Проза за чашкой кофе 36

Сегодня в рубрике "Проза за чашкой кофе" отрывок из рассказа "Огненная метка" из серии "Мистические истории доктора Краузе"

На десять утра у Эриха была назначена встреча с Крюковым. Детектив приехал немного раньше и дожидался клиента в приемной. Прошедшую ночь Краузе почти не спал, поэтому из апартаментов вышел с огромной кружкой кофе, поздоровался с детективом за руку и пригласил в кабинет.
— Как вы себя чувствуете? — спросил Михаил и сам же ответил: — По вашему виду можно сказать, что вы еще не оклемались после болезни.
— Так и есть. Слабость и бессонница, — Эрих сел за рабочий стол. — По телефону вы сказали, что есть новости.
— Сначала о версиях, которые нужно обрубить, — Крюков открыл блокнот. — Электронные адреса, с которых посылали сообщения сестре вашей жены и Стариковой больше не используются. Знакомый хакер вскрыл оба ящика. Прослеживается одна тенденция: ящик открывали в день, когда посылали сообщения, а потом проверяли дважды — на следующий день и через неделю. От Стариковой в ящике писем нет. Если она и отослала ему фотокопии собранных мною улик, то он все подчистил. Другой ящик после отправки сообщения сестре Елены проверялся через неделю и больше не использовался.
— Ждал от меня реакции?
— Он дает вам подсказки и хочет, чтобы вы его нашли.
— А я его игнорирую. Наверняка это вызывает в нем еще большую злобу.
— За то время, пока вы оплакивали жену, он не сидел сложа руки, а приблизился к вам максимально близко.
Эрих вскинул голову и уставился на детектива непонимающим взглядом.
— Что вы имеете в виду?
— Я просмотрел записи с камер наблюдения и выяснил, что курьер, доставивший запонки и флешку с отрывком из дневника Елены, приезжал в форме службы доставки «Икар Экспресс». На самом деле такой компании не существует, как и сказал ваш ассистент, но есть «Стар Экспресс».
Крюков открыл на телефоне фотографию курьерской формы и показал клиенту.
— Он переделал всего две буквы. Не так трудоемко и затратно, как заказывать новую.
— Та-а-к, — растянуто выдал Эрих. — Что еще?
— Я не понимал, зачем ему такой маскарад. Почему не послать посылку обычным курьером с липовым адресом? У меня есть версия. На записи видно, что он в бейсболке.
Детектив нашел в телефоне видео и показал клиенту. Остановил на моменте, где бейсболка была хорошо видна.
Краузе взглянул и пожал плечами.
— И что?
— Возможно, это бейсболка со скрытой камерой, у меня есть такая.
Выудив бейсболку из рюкзака, Крюков показал место крепления микрокамеры.
— Ее можно разглядеть, если стоять слишком близко или смотреть пристально. Но если не знаешь…
— Не заметишь, — закончил за него фразу Эрих.
Крюков убрал бейсболку в рюкзак и продолжил доклад:
— Я нашел подход к кадровичке компании «Стар Экспресс». За определенную плату она дала мне фамилии троих работников, которые не вернули форму после увольнения. Я отработал всех и слил версию. В час доставки запонок они были на выезде в других районах города. Кадровичка позвонила мне через неделю и сказала, что их бухгалтерша обмолвилась о краже формы. По датам совпадает. Форму со склада украли за три дня до открытия вашей школы.
Эрих сплел пальцы в замок и в задумчивости вытянул губы.
— Значит, убийца видел мою приемную и ассистентов.
— Да, а еще я уверен, что он имеет доступ ко всей вашей недвижимости.
Краузе вскочил и прошелся по кабинету.
— Похоже, я до сих пор недооценивал масштаб его осведомленности. Выходит, все кто рядом со мной — в опасности. Каков ваш прогноз?
— Нам нужно понять, какие у него к вам претензии, тогда можно делать прогнозы. Меня успокаивает тот факт, что он не действовал по нарастающей. Мог ведь начать с менее значимых для вас людей, а он нанес один меткий удар и ушел в тень.
— Что же здесь успокающего?! — раздраженно спросил Краузе.
— То, что к другим людям вы не так привязаны, как к жене. Ставлю на то, что он больше не пойдет на убийство. Он очень избирателен, но почему-то все его действия вертятся только вокруг Елены.
