Черви 2. Бессмертие

Черви – 2. Бессмертие

Через двадцать лет заключения, Григорий оказывается на свободе. Странный соседский мальчишка во всём начинает  ему помогать, а взамен просит показать ему особенных червей. Григорий против, но соглашается  за обещание вернуть его оборудование и фабрику. Григорий быстро понимает, что не сможет повторить свой давний эксперимент и решается выкопать заражённого Азамета из могилы. Тогда он даже не догадывается на что обрекает всё человечество.


1.Глава. Анатолий

Анатолий молодой,
Двадцать лет ему всего.
Любит выпить, погулять
И с друзьями поиграть.

Он ужасный реалист
И не верит ни во что,
Что потрогать он не может,
И руками ощутить.

В Бога тоже он не верил,
Но молился иногда,
Когда мама так велела,
Ведь её он уважал.

Только матушки его
Целый год, как с ними нет.
Веру в Бога потерял,
Как её, он навсегда.

Он с отцом живёт один,
Беспробудно Женя пьёт,
Сына будто и не видит,
Так у них заведено.

Анатолий на работу
Захотел пойти когда,
Отучился в школе там,
В их посёлке небольшом.

Перспектив пойти учиться
Ещё дальше не нашёл.
Смысла в этом он не видел,
Да и денег не имел.

Он мальчишка деревенский,
Но продвинутый вполне.
Разбирался хорошо
Он в компьютерах во всех.

А ещё любил играться
По сети с друзьями там.
Регулярно собирались
У Илюши на обед.

И реальных, виртуальных
Было много у него,
И друзей, простых знакомых,
Положиться знал кому.

2 Глава. Про Григория

Анатолий обожал
Только ужасы смотреть,
А ещё перебирал,
Про вампиров выбирал.

Шутки разные любил,
Постоянно говорил,
Про различных кровопивцев,
Что бывают лишь в кино.

Он, конечно же, не верил
Ни в вампиров, ни в чертей,
Но имел всегда кумира
Интересного кино.

Про Григория он слышал
И особенных червей.
Его гением всегда,
Не стесняясь, называл.

Говорил, что черви эти,
Как вампиры сами все,
Умирают же на солнце,
Выживают без еды.

Анатолий так мечтал
Наяву их повидать.
Только в книжках изучал,
Где найти он их не знал.


А непризнанный учёный,
Гений, создавший червей,
В городской тюрьме томится, —
Совершенно никакой.

Он раздавлен был, и стар
Виноватым ощущал
Перед всеми он себя,
Жить так дальше не желал.

Но ему не повезло —
Жил он долго, двадцать лет
В заключении и ждал,
Всё кончины там своей.

Было восемьдесят лет,
На свободу вышел он,
И продолжил доживать
Дома тихо дни свои.

Он помилованный был,
Скоро, думали, умрёт,
И ему тогда решили
Вновь свободу подарить.

3 Глава. Возвращение в родной дом


Сын Григория уже
На свободе был давно.
Срок условный получить
Удалось ему с трудом.

Знать отца он не желал,
Никогда не навещал.
И, конечно же, не знал,
Где Григорий был сейчас.

Сын Григория Егор
Жил теперь в другой стране.
Возвращаться он не думал,
Своё детство вспоминать.

«Снова здесь…»— он говорил
И, похрамывая, шёл.
Всё болела у него,
Тело, дух и голова.

Рядом смерть он ощущал,
И её не прогонял.
О покое он мечтал,
И прощения не ждал.

Сам себя он презирал,
И заслуженным считал
Быть так брошенным теперь,
Одному там погибать.

«Всё разграбили» — сказал он,
Тут и там всё рассмотрел.
Было грустно, одиноко,
Он уйти так захотел.

Только не куда, он нищий,
Отобрали у него
Состояние и вещи,
Птицефабрику его.

У него остался только
Полусгнивший дом большой,
И участок в десять соток,
Весь заросший был травой.

В свою спальню он вошёл
И свой сейф там не нашёл.
«Осквернили, погубили
Все останки вы его…

Бедолага, мой Ровгаш,
Зря не спрятал я тебя,
Нужно было прямо с сейфом
В тот же год похоронить»

Как и вещи остальные,
Унесли и сейф его.
Всё-всё-всё конфисковали,
Уничтожили червей.

Документы  и заметки,
Образцы в пробирках разных —
Не нашёл он ничего,
Что так дорого ему.

4 Глава. Намерения двух друзей

«Ник, смотри, кого я вижу!
Возвратился наш сосед!» —
Анатолий другу начал
Вдруг довольный говорить.

В тот момент смотрел в бинокль
Он из дома своего.
Николай не оценил
Любопытство то его.

«Эй, хорош! Ты, извращенец!
За соседями следить!
Не смешно и незаконно,
Лучше мне вот помоги!»

Николай готовил кушать,
Блюдо новое себе.
Он на повара учился,
Это нравилось ему.

Анатолий заявился,
Друга звал он погулять,
По привычке, постоянно
Был с биноклем на руках.

Очень старый, небольшой
Был подаренный отцом,
Анатолий, тот бинокль,
Как брелок с собой носил.

И, конечно, очень часто
За соседями следил.
Иногда и попадался,
И тогда о том жалел.

«Ты не понял, это он,
Знаменитый Доктор червь!
На, не веришь, убедись!» —
Другу дал бинокль он.

Сразу выхватил его
Удивлённый Николай.
«Шутишь, что ли, этот тип
На пожизненном сидит!»

И внимательно он начал
На Григория смотреть.
Еле двигался старик,
В огороде он ходил.

Свежим воздухом дышал,
И природу наблюдал.
В тот момент ему там было
И тепло, и хорошо.

«Ну, я думаю, похож». —
Согласился Николай,
Но потом засомневался
И решил предположить:

Может, брат его вернулся.
Ровно двадцать лет прошло.
Им с женой по двадцать дали,
Это помню хорошо».

«Может, может, да не может!
Брат его погиб в тюрьме» —
Анатолий возразил,
И уверен в этом был.

«А чего стоять, гадать?
Поздороваться, пошли!» —
Предложил вдруг Николай,
Отложил свои дела.

«А готовка как твоя?
Я к такому не готов…» —
Вдруг признался Анатолий
И занервничал чуток.

«Испугался? Признавайся!
Он же немощный старик!
Познакомишься с кумиром!
А пирог давно готов!»

Николай открыл духовку,
Блюдо вытащил своё.
Аппетитный и румяный
Был малиновый пирог.

«С этим ты пойти собрался?» —
Анатолий тут спросил,
На его пирог с ухмылкой
Он ехидной указал.

«А идея то, что надо!
Ведь красивый, согласись?» —
Николай сказал, хвалился,
Анатолий подшутил:

«Как мамаши из кино,
На одной руке неси!»
Собирался Николай,
Одевался хорошо.

5 Глава. В гостях у Григория

«Удивляешь, ты меня,
Наряжаешься ещё!
Просто подойдём поближе,
С ним не будем говорить!» —

Анатолий возмущался
Не планировал совсем
Распивать чаи с соседом,
Пирогами угощать.

«Прямо в фартуке пойти?» —
Николай ему сказал,
Раздражённо, не желая
Слышать больше ничего.

Анатолий его часто
В педантичности винил,
Называл девчонкой даже,
Злился сильно Николай.

Одеваться он старался
Постоянно хорошо,
Гладил чистые рубашки,
Цвет одежды подбирал.

Совершенно Анатолий
Это все не понимал.
Говорил, наряд мужчину
Волновать не должен так.
 Впрочем, долго Николай
Свой наряд не подбирал.
Он за пять минут собрался,
Анатолий помолчал.

Был Григорий очень рад
И совсем не ожидал,
Что соседи его примут
Уж настолько хорошо.

Напросился Николай
В гости к деду на обед,
Он его заговорил,
Анатолий всё молчал.

Как Григория увидел,
Он язык свой проглотил.
Анатолий слабость духа
Очень часто проявлял.

Нерешительность его
Беспокоила всегда.
И сейчас свои вопросы
Он боялся задавать.

Николай болтун особый,
И с чужими хорошо
Он умел общаться мило
И в доверие войти.

Но Григорий не хотел
Обсуждать дела свои.
«Это в прошлом, — говорил. —
Черви умерли мои»

«Но они же ведь бессмертны? —
Анатолий вдруг спросил.
Через час и он решился,
Наконец то, говорить.

Был пирог почти что съеден,
Николай хотел уйти,
Он с Григорием не смел
Обсуждать его червей.

Анатолий же пришёл
Лишь для этого к нему.
Знать хотел как можно больше
О подкожных червяках.

А ещё, мечтал он много
Их увидеть наяву.
Но не думал, что Григорий
Будет в этом помогать.

«Нет противнее созданий,
Ненавижу я червей!» —
Сморщив нос, сказал Григорий,
И пирог свой доедал.

Помолчал минуту где-то,
И, конечно, подтвердил:
«Да, ты прав, они бессмертны,
Если можно так сказать.

Без еды не умирают,
И питаются собой.
Молодые матерей
Пожирают и растут.

Уменьшаются до клетки,
Только делятся потом,
Точно так же, поглощают
Молодые стариков»

Улыбнулся тут Григорий
И в окошко посмотрел.
Солнце яркое сияло,
Он продолжил говорить:

«Людям стоит поучиться,
Не умеют выживать.
Если голод, вымрут просто,
Но не станут есть своих»

6 Глава. Догадки Анатолия

Свою помощь Анатолий
Стал соседу предлагать.
После этой посиделки
Он понравился ему.

А ещё, он не поверил,
Что Григорий потерял
Образцы все, не припрятав
Абсолютно ничего.

«Нет, сказал же, я не вру.
Это больше ни к чему…
Черви эти так опасны,
Для чего они тебе?» —

Удивлялся так Григорий
И совсем не понимал,
Анатолий не учёный,
Он науку не любил.

Просто юный он подросток,
Любопытный чересчур.
Объяснить свои желанья
Он нисколько не умел.

«Это чудо-то потому что!
Я увидеть их хочу.
Ну, пожалуйста, я вам
Чем хотите, помогу!

И на солнце как сгорают
Посмотреть мечтаю я.
Серебро их убивает?
То проверил кто-нибудь?»

Улыбнулся тут Григорий
И ответил не спеша:
«Ты идеей вампиризма
Был, похоже, поглощён.

Паразиты это, друг!
Всё съедобное сожрут!
Познакомиться поближе
С ними лучше не мечтай!»

Анатолий помолчал,
В думу тут же быстро впал,
А потом задал вопрос,
Сомневался всё же он:

«Ну, а если б заражённый
Только кровь стал выпивать?
Вечно жил бы и не умер
От обжорства быстро так?»

«Всё равно бы с каждым днём
Становился толще он.
Выпить кровь, как печень скушать
Запивая лишь водой.

Жизнь себе чуток продлил бы,
И от голода страдал.
Заражённые все ели
И никто не голодал»

«Ну, а если голодали
И в вампиров превращались?
Почему никто не верит,
Что такое может быть?

Черви эти вечно могут
Без питания прожить.
Заменяют ткани людям
Целиком и без вреда»

«Это ты скажи погибшим,
Ведь никто не уцелел.
Я сто тысяч человек
За неделю погубил.

До сих пор ещё не верю,
Что я здесь сейчас стою.
Как преступника такого
Оправдать они смогли?» —

Всё, что было вспоминал,
Словно вновь переживал.
Огорчался так Григорий,
Сильно каялся всегда.

«Но ведь органам людей
Не вредили черви те,
И рассудок у людей
Оставался при себе.

Заменяли ткани просто,
Улучшали даже их.
И я думаю, такой
Человек бы не старел»

«Где ты взял такую чушь?» —
Удивлялся сильно он.
Анатолий убеждённо
И серьёзно объяснял.

