Маша

"Русская она" (с)



Утром я вышел на палубу, море вцепилось в только зарождающееся солнце явно не желая отпускать его от себя.

За бортом штиль. Лодка лишь чуть покачивается от мелких волн.
Я пропел во весь голос Трисвятое, не ради утренних молитв, а ради восторга которое я в это утро испытал, такая вдруг возникла в груди радость, что Трисвятое оказалось единственным способом эту радость как то выразить из себя, что бы не лопнуть.

От моего восторженного пения проснулся Капитан и тоже вылез на палубу.
С незажжённой сигаретой в зубах и с биноклем на груди.

Он прикурил и стал рассматривать в бинокль горизонт.
Вдруг он выплюнул сигарету в море и стал внимательнее всматриваться в даль.
- Смотри ка туда - сказал он - видишь чего?
Я сощурился и стал вглядываться в даль. Ничего не вижу.
Капитан снял с шеи бинокль и протянул мне.
Проведя биноклем по водному далеку справа налево я заметил, что правому борту и впрямь, что то. плывёт.
- Мне кажется это человек плывёт - сказал я.
- Какой человек?! До берега миль 70 не меньше.
- Сам посмотри.
Я вернул Капитану бинокль.
- Да, похоже человек за бортом - согласился Капитан.

Он бросился заводить двигатель.
Через пару кабельтовых поняли, что в воде человек.
Да.
Человек.
Точнее девочка. Лет 13 - 15 не больше.
Жива.

Капитан помог вытащить девочку на палубу.
В чём мать родила. Прячет от наших глаз свою маленькую грудь.
Красивая, светловолосая, глаза голубые.
Ноги ещё детские.
- Ты чего это так далеко заплыла? - спросил капитан, протягивая девочке рубашку и трико. Она, помотала головой, дескать не понимает и жестом попросила нас отвернуться.

- Инглишь? Дойч? Франце? - спросил Капитан, когда девочка оделась. .
Она отрицательно покачала головой и что то сказала в ответ на каком то непонятном нам языке, может на армянском, может на грузинском, може еврейском.

- По еврейски мы не рубим - с сожалением вздохнув ответил Капитан.
- Может ты по-русски понимаешь? - на всякий случай спросил я.
Глаза девочки вспыхнули, она вскочила и обняла меня, будто родного.
По русски понимает, это хорошо.

- Спроси как её зовут и что она делает так далеко от берега.
Я спросил.
Она ответила.

- Марией её зовут - сказал я
Я по-русски понимаю через пень колоду, чуть знаком с грамматикой, а говорить могу лишь общие фразы, одним словом знаю русский со словарём.
- Маша значит. Она русская?
- Нет, говорит, что еврейка.
- А русский откуда знает?
- Слушай, я сам по-русски не всё понимаю, из контекста догадываюсь о чём она говорит.
- Ладно, дай ей воды, а я пойду что-нибудь поесть приготовлю. Спроси её ест ли она свинину?
Я спросил.
Мария отрицательно покачала головой.
- Не ест. - перевёл я.
- А у нас свинины и нет, ха-ха. Ещё в Греции всё сожрали.
Будем есть консервированные картофельные блины.

Я дал Марии Крещенской воды, которую сам всегда пью натощак.
Мария сделала несколько глотков и вернула мне бутылку.

Пока Капитан готовил еду, я вспоминал русские слова, то и дело заглядывая в электронный словарь в мобильнике. Задавал вопросы.
Мария рассказала мне о своих злоключениях.

- Прикинь, её муж выбросил в море - сказал я Капитану, когда он пригласил нас к трапезе.
- Муж? Да она же дитя, какой муж?
- Я так понял с её слов. Он с ней не спал ни разу из за её малолетства, ждал когда подрастёт, а она вдруг раз и залетела ни куда не выходя из дому. Общаясь только со старшими жёнами.
- Как такое может быть?
Я пожал плечами.
- У них за это камнями побивают, он сжалился, написал ей разводную записку, посадил в лодку, отвёз подальше от берега и за борт... Если де Бог с ней - выплывет, а если нет - так на то и суда нет.

- А родители её где?
- Умерли.
- Как её по батюшке?
- Акимовна.
- Откуда русский знает?
- Мама русская.
- Вот те на... Мы кстати идём в Россию, можем подвести.

Неожиданно Мария наклонилась за борт и её вырвало.
- Морская болезнь - пояснил капитан. - Надо ей таблетку дать от укачивания. А то обезвоживание может быть.
- Да не.... это у неё от беременности.
- Уму не приложу, как в таком возрасте можно залететь. Ладно, отвезём её в Россию, раз она русский знает. Дома, судя по всему её ничего хорошего не ждёт.
- Да, в Россию это лучше всего, в монастырь у меня есть знакомые там.

Поев мы принялись делать своё морское дело, а Мария уснула в каюте.
Мы пошли прямым курсом на Россию.
На душе было так хорошо, что капитан бросил курить.
А я каждое утро и вечер пел Трисвятое.