Черный конверт

   Поезд Киев-Баку прибывал на станцию Красноармейск (Донецкая железная дорога), далеко за полночь. В зале ожидания пассажиров было не много, сиденья вдоль стен были почти пусты. В дальнем углу лежал мужчина, он взобрался на сиденье с ногами и периодически похрапывал. Малыш лет четырёх, что сидел с мамой на соседней лавке,  капризничал, видимо хотел спать, А у самого газетного киоска, сжавшись в комочек от холода, сидела женщина в голубом пончо. Её раздражала конструкция сидений в зале ожидания. Они почему то были с дырками. Как будто нарочно сделано так, чтобы пассажир в ожидании не смог согреть даже пятую точку. Поэтому приходилось, чтобы согреться, подкладывать всё, что попадалось под руку:  полиэтиленовые пакеты,  газеты,  журналы. А когда звучал голос диспетчера о прибытии поезда, все срывались с места, а эти «подкладки»  оставались лежать на сиденьях, ожидая следующих пассажиров. Мамочка с ребёнком  пошли на посадку  на поезд Баку – Киев. Здесь этот поезд (на Киев) проходил  часом  раньше, чем  на Баку. На сидении осталась лежать  здесь же купленная газета. Она была  развёрнутая на странице, на которой крупными буквами была написана информация  о событиях, происходящих в Чечне.
Надежда, так звали эту женщину в пончо, взяла эту газету и как будто нехотя начала читать. Но постепенно её тонкие брови поползли вверх и сама она напряглась. От прочитанного её бросило в жар от  поднимающейся в душе  тревоги, ведь она едет в гости в Дагестан, в Дербент, к своей родной тётке Екатерине. Ехала она туда не впервой. Она, по окончании школы училась там, в сельхоз техникуме,  и дорогу эту знала не понаслышке. Станцию « Грозный» проезжали в основном ночью. А как сейчас? Не опасно ли?
Бросив свой саквояж на сидении, она подошла к справочному бюро и спросила: «Будьте добры, а по какому маршруту будет идти наш поезд на Баку?» Миловидная девушка в железнодорожной форме как то не очень дружелюбно бросила, что, дескать, поезд пойдёт по другой ветке и тут же захлопнула окошко, давая понять, что разговор окончен. Сев на сиденье, Надежда дочитала статью в газете и подумала: « А может не ехать?» Но тут объявили, что поезд прибывает на 3й путь и она медленно, как будто раздумывая ехать ей или не ехать, пошла к переходному мосту. Проходя вдоль вагонов, она поглядывала на окна. Они были темны. Но когда подходила к своему вагону, она увидела несколько вмятин на обшивке. Кондуктор заметил  в её глазах немой вопрос и, проверяя  билет ,сказал :« Не бойтесь. Мы поедем через Волгоград. Так что устраивайтесь и спокойной вам ночи». Войдя в вагон, нашла своё место. У неё была нижняя полка. Спрятав вещи, дождалась. пока ей принесут постель, попросила стакан чая, чтобы согреться. Не смотря на не  очень- то приятный запах, исходящий от не просушенного постельного белья, от ног, свисающих со вторых полок, да и из клозета,  чай в вагонах ей нравился. Пьёшь его из тонкого стакана, вставленного в ажурный подстаканник, да   в прикуску с сахаром, что по два кусочка завёрнут в бумагу с логотипом Донецкой железной дороги, и благодатное тепло разливается по всему телу. А стук колёс убаюкивает и навевает воспоминания тех далёких дней, дней её беззаботной молодости, дней ожиданий и надежд.
Вот и теперь, выпив чая, согревшись, она удобно улеглась, закрыла глаза и подумала: «А зачем это я взяла этот чёрный конверт с письмами? На что ты надеешься? И зачем тебе это?»
