До... ля судьба

 

                Здесь Я решаю…
                (Господь Бог)


Платформа. Поезд. Вагон. Купе. Тишина. В купе я один…
За окном - гром, молния, ливень, ветер… На остановке в купе входит женщина небольшого роста, в одной руке маленький чемоданчик, в другой – зонтик. Здоровается.
— Что делается!.. Что делается!..  –  говорю я.
— На все воля Божья, – говорит она.
Замечаю на ней монашеское одеяние.
— Вы знаете, — начинаю я, — все это мне напоминает семейные отношения, где Земля – это Она, а Небосклон – это Он. Согласитесь, так в семье бывает: Он чем-то недоволен,  Она начинает выяснять отношения… Молния, гром, ветер... Если Она решается ответить, то - извержением, землетрясением. Он — засухой, либо дождями, снегом и градом … В общем, как в любой нормальной человеческой семье, а страдают в основном дети, — то есть мы.
—Мне очень импонирует Ваше образное мышление. Давайте знакомится. Я – Екатерина Петровна.
—Олег Федорович.
Мы замолчали. За окном бушевала непогода. Поезд набирал скорость, скользя под низкими облаками, пытаясь убежать от этого хаоса. Надвигался вечер.
— Вот Вы сравнили отношения Земли и Небосклона с семейными отношениями. А я хочу рассказать одну историю, историю нашей семьи, думаю, что она уникальна. Я никогда никому не рассказывала ее, но сегодня такой день, такой день… В этот день несколько лет тому назад умерла моя мама, и в этот день, в день светлой памяти о ней, я хочу рассказать эту историю. Думаю, что она не будет Вам безразлична…
В районном центе жили два друга: Петр и Иван. Учились в одной школе, в одном классе, жили рядом, один без другого - никуда. Петр – небольшого роста, светлые волосы, очки. Иван –  высокий красавец, черная шевелюра, широкие плечи, румяные щеки, и длинные ресницы, глаза – синие. Девушки томно вздыхали, мечтая получить хоть взгляд от этих синих глаз.
Лидия и Нина учились в той же школе, жили рядом, сидели за одной партой, одна без другой – никуда. Лилия – потрясающей красоты девочка: пепельные волосы, толстая коса, длинная шея балерины, стройная фигура, длинные ноги, глаза цвета темной сирени. Нина – слегка полноватая, круглое, всегда улыбающиеся лицо, губы яркие. Как ни странно, Лидия отдавала предпочтение Петру, — интеллектуалу и умнице, Нина – Ивану. Иван открыто симпатизировал Лиде, пытался всячески подчеркнуть свое отношение к ней. Лида отвергала его приставания, а Петр молча наблюдал за всем этим.  Однако эти сложные отношения ни коим образом не омрачали их дружбу.
Прогремел выпускной вечер. Уже давно было решено не расставаться и ехать в Киев, в Университет. У Петра – золотая медаль, у Лидии – серебро, Нина и Иван – без медалей. Но в школе учили хорошо, и все поступили. Петр и Иван – на философский факультет, Лидия и Нина – на филологический. Большую роль сыграл Петр, подготовив Ивана к поступлению. С первых дней учебы Иван очаровал всех (особенно женщин) своей внешностью, но не только этим. Организация субботников, поездки в колхоз, самодеятельность — все это он успешно делал и получал удовольствие. Петр же дорвался до университетской библиотеки, найти его можно было только там в любое время.
Получая очередную книгу, он испытывал удовольствие от ее запаха, и, ощупывая переплет, его лицо светилось, как будто книгу написал он сам. Его успехи были замечены на кафедре — опубликованы несколько статей в серьезных журналах.
    Девочки гордились своими ребятами и даже, несколько вечеров провели вместе в коктейль-холе, где можно было потанцевать под хорошую музыку. Большим успехом пользовалась Лидия. Ее приглашали беспрерывно. Она покоряла всех своей грацией, хотя танцем не училась.
Студенческая жизнь быстро кончается. Петра пригласили в аспирантуру. Ивана — на работу в райком  (он стал человеком партии). В райкоме Иван поставил условие, что без Петра не даст согласие на работу. Были приняты оба. Получили по комнате в общежитие в качестве временного жилья.
Девочкам тоже нашлась работа. Отношения между ними, практически не изменились. Однако, еще в студенческие годы, Иван и Нина почти никогда не приходили на первую пару, а появлялись в университете не раньше второй. Лидия стала выяснять у Нины, что их однокурсница Катя дала ключи от своей квартиры Нине и она с Иваном утром, когда родители Кати уходили на работу, проникали в Катину квартиру. Что касается Петра и Лидии, то кроме безмолвного обожания друг друга ничего не происходило.
Иван быстро продвигался по служебной лестнице не только благодаря своему обаянию, особенно у женщин, но и тем планам и исследованиям, которые ему готовил Петр.
