Мои Марс и Юлька

Сумерки тихонечко спускались на грешную землю, а мы все никак не могли наговориться. Разговор то затихал, то вдруг вспыхивал с новой силой. В памяти всплывали картинки из прошлого. Забавно - один и тот же эпизод, а моменты каждая из нас запомнила свои…

С Юлькой судьба нас свела накрепко. Так нам казалось когда-то. У меня уже сынок подрастал, а она девчонка совсем. Но нам было интересно вместе. Юлька приходила, и мы подолгу сплетничали за чашечкой чая. То время вспоминаю с особой теплотой. Помню, как ползали по лесам. Ох! Мы были о-очень романтичные дамы, рады-радешеньки на речке у костра посидеть, в леса податься, грибков насобирать. У нас в семье был пес, овчарка. Появился он случайно уже взрослым. Какой-то мужичок отдал его отцу вместе с ошейником. Как сейчас помню, подъехал к дому мотоцикл с коляской, в люльке и восседал наш Марс. Чудо, а не пес! Бросишь палку — расшибется да принесет. Доски, поленья Марс хватал своей массивной пастью и волокал, пока силы позволяли, а их у него хоть отбавляй. Мы с Юлькой брали Марса в лес – поспокойней с собакой-то. Дорогой на Марсовы «винты» хохотали до слез!

Метр он бежит рядом с нами, потом пулей вперед метров на двадцать и снова к нам. Так всю дорогу. Или найдет бревно, а поднять не получается — тяжело, так он один конец зубами от земли оторвет и, довольный, тащит. А то вдруг начнет бревно грызть. Усердствует, пока в лоскуты не истреплет. Людей не трогал.

Один год был особенно грибным. Недалеко от нашей деревни есть еловый лесок. Судя по всему, когда-то его посадили лесники – деревья прямёхонько в рядках стоят. Место немного жуткое, но очень красивое. Ели высоченные, ветер в иголках застревает. Шумит лес. Под ногами пожухлая хвоя. Ступаешь, словно по мягкому ковру. Сколько тогда было сыроежек (в том месте только они и росли)! Наберем по пакету (о плетеных корзинах мы только мечтали), отнесем домой и назад в лес.
После таких прогулок ноги гудели, а душа пела! Перебираешь грибки и вспоминаешь, в каком местечке они сидели. Не всегда получалось, правда. Тихая охота с Марсом – целая наука. Это чудовище носилось по лесу, сметая на своем пути все грибы. Когда Юлька натыкалась на грибной пятачок, кричала, чтоб я Марсу свистнула. Так же поступала и я. Пес радовался, когда к нему по имени обращались, – летел со всех ног, только уши мелькали. Но тереться подолгу возле одной хозяйки Марсу не хотелось, поэтому грибы собирали быстро, пока его величество не вернулось.
Помню, срезала гриб, поднимаюсь и чувствую: позади кто-то есть. Медленно оборачиваюсь (страшно) — мужичок незнакомый. С корзиной (наш человек!). Стоит как вкопанный и почему-то очень бледный. Смотрю на него, жду, может, скажет чего? Сама ни жива ни мертва, вдруг бандит?! И вот он, чуть шевеля губами, спрашивает:
— Собака кусается?
— Как вести себя будете, — отвечаю.
Я ж не идиотка говорить незнакомцу: нет, дескать, пес наш дурак, людей вовек не пробовал. Марс преспокойно в траве роется, на мужика и ухом не ведет, будто нет его. Хотела мужичку сказать, чтоб руками не махал, оглянулась, а его и след простыл. До сих пор не пойму, куда мужик подевался — вся округа хорошо просматривалась, испарился он, что ль? Долго мы потом с Юлькой смеялись.
Еще вспоминается случай из грибной эпопеи. По обычаю пакет за пазуху, ножички и вперед – за псом. Немного остановлюсь на моем ноже. Это, честное слово, произведение искусства! Отец сделал его из небольшого кусочка металла, он получился коротким, но широким. По обыкновению я его в руке держала. Идем, значит, мы по лесной дороге, слышится рев пилы – делянка рядом. Марс на удивление спокоен, вышагивает впереди. Проходим мимо делянки. Вагончик стоит, на крыльце два мужичка курят.

— Глянь, какая собака! – восхищается один.
— Ладно, собака, ты погляди, какой у нее тесак! – отзывается второй.
Чувствовалось — зауважали! Шли мы тогда за лисичками. Наткнувшись однажды на местечко, где они росли, стали постоянно туда заглядывать. Жаль, но лисичную полянку вскоре извели — лес порубили, исчезли красавицы.

А еще помню, как нам с Юлькой (обе в то время ожидали малышей) картошки печеной захотелось. Беременным дамам, хоть потоп, а подай, чего хочется! Солнце уж почти село, когда мы на пикник отправились. Далеко не пошли, нашли полянку в перелеске, развели костер. Когда испеклась картошка, уж темно стало. Сидим, беседуем, картошечку, приправленную солью, жуем. Костер высоченный – красота. Вдруг в кустах затрещало — к нам что-то стремительно приближалось. Переглянулись, от страха слова вымолвить не можем. Сторожа Марса тогда с нами не было…
Полегчало, только когда из кустов выскочил местный мужичок… с пожарным ведром! Он работал в котельной, вышел на улицу, чтоб угля набрать, да увидел наш костерок. Ринулся тушить. Вот она — бдительность! Правда, пока сквозь кусты продирался, почти всю воду расплескал. И он, и мы облегченно выдохнули…
Вот и сидим с Юлькой на кухне, вспоминаем свои похождения, потому как только воспоминания и остались – развело. Подруга замуж вышла и уехала. Мне, помнится, очень тяжко было, будто кусок живого оторвали. Сейчас у каждой свои заботы, встречаемся все реже – некогда. Связывает только прошлое, о настоящем в двух словах. На ум приходят сказанные кем-то слова: "Дружба жива до тех пор, пока людей связывают общие интересы". Как бы ни было грустно, жизнь это подтверждает. Но воспоминания остались, и это здорово!