Как то накануне поездки в шкафу среди своих  бумаг она нашла связку старых писем от её давнего Дербентского поклонника Дарвина. Они лежали в чёрном конверте из под фотографий. Почему она их не уничтожила, когда вышла замуж за своего одноклассника, не  известно. Но перечитала и  поняла почему. Там столько раз и с таким убеждением повторялось в каждом письме объяснение в вечной не разлучной любви, что видно в своё время не поднялась рука бросить эту первую любовь  в огонь. Дарвин учился в том же сельхоз техникуме, но  курсом ранее. После окончания его сразу забрали в армию. Адреса ему Надежда не  оставила, но это ему не помешало найти через адресное  бюро в городе Сталина её домашний и он писал и умолял её отца: « Дорогой, многоуважаемый отец жизненной подруги моей жизни, как Вам написать, чтобы Вы поверили мне, что жить без неё я не смогу и дня. Я Вас прошу, подскажите мне путь к ней, напишите её адрес». И, только после третьего  письма Дарвина, отец переслал Надежде его письмо. Завязалась переписка. Надежда писала ему не охотно, придумывая всё разные причины: то времени нет, то  больна, то ставила условие, что он должен приехать после армии и поступит учиться дальше. Она ведь на тот момент уже училась в Одесском фармацевтическом институте. На все её уловки он отвечал, что он на всё согласен, что будет всё так, как она хочет, только пусть  будет рядом. «Жизнь  без  тебя не имеет смысла»- писал в каждом письме. Писал часто и очень длинные, наполненные любовью и обещаниями  приехать после армии, даже тогда, если она не согласится быть с ним вместе, чтобы пожелать счастья. Сейчас Надежда лежала и кто- то второй изнутри ставил провокационные вопросы: «Что жалеешь? Может и в самом деле жила бы в любви? Ведь за всю свою жизнь ты не услышала от своего мужа и сотой доли того, что было написано лишь в одном письме кавказского мачо.» А причины отказа были не в ней и даже не в нём. А где то глубже и, пожалуй, в самом детстве. Мало того, что была не желанным ребёнком, да и Бог не наградил её красой, как некоторых.  Маленькая болезненная с большим носом, да вечно в обносках. Её преследовал комплекс: «Я не красивая! Меня любить никто не будет!» А тут поток таких объяснений! Это не правда! Какой то подвох! Но с годами она с этим комплексом справилась. Стала сама себе шить наряды, пышно укладывала свои волосы цвета спелой пшеницы, накладывала лёгкий макияж. И стала замечать, что на неё тоже начали обращать внимание.
Но была и другая, более весомая, как ей тогда казалось, причина. Ведь её тётка Екатерина, родная сестра её отца, ещё в голодный 1947год уехала в Дербент на заработки. Влюбился в неё то ли лезгин, то ли табасаранец Вагид Султанов. Его пленили её голубые с поволокой глаза, её точёный носик. Утонул он в них, забрал и увёз в аул, отказав ранее засватанной невесте. Затем сделал всё, чтобы его Катя жила в достатке. Он построил большой дом, работал  директором ковровой фабрики, имел много  друзей, любил приглашать и угощать. Коньяк лился рекой, а шурпа и жаркое из баранины издавали такой запах, что  они с подругой Раей(они приехали поступать в сельхоз. техникум и временно жили у тёти Кати )просто давились  слюной. Но ты не смеешь не то, что зайти, но и заглянуть на кухню, где тётушка одновременно смотрит за сыном Султаном, а в коляске покачивает сына Амираслана и подаёт через дверь то , что требует её муж для ублажения своих влиятельных гостей. Место жены на кухне и воспитании детей. Им с Раей это казалось не справедливым. Они не могли понять, что толкает  тётушку это терпеть. Наверное, _ Любовь. Не « горы воротила» Екатерина для своего Вагида, а просто приняла мусульманство, одела паранджу, выучила все языки Дагестана, работала в торговой сети и родила ему пятеро сыновей: Султана, Амираслана, Руслана, Валида и Рамазана. Но Надежда не могла даже в страшном сне представить себе такую свою судьбу. И когда высокий, крепкого телосложения, немного заикающийся дагестанец по имени Дарвин с полеводческого отделения стал  ей оказывать знаки внимания, то перед глазами вставала картина жизни её тёти и вся её суть протестовала против подобного будущего. А они то, дагестанцы, даже безобидную улыбку уже трактуют как согласие. Так случилось с её подругой Раей. На первом же вечере в техникуме её заприметил Ахмед _ гроза всех. И всё! За все два с половиной года ни кто не смел даже глянуть в её сторону. Да и сама Надежда, как её подруга, была под его защитой. Надежда почти не ходила в город, не засиживалась допоздна у тётки, ведь она старалась, чтобы попасть в «пять процентов», что давали возможность   учиться в ВУЗе. Дарвин подстерегал её, когда лекции проходили в большом зале. Говорил, ещё больше заикаясь,  о своих чувствах, и требовал каких то обещаний.
