Глава 3

      

  Первое время после Энской психушки Вадим никак не мог привыкнуть к такой спокойной и абсолютно не пыльной работе.
Разумом он понимал, что, например, пограничное состояние психики совсем не то, что стадия обострения, но не буйные, такие тихие больные, приемная фея и отсутствие дюжих санитаров вызывало дурацкое ощущение лёгкой нереальности происходящего. Как будто сон наяву. И такое ощущение, что вот сейчас будильник зазвенит, сон закончится каким-нибудь бредом и…

  Но сон продолжался? И он не уставал восторгаться какой-то эфемерной лёгкостью новой работы. Смотря на себя в зеркало, теперь видел не тощего интерна, а солидного молодого врача. Появился даже какой-никакой лоск: исчезли с лица следы постоянной усталости, округлились ввалившиеся щеки: новая работа позволяла и питаться по-человечески, и отдыхать как следует.

  Однако в этой бочке мёда, была и капля дёгтя: некоторые очевидные странности самого доктора Буянова не давали молодому врачу покоя. Например, руководитель клиники строго-настрого запрещал больным отзываться на собственные имена. Тем более фамилии. К каждому вновь прибывшему «постояльцу» и его родственникам Михаил Иванович выходил самолично, и, после приватного разговора с безутешной семьей, ласково объявлял пациенту, что в этих стенах, отныне и до конца лечения, тот волен выбрать себе псевдоним, под которым и будет здесь значиться во всех медицинских документах. Пассам, которые Доктор Буянов при этом делал руками, могли бы позавидовать Алан Чумак с Кашпировским вместе взятые.

  А посему, каких только имён и фамилий не пришлось Вадиму вносить в медицинские карты! И Бильбо Бэггинса, и Питера Пэна, и Наполеона Алоизыча... И каждый раз он не мог сдерживать улыбки от живой фантазии пациентов; но уже через несколько недель Вадим задавался вопросом, а в здравом уме ли сам Буянов, соблюдая настолько строгую конфиденциальность, причем таким странным образом? Да, действительно, атмосфера в клинике кардинально отличалась от обычных заведений такого типа… Чаще звучал смех, врачи и больные часто улыбались, по телику крутили юмористические телепередачи…

  Размышляя о своих несколько странных ощущениях, Вадим успокаивал себя тем, что, разумеется, ничего сверхъестественного или чего-то иллюзорно -мистического вокруг него вовсе не происходило. Более того, вполне реальная заработная плата регулярно приходила на банковскую карточку, и дежурства, и прием, и коллеги -врачи, и больные-все это было по-настоящему.
Коллеги, между прочим, подобрались на редкость интересные и даже можно сказать душевные.  Как-то неожиданно для себя он сошелся с наркологом — беззаботным балагуром и остряком Валькой Шаровым. Честно и беззаботно признававшимся ему вскоре после знакомства, что он не такой, как все остальные мужчины.

- Тебя это, надеюсь, не смущает? – Валя посмотрел Вадику прямо в глаза.

Вадим не отвёл взгляд, но лицо предательски покраснело. В тот момент ему почему-то не хватило мужества резко и навсегда ответить: «Да смущает!», – и разойтись.

  Вместо этого он пожал плечами и пробормотал: «Ничего…»

  Это случилось неожиданно, когда Валя зазвал его в одну кафешку, где вкусно и дешево можно было пообедать… Они прошли лесом, вышли к железнодорожной станции и остановились на перроне в ожидании электрички. Тут-то Валька поставил вопрос ребром: «Как говорится, возлюби ближнего своего. Тебя это, надеюсь, не смущает?»…
После Вадимова мычания Валя расслабился…