«Где-то я статью читал,
Так писали о червях,
Но гипотезу проверить
Никому не довелось.

Или, может, довелось,
Только тайна это всё.
Ведь не зря же запретили
Их учёным изучать.

Может, страны сговорились,
И статьи той нет уже.
Запрещают обсуждать
Эту тему и в сети».

А Григорий улыбался,
Это слушая тогда,
Он не верил совершено,
Это глупостью считал.

И, к тому же, он учёный,
Паразитов создал сам.
Фантастическим догадки
Он такие все считал.

7 Глава. Настойчивость Анатолия

Анатолий часто очень
Стал к Григорию ходить.
В огороде помогал,
Для него еду таскал.

«Ну, пожалуйста, — сказал
И Григория просил —
Разрешите мне на них
Хоть глазочком поглядеть!»

«Нет их больше, я не вру,
И сто раз уже сказал.
Ради этого напрасно
Ты здесь маешься со мной»

Анатолий рассердился
И пакеты бросил все
У стола, недавно только
 В магазине побывал.

Безвозмездно помогал
Он Григорию всегда,
Но червей увидеть странных,
Он надежду не терял.

Анатолий в тот момент
Захотел скорей уйти,
Но решил задать вопрос
Перед этим небольшой:

«Если заговор сумею
Показать и доказать,
Обещаете червей
Где-нибудь таких достать?»

«Ничего не обещаю,
Ну, доказывай, давай.
Слушать я готов, ты знаешь,
И пакеты разложи!»

Очень быстро он привык
И к заботе и любви,
Постепенно обнаглел,
Больше требовать он смел.

Относиться к тем парням
Словно к слугам начинал,
То да сё велел он сделать,
Про спасибо забывал.

А червей своих ужасных
И не думал он давать,
Точно так же и вопросы
«Почему» не задавал.

Поначалу очень странным
Помощь тех парней считал.
Ему было всё равно,
Он привык теперь и всё.

«Друг мой хакер первоклассный,
Может сеть вам показать,
И увидите Вы сами,
Что скрывают сильно как»

«Ну, скрывают — хорошо,
Червяки то тут при чём?
Всё равно тебя не дам их» —
Он упрямо отвечал.

«Сговорились десять стран
И планируют войну.
Убивать хотят червями,
Всю планету заразить.

Дронов будут выпускать
И червей тех распылять.
Пустят их в водопровод,
Водоёмы заразят.

Создан был комар разносчик,
Это точно знаю я.
Выпивая кровь начнут
Червяков передавать.

Ведь комар всегда голодный,
В заражённых, червяки
Будут мелкие и очень,
Как молекула в них жить.

Птицы вымрут, комары
Беспрепятственно везде
Расплодятся тут и там,
Голод их с ума сведёт.

Будут проникать с дома
Заряжая всех подряд,
И они не умирают
Совершенно никогда».

«Чушь, какая! Я не верю!
Ты откуда это взял?
Убивать людей не станут,
И, тем  более, вот так.

Все напротив испугались,
Запретили червяков
Даже просто изучать,
Уничтожили давно»

8 Глава. Признание

«Я не просто так сюда
Помогать к вам прихожу.
И не просто я подросток
Любознательный такой.

И помиловали вас
Не за добрые глаза.
Наши люди постарались,
Мне пора всё рассказать» —

Анатолий начал вдруг
Так серьёзно говорить,
Но Григорий, как и прежде,
Это шуткой воспринял.

«Я с отцом вас познакомлю,
Он учёный, как и Вы.
Мы считаем, что червей Вы,
Не создали, — нашли.

И, я думаю, вампиры
Всё же жили на земле.
Их давно искоренили,
Только память к нам пришла.

Искажённая совсем
До безумия она,
Но частично и правдива
Например, скажу одно:

Даже в фильмах не хотят
Чтоб  вампир их покусал,
И бессмертие так просто
Им навеки даровал.

Разве плохо быть бессмертным?
Для чего бояться так?
Из заботы о других,
Чтобы кровь не выпивать?

Это бред же, согласитесь,
За бессмертие любой
Заменить еду кровавым
Согласится же питьём?

Я уверен, страх таило
Заражение червём.
Съеденным быть червяками
Испугается любой»

«За теорию пять с плюсом,
Но тебя я огорчу,
Я вот этими руками
Эту смерть здесь создавал». —

За столом сидел Григорий
И на руки он взглянул,
А потом взгрустнул и ими
Он протёр своё лицо.

«Я не верю, этот опыт
Вы способны повторить?
Предоставим всё, что нужно,
Да услышать мы хотим».

И задумался Григорий,
Что ответить он не знал.
Анатолию не верил,
Убедиться пожелал.

«Ну, допустим, я смогу,
Вновь геном червей сменю.
И получите таких же,
Дальше что? Мне расскажи!»

«Образцы нужны нам очень
Своих граждан защитить.
Попытаемся создать
Мы лекарство против них»

А Григорий улыбнулся,
На него так посмотрел,
Словно он ребёнок глупый,
Небылицу говорит.

«Заражённого съедают
Где-то через пять часов,
А до этого симптомов
Не почувствует никто.

Паразиты плоть съедят
Абсолютно целиком,
И собой его заменят,
Будут даже в голове.

Заражения симптом
Ощутит тогда больной.
Он захочет много есть,
Но его не излечить.

Если вымрут паразиты,
То не будет и его.
И не может быть вакцины
Абсолютно никакой.

Сам представь картину эту
Превращается в червей
Заражённый человек,
Это смерти приговор»

«Что-нибудь отыщем, может
Или сможем нашу плоть
Несъедобным сделать этим
Кровожадным червякам».

«Я составлю тебе список,
Что понадобится мне,
Если сможешь раздобыть,
Вот тогда поговорим»

9 Глава. Хитрость Григория

И за двадцать лет впервые
Снова сел за микроскоп
Очень старенький Григорий,
Но тому был очень рад.

Анатолий список взял
С удовольствием его,
Ничего не приносил,
Но отвёл к отцу его.

«Это было всё моё!—
Возмутился сразу он,
Очень грустно стало вдруг, —
Я теперь здесь только гость».

«Самый ценный гость, почётный». —
Голос сзади вдруг сказал.
Это был Аркадий лично,
Анатолия отец.

Он теперь владелец был
Его старого добра,
Но готовность поделиться
Ему сразу же сказал:

«Если сможете червей
Мне таких же здесь создать,
В благодарность я верну
Всё, что видите Вы здесь»

«Я создам, но нужно время,
Куры и помощник мне.
Я так стар, один не справлюсь,
Это сможете мне дать?» —

Врал Григорий и не думал
Тех червей вновь создавать.
Свои опыты продолжить
Перед смертью пожелал.

Анатолий стал, конечно,
Там помощником ему.
Мальчик был на побегушках
Больше месяца его.

«Ну, и что? Вы нам соврали?
Где же эти червяки?
Я не вижу результатов?» —
Возмущаться стали все.

Так  Аркадий, Анатолий,
И ещё пять человек,
С нетерпением все ждали,
Что он чудо сотворит.

Но Григорий развлекался,
Просто время убивал.
То, что нет искал всё время,
Червяков не создавал.

Убедительно соврал
Сильно жаждущим тогда:
«Вот в пробирках созревают
Их молекулы ещё»

И к тому же, показал,
Те довольные ушли,
Успокоились все дружно,
Как наивные глупцы.

Он полгода их дурил,
Всем доволен очень был,
У него всегда была
Очень вкусная еда.

И заботился о нём
Анатолий хорошо.
Если надо покупал
И лекарства все ему.

Был Аркадий разъярён,
Совещание собрал,
И они решили дружно
Все претензии сказать.

«Мы даём вам ещё месяц,
Предоставить, чтоб червей,
А не сможете, тогда —
Распростимся навсегда»

10 Глава. Осквернение могилы

Так Григорий испугался
Ещё дальше их дурить,
Не желая, он пытался
Паразитов тех создать.

Быстро понял, что не сможет,
Тратить время не желал,
Но он помнил кое-что,
Не узнал о том никто:

Он больного Азамета
В бочке там захоронил,
Далеко ходить не нужно,
Только ночи подождать.

И решил один он тайно
Ту могилу вырыть сам,
Его месяц в тот момент
Подходил уже к концу.

Руки, ноги его сильно
Все болели тут и там,
Старость силы забрала,
Землю он с трудом копал.

Отдыхал Григорий часто,
Больше трех часов копал,
Лишь тогда довольный очень
Крышку бочки увидал.

«Вот ирония судьбы,
Сам тебя и откопал.
Ну, заклеил будь здоров,
Так мне крышку не открыть»

Он лопатой попытался
Сразу же поддеть, открыть.
Ничего не получилось,
Он устал, сел отдыхать.

Оглянулся и увидел,
Старый стол ещё стоял,
Шкафчик тоже, её двери
Все поломаны теперь.

«Даже ты здесь!» — усмехнулся
И увидел пистолет
Клеевой тот весь в пыли
Там на полочке лежал.

Покопавшись там немного,
Он паяльник отыскал,
Его сразу же в розетку
Жадно вставил он тогда.

«Что, состарился? Не греешь?
Только время зря терял» —
Он занервничал и злился
И увидел лобзик там.

Но и он не заработал,
Видно, не было давно
Электричества в розетке,
Это всё не помогло.

И Григорий вдруг заметил
Рядом с ним стоял топор.
Взял его он тут же в руки,
И к могиле подошёл.

«Безотказный инструмент,
И его надёжней нет!» —
Он с восторгом говорил
И по бочке той долбил.

Вскоре треснула  она,
Крышку снял он целиком,
Азамет лежал клубочком,
И как будто отдыхал.

А Григорий в тот момент
Торопиться начал вдруг.
И в резиновых перчатках
Его руку приподнял.

Азамет погиб давно,
Не вонял он и не сгнил,
Был такой же, как тогда,
Хоронил его когда.

«Жуть какая, не старел,
И, похоже, что не гнил...» —
Он сказал и начал резать
В тот момент его ладонь.

А из раны тут же кровь
Его стала вытекать,
Но не красная она
Мутно-белая была.
 
11 Глава. Пробуждение Азамета

И довольный был Григорий,
На пробирку быстро стал
Образцы червивой крови
Очень жадно собирать.

Вдруг кровавая рука
Резко вздрогнула тогда,
И Григория случайно
Вмиг ударила она.

Брызги крови разлетелись,
Всюду рядом тут и там.
И Григорию попала
Одна капля прямо в глаз.

Испугался очень сильно,
И отпрянул он назад,
Снял перчатку и руками
Растирать свой начал глаз.

На минуту он подумал,
Что всё кажется ему,
Быть такого ведь не может,
Шевелиться начал труп.

«Я с ума сошёл, должно быть?
Или, может, даже сплю?
Просыпайся, просыпайся!
Просыпайся, если так!» —

Он себе так говорил
И продолжил глаз тереть,
Только капля та впиталась,
Очень быстро, в тот же миг.

И Григорию казалось,
Тяжелее будто глаз,
И болел уже так сильно, —
Перестал его тереть.

Паранойя начиналась
От испуга у него,
И ему сейчас казалось,
Червяки уже растут.

А тем временем вставал
И из бочки вылезал,
Азамет, слегка шатаясь.
Он вопросы задавал:

«Сколько спал я? Перебрал? —
Удивлялся Азамет. —
И рука болит как сильно,
Я порезался ещё!»

Так он начал говорить,
Но на руку не смотрел.
Работяга Азамет
Раны видеть не привык.

И к Григорию стоял
Он спиной ещё тогда,
И лица его не видел,
Обернулся — не узнал.

«Кто вы? Можно мне уйти?
Ничего я не украл». —
Он оправдываться начал,
Испугался Азамет.