      И даже не эта была главной причиной! Надежда по своей натуре была активным человеком. В школе была пионервожатой, активно участвовала во всех мероприятиях, пела, танцевала. И, когда она попала в техникум( их с Раей приняли без экзаменов), то на первом же общем собрании студентов техникума, посвящённому началу учебного года, выскочила на трибуну и толкнула речь, а в конце имела не осторожность употребить слово  «дружить», навеянное проходящим в Москве Фестивалем Молодёжи. Не успела Надежда сойти с трибуны, как туда поспешил заместитель  директора по учебной части  товарищь Калюжный и разнёс  Надежду в пух и прах. Он кричал, что вы сюда пришли не «дружить» а учиться. Где ей было знать , что у дагестанцев «дружить» – это значит встречаться с парнями. Зал, в основном парни, подняли её на смех. Надежда  покраснела и выскочила из зала. Душили слёзы, Рая и девчата с курса (они были в основном из Краснодарского и Ставропольского края) в один голос уверяли, что на это не стоит обращать внимания  Успокоившись, она, скрутила большой кукиш, ткнула её в направлении зала и произнесла клятву, что ни одному  воздыхателю не разрешит подойти  и на пушечный выстрел. Под эту раздачу попал и влюблённый в неё до безумия Дарвин, да и Ширвани - хороший, воспитанный молодой человек. Никого она не рассматривала как потенциального спутника жизни. Это была последняя капля, которая и перевесила чашу весов. Не будь этого  случая, может Надежда бы и позволила бы себя любить. Но получилось, как получилось! И лучшие  два с половиной года   были вычеркнуты из её жизни.
Все эти воспоминания бередили её душу. Она лежала с закрытыми глазами, прокручивая, как киноленту, свою жизнь. Где пошло не так? В какой момент она сделала не тот выбор?  Что  или кто помешали ей сделать тот,  который вёл бы к счастью? И уже с позиции прожитых лет, когда получено высшее образование, создана семья и выросли две прекрасные дочери, она пыталась понять - счастлива ли она? Да и в чём оно, человеческое счастье?
    Постукивали колёса, похрапывали соседи по купе, мелькали станции и со свистом пролетали встречные поезда. Каждый из них вёз кого то на встречу с кем то. «А куда и зачем едешь ты?»- спрашивала у себя Надежда?  И тут же, как будто оправдываясь, тот второй голос ей нашёптывал: «Не лги сама себе! Ведь не только едешь по приглашению своей тёти Кати, которая недавно потеряла любимого мужа и нуждается в утешении родного человека. Но и где то в самом потаённом уголке твоей души теплится надежда узнать, что ни будь о нём, письма которого лежат в чёрном конверте, которые ты периодически перечитываешь, и странное чувство чего то утерянного, уже не возвратимого  охватывает твою душу.»
  Так как из- за событий в Чечне поезд давал большой крюк, к Махачкале подъезжали уже в сумерках. Знакомый вокзал. Стоянка двадцать минут. Надежда вышла на перрон. Вдали мерцал огнями город, в котором, где то на улице Зои Космодемьянской и живёт он, который находил такие слова, что и сейчас бередят её душу. Как сложилась его судьба, есть ли у него семья , дети? .Как он попал из аула в столицу?  Вспоминал ли он её? И какой осадок в его душе она оставила? На все эти вопросы она не знала ответа. А было  бы интересно  узнать. И вот как Надежда узнала его адрес.
  Может десяток лет назад  решили организовать встречу выпускников техникума. Разослали приглашения. А его адреса  не знали.  И Надежда послала в главное адресное бюро в Махачкалу запрос и получила ответ. Над  ней  однокурсники подшучивали: «Ну, когда он тебя разыскивал, то было ясно зачем, а теперь ты зачем его ищешь?» «А просто! Хотелось бы встретиться со своей молодостью». Периодически у Надежды возникало желание послать запрос на программу «Жди меня» и попросить узнать,  хотя бы, жив ли он. Но всегда останавливало чувство: «А как тебя поймут! Ведь у них, у «националов»( так мы их называли в техникуме) свои тараканы в голове. Напишешь, а там снова посмеются. Да как ещё примет его семья. И каждый раз отбрасывала эту идею. Теперь она ехала к тётке в Дербент и надеялась найти кого ни будь  из своих однокурсников, чтобы узнать о нём.