Гипнолог рассказал о разговоре на кладбище с женщиной в шляпке.
— Вот видите? Опять Елена. Какой изощренный способ угрозы. Освободить для вас место на кладбище рядом с супругой.
— Михаил, мне для приемной нужен опытный телохранитель. Сможете подобрать? Не хочу, чтобы люди из-за меня пострадали.
— Хотите перестраховаться — воля ваша.
— Найдете?
— Найду. Когда ему приступать?
— Да хоть сейчас.
Несколько минут Крюков с кем-то переписывался. Периодически возникали вопросы: оплата, график, обязанности. Краузе терпеливо вникал в несвойственные для его работы вопросы.
— Первый кандидат подъедет к двум часам. Если не устроит, звоните, я поищу еще кого-нибудь.
— Это ваш знакомый?
— Служили вместе. Он тоже был опером. Не сработался с начальством.
— Ершистый?
— Нет. Терпеть не может дуремаров, а ему только такие и попадались.
— Хотел вас попросить разместить камеры рядом с могилой Елены, но по вашим выводам получается, что в этом направлении он действовать уже не будет.
— Не будет. Напрасная трата ресурсов. Но я проеду к старушке. Нужно взять словесный портрет. Скорее всего, он изменил внешность, но рост, возраст, цвет кожи и размер ноги не изменишь.
Краузе хотелось побыть в одиночестве и осмыслить полученную информацию. Он закинул ногу на ногу и спросил:
— Это все?
— Вы обещали рассказать о пациенте, который покончил с собой в вашем кабинете. Я опросил медработников, контакты которых вы мне дали, но мне нужна ваша версия событий.
Эрих шумно выдохнул, минуту собирался с мыслями.
— Для расследования это тупик, но раз я обещал... Я был четвертым психиатром Матвея Озерова. У него за плечами были десятки попыток свести счеты с жизнью. После первого нашего сеанса, на котором он был спокойным и рассудительным, Озеров вернулся в палату и перерезал себе вены на запястьях. Главврач решил, что я из-за своей молодости и неопытности спровоцировал пациента. Меня сразу отстранили. Назначили ему более опытного врача. Но пациенту стало хуже. У него наблюдалась ажитация — припадки отчаяния, возбуждения — и панические атаки. Я добивался возврата больного, выдвигал гипотезы, предлагал методы, применимые к его патологической склонности к самоубийству. Наконец-то мне отдали пациента. Всю ночь я не спал, готовился к сеансу. Дико волновался не только из-за неудачного старта в карьере, мне искренне хотелось помочь парнишке. Почему-то мне казалось, что у нас возникло взаимопонимание. У меня был позитивный настрой и ощущение, что достучусь до пациента. Поэтому на сеанс я пришел бодрым и излишне инициативным. Он поднял на меня глаза, сказал: «Я не достоин жизни» и украденным у санитара перочинным ножом перерезал себе горло. Вот так все произошло.
Эрих разнервничался, воспоминания повторно погрузили его в день трагедии. Это был день краха, опустошения и бессилия. Он разочаровался в профессии и жалел потраченные годы на обучение.
— Его родители говорили с вами после происшествия?
— Со мной говорила мать Озерова. Сказала, что по вине сына погибла младшая дочь. Пока он был жив, она никому об этом не рассказывала. Боялась, что его могут привлечь к ответственности.
— А отец?
— Он умер. Озеров жил с матерью.
— Да, вы правы, для расследования это тупик.
— Я вас предупреждал, как и о том, что у меня нет врагов. Поэтому я не понимаю причину ненависти преследователя. Кстати, Петр Семенович выходил с вами на связь?
— И не единожды. Постоянно что-то уточняет и даже дает мелкие поручения.
— Хорошо, — Краузе поднялся и пожал руку детективу. — Встретимся, когда будут новости.
— В ближайшие дни я займусь старушкой с кладбища и поиском курьера.

Все книги на ЛитРесhttps://www.litres.ru/inessa-rafailovna-davydova/

http://idavydova.ru/
https://www.facebook.com/inessa.davydoff
https://twitter.com/Dinessa1
https://ok.ru/group53106623119470