Глава IV Деревенский этюд

        Через несколько лет, после «экспедиционной романтики», судьба занесла меня в один из райцентров в Алтайском крае. Устроился на работу мастером в строительную организацию, и зажил деревенской жизнью.
        После хорошей практики в экспедиции, мне было легче воспринимать кульбиты местных рабочих, которых объединяла одна черта характера -  невозможно было отыскать мотивацию для побуждения к труду. Работу они воспринимали, как никчемное времяпрепровождение, главное дождаться окончание рабочего дня. По пристрастию к алкоголю они могли потягаться с бичами из экспедиции, а про материальную сторону жизни вспоминали только в конце месяца.
        До этого времени, на все угрозы нищенского заработка - безалаберно махали руками, и только при закрытии нарядов, начинали просить, требовать или клянчить, начислить побольше. Из памяти исчезали прогулы и пьянки, оставалось только воспоминание о непосильном труде от зари до зари. Самое интересное – всё это в равной степени относилось к представителям обоих полов! Женщины, конечно, пили и матерились меньше, но в остальном не уступали сильному полу.
        Выход на объект женской бригады обычно сопровождался криками и требованием обеспечить инструментом. Напоминать о том, что месяц тому назад их бригада получала новый инструмент, было равносильно самоубийству. Десяток работниц окружал самоубийцу и начинал орать, о тяжелой жизни, детях, пьющих мужьях, и полном отсутствии понимания у начальства и прочее.  Вырваться из этого ада стоило больших трудов.
        На мой объект выделили женскую бригаду, и я, уже столкнувшись однажды с процедурой начала работы такой бригады, приготовился к худшему. Всё произошло как под копирку, первыми словами женщин было: 
- Начальник, гони инструмент, работать нечем! 
        Готовый к такому обороту дела, я вместе с бригадиром составил список требуемого инструмента и поехал на базу. По возвращению каждой работнице выдал инструменты, под роспись. Прошла неделя - у всех отделочниц вместо шпателей в руках какие то железки и деревяшки странного происхождения. Собрал бригаду и начал выяснять – где новый инструмент? Очень долго пришлось добиваться правды, лучше бы её не знать! 
        Шпатели растащили по домам – ими удобно переворачивать котлеты! 
        Тащили по домам или вернее сказать – воровали, не только инструмент, но и всё что подвернулось под руку. Весь строительный материал, привезенный на объект, подвергался реальной угрозе применения не по адресу. Только железобетонные блоки не могли изменить адрес  - за них я был спокоен.
        Однажды, приехав на объект в конце рабочего дня, столкнулся с бригадой, которая после непосильных трудов в полном составе топала по домам. В руках у женщин были авоськи с трехлитровыми банками: 
- Вот, начальник, накупили подсолнечного масла. Сегодня в магазине продавали! 
        Проверять, что действительно было в банках, я не стал. На первом этаже строящегося здания стояла двухсотлитровая бочка с олифой, проходя мимо, я на всякий случай пнул её – по звуку можно определить наполненность бочки. В ответ на моё «ногоприкладство», бочка издала звук не соответствующий моим ожиданиям. Сразу стало понятно - где находился магазин по продаже «подсолнечного масла»!   И «раскупить» успели все двести литров.               
        Поварившись в таком котле несколько месяцев, я растерял все остатки энтузиазма в отношении работы. Тем более пришлось открыть «Второй фронт». Выглядел мой «Второй фронт» ужасно. Усадьба площадью двадцать пять соток - на ней красуется избенка с малюсенькими окнами в бессчетном количестве, полуразвалившийся сарай и десять помоек по всем углам. Всё это надо до осени привести в нормальное, пригодное для жизни, состояние.
        Но разве способно это напугать молодого, сильного мужчину, когда впереди замаячила реальная перспектива обретения собственного жилья!  Ремонт дома занимал много времени, приходилось работать и вечерами и в выходные и в праздники….
        Несмотря на все уговоры и предостережения о греховности моего поступка, решил использовать и этот праздничный день для работы. Пасха – большой праздник, но уповая на прощение, я продолжил грешить.   Пришел на место грехопадения и решил немного постоять на дворе, погода была замечательная. Весеннее солнце исправно грело, сугробы таяли и в моем переулке образовалась огромная лужа, больше похожая на небольшое озеро.