   Сошла с поезда и тут же нахлынули воспоминания тех далёких дней. Вокзал совсем не изменился. Такой же маленький и на том же месте билетные кассы. И тут  в памяти всплыл момент  отъезда домой по окончанию техникума.  Раннее утро. Все уезжают. Очередь неимоверная. Уехать, казалось, ни каких шансов. Поезд  Баку- Киев идёт один раз в сутки. Билеты по приходу поезда. Объявили о прибытии. Стоянка пять минут. Волнение на пределе. Ясно, что не уедем . Но для Ахмеда, поклонника Раи, преград не существует. Крикнул, чтобы шли к поезду, а сам ринулся к окошку кассы. С чемоданами и «балетками»(это такие маленькие чемоданчики, куда складывали всякую мелочь) Надежда с Раей побежали к вагону. Кондуктор требует билет, девчата говорят, что сейчас принесут. Они в вагон, а он их выталкивает. В этой суете «балетка» Раи вдруг открывается и всё содержимое высыпается на перрон и под вагон. В спешке всё собирают и всё глаза туда, не бежит ли Ахмед с билетами. Локомотив дал сигнал об отправлении. И тут показался бегущий и размахивающий билетами Ахмед. Почти на ходу запрыгнули  в тамбур  вагона. А Ахмед стоял на перроне и в последний раз глядел на  ту, которую оберегал все два с половиною года и которую поезд уносит навсегда….
   Надежда зашла в зал ожиданий, Там ни кого не было. Её должен был встретить Валид – сын тёти Кати. Но он, почему то не явился. Дождавшись утра, она по знакомым улицам добралась до переулка Средний, где и жила тётя. Позже оказалось, что Валид приходил на вокзал, но не узнал в одиноко сидящей и что- то читающей женщине свою двоюродную сестру.
    Когда Надежда познакомилась с многочисленной роднёй тёти Кати,  оказалось, что одна из племянниц работает в том же сельхоз. техникуме. Но попросить помочь связаться с Дарвином не рискнула. Видите ли, у них это не принято. Свои заморочки. Но Надежде подвернулась возможность задать мучивший её всю жизнь вопрос: «За что в те далёкие годы её  так унизил перед всем техникумом товарищ Калюжный, что в своё время был заместителем  директора?» Оказалось, что он ещё жив. Узнав адрес, Надежда пошла к нему. На вопрос помнит ли он, кто она,  утвердительно кивнул и назвал фамилию. А когда она спросила о том, почему он так поступил с ней, смутился и попросил прощения. Надежда зашла в техникум, он уже был в другом здании, о судьбе своих однокурсников так ни кто не мог ничего сказать. Побыв в гостях, Надежда вернулась домой. Шли годы, но чёрный конверт с письмами до сих пор лежит в шкафу среди старых, близких её сердцу бумаг. А, когда вдруг ни с того ни с сего  начала писать стихи, она ему посвятила стих, что вошёл в ею изданный сборник. А сейчас, когда ей уже стукнуло много десятков лет и чёрный конверт с его письмами снова попался ей на глаза, всё же решилась поздравить его с днём его рождения , что  будет 11 ноября .В этом 2017 году ему должно исполниться 77 лет, что для горца Кавказа это только половина жизни.  Надежда  мысленно пожелала ему долгих лет жизни, здоровья, семейного счастья, а второй внутренний голос подсказывал: « А не хочешь ли ты попросить прощения за то, что когда то ты совершила не прощаемый грех - убив  Любовь?!» Ведь недаром в её стихе, посвящённом Дарвину, есть такие слова: «Но мной была очень жестоко убита первая твоя любовь! Прости! Прости!- кричу я издалёка. Прости ! Прости!- кричу я вновь! Не дай душе уйти без покаянья и унести тот грех с собою в мир иной. Зла не держи и дай мне обещанье, что я с любовью прощена тобой!» Вот только не известно жив ли он….


11 .10 2017года