Он боялся, что его
Обвинять сейчас начнут
Во вторжении и тут же
И охрану позовут.

Тяжесть в теле ощущал
Он немного в тот момент,
Не готов был объясняться
И оправдывать визит.

12 Глава. Заражение

«Как ты встал? Не может быть!
Нет, ты кажешься мне здесь… —
Испугался и Григорий,
Был готов уже бежать.

Он сильнее отдалился,
Будто чёрта увидал.
Азамет не думал даже
Продолжать его пугать.

Но заметил, этот дед,
На Григория похож,
«И боится почему-то»,
Он задал ему вопрос:

«Вы Григорию отец?
Или родственник какой?
Так похожи, я сказал бы,
Что вы прям в одно лицо!

Никогда ещё не видел
Столько сходства у родных!
Вы не бойтесь, я не вор,
Сам Григорий пригласил.

Мы с ним выпили немного,
А потом пришли сюда.
Я уснул вот по пути,
Даже стыдно говорить.

Азамет я, и Григорий
Обещал работу дать» —
Поздороваться хотел он,
Ему руку протянул.

Машинально и Григорий
Его руку сжал в ответ.
Кровь попала на его
Уже голую ладонь.

Он перчатки снять успел
И об этом позабыл.
 Руку правую поранил
Аземету, как назло.

«Боже, нет! Что происходит?!» —
Он так с ужасом сказал.
А ладонь его, как губка,
Вмиг впитала эту кровь.

Понял он, что заразился,
Смысла нет паниковать.
Ничего теперь не сделать,
Он погибнет, значит, так.

«Извините, в клей, похоже,
Где-то вляпаться успел».—
Азамет сказал ему,
Ничего не понимал.

На столе увидел тряпку,
Пусть и грязная была,
На неё протёр свою
Беловатую он кровь.

«Вот возьмите» — он сказал,
И Григорию подал,
Чтобы тоже протереть
Руки он скорее смог.

Ничего не показалось
Подозрительным ему.
Удивился так Григорий,
Раны не было его.

Он заметил это, тут же
К Азамету подошёл,
Разглядеть хотел получше,
Может, кажется ему?

«В самом деле — раны нет,
Как такое может быть?
Ты скажи мне, неужели
Совершенно не болит?» —

Так Григорий вдруг спросил.
На ладонь его давил,
Убедился, его раны
Будто не было и нет.

Из него не вытекает
Жидкость странная теперь.
Идеально затянулась
Его рана, без следа.

«Мне не больно. — Он ответил.
А Григорий показал
Свою родинку на шее,
Азамет сказал: «Как так?»

Удивился, испугался,
Ничего не понимал.
Идентичную он видел
У Григория тогда.

«Птичка зёрнышки клюёт» —
Повторил свои слова,
За обедом Азамет
Что Григорию сказал.

Свою руку к его шее
Не спеша он протянул,
А Григорий улыбнулся
И догадку подтвердил.

«Я и есть Григорий сам,
Не ошибся ты сейчас.
Ты уснул и не проснулся,
Испугался сильно я.

Думал, станут обвинять
В твоей гибели меня,
Я тебя похоронил
В этой бочке в тот же день» —

Так  Григорий начал врать,
Как всё было объяснять,
Азамет не мог поверить,
Что он много лет проспал.

13 Глава. Перелом ноги

«Злополучный этот день
Помню очень хорошо,
Неожиданно пришёл ты,
Кинул курицу на стол.

Ты нисколько не боялся
Отвратительных червей,
Взял их голыми руками
И спокойно их держал.

В этот самый миг я понял,
Ты уже был заражён.
Ел всё время за обедом,
И наесться ты не мог» —

Объяснил всё так Григорий
И дословно рассказал,
Что об этом дне запомнил
И о чём с ним говорил.

Испугался Азамет
И поверить не хотел:
«Выжить в бочке невозможно,
Кислорода же в ней нет!»

«Человек давно бы умер,
Но ты стал совсем другим…
Заразился червяками,
Может, ты не веришь мне…»

«Я не знаю, мне пора…»—
Равнодушно он сказал,
Отряхнулся, оглянулся
И ушёл оттуда проч.

«Анатолий, может прав,
Как вампир ты и бессмертный,
Столько лет прошло, а ты
Не состарился совсем.

Но не кушай ничего,
Растолстеешь  — и умрешь» —
Шёл за ним Григорий быстро
И всё время говорил.

Усмехнулся Аземет
И за шутку принимал,
Ничего глупее раньше
В своей жизни не слыхал.

И не верил совершенно,
Что был здесь захоронён,
Но он выспался прекрасно,
Много разных снов видал.

Через фабрику прошли
Нерабочую они.
Всех уволили, прогнали,
Запылилось всё давно.

Ну, а техника осталась,
И рабочая была,
Но её не покупали
Из-за прошлого его.

Через пять минут они
И до улицы дошли,
Очень смело Азамет
Дверь открыл, уйти хотел.

«Что за свет настолько яркий?» —
Испугался, он спросил.
Неожиданно назад
Он отпрянул в этот миг.

«Ты боишься солнца что ли?
В самом деле, ты вампир!
Анатолию скорее,
Это нужно рассказать» —

Был Григорий удивлён
И диагноз ставил он,
Не сходилось лишь одно:
Азамет обычный был.

Как и много лет назад,
Он спокойно делал всё.
И любезность проявлял
Совершенно он во всём.

И не думал он бросаться
Сразу в поисках еды.
Как вампиры, с разных фильмов
Выпить крови не желал.

«Не боюсь, конечно, солнца!
Видно, было здесь темно,
И глаза мои отвыкли,
Но теперь всё хорошо» —

Объяснился Азамет
И уверен в этом был.
Через несколько минут,
Он по улице ходил.

«Вы куда?» — спросил Григорий,
Волновался сильно он.
Азамета не желал,
Отпускать к себе домой.

«Нужно пса мне покормить
И к товарищу сходить.
Обещал его машину
Ещё утром посмотреть.

У меня дела свои,
Хватит так за мной ходить!
Это больше не смешно,
Пусть Григорий позвонит!» —

Азамет ему сказал
И ускорился тогда,
Он от деда отвязаться
Очень сильно захотел.

«Я Григорий, ну, поверь же!
Ведь я всё тебе сказал!»
Азамет его не слушал
За автобусом бежал.

«Стой, не надо убегать,
Пожалей же старика!
Обязательно сейчас же
Нужно нам поговорить!» —

И Григорий продолжал
Азамета догонять,
Но споткнулся и упал,
«Помоги!» — он закричал.

Азамет был неплохой
И отзывчивый всегда,
Незнакомым даже людям
Он частенько помогал.

И сейчас не смог оставить
Старика вот так лежать
У обочины дороги,
Он скорее подбежал.

«Замечательно!» — сказал
Недовольный Азамет,
И заметил, как автобус
Уезжает там его.

«Три часа мне ждать теперь!
Нужно было так бежать?» —
Он Григория пытался
Сразу на ноги поднять.

«Нет, не надо, не могу…
Слишком больно, посижу.
Может ногу я сломал,
Лучше помочь позову»

Азамет его поднял
И на фабрику понёс,
Телефон его увидел,
Удивился сильно он:

«Ничего себе какой,
Дорогой, должно быть, он!
Вас сюда или домой?» —
Азамет задал вопрос.

«Помогу вам, ведь теперь
Совершенно не спешу»
«Отнеси меня домой,
Через улицу, скорей…»

И оглядываться стал
Вдруг Григорий тут и там,
Словно гонятся за ними,
Начал он переживать.

«Через полчаса автобус
Этот снова подойдёт.
Только ехать вам куда-то
Совершенно смысла нет»

Усмехнулся Азамет,
Не поверил снова он:
«Пять автобусов за сутки
Проезжает здесь всегда»

«Я не спорю, было так
Сорок с лишним лет назад,
Интервал уже давно
Только двадцать пять минут»

14 Глава. Голод

Как пришли домой, Григорий
Дать ноутбук ему просил.
Встать с кровати и тогда
Совершенно он не  мог.

Азамет не злился больше,
Он принёс его ноутбук,
А Григорий показал
И что было, рассказал.

Азамет смотрел статьи,
Фотографии больных,
Как когда-то умирали,
Заражённые червём.

«И меня такое ждёт?
Я не верю в это всё!» —
Он спросил, немного злился,
И в окошко посмотрел.

Вдалеке увидел тут же,
Как автобус проезжал.
«Про автобус не ошиблись,
Вижу я его вон там»

«Сожалею, вы больны…—
Так Григорий отвечал. —
Но не умерли вы с ними,
Значит, и надежда есть…

Я могу сказать одно:
Кушать вам запрещено.
Эти люди умирали
Потому, что ели все.

Вы уснули, не проснулись…
Может, нужно просто спать…
А сейчас Вы есть хотите?
Я так голоден и сам…»

«Нет, не голоден» — ответил
Ему сразу Азамет.
О еде подумал тут же,
Убедился в этом он.

«Вот вы сами заразились!
Я не верю в это всё!
А картинки эти, может,
Просто взяты из кино»

«А про дату тоже врут?
Я подделал интернет?
Посмотрите сами лучше,
Попытаюсь встать пока» —

И Григорий протянул
Азамету свой ноутбук.
Парень сразу очень жадно
Начал что-то в нём искать.

Встал Григорий еле-еле,
Но ходить уже он мог.
Ел на кухне всё, что видел,
Испугался сильно он.

«А собаке смерть собачья» —
Азамету он сказал.
Голод сдерживать тогда
Совершенно он не мог.

Целый литр молока
С пачкой хлопьев проглотил,
И увидел колбасу,
Жадно с хлебом съел он всю.

Это видел Азамет,
Очень долго он молчал.
А Григорий с аппетитом
 Продолжал еду жевать.

Холодильник опустел,
Мясо он достал скорей.
Разморозил, не пожарив,
Попытался его есть.

«Это что ещё такое? —
Возмутился Азамет. —
Есть сырое мясо это
Не позволю вам сейчас.

Вы итак поели много,
И не нужно только врать!
Для чего же показуху
Мне устраивать сейчас?»

Азамет забрал то мясо
Очень нервно в тот же миг,
И закинул в морозильник,
Захотел домой к себе.

А Григорий нож огромный
Молча взял, и резать стал
Он своё бедро, как будто
Это туша на обед.

Испугался Азамет,
И не верил он глазам,
У Григория под кожей
Были тысячи червей.

«Ну, поверил мне сейчас?» —
Азамету он сказал. —
Я покойник на ногах,
Лучше кушать не мешай».

15 Глава. Доброта Азамета

Не желая, Азамет,
Принял истину теперь.
И поверил, что он  спал
Под землею много лет.

И Григория так жалко
Ему стало в тот момент.
Как помощь ему не знать,
Только всё же он сказал:

«Вы велели мне не кушать,
Сами жрёте всё, что есть.
Хватит, хватит, прекращайте,
Лучше, будем вас лечить»

«Вы читали про погибших?
Умер каждый, кто болел»
«Но я жив ведь! — Азамет
Ему тут же возразил.

«Потому, что спали просто.
Скоро будете и вы
Всю планету съесть готовый,
Точно так же, как и я!»

«Я не стану много кушать,
Лучше лягу снова спать…
Ну, а это ведь идея!» —
Он задумался тогда.

И Григория насильно
Сразу в спальню потащил.
Азамет его укрыл
И довольный отходил.

«Это глупо, не могу я,
Мне так точно не уснуть.
Дай снотворного мне лучше» —
Азамета попросил.

Выпил он таблетки,  вскоре
Погрузился быстро в сон.
Азамет не уходил,
Рядом с ним решил побыть.

Сам не понял, почему
Он заботится о нём.
Только третий день ведь знает
Он Григория того.