Появилась возможность получить большую современную квартиру в новом доме, для чего нужно было завести семью. После опроса сторон, все высказались положительно, и свадьба была назначена на ближайшее воскресение. По рассказам мамы, два дня в ее жизни были самыми счастливыми: свадьба и мое рождение. Две шикарные квартиры в столице на одном этаже и на одной лестничной площадке – предел желаний любого человека, прожившего юность в районном центре.
Мама рассказывала, что мое рождение добавило счастья в их семейную жизнь. Папа помогал маме. Каждый знал свои обязанности и выполнял их честно.
У Ивана и Нины тоже родился ребенок – сын Иван. Они никак не могли распределить свои обязанности,  часто сорились. Иван почти не бывал дома, либо приходил поздно. Нина часто прибегала к нам пожаловаться и поплакать. Шли годы…
Иван стал первым секретарем райкома, но это не решило проблемы в семье. Даже наоборот. Что касается нашей семьи, то у нас царила помощь друг другу, любовь, восхищение друг другом, я не слышала в доме громкого слова, меня не наказывали, со мной разговаривали, говорили всегда…
Помню, садик. Помню первый день в школе. Отвел — папа. Мама – встречала всегда с улыбкой. Иногда заходили в кафе. Ели вкусняшки, и всегда я говорила: «Спасибо, мама. Я тебя люблю».
Я мечтала, чтобы так было всегда. Но так не бывает. В один из вечеров поздней осенью в дверь позвонили. Отец открыл. Вошли трое мужчин в штатском. Они показали какую-то бумагу. Сказали, что у нас будет обыск. Стали все выбрасывать из шкафчиков, перелистывать каждую книгу. Я не понимала, что это и спросила:
— А что вы ищите? Может, я помогу?
— Оружие – ответил один из них,  не улыбаясь.
— Оружия у нас нет— сказала я. Есть ящик с игрушками – он на антресолях…
Все это длилось до утра. Утром они сложили несколько книг с подчеркнутым карандашом текстом, и, почему-то мой альбом с марками, в авоську, и папу увели. Больше мы его никогда не видели. Мама ходила в тюремный изолятор КГБ, носила передачи. Но однажды передачу не приняли, а мы получили официальную бумагу, что Павленко Петр Сергеевич осужден на 10 лет без права переписки. Знающие люди объяснили – это расстрел …
     В нашей жизни все изменилось. Мама стала часто болеть. В квартире исчез смех. Два автоматических существа шли по жизни, не интересуясь окружающими. Хуже было в школе. Одноклассники шарахались от меня, как от больной дурной болезнью. Классная руководительница, видя мое состояние, успокаивала меня: «Они просто боятся общаться с тобой. Ты ведь значишься дочерью врага народа...»
    Маме становилось хуже. К этому времени Нина пришла попрощаться с нами. Она развелась с Иваном и уезжала в Польшу – работать в нашем посольстве. Объятья, слезы, слезы…
Иван с первых дней ареста отца каждый день приходил и успокаивал, говорил, что пытается защитить отца. Говорил, что все идет хорошо, что его скоро выпустят. Мама, после каждого прихода Ивана говорила мне, что во всем виноват он, что он страшный человек, что он не дает ей проходу. А когда попала в больницу, — распорядилась не пускать его в палату. Я осталась в квартире одна. Скоро выпускные экзамены. Что делать? Что делать?
 Но тут стал проявлять активность Иван. Каждый вечер, поздно он приходил с бутылкой водки и банкой бычков в томате (дефицит), выпивал водки, съедал бычки, и говорил, что меня не оставит, что я красавица, что похожа на мать в молодости, что ждет вечера, чтобы увидеть меня. Иногда плакал. Маме я об этом не говорила.
В школе в параллельном классе учился Леонид К. тихий, спокойный, одинокий мальчик. С ним никто не общался, но по другому поводу. Его отец работал в КГБ. При его появлении все разговоры мгновенно прекращались. Однажды Леонид подошел ко мне и отвел в дальний угол коридора.
— Я тебе должен сообщить одну тайну— сказал он – я подслушал дома, отец рассказывал маме следующее: «Я недавно разбирал старые дела и увидел донос написанный нашим первым секретарем райкома Иваном Николаевичем Савенко на Петра Сергеевича Павленко, представляешь? Беднягу расстреляли!»
Я не могла вымолвить ни слова. Передо мной возник улыбающийся отец и дядя Иван, которые обнимались. Леонид исчез. Из школы я тотчас же убежала домой и заперлась на все замки. Несколько дней я не пускала Ивана в квартиру. Он подолгу стоял у дверей и просил, говорил, что будет ночевать на лестничной клетке, застрелится и т.д. Маме – хуже, — она с трудом узнает меня.
— Мама, я отомщу, я отомщу, ты поправишься, и мы заживем вдвоем…
Кончались школьные годы, Иван приходил вечером с бутылкой водки и бычками в томате, рассказывал, что обнаружили серьезную болезнь сердца, что опасно пить водку и нагружать организм. Говорил, что прописали кучу таблеток, которые он должен носить с собой.