        Измерители луж, соседские ребятишки, уже приступили к своим обязанностям. Старший брат, лет семи, держал за руку сестренку и осторожно вел её по луже. Очень быстро произошло неизбежное, оба набрали полные сапоги воды. Как настоящий мужчина, брат вывел сестренку из лужи и усадил на лавочку. Заботливо снял с неё сапожки и носки, вылил из сапог воду, отжал носки и обул. Только после этого он повторил процедуру со своими сапогами и носками. Потом он взял сестренку за руку и… опять повел в лужу! Пришлось позвать соседку и лужеизмерителей увели домой, на просушку.
        А я приступил к работе. Не прошло и часа, как заявились ко мне два соседа - пришли проконтролировать ход работы и распить бутылку водки. Выдав им стаканы и кусок хлеба, я, сославшись на занятость, продолжил свою работу. Мужики посидели с полчаса, распили водку и удалились. Не успели они скрыться, как заявилась жена одного из них - занятая поиском своего благоверного она прочесывала все дома подряд. Посетовав на беспутного супруга и всех пьющих мужиков, с причитаниями и вздохами уселась на предложенную табуретку, и поведала о вчерашних злоключениях своей жизни: 
- Весь день оббивала руки, готовилась к празднику, помыла полы в доме, сменила постельное бельё, постиралась. Вечером убрала скотину, иду из стайки и вижу – какая-то паразитина проперлась в грязных сапожищах по чистому крыльцу в дом! Матерь Божья! Я весь день хлещусь как проклятая, готовлюсь, а тут такое на мою голову.
        Я по этим следам в дом, смотрю, а следы по половикам - аж куски грязи валяются. И ты, представляешь, мой паразит лежит в спальной на кровати, не раздевшись, да еще и покрывало скинул! Телогрейка в грязи, штаны в грязи, сапог из под грязи вообще не видно! Кинулась к соседке, жене Павла, а та мне и рассказала.
        Павел затеял топить баню. Напарился, и решил принять контрастный душ. И полез он в лужу у ворот. Сам знаешь - там не лужа, а море, и глубина выше пояса. Ползает он по луже на карачках, а тут мой с работы идет - еле живой от водки. Ну, Павел и позвал друга искупаться за компанию. И этот охломон, в чём был - в том и полез! Наползались они в луже, и на разных берегах распрощались  -  Павел в баню, а мой  отдыхать после купания.
         Еле сдерживая смех, я посочувствовал соседке, и она продолжила своё нелегкое занятие по розыску мужа. Надо сказать, что эти «пловцы» периодически попадали в сводки местных сплетен, и причин для этого было хоть отбавляй. Зачинщиком, практически всегда, был Павел. Мужик лет сорока, здоровенный лоб, энергия у него била через край. Его сосед, Иван, возрастом был постарше, но ради друга он был готов не то что в лужу – в огонь не глядя шагнет!
        После Пасхального купания, страсти немного улеглись, наступило лето, и в гости к Павлу приехал свояк, армейский прапорщик. Хозяин, как мог развлекал дорогого гостя. Однажды, немного устав от пьянки, решили съездить на рыбалку. Но сидеть на озере с удочкой, свояку показалось не очень интересным занятием. Покопавшись в своем чемодане, он извлек нечто взрывоопасное:   
- Рванем и потом прокатимся на лодке  - собирай карасей! 
        Павлу такая затея понравилась, но как человеку практичному, и мало знакомому с таким видом рыбалки, захотелось предварительно испытать эффективность такой «удочки». Недолго думая, закопали в огороде, среди растущего картофеля, и подожгли фитиль. Рвануло отменно!
        Грохот на всю деревню - соседние дома стояли разукрашенными картофельной ботвой, благо стекла в окнах не повышибало. Сбежались перепуганные люди, приехал участковый милиционер. Неожидавшие такого эффекта новаторы-рыбаки растерялись. Участковый тут же приступил к своим обязанностям, и стал выяснять обстоятельства происшествия. Павел быстренько пришел в себя и начал излагать всю правду, только правду, и нечего кроме правды: 
- Свояк попросил сварить молодой картошки. Ну - я за лопату и в огород! А там, наверное, ещё с колчаковских времён - бомба лежала! 