И к тому же, он его
В бочке той похоронил,
И об этом говорил,
Азамет запомнил всё.

Видно, просто он такой
Очень добрый человек.
А ещё Григорий был
Очень немощный старик.

Спал Григорий слишком мало,
Всего несколько часов,
Как проснулся, жуткий голод
Его сразу обуял.

Азамета он не слушал
И на кухне отыскал
Хлеб, печенье и конфеты,
Без разбору всё съедал.

Азамет его обманом
Снова в спальню поволок,
Запер сразу и присел,
И запутался совсем.

«Я же спал, а он не хочет…
Почему же это так?
Может в бочку его тоже
Стоит так же запихнуть?»

Размышлял Аркадий долго
И подумал, может быть
Недостаток кислорода
Заставляет спать червей?

Принести решил он бочку
Для Григория туда,
Возвратился вновь на склад,
Где был сам захоронён.

16 Глава. Укус

А Григория Аркадий
Потерял уде давно.
Подключил своих людей,
Чтоб скорей его найти.

Отыскали его быстро,
Был он дома у себя,
В тот момент пытался прыгнуть
Со второго этажа.

И подумали, решил,
Он покончить так собой.
Испугались, убедили
Отложить его прыжок.

Обезумевший Григорий
Совершенно был тогда,
Он с трудом кого-то слышал,
Его голод обуял.

Ни о чём не мог он думать,
Слишком сильно есть хотел.
Дверь открыть не смог и думал
Просто спрыгнуть из окна.

Как вошли к нему, он сразу
К морозильнику пошёл.
Холодильник ведь уже
Он успел опустошить.

Кушал всё, что попадалось,
Размораживать не стал.
Анатолий догадался,
Сразу вскрикну: «Заражён!

Не давайте есть ему!
Очень дорог образец!
Видимо, ты аплошался!
Всё равно ты молодец!»

Так его они схватили
И с собою повели.
Не хотел идти Григорий,
Вырывался он от них.

Разозлился и кричал,
Всё пытался убежать.
В Анатолия зубами
Он вцепился по пути.

Его вену прокусил,
Жадно крови проглотил,
Плоть пытался оторвать,
Тут ударили его.

Без сознания Григорий
Повалился прямо там,
Его четверо мужчин
Потащили в тот же миг.

Анатолий сзади шёл,
Среди них он пятый был.
Всю дорогу плакал, злился,
Заразился, думал он.

Сразу заперли его,
Быстро предали свои.
Поместили изучать
Их обоих под стекло.

И бронебойное, конечно,
Было крепкое оно.
Им не вырваться никак,
Анатолий это знал.

Эту клетку из стекла
Подготовили они.
Помещение, чтоб буйных,
Заражённых удержать.

 17 Глава. Беседа взаперти

Азамет вернулся в дом,
Никого там не нашёл.
Где Григория искать
Не подумал даже он.

И, конечно же, заметил
Он открытое окно.
«Дурень старый, убежал!» —
Он подумал и ушёл.

Азамет хотел домой
И не думал даже он
Задержаться и пойти
Старика того искать.

«Добрым делом сыт не будешь,
Сам хотел ты умереть!
А с меня теперь не стало,
Я пошёл к себе домой…

Что там делать и не знаю,
Может, кто-то жив ещё…» —
Так он думал, не желал
Оставаться больше там.

Что Григорий был похищен
Не додумался бы он.
Если б знал, спасать пошёл бы,
Не ушёл бы просто так.

А Григорий в это время
Взаперти с ума сходил.
Убежать мечтал он сильно,
Думал только о еде.

Вспоминал он с аппетитом
В своей жизни что поел,
И хотел отведать снова
Эти вкусности теперь.

Анатолий рядом был,
Косо он всегда глядел.
Иногда стучал в стекло,
Но не слышал их никто.

«Это вы же террористы,
Всех мечтаете убить?» —
Анатолию Григорий
Умный вдруг задал вопрос.

«Я смотрю, ты соображаешь!
Старый ты мешок червей!
Раньше надо было думать!
Лучше молча посиди»

«Неприветливый какой!
Бегал ведь всегда за мной!
Это сделать помогу,
Дайте, это принесу!»

«Почему меня? — спросил он. —
Я же делал всё для вас». —
Анатолий не готов был
Совершенно умирать.

«Я любого мог куснуть,
Это правда, не совру.
Так…хотел поговорить
О вампирах я с тобой.

А ещё ты оказался
Ближе всех ко мне тогда.
Не сдержался» — он признался,
 И немного извинялся.

«Что о них-то говорит?
Я всё выдумал и всё!
Это ваши паразиты
И сейчас поверил я»

«Заражённого давно
Закапал я под землей.
Не поверишь, он живой.
Встал, — не помнил ничего.

Вспомнил я твои слова,
Не вампир вот только он,
Кровь не пьёт и не боится
Совершенно солнца он».

«Ты сейчас нормальный, вроде. —
Анатолий вдруг сказал. —
А тогда кричал, бесился,
Будто бы сошёл с ума»

«Голод сводит нас с ума,
Заставляет убивать.
Невозможно голод людям
Побороть, перетерпеть»

«Ты сейчас не нападаешь.
Значит, можешь же терпеть!» —
Анатолий вдруг заметил,
Настороженно смотрел.

«После сна, немного голод
Меньше чувствую всегда.
Это только ненадолго,
Буду злиться снова я.

Я советую тебе
Поскорее уходить.
Не ручаюсь за себя,
Буду кушать я тебя»

Анатолий испугался
И поверил он ему.
Кровожадные глаза
Напугали так его.

18 Глава. Бойня за стеклом

В самом деле, через час
Вне себя Григорий стал.
Анатолию бедро
Попытался прокусить.

Долго он сопротивлялся,
Есть себя не позволял,
Но Григорий сил набрался,
Был теперь уже не слаб.

И нога, как будто чудом,
Не болела у него.
«Это черви исцелили» —
Он уверен в это был.

Анатолия ударил
Кулаком по голове.
Разъярён Григорий был,
Голод выдержать не мог.

Ел бедро его он жадно,
Как еду воспринимал.
Без сознания лежал,
Анатолий и не знал.

Этот ужас, преступленье
И не видел там никто.
Как и прежде, за стеклом
Совершенно никого.

С жуткой болью Анатолий
Вдруг проснулся и кричал.
Часть ноги уже лишился,
Много крови потерял.

Успокоился Григорий,
Ненадолго отошёл.
Понимал, что происходить,
Поступать так не желал.

Анатолий бил в стекло,
Постоянно кулаком.
Через полчаса пришёл
Неожиданно отец.

Всем досталось от него,
А особенно тому,
Анатолия кто запер,
Поплатился он собой.

Ярослава поместили
К заражённому тогда
И хотели, чтоб Григорий
Его заживо съедал.

Анатолия в то время
Оперировать везли.
Жизнь они ему спасли,
Удивились сильно все:

Все уверены там были,
Он червями заражён.
Оказалось, ошибались,
Он травмирован и всё.

Без сознания три дня
Неподвижно он лежал.
Томографию ему
Проводили каждый день.

Убедились, он здоров.
Успокоился отец.
За него Аркадий там
Каждый день переживал.

И молился и рыдал,
Ведь такого он не ждал.
Потерять боялся сына
Из-за поисков червей.

Анатолий испугался
Так решил он завязать,
И отцу сказал он сразу,
Что не будет помогать.

Ярославу повезло,
Куда меньше, чем ему.
На съедение даваться
Не намерен был и он.

Перочинный нож в кармане
Оказался у него.
На Григория напал он,
Начал резать и колоть.

Разлетелись черви сразу
Стали ползать тут и там.
А Григорий был живучий,
И не думал умирать.

Бойня страшная у них
Состоялась в этот день.
Но Григорий Ярослава
Очень скоро одолел.

Он живот его проткнул,
Ярослав упал на пол.
Был в сознании всё время,
А Григорий его ел.

Его раны затянулись
Через несколько минут.
Из червей плоть состояла,
Шевелились все они.

С места сдвинулись — и ран
Будто не было и нет,
И поэтому казалось,
Что ему не навредить.

Но Григорий ощущал,
Когда резали его.
А болела только кожа,
Неприятно было так.

Его кожа не могла
Затянуться быстро так.
Черви крупные в нём были,
Не проникли в кровь ещё.

И поэтому не смог
Анатолию червей
По укусу передать,
Ему очень повезло.

19 Глава. Смерть Ярослава

Азамет пришёл внезапно
Неожиданно туда.
Он с преступниками дрался,
Их оружие забрал.

Угрожая, приказал
К заражённому пустить.
Так Григория тогда
Он сумел освободить.

Но Григорий оказался
Невменяемый совсем.
Ярослава ел, как зверь,
И не видел, что вокруг.

Азамет общаться с ним
И не думал в тот момент.
Лишь снотворное вколол
И забрал его с собой.

Кто на фабрике там был,
Он безжалостно закрыл
В их же клетке, умирать
Их оставил за стеклом.

Ярослав ещё не умер,
Это понял Азамет.
Черви в раны заползали,
Заражён он был уже.

Был Аркадий среди них,
Главным там считался он.
И до этого они
Подчинялись все ему.

Взаперти, как оказались,
Обвиняли все его.
Угрожали, избивали,
Только выход не нашли.

Через пять часов очнулся
Там голодный Ярослав.
Удивился очень сильно
Неожиданным гостям.

Его плоть всю заменили
Черви страшные теперь.
Только кожа их скрывала,
Не везде она была.

Обглодал ему Григорий
Руки, ноги и живот.
И местами у него
Кожи не было уже.

«Вы на раны посмотрите!
Черви в нём кишат везде!» —
С отвращением один
Посмотрел и говорил.

Тут же вырвал, не стерпел.
Был чувствительный мужик.
Всем кричал не приближаться
И к нему не прикасаться.

Все лояльно относились
К его просьбе и словам,
И нервировать не стали,
Отошли все от него.

Ярослав общался с ними
Он покушать попросил.
И примерно полчаса
Двери требовал открыть.

На Аркадия зловещей
Он улыбкой посмотрел.
Был доволен, что теперь
Взаперти здесь с ними он.

Посмеялся и сказал:
«Кушать сильно я хочу,
Ещё дольше не стерплю,
Пищу выберу себе!

Знаю я, с кого начну!
И тебе я отомщу!
Сладкой будет твоя плоть
И прекрасной будет месть»

Он набросился на всех,
Многих ранил, покусал.
Против шестерых один, —
Эту битву проиграл.

Нож при нём был, и его
Отобрали у него.
Впятером его держали,
Хоть брыкался сильно он.

Его голову Аркадий
Начал резать тем ножом.
Через пять минут примерно
Отделил от головы.

Ярослав не шевелился
После этого совсем.
С головой он потерял
И бессмертие своё.

Оттащили поскорее
Тело в сторону его,
Чтобы черви не смогли
Окончания срастить.

Наступила тишина,
Пожалели все его.
Кто-то даже помолился
И прощения просил.

20 Глава. Мученик Агафон

Ожидали взаперти
Сразу шестеро мужчин.
Их, казалось, вызволять
Не планировал никто.

Азамет их телефоны
Абсолютно все забрал.
И обыскивал их даже,
Самых хитрых раздевал.

Убедился, что они
Никого не позовут,
Смело запер и ушёл,
И, надеялся,  помрут.

Анатолий был в больнице,
О беде он их не знал.
Беспокоился всё время,
Ведь отец не навещал.

Так неделя пролетела
Он звонил отцу всегда.
Трубку тот не брал, конечно,
Его принялись искать.

Анатолий начал шум
Из больницы поднимал.
И потребовал его
Отпустить домой к себе.

Но врачи не отпускали,
Он болел ещё тогда.
Его раны не зажили,
Нужно было швы снимать.

