оказанное доверие и выполнить свою почетную миссию. Ибо нет никого, кто бы возлагал на кого-то или выполнял какую бы то ни было миссию. Думать так — ничем не лучше, чем быть бездумным членом общего стада, бредущего в никуда.

Человек обретает целостность себя, когда в нем не остается ничего, что стремилось бы к самоутверждению.

В понятии «родина» всегда подразумеваются какие-то границы. А идеал мудрого — это безграничность, поэтому у него нет родины.

Осознать себя целостным — значит осознать мир с точки зрения своего отсутствия.

Обретение целостности себя подразумевает не столько прибавление чего-то к своему существу, сколько избавление от многого.

Ты никогда не придешь к целостности себя, будучи навьюченный тем, что не является и никогда не станет частью тебя самого.

Целостность себя — это такое состояние, в котором не может возникнуть ни одной проблемы, если только сам ищущий не захочет начать игру в проблему и ее разрешение.

Целостность себя и целостность образа жизни находятся в обоюдном и довольно жестком соответствии.

Чем дальше продвигаешься к обретению целостности себя, тем яснее становится, что невозможно выработать пригодную для всех ищущих «философию восхождения». Если такая философия вообще возможна, она может быть выработана только каждым ищущим для себя лично, пусть даже в чем-то она будет пригодна и для остальных.

Пришедший к целостности себя смотрит совсем другими глазами и видит совсем другой мир, а именно — такой, каким он является сам по себе, без искажений обычного человеческого восприятия. Но чтобы начать путь к обретению целостности, твой взгляд на мир должен быть другим изначально, как если бы ты ощущал зов будущего целостного состояния.

Обретение целостности себя — это достижение не конечного, а отправного пункта.



                Ты и твой путь



Вероятно, в обычной человеческой речи самое емкое по смыслу после слова «жизнь» — слово «путь». Ибо в нем подразумеваются и тот, кто идет, и то, откуда и куда он идет, и главное — зачем и почему он идет.

Внутри тебя есть некто, кем ты можешь и должен стать. Самыми важными людьми в твоей жизни станут те, кто помогут тебе в этом.

Как примирить западную идею ценности цели пути и восточную идею ценности пути безотносительно к цели? Единственный логически приемлемый вариант состоит в том, чтобы пройти по этому пути как можно дальше.

Случайно ли то, что все или почти все великие учителя были скитальцами?

Верно сказано, что у Бога нет рук, кроме твоих. Можно развить эту мысль и сказать, что у Бога нет мозга, кроме твоего. А можно пойти еще дальше и сказать, что у Бога нет другого способа самопознания, кроме как посредством твоего «Я».

Где-то глубоко в сердцевине твоего существа есть некто или нечто, кому или чему твой ум безотчетно и безусловно доверяет более, чем самому себе.

Вечная беда большинства ищущих — плохая адаптированность к социуму.

Прежде чем отправляться в главное путешествие своей жизни, убедись, что крепко держишься на ногах.

Реальность всегда мстит неподготовленной душе за разрыв с ней.

Место, время и направление своих поисков нужно выбрать так, чтобы тебе было ничего не страшно или просто нечего терять.

Критерием ценности любого пути я бы предложил следующее: ведет он идущего к большей свободе или нет.

Одному в жизни более всего нужен дом, другому — путь. И им друг друга никогда не понять.

Ищущему прежде всего свободу не по пути с имеющим святыни.

Ориентиры для самых важных путей находятся у нас внутри.

У каждого не только свой путь, но и свое бездорожье.

Всегда найдется некто, с чьей точки зрения твоя жизнь является неудачей, а твои ценности — заблуждениями. Не позволяй им сбить себя с пути.

Большая жизнь не слишком заинтересована в том, чтобы ты производил на свет малые жизни, такие же бестолковые, как твоя на данный момент. Если она в чем и заинтересована, так это в том, чтобы ты привел свою малую жизнь в соответствие с ней.

Чтобы искать свое предназначение, надо сначала в него поверить.

Твое существование ничуть не менее случайно, чем существование Вселенной.

Ни во Вселенной, ни за ее пределами нет существа, от которого в большей степени зависит выполнение твоего предназначения, чем от тебя самого.

Предназначение может быть только там, где есть свобода.

