Бочка кофе Чесменской богадельне от дона Педро

«Из иностранных государей богадельню удостоил своим посещением в 1876 г. бразильский император Дон-Педро и по возвращении в Бразилию, в память своего посещения прислал Чесменским инвалидам бочку кофе».

(Морошкин, К.Д. Исторический очерк Чесменской военной богадельни имп. Николая I. — СПб., 1896
— орфография сохранена)

* * *

Кто же он, дон Педро — заморский монарх, благодетель Чесменской богадельни инвалидов русской армии?

Отца его тоже звали дон Педро. Вы удивитесь, но он тоже был императором Бразилии! То есть, если называть вещи, простите, императоров своими именами, то дон Педро, осчастлививший Петербург своим посещением в 1876 году, официально звался Педро Вторым, а отец его, соответственно, Педро Первым. Нумерацию этих донов Педро мы даём сугубо по бразильскому педроисчислению, ибо в Португалии, которую они по совместительству (или наоборот?) тоже возглавляли, были свои доны Педры, и им вёлся свой раздельный счёт.

Педро Первый (1798–1864) был плодом внутрипиренейского династического брака между королём Иоанном VI и испанской инфантой Карлоттой Хоакиной. Иоанн VI в истории Соединённого королевства Португалии, Бразилии и Алгарве был фигурой сколь комичной, столь и трагичной. Отец его, Дон Педро Третий (в португальском педроисчислении), не нашёл себе жены лучше, чем собственную племянницу, причём страдавшую психическим расстройством. В историю Бразилии она так и вошла, как Мария Безумная (a Louca)…

Но не будем о грустном. Для нас, русских, в этой запутанной кровосмесительством истории европейских монархов важнее всего, что в 1836 году Педро Первый, волею Николая тоже Первого, стал кавалером ордена Андрея Первозваного и на этом основании был внесён в «Списки замечательных лиц русских» (М.: Унив. тип., 1860; автор Карабанов П.Ф.)

Как и его отец, наш дон Педро тоже был удостоен этой высшей награды Российской империи, и именно как орденоносец (а не за бочку кофе, как кто-нибудь мог подумать) также входит в списки «замечательных лиц русских». К вящей его чести надо добавить личные симпатии дона Педро к России. По ряду признаков, они были не поверхностны, и основывались на хорошем знании нашей истории.

Особенно воодушевил дона Педро образ Петра Великого (кстати, по-португальски он тоже зовётся Педро Первый), как создателя града своего имени. Заокеанский друг России решил не отставать от своего русского тёзки, и 16 марта 1843 года заложил близ Рио-де-Жанейро новый град. Нетрудно угадать, что граду сему он дал имя Петрополис.

Именно Петрополис, и никак иначе. Не Педрополь, не Педруполь (португальцы произносят не «Педро», а «Педру»), а на античный манер — Петрополис!

В ноябре 1889 года уставшие от бесконечного правления одного и того же человека (с 1831 по 1889, 58 лет!) бразильцы свергли дона Педро. Не первый, и не последний случай в истории, когда засиживание во власти одного и того же «незаменимого» заканчивается свержением его самого, а то и всего строя, немедленно или посмертно. Впервые это имело место в Древнем Египте (там Пепи II больше 100 лет правил) и закончилось полутора веками Смутного времени после падения Древнего царства.

…отрекшись 16 ноября 1889 года от престола, старик — уже не как император Педро II, а как простой дон Педро  отправился в Европу. В Петербург он уже не заезжал. А что заезжать, если прежний его дар русские чиновники разворовали ещё 12 лет назад (в меню ветеранов, призреваемых богадельней, кофе так и не попал), а нового бочонка кофе он с собой не прихватил. 5 декабря 1891 года дон Педро мирно почил в бозе в Париже — всемирном приюте эмигрантов из числа свергнутых классов.

* * *

5 декабря 1939 года бразильский диктатор Жетулиу Варгас, практически копируя политтехнологические приёмы Салазара, и особенно Муссолини, которому он симпатизировал, торжественно и с помпой перезахоронил останки дона Педро и его супруги в Имперском мавзолее Петрополиса.

Не прошло и трёх лет, как в феврале 1942 года писатель Стефан Цвейг дал миру ещё один повод заговорить о бразильском Петрополисе: именно в этом городе он и его жена покончили с собой.

_____
На заставке: слева — Чесменский дворец, превращённый в богадельню, справа — император Бразилии Педро II при произнесении им тронной речи в 1846 году.