Он в полицию звонил,
О пропаже заявил.
И отправились они
Их на фабрике искать.

Но нашли не шестерых
Взаперти они людей.
Съеден был один частично
И от этого погиб.

Обезглавленные были
Уже двоя там их них,
Потому, что подрались,
Заразился так один.

Из-за голода у них
Через сутки началась
Уже паника у всех,
Умереть боялись так.

Умный самый предложил
Съесть кого-то там из них.
«Черви так ведь выживают,
Значит, можем, так и мы»

Как обычно то бывает,
Захотели из него
Сделать жертву и пытались
Плоть отрезать у него.

Драка жуткая была,
Он упал лицом тогда
К Ярославу и в червях
Он измазался там весь.

Черви в трупе размножались,
Были маленькие все
И поэтому проникни
Через ссадины его.

Бить его потом не стали,
Ярослава, как держали,
Обезглавили, не ждали
И симптомов у него.

Жертвой сделали того,
Кто брезгливей был всего.
Его заживо съедали,
Но погибнуть не давали.

Уложили на живот
Привязали хорошо,
Сняв немного кожи с бёдер,
Вырезали плоть его.

А потом обратно кожу
Возвращали ту ему,
И затягивали рану
Крепко-накрепко его.

В страшных болях он томился,
И кормил собой других.
Самого себя они
Заставляли его есть.

После каждого обеда
Он сознание терял,
Но каким-то чудом только
Всё равно не умирал.

Троя ели Агафона,
А четвёртый «нет» сказал.
Был он верующий сильно,
Смерть свою решил принять.

«Без воды на мясе жить
Нереально никому.
Не сегодня, — так на днях,
Вы умрёте всё равно.

Нужно с мужеством погибнуть,
Свою веру не терять» —
Объяснял он каннибалам,
Только время зря терял.

Самый праведный и добрый,
Как ни странно, умер он.
Его тело осквернять
Не осмелились они.

Но, поели бы, наверно,
Чуть попозже, если б к ним,
Не наведались там гости
И спасатели — враги.

Агафон не умер тоже,
Оправдали лишь его.
Остальных всех посадили
За убийства и червей.

В разведении опасных
Обвинили их тогда,
Оправдаться не могли
Совершенно там они.

Строго настрого законом
Запрещалось там у них
Червяков иметь подобных,
С ними опыты вести.

21 Глава. Пробуждение Григория

Взял Григория к себе
Азамет тогда домой.
Его старый друг Давид
Помогал ему во всем.

Положили гостя в бочку,
Крышку склеили её,
Чтоб Григорий не очнулся
И не смог он в ней дышать.

Сладко спал Григорий долго,
Много разных снов смотрел,
И, конечно, не заметил,
Сколько времени прошло.

Азамет его недолго
В этой бочке продержал,
Поскорее с новым другом
Он желал поговорить.

Через год открыли бочку,
И Григорий задышал.
Совершенно был здоровый,
Но немного полноват.

Встал он на ноги и тут же
Стал оглядываться там.
Азамет сидел в сторонке,
И довольный наблюдал.

С бочки выпрыгнул он резво
К Азамету подбежал.
Поздоровался с ним тут же,
Начал зеркало искать.

«А морщинок стало меньше,
Только жиром я набит» —
Так сказал он и пощупал
Свои щёки в тот момент.

И на руки посмотрел,
Были старые они.
Кожа дряблая, как прежде.
Азамет ему сказал:

«Не волнуйся, всё исправим!
Обещаю я тебе.
Будешь новенький ты скоро,
Лет так этак тридцати!»

А Григорий усмехнулся
Недоверчиво тогда,
Ощущал себя он только
Очень даже молодым.

«Подлатаем, нос исправим,
Кожу всю твою подтянем.
Ну, неделю поболеешь,
Но о том не пожалеешь!

Даже я подтяжку сделал,
Хоть мне было тридцать пять.
Чудеса творит Давит,
Я советую его!» —

Азамет ему сказал,
И всю правду рассказал:
«Мы немножечко другие,
Исцеляемся быстрей.

А ещё  мы не болеем,
Не стареем никогда.
Слепим тело, будем жить
Дальше с ним мы на века».

«Получается, в вампиров
Превратились мы с тобой?» —
Азамету он задал
Неожиданный вопрос.

«Нет, мы лучше, совершенней.
Нам не нужно даже есть.
Не боимся солнца, ночи,
Можем жить мы под водой.

А ещё мы никогда
Не нуждаемся во все.
Если хочется поспать,
Нужно в вакуум нам попасть»

22 Глава. Новое тело

Операцию Григорий
Делать долго не хотел,
Но потом он согласился,
Пару лет так старым жил.

Он в душе помолодел,
Долго спал и отдохнул,
Перестал о смерти думать,
И теперь её не ждал.

В старом теле новой жизнью
Он как будто бы зажил.
Словно даже в бочке той,
Свою смерть он пережил.

Старый был Давид хирург,
Не успел он умереть.
Оперировать готов был
Он Григория тогда.

Вечной жизни для себя
Он нисколько не желал.
«Против Бога не пойду» —
Азамету он сказал.

Пять часов подтяжку делал
Он Григорию в тот день,
И случайно заразился,
Не желая, он тогда.

Азамет, конечно, сразу
Предложил ему поспать.
«Жить велел тебе Господь,
Так живи» — он убеждал.

Стало троя их теперь,
Не стареющих совсем.
Жили, маялись, беспечно,
Очень много лет они.

На себя смотрел Григорий,
Было радостно ему,
Но глазам своим не верил:
«Как такое может быть?

Чем я это заслужил?
Я же стольких погубил…
А теперь живу я вечно,
 Не болею, молод вновь»

В Бога верил он немного,
Но молиться не посмел,
Ведь потерянным себя
Он для веры посчитал.

Против Бога он пошёл,
ДНК червей сменил,
Даровал себе случайно
Бесконечную он жизнь.

Его это и пугало
И гордиться заставляло.
Его черви оказались
Ведь полезны для людей.

Но они решили это
Никому не говорить.
Страшно очень и не нужно
Переделывать весь мир.

23 Глава. Встреча с сыном

Отыскал Григорий сына
Еле-еле, через год.
И прощения хотел
Очень сильно попросить.

Был семейный человек
Много лет уже Егор.
И имел он сыновей
Двух и маленькую дочь.

Ему было пятьдесят,
И отца он не узнал.
За прохожего воспринял
И дорогу подсказал.

Захотел Григорий очень
Хоть услышать голос раз,
К магазину как пройти
Долго спрашивал его.

Спрятался за домом позже
Из окна их наблюдал:
Дети бегали, смеялись,
Обнимался он с женой.

И кино они смотрели,
Было весело у них.
А Григорий осознал —
Лишний он такой у них.

И нечаянно подумал,
Не был счастлив он вот так.
Никогда не веселился,
Всех он холодно любил.

Ноги прочь его шагали,
Он отправился пешком
В то село, где жил всё время,
Где кошмар весь начался.

Слёзы капали из глаз,
Сожалел он обо всём.
Свою молодость, ошибки,
Всю дорогу вспоминал.

Он намерен был и сына
Обратить в таких, как он,
Но увидел их семью —
Передумал он тогда.

Старость, молодость и детство
Очень важно пережить.
Ценность жизни всей в конце,
Он внезапно понял то.

Две недели возвращался
Он тогда в своё село.
Не устал, но так скучал
И себя он наказал.

Доказать себе желал,
Бесполезно вечно жить,
Можно глупо так бродить,
И не нужно ничего.

Он не зверь, не человек,
Не растение отнюдь.
Не питается, как будто
Он какой-нибудь предмет.


24 Глава. Жизнь Григория и Азамета

Переехал жить Григорий
С Азаметом далеко.
Пожелал остаться в спячке
Под землёй их друг Давид.

Не понравилось им это,
И не поняли они,
Почему Давид не хочет
Так же с ними вечно жить.

И зачем хотеть желать
В спячке время потерять?
Глупо так существовать,
Ничего не повидать?

Азамет, как и Григорий
Обожали просто жить,
И гулять, и веселиться,
Были счастливы они.

Не скучали совершенно,
Повидали много мест.
И душой и телом оба
Были молоды они.

Свою тайну берегли,
Не могли раскрыть её.
За последствия боялись,
Им грозил огромный срок.

Поневоле так пришлось
Им преступниками стать.
Документов настоящих
У них не было давно.

Ни прописки, ни работы,
Даже дома — ничего,
Огорчало это только
Очень часто их всегда.

Но они не воровали,
Не хотели рисковать,
Им не нужно ведь питаться,
И не могут они спать.

Находили иногда
Подработку для себя,
Ведь людьми они остались,
Их потребности росли.

Им купить хотелось вещи
Разнообразные всегда.
И одежду, и предметы,
Дом, машина — их мечта.

По закону они оба,
Как пропавшие теперь,
Их погибшими считают
И не думают искать.

По годам давно Григорий
Слишком стар, чтоб быть живым.
Азамет его ровесник,
Вещи тоже потерял.

Их дома давно забрали
И в наследство их отдали.
Позабыты уж они,
Так скитаются везде.

25 Глава. Ссора друзей

Целый век прошёл, Григорий
Возмущаться стал, грустить.
Бесполезность своей жизни
Он острее ощутил.

Надоело ему всё,
И прогулки и кино.
Путешествия все эти
По различным городам.

Жизнь бродячая была
Бесконечная одна.
Ни знакомых, ни родных,
Он устал так дальше жить.

«Может, спать уйдём навеки?
Как-то скучно мне теперь» —
Азамету он однажды
Так пожаловался сам.

«Ты уснёшь, а мне что делать?
Нет, ты даже не мечтай!» —
Азамет боялся очень,
Что останется один.

«Ты не понял, предлагаю
Спячку нам уйти вдвоём.
Может кто-то нас найдёт
Через много лет потом»

«Будем спать мы бесконечно,
До скончания времён!
Я на это не пойду,
Ты об этом позабудь»

«Почему ты так уверен?
Я тебя же откопал.
Что-нибудь придумать можно…
Я устал, хочу поспать»

Усмехнулся Азамет
И, конечно, возразил:
Мы теперь не устаём,
Ты же супер человек.

Хочешь, в Африку поедем.
Ты хотел же ведь туда?
Можем в джунглях заблудиться
Путь домой, потом искать.

Змеям страшным и опасным
Покусать себя дадим,
И с животными подраться,
Так кого-то заразим…»

«Вся проблема наша в этом,
Даже в лес пойти нельзя!
Пуще всех собак боимся
И укусов комаров»

«Хватит жаловаться вечно!
Лично я доволен всем,
Только девушку охота» —
Тут признался Азамет.

«Ну, а я о чём тебе,
Одиноко сильно мне.
Хочется жену, собаку,
Дочку, пару сыновей»

«Это слышал много раз,
Ты завидуешь ему!
Он глупец, не захотел
Вечно жить и с нами быть»

Азамет частенько слышал
Как Григорий говорит,
Что хотел бы, словно сын
Просто жить и умереть.

А ещё он утаил,
Что тогда не предложил
Сыну тоже заразиться
И уехать вместе с ним.

«Я ему не рассказал
О бессмертии тогда» —
Азамету врать устал,
Он признался, наконец.

«Почему? Ты что? Дурак? —
Возмутился Азамет. —
Упустил ты этот шанс
И убил своё дитя»

Корни он свои искал,
Никого не отыскал.
Тему близких постоянно
Остро так воспринимал.

«Он счастливый человек,
Дом, семья, машина, пёс.
Кто такой я, чтобы это
У него сейчас забрать?

Не посмел и не посмею,
Если б мог, и я бы стал
Вновь обычным человеком.
Не вернуть мне жизнь назад»

«Вечность целая у нас
Впереди и знаешь ты!
С настроением таким
Дальше думаешь, как жить?»