- Ну и замечательно! А то я сначала подумал, что ты такой – замороченный хомо советикус… Впрочем, я бы не удивился — в нашей стране тяжелые традиции, сам знаешь… Был такой известный конферансье Алексей Алексеев, Сталину он нравился до тех пор, пока ему не донесли, что Алексеев не той ориентации... Естественно, в тюрьму. На свободу Алексеев вышел уже после смерти Сталина. А после отмены культа личности снова стал конферансье. Как-то отправился на гастроли в Сочи. И так получилось, что в гостинице его поселили в одном номере вместе с красавцем -юношей, артистом оригинального жанра. Когда за окном стало темнеть, молодой человек ужасно занервничал… То выходил из номера, то возвращался… «Что с Вами?»– осведомился Алексеев. – «У Вас что-то болит?» Паренёк замялся, но потом спросил: «Алексей Григорьевич… - пролепетал он, - мне можно… ну это… не бояться Вас?!»
«Молодой человек!», – жёстко ответил Алексеев, - «Я отсидел в тюрьме за гомосексуализм, а не за скотоложество…» – Валя раскатисто рассмеялся после этих своих слов. Вадим вежливо улыбнулся, не зная хорошенько, как на это реагировать.

  С тех пор они часто засиживались после работы за кружкой пива в этой кафешке. Валя сыпал анекдотами, рассказывал ему забавные истории из практики, рассуждал о жизни и пациентах. Вадим больше спрашивал, пользуясь своим статусом новичка.
С одной стороны, ему показалось, что это элементарная похабщина, и Валька – просто пошляк, но избавиться от него сразу не получилось… И он как-то привык, обнадёживая себя, что он в любой момент может перестать общаться с коллегой который «не такой, как все». А пока же… А пока же ему было даже интересно… Причём порой он испытывал даже чисто профессиональный интерес.
Как-то зашёл разговор и о самом докторе Буянове:

- Понимаешь, наш Иваныч — старик мировой, но со своими тараканами... Вот взять эту дурацкую игру в конспираторов-подпольщиков. Думаешь ты -единственный, кто недоумевает, зачем такие выкрутасы? Нет, брат, все, кто работает с нами, над этим головы сломали. Ведь неудобно всё это, согласен?! Нас так это однажды достало, что мы уж его и напрямую спрашивали, а Иваныч только отмахивается: не ваше, мол, дело. Ну, мы посоветовались -посоветовались, и решили считать это профдеформацией. Все-таки тридцать лет в психиатрии -это не шутки, - усмехался Валька, ероша серый ежик коротко остриженных волос.

- Намекаешь, что и мы с тобой когда-то такими станем? – улыбнулся Вадим.

- Не исключаю...

- Ну, это, конечно, понятно, - он задумчиво разглядывал бокал с пивом, - Просто напрягает, что мы-то работаем под своим именами и фамилиями… Получается, что они -то нас знают, и в случае чего легко опознают… Если уж быть последовательным до логического конца, то и мы должны работать под псевдонимами...

  Месяц пролетел быстро.  И хотя всё это время Валя вёл себя исключительно политкорректно, но однажды после очередного забористого анекдота…

- У тебя девушка есть? - как-то невинно осведомился нарколог.
Этот вопрос не понравился Вадиму. В конце концов, кому какое дело, что у него есть, а чего нет, и он решил сухо поставить новоявленного друга на место, а может и пришла пора прекратить общение...

- Нет, у меня девушки сейчас нет. Но это — явление временное. Просто сейчас у меня есть важная цель в жизни — хочу написать и защитить диссертацию. Семья, как ты понимаешь, может помешать, а если пойдут ещё и дети, так вообще — кранты! Ну вот я и решил сосредоточиться целиком на науке. Ну а уже после того, как получу степень, конечно, буду обзаводиться семьёй … Обязательно!

- Правильно, - выдохнул Валя.—Правильно мыслишь, брат!. Но я хочу обратить твоё внимание ещё и на вот что. Ты знаешь, брат, Сократа как-то спросил один бедолага, что ему делать: жениться или нет. «Делай что хочешь, но все равно пожалеешь!» - ответил мудрый мужик, но только одного он не учел... Не женившись, пожалеть куда сложнее. Не лезь ты в это ярмо, не повторяй чужих ошибок. Вот скажи мне, как психиатр, что такого с бабами после ЗАГСа случается, а? Вот до свадьбы -фея, после -Баба-Яга... Может их там подменяют?