И тут у меня возник гениальный план. После очередной мольбы Ивана выйти за него замуж я сказала:
— Я согласна. Но, у меня есть условие. Все свои деньги и квартиру ты перепишешь на меня.
— Хорошо – сказал он.
Все формальности прошли очень быстро. Была назначена дата росписи в ЗАГсе - и никаких гостей.
Чтобы создать видимость большого праздника я заехала в салон красоты. Там меня причесали, сделали макияж. Ни свадебного платья, ни фаты, ни колье – у меня не было. У салона меня ждал личный автомобиль с шофером Ивана. Он хорошо знал нашу семью. Отношения с Иваном у них разладились после того, как шофер стал свидетелем оргий с участием Ивана.
На половине пути я сказала:
— У тебя дома никого?
— Нет.
— Вези меня к себе!
 — Ты обалдела? Меня Иван Николаевич убьёт!
— Прошу. Ты сейчас узнаешь все и поймешь.
Я сообщила ему о предательстве Ивана. Для него это был шок. Он даже остановил машину.
Мы заехали к нему. Вся процедура продлилась не более получаса...
В районном Загсе нас ждал Иван. Комната, 3 стола для регистрирующих рождение, смерть и брак.
«Объявляю Вас мужем и женой!» — сказала мужским басом толстая тетка. 
Я была счастлива. Первый пункт адского плана был выполнен благодаря шоферу Ивана.
Бежали дни. Иван возвращался домой с работы все чаще пьяным. Ночью случались сердечные приступы, — вызывали скорую. Однажды, когда после очередного приступа Ивану стало хуже, я решила, что это именно тот день, когда нужно завершить мой план. Иван:
— Катя, мне плохо. Вызови скорую.
Катя:
— Погоди, будет еще хуже. Нужно поговорить… Сейчас я буду тебя судить. Я буду прокурором и судьей, и исполнителем наказания. Ты обвиняешься в предательстве своего самого близкого друга, брата по жизни. Ты написал вымышленный донос в КГБ, в результате которого твой друг был расстрелян. Узнав про это, я решила быть рядом с тобой и помочь тебе уйти из жизни. Тебе дается возможность заключительного слова.
Иван помолчал и заговорил:
— Катя, с детства я обожал Лидию, но она предпочла Петра. Всю свою жизнь мне необходимо было видеть Лидию, общается с ней и мне это удавалось, но наступил момент, когда я решил, что она должна принадлежать только мне. Для этого и нужно было убрать Петра. Что я и сделал. Потом я понял, что крупно ошибся и поправить уже ничего нельзя. Для меня наступили черные времена. Я потерял Лиду и Петра. Надеялся, что ты меня простишь, - я ошибся…   Меня ты возненавидела. Я каюсь…  прошу прощения, меня не любит никто… Мне плохо. Я задыхаюсь.
Катя:      
— Именем Петра Сергеевича Павленко, его жены Лидии, их дочери Кати ты, ублюдок, приговариваешься к смерти!
Иван:
— Катя, прости, мне плохо, я умираю, скорую… нужны таблетки, таблетки…
Я не пошевелилась. Его губы и ногти стали синеть. Он застонал, раздался хрип и он замолк. Это был конец… Я подошла к телефону, набрала скорую. К секретарю партии она приехала мгновенно. Потом была милиция. Потом его увезли.
И я осталась одна в своей квартире. Я спросила себя: «Ты этого хотела? Что дальше? Никого вернуть нельзя.  Да, но такие люди не должны жить на земле!  Да не должны!  А кто будет их уничтожать? Ты?»
Утром я побежала в больницу к маме.
— Мама, Ивана больше нет! Его уже нет и никогда не будет в нашей жизни…
Она меня уже не слышала… К вечеру ее не стало ... 
Настала долгая пауза. Слезы стекали по щекам Кати. Успокоившись, она продолжала.
- Я закончила философский факультет Университета. Что дальше? Решение пришло довольно быстро. Без колебаний. Собрала все деньги, документы на две квартиры и отправилась в Покровский монастырь. Была принята настоятельницей. Пришлось рассказать историю нашей семьи.
Больше я дома не появлялась. Началась новая жизнь в молитвах. Вот, езжу, помогаю страждущим, а себе помочь не могу... Маюсь всю жизнь в надежде на всепрощение...
Катерина Петровна положила руки на столик у окна, голова ее медленно опустилась на руки… Я понял она никогда не получит прощения и не искупит своей вины. Да и она сама это  понимала.
Я выглянул в окно. Наступал новый день. Первый лучик солнца проник в вагон. Осторожно, несмело, как бы извиняясь, за ночной дебош. Унылая Земля радостно приняла этот сигнал и быстро ответила всеми своими красками и звуками… Новый день наступил!
      
11.10.2018