«Не хочу я вечно жить!
И сейчас готов уйти…
Жизнь бессмысленна такая
И об этом знаешь ты»

«А какая жизнь со смыслом?
Глупости не говори.
Ты не кушаешь, не спишь,
Экономия кругом.

Не стареешь, не болеешь,
Беззаботно ты живёшь.
Еще жаловаться смеешь» —
Возмутился Азамет.

«Дом, работа и семья,
Мне такая жизнь нужна.
Что-то делать или, может,
Даже людям помогать.

Понимаешь, как-то странно,
Нереально будто всё.
Мы законы Бога, жизни
Все нарушили давно.

И поэтому страдаем,
Не должно нас просто быть» —
Загрустил Григорий сильно,
В это верил от души.

Азамет в его карман
Руку сунул не спеша,
Книжку старую достал,
Это Библия была.

«Вот зачем костюм ты носишь?
Виновата же она?
Если хочешь, я избавлю
От проблем и от неё?»

На мосту они стояли,
Азамет хотел тогда
Сбросить Библию ту в реку,
Руку вытянул вперёд.

«Не посмеешь! Ты чего?
Бог накажет, прекрати.
Да, я верующий стал.
Будешь это уважать»

Протянул Григорий руку,
Ждал, он Библию отдаст.
Отнимать не думал даже,
Укоризненно смотрел.

«Ладно, друг, погорячился.
Я же просто пошутил» —
Сунул Библию в карман,
Извиняясь, Азамет.

«Если хочешь верить, верь!
Но без глупостей давай,
Вера точно не одобрит
Твои планы умереть.

Ты не думал, это Бог
Даровал тебе червей?
Значит, должен ты принять
Эту жизнь, не возникать» —

Через веру Азамет
Попытался убедить
Передумать уходить
В спячку долгую его.

И сработало такое
Убеждение тогда.
Стал задумчивый Григорий.
«Едем в Африку!» — сказал.

26 Глава. Прогулка по деревни

В Африке они решили
Снять жилище для себя.
Да, они совсем не спали,
Но лежали иногда.

Отдыхать и размышлять
Хочет каждый человек,
И  особенно Григорий,
Не любил совсем ходить.

Днём работа, ночью клуб,
«Не пора ли отдохнуть?» —
Возмущаться стал Григорий
И условия сказал:

«Если хочешь, чтобы я
Согласился дальше жить,
Будут правила мои
Впредь на пару лет вперед»

«И какие же они?
Не ходить в кино и клуб?
Глупо тратить на жильё
Крохи, что нам подают?»

«Да, пока примерно так,
Дай подумать, отдохнуть.
Претвориться дай хотя бы
Человеком на чуть-чуть»

Улыбнулся Азамет,
Согласился в тот момент.
«Ради Бога! Я не против!
Тут есть телек, хорошо!»

Осмотрели они номер,
Им понравилось там всё.
Цены радовали тоже,
«И недорого совсем» —

Азамет тогда заметил,
И запрыгнул на кровать.
Растянулся так лениво,
Словно сильно он устал.

А Григорий вниз спустился,
«Остаёмся» — он сказал,
И за месяц расплатился,
Азамету рассказал.

«Шутишь что ли? Целый месяц
В деревушке этой жить?!
Слишком долго, не согласен,
Живо деньги забери.

Извинись, скажи «ошибся» —
Возмутился Азамет.
Он привык, всегда куда-то
Постоянно уезжать.

«Правила мои теперь!
Позабыл уже совсем?
Прогуляемся, пойдём» —
Попросил Григорий днём.

Азамет не возникал,
Спорить быстро он устал,
Но заметил на прогулке:
«Тут же нищие живут!

Целый месяц без работы?
Или за гроши пахать!
Знаешь что? Я не согласен!» —
Поворчал так Азамет.

«О работе речь не шла!
Мы здесь просто отдохнуть.
Дом имеем, есть не нужно,
И работать ни к чему»

«Ну… хорошее начало…
Ладно, ладно, я молчу…» —
Азамет не умолкал,
Всю дорогу он ворчал.

Бедность старенькой деревни
Так бросалась там в глаза.
А в домах на вид забытых
Жили люди там везде.

27 Глава. Работа в больнице

«Мы пришли» — сказал Григорий,
Дом какой-то указал.
Был немного он побольше,
Чем другие там дома.

«Я, надеюсь, это бар?» —
Подшутил тут Азамет,
Взгляд Григория заметив
Недовольный, он гадал:

«Цирк? Театр? Зоопарк?
Только чтоб не ресторан!
Есть меня ты не заставишь!
Я фигурой дорожу!»

А Григорий молча вёл
В это здание его.
К ним там сразу подошла
В белой кофте медсестра.

«Это что, больница что ли?» —
Возмутился Азамет,
А Григорий «помолчи»
Ему сразу же сказал.

Документы из кармана
Он какие-то достал.
И сказал, его прислали
Здесь Эболу изучать.

«Вы тут вовремя» — сказала
Сразу эта медсестра,
С видом радостным, довольным
Показала всё она.

«Мы сейчас в лабораторной,
Все приборы наши здесь.
Кабинет сейчас весь ваш,
Врач наш при смерти вот там» —

Указала на палату
В тот момент рукой она.
«Он Эболой заразился,
Допустил ошибку сам.

Персонал рукой разводит,
Препаратов нет, — врачей.
Кто как может, выживает.
Всё, что есть, у нас вон там»

Посмотрел он не лекарства,
Ничего не понимал.
Ведь не врач он и не смыслит
В препаратах ничего.

Вскоре девушка ушла,
Азамет в пылу спросил:
«Издеваешься ты что ли?
За Эболой мы пришли?!»

А Григорий был довольный
И спокойный дал ответ:
«Да, хочу я быть полезным,
Будем людям помогать.

Знаешь, ты мой ассистент.
Документы я достал» —
Азамету их Григорий
Тут же гордо показал.

«Это точно мне не нужно,
Ты играйся,— я гулять.
Как устанешь, позвони» —
Азамет ему сказал.

Он собрался уходить,
Друга так предупредил:
«Нас тут могут посадить,
Так что лучше поспеши»

«Не посадят, тут всё чисто.
Медсестре я не соврал.
Нас действительно прислали.
Вот, пожалуйста, смотри»

И какие-то бумажки
Вновь Григорий протянул.
Азамет смотреть на них,
Как и прежде, не хотел.

Только свёл концы с концами,
Схему лжи он разобрал.
«Ты в том городе в больнице
Разрешение забрал…»

«Да, ты прав, я добровольцем
Сразу вызвался сюда
И охотно согласились,
Не хватает ведь и людей.

Да и ты не помешаешь,
Обещай, мне помогать?
Согласился же немного
Жить по правилам моим»

«Так не честно и вообще
Хватит это говорить!
Тут не курицы, а люди,
Их лечить, — не разводить»

«Понимаю это я, —
Согласился он тогда. —
Но ведь можно попытаться,
Может, что-нибудь найду…»

Озарило Азмета,
Он взволнованно спросил:
Из червей ты не задумал
Чудо-снадобье создать?»

«Нет, конечно, заражать
Никого не стану я.
Обещаю, успокойся.
Если хочешь, погуляй.

Без тебя пока начну,
Разберусь тут, что к чему.
Дома встретимся, наверно.
Только ты не пропадай»

Знал привычки Азамета
Он заранее уже.
Был уверен, бар отыщет
И знакомства заведёт»

Азамет домой вернулся,
А Григорий сам вот нет.
Заработался, увлёкся,
И про время позабыл.

Через сутки он вернулся,
Азамет кино смотрел.
В их он номере валялся,
Ждал обиженно его.

А Григорий извинялся,
Оправдался и просил
Ассистентом претворяться
И немножечко помощь.

Азамет твердил всё «нет»,
Согласился, наконец.
И работали они
В той больнице каждый день.

28 Глава. Болезнь Нерди

Больше месяца Григорий
Там Эболу изучал.
Много книг перечитал,
Круглосуточно был там.

Азамет гулять ходил
И частенько уходил.
В это дело не вникал
Он лекарство не искал.

Надоело ему что-то
Постоянно изучать.
В микроскоп глядеть часами
И так много раз подряд.

Он Григорию частенько
Начал это говорить.
Отвечал он, что так близок
Здесь к открытию уже.

По натуре Азамет
Был уступчивый всегда.
Уговором поддавался,
Ждать ещё он соглашался.

Так три месяца прошло,
Заразилась медсестра.
А Григорий очень сильно
Привязался к ней тогда.

Помогала постоянно,
С ним любезная была.
Явно много желала,
От него любви ждала.

На свидания ходили
Пару раз они уже,
Но Григорий подпустить,
Как всегда, к себе не мог.

Поцелуи их заразны,
Точно так же, и любовь.
И поэтому от женщин
Он держался в стороне.

И её он отвергал,
А причину умолчал,
Но догадливая Нерди,
Что-то чуяла всегда.


У неё случился приступ,
Его сразу позвала.
Им поехать в лес пришлось,
Ведь гуляла там она.

Он узнал, она болеет,
Заразилась от отца.
Не хотел терять тогда
Очень сильно он её.

«Я тупой и неудачник,
И лекарство не найду.
Никогда не получаю
То, что сильно я ищу.

Но спасти тебя могу,
Ты изменишься тогда.
Знать согласия хочу…
Не могу всё объяснить»

Но она не отвечала,
И решил он за неё.
Азамет ворчал, ругался,
Он не слушался его.

Стал возлюбленную он
Очень страстно целовать.
Заразил, но только Нерди
Лучше не было совсем.

29 Глава. Заражение червём

«Через кровь быстрее будет,
Так умрёт она скорей…
В вену сделай ты укол
С белой кровью ты своей» —

Азамет так подсказал,
Хоть того и не желал.
Жалко стало ему тоже
Его девушку тогда.

«Где я шприц сейчас найду?
Бесполезно, не спасу…
На машине полчаса
Ещё столько в лес сюда»

Без Аптечки был Григорий,
Ведь из дома ехал он.
До больницы им сейчас
Было очень далеко.

 Укуси её, — сказал,
Азамет ему тогда —
Будь вампиром! Уж получше
Поцелуя твоего»

Он подумал и решился,
И не вздрогнула она.
Азамет тут возмутился:
«Кровь не надо ей сосать!

Тоже мне, учёный века!
И себя кусай, давай.
В крови больше паразитов,
Соображаешь или нет?»

«Да, не пью я её кровь!
Знаю это без тебя.
Как-то варварски всё это,
Но назад дороги нет»

И безжалостно Григорий
Свою руку прокусил.
С окровавленной ладонью
Начал гладить он её.

«А про это я забыл» —
Азамету он сказал.
Её кожа, будто губка,
Его впитывала кровь.

«И кусать было не нужно,
Это лишнее совсем.
За старания спасибо,
И ты тоже молодец»

Стал Григорий раздевать
Свою девушку тогда.
С головы до ног измазал
Своей кровью он её.

30 Глава. Волнения Григория

Комары тут налетели,
Искусали всю её.
Кровососы мухи сели,
И пчелу увидел он.

«Боже, нет! Они, наверно,
Заразились от неё!
А пчела тут что забыла?
Не пойму я ничего…»

«Видно, сладкий ты, дружище!» —
Усмехнулся Азамет,
А Григорий волновался,
И шутить не мог совсем.

«Никогда нас не кусали
Насекомые нигде,
Даже если забывали
Мазать против них крема»

«Я давно уже не мажусь. —
Ту признался Азамет. —
А укусят, не замечу.
Я не жадный, пусть едят!»

«Да, не в жадности проблема,
Заразятся если вдруг?
Анатолий, что сказал мне,
Не уйдёт из головы.

Как ты думаешь, он это
Просто так придумал сам?
Про войну и комаров
И всемирную беду?»