В своих поисках вряд ли тебе стоит полагаться на поддержку того, что еще надо достичь или найти. Тем более, если не очень хорошо себе представляешь, в чем конечная цель твоих поисков и достижима ли она вообще. Полагаться можно только на то, чем ты обладаешь в любой момент, независимо от чего бы то ни было.

Пусть твой путь указывает тебе только тот, кто мудрее тебя.

С вершин понимания видно, что понимать можно и нужно далеко не всё.

В безграничности жизни прощение может быть окончательным, прощание — нет.

Новая жизнь для тебя наступит не когда-то в будущем, а с того момента настоящего, когда ты совершенно освободишься от ненужного тебе груза прошлого.

Осознание того, что многого испытать, пережить и достичь тебе не дано, очень успокаивает и позволяет сэкономить массу сил, средств и времени.

Твоя жизнь в любой момент складывается из тебя возможного — того, кем ты хотел, мог, пытался стать, кем еще хочешь, можешь, пытаешься стать, и, может быть, когда-нибудь станешь; и тебя действительного — кем ты являешься к настоящему моменту. Большинство людей живут только действительным своим состоянием. Это ничем не оправданное самоограничение. Человек же ищущий живет в пространстве возможностей, в котором его действительное состояние похоже на птицу в небе или на корабль в открытом море.

Иерархия ценностей, в которой свобода стоит на первом месте, настолько отличается от других систем, что живущий в соответствии с ней похож на отшельника.

Все сколько-нибудь привлекательные и оказавшие влияние на людей учения о человеческом предназначении сводят воедино три составляющие:
- присущее человеку стремление к тому, что превышает его природу;
- действие созидательного надприродного начала через человека;
- человеческую экзистенцию (драму жизни, поисков и Пути).
Без первой составляющей человек лишен силы и самостоятельности, без второй — надежных ориентиров и поддержки, без третьей само учение лишено ценности и смысла.

Трагическое мироощущение возникает всегда, когда наши чувства не принимают конечного аспекта нашего собственного или другого существа, а наш разум не принимает бесконечного аспекта.

Тебе не преодолеть пессимизма в оценке жизни, пока ты не найдешь опору своего существования в чем-то таком, что абсолютно ни от чего не зависит.

Печаль, горечь, тяжесть — эти качества твоей жизни обусловлены конечным аспектом твоего существа, его полюсом дискретности. Радость, свобода, легкость — обусловлены бесконечным аспектом твоего существа, полюсом континуальности. Все мы рождаемся с неправильно смещенным «центром тяжести» нашего существа, и нетрудно догадаться, к какому из полюсов смещен этот центр. Предназначение человека состоит в том, чтобы своими усилиями переместить его на нужное место.

Не пытайся соотносить свою личную эволюцию с развитием всего человечества, потому что человечество в целом, взятое как сумма всех живущих в данных момент людей, никуда не эволюционирует. Нельзя даже сказать, что эволюционируют его отдельные, наиболее «духовно продвинутые» представители. Можно лишь сказать, что жизнь осуществляет в некоторых своих формах максимальную на данном отрезке ее развития манифестацию своих возможностей, а станешь ли ты одной из таких форм, немного зависит и от твоих личных усилий.

Ты не обязан верить ни в Бога, ни в дьявола, но если ты хоть сколько-нибудь развит, то не можешь не чувствовать силу, вызвавшую тебя из небытия и несущую по жизни. Равно как и рассеянную повсюду силу, разными способами противодействующую твоему существованию и твоему пути.

Рассматривай свое существо как беспредельную пустоту, а свою точку зрения на мир, как и вообще любую активность «Я», — как ничтожно малое дополнение к этой пустоте, и ты придешь к адекватности себя бытию. Тогда просто исчезает сама основа для всех психологических состояний, делающих жизнь такой трудной и болезненной.

Сколько бы ты ни культивировал в себе ощущение и понимание единства мира, всегда в жизни останется то, чего ты не приемлешь.

Выйдя за пределы того, что охватывается рациональным знанием, ты обнаружишь «там» не меньше хаоса, грязи и бессмыслицы, чем в «обычно воспринимаемом» мире.

Если ты сумел победить в себе то, что мешает тебе быть самим собой, то какие еще победы могут быть нужны?

Для своего личностного роста ты можешь использовать в основном то, что не учитывается в тебе обществом.

Какой бы степени отрешенности ты ни достиг, тебе, пока ты жив, не обрести абсолютной бесстрастности, потому что жизнь — это в большей степени вектор (стремление в определенном направлении), чем нечто статичное и никуда не направленное.