- Ну как в учебниках пишут: влюбленность, сродни алкогольному опьянению, когда человек в угаре не замечает недостатки партнера, а потом угар проходит. А угар -это уж по твоей части, ты ж у нас -нарколог, - попытался отшутиться Вадим

- А ты знаешь, что наибольших вершин в науке чаще всего достигают холостяки? - продолжал гнуть свою линию Валя.
Вадим молча пожал плечами, показывая, что ему это неинтересно.

- Да, я тебе абсолютно серьёзно говорю. Даже такая статистика есть! Так что держись, Вадик, подальше от баб, особенно- от красивых баб. Это я тебе, брат, даже как врач советую.

«Кабы они на меня еще и сами вешались, чтоб я от них мог подальше держаться», - иронически подумалось Вадиму, он буркнул:
- Ладно: поживём — увидим.

- Вообще, брат, я тебе хочу сказать в нашей стране в советское время возник матриархат. В самом деле… Ты, пожалуйста, не усмехайся. Я вполне серьёзно… Я тебе на примерах… С какой стати женщине, имеющей ребёнка, дают отсрочку приговора, а мужчине даже если у него куча детей, такой льготы нет? Или возьмём такое: женщину с ребёнком уволить с работы нельзя, а мужчину, независимо от того, сколько у него спиногрызов — спокойно выталкивают взашей? А? Это что справедливо?..

... Вадиму, и впрямь, как-то не везло в личной жизни. Точнее, девушки не обращали внимания на тихого ботаника, который часами мог говорить о биологии, медицине и анатомии, но эти обширные знания никак не помогали ему, например, потрясно целоваться...

… Первая Большая Любовь будущего психиатра, нашедшая свою жертву в 9 «В», так и прошла незамеченной для объекта воздыхания.

…. Вторая Большая Любовь, случившаяся на третьем курсе мединститута, предпочла Вадиму его боевого друга. Она, как потом чисто случайно выяснилось, и встречаться-то с ним стала только, наверное, чтобы внимание приятеля привлечь.

  С тех пор была ещё пара мимолетных знакомств, но все закончилось ничем, так что напрасно его предостерегал Валька: красивых невест на горизонте не предвиделось, как не предвиделось, в общем-то, никаких. Ну если не считать приемной феи, конечно (все казалось, что она с ним заигрывает, но он был уже стреляный воробей и знал, что нет девушки, которая бы не любила пококетничать, и что обещать — это ещё не значит жениться).

  Но так у него была любимая диссертация, и она не давала хандрить. Михаил Иванович в итоге остался очень доволен новым психиатром, и сразу закрепил за ним нескольких пациентов: двух бывших наркоманов, клептоманку Клеопатру и параноика.

  При этом процедура закрепления тоже была довольно причудливой и напоминала своеобразный ритуал: едва поступал пациент, Михаил Иванович вызывал кого-то из врачей и томил его за дверью своего кабинета, пока сам он расспрашивал родственников о больном, затем звал врача внутрь и представлял пациента под вымышленным именем. Отказаться было нельзя, и потому персонал клиники прозвал это действо «навяливанием». Хотя Вадиму, например, было все равно, кого ему дадут. Коллеги только посмеивались: погоди, мол, дружок, это только пока пациентов у тебя -раз, два -и обчелся. Может быть потому, что новый психиатр был относительно свободен, а может быть потому, что относительно перспективен (ему самому, конечно, больше нравился последний вариант), но все поступавшие в клинику за последний месяц были приписаны именно ему, и доктор Буянов, казалось, не собирался останавливаться на достигнутом.