«Да, придумал» — дал ответ
Тут немедля Азамет. —
Припугнул тебя, надеясь,
Так червей заполучить.

Ты поддался, удалось.
Волноваться нет причин.
Комары ведь небольшие,
Черви жить не могут в них.

Если было бы иначе,
То давно весь мир уже
Был червивый тут и там,
Знал бы каждый и о нас.

Нас кусали много раз,
В этом я был виноват.
Никогда не применял
От москитов я крема».

«Ты уверен?» — тут Григорий
Руку протянул вперёд,
Показательно свою
Он задрал рубашку вверх.

«Не кусают совершенно,
Будто нет меня для них.
Это значит, никогда
Не кусали нас нигде.


С насекомыми контактов
До сегодняшнего дня
Не имели совершенно,
Не могли их заразить.

Может, мы червяк для них,
Нет ведь крови в нас теперь.
Насекомые обходят
Стороною нас теперь.

Но она — другое дело,
Её кровь ещё при ней,
Заражённая червями,
И её охотно пьют».

«Ты подумал, что они…» —
Азамет хотел спросить,
Но Григорий тут кивнул,
Дал заранее ответ.

«Вряд ли нет, не может быть! —
Сомневался Азамет. —
Комары людей других
Заражать начнут теперь?»

«Я боюсь, что так и будет,
Ведь они заражены.
Черви в них расти не смогут,
Будут в клетках жить всегда»


«Ты опасность приукрасил,
Волноваться нет причин.
Сотни тысяч заразились,
Комары  же нет…

Я про случай, ты когда
Кур червивых продавал.
Заражённых, я уверен,
Покусали много раз»

И задумался Григорий,
На минуту промолчал.
Убедительно сказал
Азамет ему тогда.

Но Григорий волновался,
Успокоиться не мог:
«Ошибаешься сейчас ты,
Объясню я почему:

В людях черви вырастают,
Изначально так у всех.
А большие в насекомых
Не способны заразить.


В ней молекулы червей,
Это микро червяки,
Появились разделеньем
И способны вырастать.

А кишки червей — другое,
Незаразные они…
В её крови микро черви,
Их и пьют те комары»

Аземет стал прогонять
Сразу этих комаров,
И прихлопнул пару штук,
Заворчал он тут же вдруг:

«Что сидишь тогда довольный?
Убивать их помогай!
Хочешь мир наш уничтожить?» —
Он поверил в тот момент.

31 Глава. Эпидемия

А Григорий не напрасно
В тот момент переживал.
Через пару дней он понял,
Но исправить всё не мог.

По иронии судьбы,
Стал причиной снова он
Эпидемии масштабной,
Люди вспомнили о нём.

И на этот раз решили:
«Террористы это всё».
Не догадывались даже,
Что Григорий вновь виной.

Насекомых, как огня,
Стали вдруг бояться все.
Эпидемия росла
Охватила целый мир.

Стали птицы погибать
От обжорства часто так.
Вскоре звери заразились,
Поедая их тела.

Насекомые и звери
Птицы —  спаривались все.
Их инстинкты заставляли
Пару для себя искать.

Ведь не люди же они
Осторожность соблюдать.
Не поймут, что заболели,
Размножаться что нельзя.

Так здоровых заражали,
Виды стали исчезать,
Очень многие потом,
Поздно поняли о том.

Не до птиц, не до зверей
Людям было и самим.
Уходили в шахты жить,
Запирались все  в домах.

Магазины раскупали
Продуктовые, кто мог.
Апокалипсисом звали,
Что творится там кругом.

Население планеты
Сокращалось день за днём.
Азамет просил молчать,
Тайну дальше сохранять.

Но Григорий так не мог,
Совесть мучала его,
Будто голос в голове
Ему начал говорить:

«Жизнь спасти одну хотел,
Гибнут тысячи теперь,
Ты же смотришь, не спасаешь,
Абсолютно никого».

Месяц тихо он сидел
И не выдержал затем.
Стал в сети давать советы
Заражённым как спастись.

Не поверили, конечно,
Очень многие ему.
Погребённым заживо
Быть боялись всюду все.

Голодали и страдали,
Надевали кандалы
На себя и на родных,
Чтоб не кушать много им.

Только голод был коварный,
Побеждал почти всегда.
Заражённым всё казалось,
Кушать можно иногда.

Не хотели понимать,
Что их пища целиком
Попадает только в массу,
Быть так точно не должно.

Не могли поверить также,
Что без пищи не умрут.
Голод в мире очень страшный
Повсеместно начался.

Кто-то сдался, просто ел,
Быстро очень погибал.
Кто боролся — голодал,
Часто разум так терял.

Лишь немногие решились
Так себя похоронить,
Как советовал Григорий,
Стали дальше жить они.

32 Глава. Бесплодность

Кто очнулся после сна,
Кушать больше не хотел.
Что такое голод, жажда,
Он на веки позабыл.

Пить они, могли, конечно,
Без особого вреда,
Но не пили совершенно
И не ели никогда.

Черви эти влагу крепко
Все держали у себя,
И поэтому и люди
Не нуждались те в питье.

Жидкость лишнюю, как надо,
Выводили из людей,
А еду вот никогда,
Всю съедали до конца.

Кто проснулся ото сна,
Стал советовать больным
Спать с пакетом в голове
Целлофановым всегда.

Но проблема в том была,
Сон ушёл их навсегда.
Без снотворного уснуть
Невозможно стало вдруг.

Даже сильные таблетки
Не могли надолго их
Спать заставить, позабыть
Свою жажду только есть.

Позже стали понимать,
Спят без воздуха они.
Кислород их пробуждает,
Заставляет жить, гулять.

Спать в контейнерах закрытых
Стали многие теперь.
И признали безопасным
Быть без воздуха больным.

Эпидемия минула,
Не боялся впредь народ,
Заразившись, что умрёт,
Изменился мир кругом.

На планете через год
Не осталось никого,
Кто здоров, не заразился
Тем опаснейшим червём.

Всё случилось так внезапно,
Суетился весь народ,
И не поняли сначала,
Что бессмертие несёт.

В мире всё закономерно,
Сбалансировано так,
Невозможно, чтобы вечно
Размножались и росли.

За бессмертие цена
Оказалась высока.
Все бесплодными вдруг стали
Не могли детей иметь.

Черви их тела забрали,
Размножались в них они.
Яйцеклетку заменили,
Семя тоже червяки.

Так случилось там со всеми
И с животными, людьми.
Насекомые и птицы, —
Все бесплодные теперь.

Уцелел кто, тот и жил.
Голод кто преодолел,
Остальные все погибли
Так исчезли навсегда.

33 Глава. Вечно ребёнок

Население планеты
Сокращалось каждый год,
Ведь преступность не исчезла
Абсолютно никуда.

Кто-то в спячку уходил
Добровольно на века.
А кого-то убивали,
Расчленяя их тела.

Срок тюремный возрастал
Постоянно не спеша.
Измеряться на веках
Постепенно стал вот так.

Ценность жизни возрастала
С каждым годом там у них.
Вымирание грозило,
Это поняли они.

Дар, который невзлюбили
Очень многие у них —
Вдруг внезапно потерялся,
Сожалели все о том.

Дар бесценный, их способность
Породить другую жизнь
Только в памяти остался,
Причиняя боль душе.

От детей кто отказался
Или делали аборт,
Сожалели больше всех,
Представляли тех детей.

Кто беременность всегда
Пресекал и не хотел,
Вспоминали эти дни,
Со слезами на глазах.

Как бы всё им возвратить,
И предвидеть наперед?...
Но упущенное время,
Как потерянная жизнь.

Цель великая планеты,
Изыскания людей,
Их мечты и ожиданья
Изменились навсегда.

Если раньше все хотели
Вечно жить, быть молодым,
То теперь себе подобных,
Все мечтали породить.

Все больницы превратились
В место поиска теперь
Способ, средство, что-нибудь
От бесплодия людей.

И учёные всем миром
Не могли вернуть никак
Им утерянные клетки,
Что старели и росли.

Замер мир, теперь никто
Не рождался и не рос,
Потому, что не старели
Их червивые тела.

Самым страшным было то,
Что детишки не росли.
И такого поворота
Ожидать не мог никто.

Заражённые младенцы
Оставались все детьми.
Не росли они веками,
Но умели говорить.

Развивался интеллект
Почему-то там у всех.
Как и прежде, все могли
Помнить что-то и учить.

Это всё опровергало
Утверждения врачей
Что тела их неизменны
И не могут впредь расти.

Говорили «мозг стареет
И, конечно же, растёт»
Значит, должен быть и способ
Слетки старости вернуть.

Обсуждали так, мечтали,
И червей тех изучали,
Бесполезно было только:
Мозг менялся, но не рос.

34 Глава. Спустя десять тысяч лет

Яйцеклетки, как и сперма
Уцелело у людей.
В заморозке их хранили
Десять тысяч лет подряд.

Население бессмертных
Уменьшалось каждый год.
Больше трети потеряли,
Спали многие теперь.

Но Григорий с Азаметом
Были живы до сих пор
И по-прежнему дружили,
Только прятались они.

Крови жаждали его
Очень многие кругом,
Но уверены все были,
Человеком он погиб.

Очень  сильно он мечтал
Мир былой  всем возвратить,
Ради этого трудился
Днём и ночью каждый день

«Я никчёмный разрушитель,
Бесполезно это всё…» —
Он расстроился и встал,
Бросив все свои дела.

Часто злился так Григорий
И себя он обвинял,
Что нечаянно так мир
Переделать он сумел.

Все попытки что-то сделать
С их бессмертием всегда
Оборачивалось смертью
Всех подопытных его.

«Бесполезно — я согласен,
Прекращай, пошли гулять!» —
Как обычно, Азамет
Развлекаться предлагал.

«Скольких кокнул, хоть считал? —
Другу он задал вопрос. —
Скоро будут это делать
За тебя другие тут.

Про закон животных слышал?
Всех хотят пересчитать.
За убийство мышки даже
Будут впредь в тюрьму сажать»

«Мир, который создал я.
Кажется, что полный бред.
Метки им хотят проставить,
Государственный значок»

«Значит и конец придёт
Нашим здесь с тобой делам.
Ну его, науку эту,
Будем просто отдыхать!»

«Никогда!» — Григорий яро
Сразу начал возражать,
Не намерен был сдаваться,
Но расстроился сейчас.

«Да не нужно кипятиться,
Это так я говорю…
Но погибла стрекоза,
А вчера пчела и мышь.

Пару жней назад змея,
Месяц ранее енот…
Ты не Бог и не волшебник,
Хватит, просто поживи»

Надоело Азамету
Видеть то, как он всегда
Всё терзается от муки,
И винит во всем себя.

Каждый день Григорий долго
В одиночестве сидел,
Изучал и без конца
Ставил опыты свои.

Бесполезно это было,
Оба видели они.
Но Григорий был упрямый,
Ждал он чуда всё равно.

А тем временем планета
Всё беднела с каждым днём.
Исчезали птицы, звери,
Насекомые кругом.

Хоть бессмертные все были,
Умирали всё равно,
Катастрофы и пожары,
Злые люди, химикаты.

От учёных ненормальных
И озлобленных людей
Защитить зверей хотели
И придумали закон.

Охраняли впредь теперь
Жизнь животных, как людей.
Азамет тюрьмы боялся,
Беспокоился уже.

Он Григория готовил
К прекращению их дел.
Не намерен был и дальше
Убивать животных с ним.

35 Глава. Предложение Азамета

Через месяц стал закон
Всех животных охранять.
Поругался Азамет
Вновь с Григорием в тот день.

Не хотел он оставаться
Соучастником его,
Эти новые законы
Нарушать боялся он.