        Большинству собравшихся такая версия понравилась, и народ разошелся. После пережитого потрясения, свояк, как виновник случившегося, был отправлен в магазин. Хорошенько залив разволновавшийся организм водкой, два родственника устроились на отдых. Свояк побрел во двор, а Павел устроился на скамейке у ворот. День близился к вечеру и люди возвращались с работы домой. Иван, то же шагал в направлении к дому.
        Завидев на лавочке Павла, решил посидеть, покурить. Растолкал разомлевшего соседа, угостил папироской и они дружно задымили. Тишину деревенского вечера нарушал какой-то звук, похожий на рычание.  Иван полюбопытствовал: 
- Кто у тебя там?               
        Павел, уже окончательно проснулся, и его голова была занята поиском вариантов для продолжения банкета: 
- Ты понимаешь, какое дело, свояк привез мне собаку – настоящую овчарку. Но эта скотина никак не хочет меня признавать, вот пришлось запереть в гараже - завтра придётся её убить.
        Иван разволновался и начал уговаривать отдать собаку ему. Павел долго ломался, наконец  договорились, и счастливый будущий обладатель породистого пса  помчался в магазин.  Обмыли, как положено, и пошли за собакой. Приготовили веревку, что бы тащить её во двор к новому хозяину и осторожно начали приоткрывать двери гаража. Рычание стало громче. Иван осторожно просунул голову в приоткрытую дверь, пытаясь разглядеть своего будущего сторожевого пса… 
        На полу гаража спал пьяный свояк Павла и храпел как боров.
        Пока по соседству кипели эти страсти, ремонт в моем доме подходил к завершающему этапу. Оставалось покрасить стены и потолки. Красок Тиккурила тогда не было и в помине, использовали обычную гашеную известь. Трудился всё воскресенье, в понедельник планировал прийти вечером, и нанести последний слой! В понедельник, следуя своему плану, сразу после работы пошел заканчивать побелку. Зашел в дом и обомлел – мои белоснежные, ровно выкрашенные стены и потолки, приобрели зеленый цвет, и эта зелень была полосатой! Оставалось только за компанию с новым интерьером самому позеленеть - от злости!
        Мне было очень жалко, что я опоздал и не захватил этих «дизайнеров». Слова безмерной благодарности буквально разрывали мозг! По горячим следам мне некогда было производить розыски, надо было срочно смывать эту «аптечную красоту». По традиции, принятой в этой деревне, белили только с добавлением в известь хорошей порции фармацевтического средства, под народным названием «Зелёнка».
        На следующий день «разведка» донесла о координатах благодетелей. Пока я семь месяцев переделывал избушку в пристойное жилище, никто из соседей не воспылал желанием помочь. И когда я практически подошел к финишу, нашлись сердобольные соседи - помогли. Видимо решили сделать мне сюрприз. Залезли в дом через окно, предварительно затарившись в магазине водкой, и начали «помогать». В качестве инструмента применяли кисть из мочала, сейчас даже трудно объяснить, что это такое. Можно только сказать, что ещё Баба Яга белила свою печь такой кистью, перед визитом Кощея Бессмертного.
        В результате, усердные соседи успели «правильно» перекрасить обе комнаты и кухню. Это было пьющее семейство немцев, недавно переселившихся из Казахстана. Бурные эмоции уже улеглись, а проводить беседу с алкашами – только время тратить. Единственный вывод из случившегося – хорошо запирать окна и двери от «добрых людей».               
        Как я не пытался, мне не удалось «слиться» с местным населением и привыкнуть к особенностям сельской жизни. По всем показателям такая жизнь проигрывала - даже сравнивая её с непростыми условиями жизни и работы в экспедиции. Там жили и работали так, что звон стоял на всю округу! А здесь всё напоминало «Пасхальное купание двух пьяных соседей в грязной и вонючей луже».
        На основании таких выводов я прекратил опыт по совмещению несовместимого.

Продолжаем - http://proza.ru/2020/09/23/118