Ты спрашиваешь, почему я говорю так мало? Потому, что уже пришел для себя к окончательным итогам всех возможных разговоров, имеющих какой-то смысл. А разговоры, не имеющие смысла, меня не интересуют.

Чтобы не тратить попусту свою жизнь, почаще задавай себе вопросы: «А надо ли мне это?» и «А надо ли это кому-нибудь вообще?»

Правильное распределение сил на жизненной дистанции состоит в том, чтобы тратить их только на преодоление тех препятствий, которые нельзя обойти, и только на ту борьбу, которой невозможно избежать.

Не жалей времени и сил, чтобы узнать, на какой высоте находится потолок твоих возможностей. А когда нашел — не трать их на то, чтобы его превзойти. Потому что первое тебе жизнь обязательно зачтет, а второе — никогда.

Смысл всякого посланного тебе испытания состоит в том, чтобы ты, в конце концов, вышел из него более сильным и мудрым, а вовсе не в том, чтобы ты проходил его всю жизнь.

Старайся жить так, чтобы ни в один момент тебе не хотелось вернуться в прошлое.

Будь упрям, если надо, но не настолько, чтобы таранить лбом каждую стену.

Тщательно выбирай попутчиков — неважно, в пространстве или во времени.

Ты спрашиваешь, кто мои друзья? Не знаю. Я с осторожностью употребляю слово «друг», потому что не могу для себя точно определить границы его значения. Точно так же обстоит дело и с другими словами, в которые принято вкладывать особо значимый для каждого смысл.

Чтобы повысить свой запас прочности, приучи себя всегда быть готовым к наихудшим вариантам развития событий.

Все, что ты делаешь, говоришь и думаешь, старайся доводить до такого состояния, где можно ставить точку, а не многоточие или знак вопроса.

Избирай для себя такие виды деятельности, результаты которых не опосредуются людьми, стоящими намного ниже тебя по умственному и нравственному развитию. Иначе вряд ли ты достигнешь того, на что рассчитывал.

Прошлое держит нас ровно настолько, насколько мы сами цепляемся за него.

Умей принимать решения — но при этом десять раз подумай, прежде чем принять такое решение, которое нельзя было бы отменить; и сто раз подумай, прежде чем добровольно попадать в обстоятельства, требующие принятия таких решений.

С тем, что у тебя есть, примириться не так уж трудно. Гораздо труднее примириться с тем, что ты есть сам.

Состояние радостной и легкой творческой беззаботности и есть то основное состояние, в котором находится бытие. Когда бы к тебе ни приходило такое состояние, знай: это в тебе говорит твоя истинная природа.

Старайся культивировать весеннее настроение даже во время самой дождливой осени и самой лютой зимы.

Потенциально существуют музыка и книги, которые могут прийти в мир только через тебя.

Результат любой творческой деятельности уже как бы виртуально существует в некоем наполненном жизнью пространстве. Творческий процесс — это в большей степени улавливание, чем конструирование.

Если ты проделываешь настоящую внутреннюю работу, то по мере своего продвижения не можешь не отмечать, насколько разборчивее становишься в отношении круга своего общения и чтения.

Отличительный признак по-настоящему сильного, значительного, ценного повествования — возможность соотнести его с собственной жизнью.

Пока ты жив, не прощайся навсегда ни с одним живым существом.

Если ты думаешь, что все важные перемены в твоей жизни уже произошли, то ты заблуждаешься. Сам факт того, что ты живешь, говорит о том, что главная перемена еще впереди, и тебе ее не миновать — независимо от чего бы то ни было.

Как бы ты ни был внутренне богат и продвинут на пути ищущего, но если ты никого не любишь, ты жив, в лучшем случае, наполовину.

Покинув этот мир, ты воочию убедишься, что ничего особенно не потерял.

Откуда и куда бы ты ни шел, в конечном итоге ты вышел из неизвестности и возвращаешься в нее. Значит, каким-то образом ты там был и будешь.

Заканчивая путь, понимаешь, что все это время ты шел к себе самому. Закончив, осознаешь, что никакого отдельного «тебя» уже нет.

Когда я был мал, мой кругозор был узкий, а мировоззрение — веселое и беззаботное. С возрастом границы моего знания и понимания мира расширялись, и по мере этого расширения я становился все более печальным и озабоченным. Но когда эти границы растворились в бесконечности, я вновь обрел радость и покой.