  Как-то рано утром он в очередной раз вызвал Руденцова на «навяливание» сразу после окончания ночного дежурства, и молодой человек, уже предвкушавший, как будет отсыпаться весь день, нехотя поплелся к кабинету Михаила Ивановича, пожалуй впервые пожалев о своем энтузиазме.
Остановившись напротив приоткрытой двери, Вадим разглядел в щель спину невысокого темноволосого посетителя, который скорбным голосом взывал к психиатру:

-... я не знаю, что делать, Мишка! К каким только специалистам уже не обращался! Была счастливая, жизнерадостная, как солнышко в доме светила, стала угрюмой, мрачной, нет, ну ты посмотри на неё! Сидит как статуй... Миш, все что угодно, но вытащи ты ее Бога ради из этой депрессухи! По гроб жизни обязан буду... Сил нет, веришь…, я для неё –все, а она… Она вон что учудила, чуть с собой не покончила... Таблеток наглоталась! Верни мне мою девочку! Если не ты – то кто ещё?!...- посетитель говорил тихо, так что слова едва долетали до стоявшего за дверью психиатра, но голос дрожал.

-Ну, ты же меня знаешь, друг– ради тебя все, что могу. Все, что в моих силах... Есть, есть у меня молодой специалист.  Это наша восходящая звезда (в этом месте стоявший в коридоре Вадим покраснел от удовольствия!), отдадим твою милую в его надежные руки, и я думаю… я уверен, что мы обязательно вылечим твою, как ты сказал, ненаглядную...
-Доктор Руденцов, зайдите, пожалуйста! – Вадим едва успел отскочить от двери. Еще не хватало, чтобы Буянов решил, что их подслушивали, не сообразив того, что если Михаил Иванович позвал его, то значит знал прекрасно, старая бестия, что тот стоит в коридоре и слышит весь разговор…

  Вадим зашел в кабинет и поздоровался с лёгким полупоклоном. Посетитель резко обернулся и с ног до головы пробуравил вошедшего недобрым настороженным взглядом… Вадиму стало крайне неприятно, но молодой человек усилием воли заставил себя приветливо посмотреть в темные глаза, ещё более пронзительные чем у Доктора Буянова. Однако встречной улыбки не вызвал.

- Этот? – с сомнением осведомился безутешный муж.

- Да! Прошу любить и жаловать…

  Мужчина странно перемигнулся с Доктором Буяновым и протянул ему руку. Вадиму ничего не оставалось делать, как пожать её. Рукопожатие было крепким и быстрым, при этом рука молодого человека оказалась накрыта небольшой сильной ладонью сверху и сжата так крепко, словно попала в тиски.

  Задержавший от лёгкой боли дыхание, Вадим посмотрел на новую пациентку. Она равнодушно, как будто не о ней шла речь, сидела в кресле у стола, безучастная и безвольная, словно большая кукла. Взгляд её был направлен на банку с мотыльком и вдобавок Вадим увидел, как шевелились её полные губы, словно проговаривая что-то.

- Вадим Андреевич, познакомьтесь, пожалуйста, с Вашей новой пациенткой... - Доктор Буянов на секунду запнулся, снова обменявшись с посетителем красноречивыми взглядами, и только после этого назвал имя:
- Мальвиной

  Молодая женщина внезапно оторвалась от созерцания импровизированной стеклянной тюрьмы и скорбно посмотрела на Руденцова. У него снова перехватило дыхание: это были тяжёлые глаза человека, потерявшего всякий интерес к жизни. Она смотрела с каким-то укором пристально и не моргая, а в самом взгляде застыла такая безысходность, что Вадиму и самому захотелось взвыть… Молодой человек даже испугался. Да и было отчего.

-...будет проходить курс лечения под Вашим чутким руководством... – долетели вдруг до сознания слова доктора Буянова. Вадим сглотнул и кивнул, кое-как найдя в себе силы оторвать взгляд от Мальвины…

http://proza.ru/2020/09/23/568-продолжение
_________________