649. Хуторская чертовщина. Два револьвера

               Злотозана от услышанных слов двух кумушек, просто прожгло огнём ярости (от макушки головы до самых пяточных стоп), с гневным негодованием.
            Его самообладание покоробилось, что та свиная шкура припалённая жарким огнём, подскочившее давление ударила нервозным всплеском в височные доли, от чего в голове появилось туманная озлобленность.
              Всё тело хуторского чёрта просто требовало немедленного физического воздействия на не прошеных гостей в его комнату.
            Всё его нутро кричало, разрываясь не нормативной лексикой, а скрюченные пальцы готовы были вцепиться  мёртвой хваткой в горла этих наглых нахалок.
              В голове отдавалось пронзительным гулом наставления к решительным действиям, Злотазан едва сдерживал себя, чтобы не заорать во всё своё лужёное горло:
                «Ах вы сучки поганые!
                Да как вы посмели решиться на такое! 
                Это с какого же позволения запёрлись в мою комнату, а?
            Да я вас сейчас удавлю собственными руками, а затем закопаю в саду!
       Подлые мрази, охотчивые до чужого добра, как это вам в голову взбрело»?
       Вскипевшее негодование в хуторском чёрте, поднявшую нервозный накал на самую высокую точку возмущения, было прервана другой, более разумной стратегией: 
                «И чего ты к ним пристал, тебе что, барских лохмотьев жалко?
                Да на кой они тебе сдались, тряпьё оно и есть тряпьё, проку особого нет.
             Ты б лучше за подвалом приглядывал, вот уж там есть чем побаловать себя.
              Там тебе и выпивка с закуской, квашеные огурчики и капустка, арбузы солёные с помидорками, так полезные с глубокого похмелья.
            Яблочками с грушами хорошо похрустеть под марочный коньячок.
              Не будь  глупцом, не видящим дальше своего носа.
             Комфорт ведь уважаешь и сам же себе перечишь.
             Ну возьмёт бабьё что - то из барских тряпок, тебе от этого ни какого убытка, а вот если с ними чего такого устроишь, так до самой весны и будешь мёрзнуть в холодной комнатухе.
                Сам же слышал, что Фанька собирается перебраться обратно в дом, а это значит и печь топить будет.
                Соображай сначала, а уж потом делай выводы.
                Нет, уж если душит жаба жадности, то иди, проучи их как следует, но потом не обижайся, что скверное оказалось твое житиё по собственной же глупости.
              Наступи на горло возмущения и собственной жадности мощной ногой, задави в себе порывы гнева, переступи яростное сопротивление  негодования.
            Осмотрись вокруг, жизнь сменила своё русло и несёт свои мутные воды на нашу мельницу.
             Когда такое было, чтоб народ так близко затесался в наши ряды и шагает с нами плечом к плечу.
           Какие чудные настали ночи, куда ни глянь, везде мелькают тени, воруют и растаскивают барской добро, полное наслаждение от внезапного  упадка человеческого достояния, явное грехопадение и полнейшее омерзение, да и только».
         В голове Злотозана явно кто – то ещё третий подвывал свою заунылую песню полного отчаяния и  в этом не было сомнения, так из её слов следовало, что уж слишком обнаглело местное хуторянство, не знающая пределов скромности, растаскивая чужое добро по своим дворам и хатам.
           Здесь стоит отметить, что это в какой – то мере наносило не поправимый ущерб и самому Злотазану.
           Ведь он ещё не отказался от своей затеи заграбастать  поместье в личную собственность.
           Этой заунылой песенке, как утверждала разумная стратегия трезвого сознания, пришёл полный конец.
            «Кончились барские времена, как исхудалая старая кобыляка, замертво рухнувшая в обочину дороги.
            Всё то, что было не сделано до этого дня, пошло полнейшим прахом.
              Можно ставить большой крест на все бывшие планы».

