Сказка про скамейку

В одном известном городе, название которого я позабыл, установили говорящую скамейку. Стоило лишь присесть на нее, как скамейка начинала петь песни, читать стихи или пересказывать биографии известных исторических личностей. Главным образом, разумеется, биографию градоначальника.

И ведь никого не предупредили об этом, сволочи!

И первым от говорящей скамейки пострадал городской сумасшедший. Пристроился он на ней на ночлег, а скамейка всю ночь пересказывала ему биографии. А так как монолог сильно затянулся, скамейка превысила свои полномочия и вещала уже не об одном только градоначальнике.

И утром городской сумасшедший проснулся совершенно другим человеком – политически подкованным человеком! Теперь он открыл несколько фондов, собирает со свободных граждан деньги и, как сам утверждает, занимается благотворительностью. Да еще и стал депутатом! А ведь когда-то был вполне приличным членом общества, хотя и сумасшедшим!

И потом – раньше он был исключительной личностью, единственным сумасшедшим в городе, но теперь как-то поблек и затерялся среди остальных депутатов.

Но как полюбили эту скамейку городские поэты! Скамейка читает им стихи Пушкина, а они ей в ответ - свои, скамейка им стихи Лермонтова, а они снова – свои…

А рядом дежурят санитары и тут же определяют поэтов по назначению – к другим Наполеонам, Пушкиным и Лермонтовым. Когда же сумасшедший дом переполнился, санитары махнули на поэтов рукой: пусть себе читают!

И они читают! И так читают, что переговорили даже скамейку! Она начисто забыла и Пушкина, и Лермонтова – и теперь помнит лишь стихи местных поэтов. Городским преподавателям литературы это поначалу не нравилось, но и они привыкли. И даже внесли некоторые изменения в школьную программу: Пушкина и Лермонтова в ней больше нет. Но есть лишь местные поэты, а также биография градоначальника.

Пришлась по душе говорящая скамейка и одиноким женщинам. Сидят они и, пригорюнившись, слушают задушевную песню, как грозный атаман Стенька Разин бросает красавицу княжну за борт - в набежавшую волну. И потом приходят к выводу, что не такое уж оно и горькое, это прекрасное одиночество.

Говорят, что иногда – но только по ночам! – приходит к этой скамейке и сам градоначальник, чтобы в тишине послушать свою биографию. И при этом он узнает о себе много нового.

Но имелись у той скамейки и некоторые недочеты: она сама выбирала репертуар. А он не всегда совпадал с душевными потребностями свободных граждан. Поэтам хочется стихов, а она им – песни. Одиноким женщинам хочется песен, а она им - стихи. Лишь градоначальнику она почему-то никогда не перечила и рассказывала исключительно биографию градоначальника. Даже глупые скамейки умеют определять зад великого человека!

Вот только некоторые городские вольнодумцы рискнули высказать (у себя на кухне, естественно) крамольную мысль, что скамейку следует модернизировать. Дескать, беседующий с нею человек должен иметь право сказать скамейке, как преданной жене и как верной подруге, задушевные слова: «Заткнись, дура!»
 
И пусть она по примеру преданной жены и верной подруги, наконец, заткнется!