Бледность

Бледность.

Я возвращался со шпацыра. Поздним вечером. Темное небо давило началом осени. Я весь содрагался, хоть одет был тепло и воздух не остыл после солнечного дня. Я брёл неспешным шагом , широко расставляя  ноги и представлял себя с старым боцманом на выстраданной пенсии.  Голова как водиться в понедельник,  вечером, была переполнена ненужными эмоциями. Чтобы убрать весь хлам из головы и вычленить холодную мысль я и спустился к воде. У воды всегда трезвеешь.  Сокращая путь от Свислочи , нарушил правила. И перешёл улицу Кальварийскую в неположенном месте , каюсь. Автомобилей не видать вдали. Вот бес и попутал. Который постоянно пешеходами манипулирует.

Убедившись ещё раз, что автомобилей нет. И нет нарядов в засаде, я рушил наискосок, прибавляя шаг.

Достигнув разделительной полосы , я остановился. И внимательно посмотрел по сторонам. И на всякий случай посмотрел под ноги и в верх , на небеса.

На небесах  что-то замерцало. Не придав этому значения, я ринулся далее, к спасительному бордюру. Мадам белокурая бледность материализовалась сверху , из черного неба, прямо на газоне , за бордюром.

- Арчибальд, мой мальчик любимый!

Где же ты ходишь,  сладенький, я тебя давно жду. Стол накрыт. Постель греют дюжина рабынь. Нам необходимо многое обсудить и сделать!

А ты никогда не приходишь. Ты разрываешь мое сердце.

Белые кудри развевались теплым осенним ветром, глаза ее блестели фальшивыми  алмазами.

На секунды я растерялся.

Кто я , где я, куда я иду?

Вверху зажглась звезда.

Я встрепенулся. Вооооот!!! Звезда выведет меня!

Звезда резко изменила месторасположение движением стрелы башенного крана и командой китайского строителя-стропаля.

Я заземлился. Я вспомнил дух людей нашего квартала. Древних. Архидревних.

Дух людей , крепчайших, принесших себя в жертву во вторую мировую. Своими жизнями. Дух людей , которые уже второй месяц пытаются изменить нынешний мир раз и навсегда. Я попросил их. Я попросил , я взмолился им: хэлп, рятуйте, спасайте!

Тень черного великана в развевающемся плаще явилась на мой зов. И воскликнула черная тень , в черном плаще и черной шляпе:

Убирайся белая бледность, изыйди с нашей земли!

Мы долго терпели, лети в свою далёкую родину, и скажи там, своим:

мы мирные ныне, но у нас есть самое страшное оружие , которое уничтожит вас и всех остальных, кто отважится помешать нашей межгалактической  миссии. Великой Миссии ненасильственного изменения мира.

Наша земля напитывает нас силой.

Нас не сломать и не победить. Нас можно только уничтожить.

Но нас много. И мы у каждого дуба. У каждого озера. Парка.

У станка. В забое. За рулём. В Сети. Мы везде. И мы внутри вас!!!

- Ой, Василич, надоел ты уже. Давай по сотке, и по домам.

Горазд ты байки рассказывать.

- Ок!  - сказал Василич, щёлкнул тумблером и растворился в в воздухе.



Недопитая бутылка вискаря выпала из исчезающей руки , грохнулась об асфальт и не разбившись , медленно покатилась вниз , по улице Короля, озонируя эфир ароматом односолодового напитка...

Я стоял у старой груши, во дворе своего дома.  И чувствовал как мокреют мои штаны.