Но Григория бросать
Очень сильно не желал.
Своим долгом посчитал
Поддержать и убедить,

Ради опытов никчёмных
Убивать нельзя других.
Жизнь бесценна потому что,
Нет рождения теперь.

«Может, мыслишь ты неверно,
Нужен здесь другой подход.
Чтоб червей создать вот этих
Ты других не убивал?»

И задумался Григорий
На вопрос столь непростой.
Попытался вспомнить это
И ответил: «вроде, нет.

Убивал я куриц много,
Их геном совсем другой.
 ДНК их не сумел
Перестроить под себя.

Я понять хотел ошибку,
Сделал пробу на червях.
Получилось, как ни странно…
Вот, мы видим результат.

Кур выносливых стремился
Вывести тогда всегда,
Был уверен, ДНК
Я сумел расшифровать…

Заложил в них быстрый рост
И выносливость при том.
Получилось чёрте что,
Сам не понял, почему»

«А по-моему всё верно,
Ведь любой ценой всегда
Выживают черви эти,
Есть готовы и себя.

Ты давай ка лучше будешь
Вновь генетику учить.
Может, новое придумать
Сможешь снова для людей?» —

Предложил тут Азамет,
Не надеялся уже,
Что Григорий согласится
Про лекарства позабыть.

Восемь тысяч лет уже
Препарат всё ищет он,
Чтобы клетки возвратить
Существам родные все.

«Может, прав ты, Азамет.
Нужно тактику сменить.
То, что съедено, вернуть
Нереально всё равно.

Понимал всегда я это,
Глупо верил в чудеса…
Чёрт возьми, ведь эти черви
Тоже типа чудеса…»

Улыбнулся Азамет,
Был доволен сильно так,
Ведь Григорий наконец-то
Оценил его совет.

«Я зародыша стараться
Буду как-то воссоздать.
Видел яйца таракана,
Прошлой ночью у окна».

«Нет, давай без тараканов! —
Азамет вдруг попросил. —
Всё что видим мы вокруг
Уж давно заражено.

Бесполезно изучать,
Обглодали черви всех.
Для успеха нам годится
Только чистый материал».

«Ты задумал что-то, видно?
Ну, выкладывай, давай!» —
С интересом стал Григорий
Так расспрашивать его.

«Не задумал, а добился!
Получил нам пропуска…
Разрешили нам с тобою
Поработать в Бионет»

36 Глава. Выпивка бессмертных

Собирались в «Бионет»
Только лучшие умы,
Все учёные мечтали
Там работать хоть разок.

Проявить себя давали
Шанс немногим в Бионет.
По критериям особым
Принимали в штат они.

«Испытательный нам срок
Целый месяц отвели» —
Азамет сказал и дал
Свой Григорию планшет.

«Что я с этим должен делать? —
Удивился он в тот миг. —
Фотография твоя,
И, похоже, принят ты»

Он обиженно вернул
Азамету тот планшет.
В Биомет он обращался
Говорили ему нет.

«Да, я знаю, за живое…
Ты к ним сотни раз ходил.
Дураки сидят там только,
Доказали мне они!

Ассистента разрешили
Мне любого для себя.
Так что оба мы в команде,
И не нужно дуться так!»

В Бионете позволяли
Брать здоровый материал.
Не больные червяками
Там хранились виды все.

На работе был Григорий
Круглосуточно почти.
Отлучался иногда
Азамета поискать.

Как и раньше, Азамет
Был учёный  на язык.
Убеждал он хорошо,
И не зная ничего.

В Бионет сумел попасть
Лишь поэтому тогда,
Но в восторг не приходил,
Как Григорий оттого.

Уставал он, уходил
В свой любимый клуб всегда.
Телефон свой отключал
От назойливых тогда.

Как и раньше, алкоголь
Был в цене и пили все.
Но пьянели червяки,
Отдыхали люди те.

Расслабление от спирта
Получали червяки.
Называли полусном
Состояние их то.

Выпивал кто, отдыхал,
Расслаблялся и лежал.
Был в сознании, но только
Не хотел совсем вставать.

Азамет пил очень часто,
Имитировал так сон.
Раздражали только те,
Кто мешал в такой момент.

37 Глава. Появление человека

А подопытными были
Только мыши, как всегда.
Миновали лишь они
Заражение тогда.

Биомед ценился мышью
Не больною все века.
И поэтому хотели
Все учёные туда.

Три недели и Григорий
Способ смог изобрести,
Чтобы вырастить мышонка
Лишь в пробирке целиком.

Достижение его
Оценили это все,
И остаться разрешили
Там работать навсегда.

Точно так же, он заверил,
Может вырастить дитя
Человеческое, если
Разрешат они ему.

Это долго обсуждали
Целым миром пару лет
И в итоге разрешили,
Появился человек.

А за ним ещё, ещё.
Стало много вдруг людей.
Сотни тысяч человек
Породить они смогли.

И росли они, старели,
Стать бессмертными хотели.
Их держали взаперти,
Так боялись заразить.

Объясняли, убеждали,
Что опасен мир для них,
Но они и не желали,
Дальше слушать это всё.

Одержим свободой был
Абсолютно весь народ,
А бессмертные старались
Этот пыл угомонить.

Проживали группами
В изоляции они.
Иногда им удавалось
На свободу выходить.

Даже так заболевали,
Заражали остальных,
Но народ мечтал упрямо
Всё свободу получить.

38 Глава. Другая планета

Через тридцать лет нашли
Космонавты далеко
Очень темную планету
С атмосферою кругом.

Очень разные на ней
Всюду жили существа.
Их размеры превышали
В сотни раз простых людей.

Захотел народ бессмертных
В ту планету отослать
Всех здоровых, но планету
Нужно было освятить.

Впредь учёные всем миром
Думать стали, как же им
Свет создать настолько яркий,
Чтобы было всем светло.

Шли года, за ним века,
И раз, и два, и три и пять.
Через шесть веков сумели
Своего они достичь.

Свет планеты недалёкой
Увеличив в сотни раз,
Освятили ту, в которой
Кислород они нашли.

Появилось солнце так
И светила лишь для них,
Бесконечно освещала,
Согревала всё вокруг.

Но на месте не стояла
Та планета никогда.
Всё вращалась и вращалась
Там она вокруг себя.

День сменяться ночью стал
Очень часто там всегда,
Потому что для планеты
Свет был создан лишь один.

Вскоре стали вымирать,
Кто в планете обитал.
Кислород там уменьшался,
Волновались сильно все.

Оказалось, кислород
Там животные дают.
Исчезала атмосфера
Постепенно без следа.

Лишь в кромешной тьме умели
Существа те выживать.
Приспособиться к сиянью
Единицам удалось.

И бессмертные решили
Нужно землю завести.
Атмосферу поддержать
Там растения нужны.

На планете были той
Камни, глина, да песок.
В них растения расти
Совершенно не могли.

Но бессмертные боялись
Что с землей они червей
Завезут туда случайно,
Уничтожат и её.

Чтоб такого избежать
Приходилось очищать,
Свою землю им сначала,
А потом вести туда.

Стали жару подвергать
Свою землю каждый раз,
Уничтожив в ней всю живность
На планету ту везли.

Их земля была особой,
Плодородной высоко.
Очень черной, как смола,
Но не вязкой, как она.

Так бессмертные возили
Понемногу землю ту,
Но своей землёй планету
Не смогли бы всю покрыть.

Чтоб частично проложить
Свою землю им пришлось
Потрудиться дольше века,
Были тем довольны все.

На земле их плодородной
За год дерево росло
Толщиною целый метр,
Это норма там для них.

Появились так леса
Очень много всюду там.
Атмосферу удалось
Так бессмертным возвратить.


39 Глава. Заселение Земли

Операцию завоза
Плодородной почвы той,
Называли все «Земля»,
Чтобы легче понимать.

И планету эту тоже
Позже стали звать Земля.
От рабочих исходило
Это слово тут и там.

Вот поэтому все люди
Проживают на Земле.
Называют до сих пор
Ту планету, как Земля.

Завезённая земля
Стала смешиваться вся
Постепенно, повсеместно
Вместе с глиной и песком.

А причин на это там
Было много в тот момент.
И цунами, и вулканы,
Ураганы и кроты.

Получилась так земля
Посветлее, чем была.
Но растения на ней
Стали медленно расти.

Кислород они давали
Точно так же, как всегда,
Но десятки лет взрослели
Все деревья там теперь.

И бессмертные решили,
Всё оставить так, как есть.
«Дорожить лесами будут
Постоянно, значит, здесь»

Группу первую людей
Отпустили жить туда.
Из ста тысяч человек
Состояла вся она.

Отсылали жить на Землю
Всех желающих тогда.
Долгожданную свободу
Эти люди обрели.

А бессмертные решили,
Что отныне никого
На ту Землю не отправят
Никогда и ни за что.

Для защиты той планеты
Это было решено,
Чтоб случайно и туда
Тех червей не завезли.

Так прожили ещё век,
Все довольные кругом,
Но бессмертные людей
Размножали всё ещё.

Из ста тысяч человек
Появилось вновь у них
Население здоровых,
Не болеющих людей.

И они, конечно, тоже
Убежать хотели  все.
Стали требовать свободу
Бес конца они себе.

Тот закон пересмотрели
Для защиты от червей,
Запрещающий людей
Отвозить на Землю вновь.

Группу новую собрали
И отправили туда.
Где пустой и отдалённый,
Где безлюдный материк.
Чтоб не встретились те группы,
Поступили так они.
Побоялись все раздора,
Не хотели войн они.

Только встретились те группы
Через несколько веков.
Между ними началась
Бесконечная война.

40 Глава. О бессмертных

Проводив вторую группу,
Снова приняли закон,
Чтобы Землю от червей
Максимально оградить.

И на этот раз решили
В своём мире запретить
Размножать простых людей
Без особенных причин.

Население бессмертных
Поддержать решили все,
И поэтому людей
Порождали иногда.

Человеком разрешали
Быть им всем до тридцати,
А потом их заражали
Обязательно червём.

Этот возраст оптимальным
Их законом признан был,
Чтоб вступить в ряды бессмертных,
И остаться впредь таким.

Миллиард бессмертных только
Быть у них всегда должно.
К этой цифре постоянно
Все стремились там они.

Заселённым на планету
Под названием Земля
Запретили вспоминать
И червивых обсуждать.

И потомкам указали
Ничего не говорить.
Появление людей
Сочинить велели всем.

Чтоб послушаться заставить,
Им не дали ничего,
Чтобы данные они
Не смогли запечатлеть.

А ещё они боялись,
Что народ сумеет вновь
Выход в космос совершить
И вернуться снова к ним.

Их червивая планета
Хоть весьма и далека.
Отыскать её случайно
Дело нескольких часов.

Вот поэтому жестоко
Поступить им всем пришлось.
Обделили очень сильно
Весь отосланный народ.

Все блага у них остались,
У бессмертных навсегда.
И компьютер, телефоны,
Ручки и бумага вся.

Электричество не дали,
Им не строили дома.
Так заставили людей
Развиваться всех нуля.

Это злобу породило,
Там, конечно же, у всех.
Им пришлось смириться просто
И стараться выживать.


Про бессмертных, про вампиров
Сочиняли на Земле
Книжки разные и даже
Кто-то верил в них всегда.

Но червей не вспоминали,
То из памяти ушло,
Но вампиром быть не нужно,
Это знали хорошо.

О бессмертии мечтал
Весь стареющий народ
От начала всех времен
И так будет до конца.

Непрерывно на Земле
Люди ищут чудеса,
Все мечтают не стареть,
Не хворать, не умирать.

Обязательно поймут,
Может быть, когда-нибудь,
Но природу обойти
Им окажется сложней.

У бессмертия цена
Будет очень дорога,
И коснётся всех живущих
Обязательно она.