             На счёт креста, того самого, что стоял столько лет над семейным склепом Мамкиных, таинственным образом исчез.
           Самое загадочное, что ни кто не видел и не слышал, когда было совершено это святотатство, и куда подевался сам дубовый крест.
              Уж коль захотели напоследок напакостить барыне, то сделайте это именно ей, но зачем же разорять место вечного покоя.
                Так мало того, что склеп лишили креста, так ещё совершили над ним непростительное богохульство.
                Хуторской кузнец, закручивая железный прут на железной решётке склепа, гневно сокрушался:
                -Ну и подлый же народ, почувствовал безнаказанность, обнаглел до подлости.
                - Мало того, что замок сорвали, так ещё всё перебили и переломали в склепе.
                -А тех подлецов, что нагадили на поминальном столе, следовало бы изловить и как тех котят потыкать бы носом в свои же испражнения.
             - Ни чего святого в людях не осталось, вам же вроде как волю дали, а вы что с ней делаете?
              - Э - хе – хе, сволочи и подонки, хоть бы подумали, что творите.
                -Нет, такое безобразие добром не кончится, ох как не кончится, видно времена Антихриста наступают.
            -Поманил он вас пальчиком, а вы как те глупые собачонки и побежали, помахивая хвостами.
               -Заманит он вас в такие дебри невежества, что оттуда ни кому и не выбраться.
              -А кто и выберется, так уже ни когда прежним человеком не станет.
             -Легко шагается под уклон, только вот взбираться обратно, ох как трудно будет.
          Кузнец проверил на прочность скрученный прут вместо замка, одобрительно кивнул головой, постоял немного в раздумьях, затем развернулся и направился по дорожке вверх на гору.
           Меняются власть и люди, приходят новые времена, а у кузнеца всегда найдётся работа, таково его давнее ремесло, что без него ни как не обойтись.
              Ещё раз оглянувшись с горы на склеп, Игнат Колесников тяжко вздохнул и медленно побрёл к себе в кузницу, благо до неё напрямки не далеко.

              А теперь вернёмся обратно в усадебный дом, где за углом коридора, что у парадного входа, разделившаяся  личность хуторского чёрта на три совершено различных типа, вновь объединились  в одну.
          Возникшие и терзающие его сомнения, как поступить ему в данный момент с двумя посетительницами его комнаты, рассеялись, что тот утренний туман.
             Оставался только интерес у Злотазана, чего эти две ночные голубки вынесут из его комнаты, а зайди к нему  мужичьё, так была бы забота за два револьвера.
          Один револьвер когда – то принадлежал   покойному Кузьме Ильичу.
            А другой в недавнем прошлом, был реквизирован у офицерика в самой Прохладной, при потасовке возле ресторации «Двуглавый Эльбрус». 
         Держал их хуторской чёрт для всякого неблагонадёжного случая, пошаливал лихой народец, не гнушаясь ни чем, вот  на случай внезапного нападения и пригодятся.
            Что ни день, то всё дряннее обстановка, всё наглее ведёт себя хуторское население, днём хутор словно вымирает, так только детвора устраивает шумные покатушки с гор, бабы ещё так – сяк промелькнут, а мужики как будто вымерли.
          Но стоит наступить ночи, как хутор оживает своей ночной жизнью, тащат все что плохо или даже хорошо лежит.
          Вон скирды сена у конюшни, что те снежные сугробы в весеннюю пору, только что вздымались ввысь, а уже глядишь, заметно осели.
         И это ещё на виду, страшно подумать, что творится в чердачном помещении конюшни, там возможно идёт круглосуточные хищения.
          Содержать многолетние запасы овса и ячменя, такая уж повелась здесь давняя традиция, запасаться на несколько лет вперёд, земледелие в этих краях, сами понимаете, рискованное, вот и должен быть кормовой запас безопасности для лошадей.
             А  какое здесь сено, одно загляденье, трава не утратила своего свежего зелёного цвета, а запах такой, что закрой глаза и сразу представляешь себя на лугу.
        Побаивается народишко, но тащит, тащит и побаивается, а как  тут не тащит, когда все кругом тащат и хотел бы усидеть дома, так все мозги прожужжат, указывая, то на того, то на этого, что вон они кормильцы семей, не спят по ночам, для семьи всё стараются.
       А как поймают с поличным, что делать тогда?
       Да кто может поймать или задержать, когда у самих ручонки измазаны воровством и воруют они не мешками, а целыми телегами.
       Так кого же боятся?
       Кто может привлечь к ответственности?
        А нет таких, полнейшее безвластие, а вот когда наступит власть и начнёт наводить свои порядки, вот тогда и присмиреть можно, втихомолку радуясь, что успел позаботится о своей безбедной жизни.

             Хуторской чёрт  хоть и не злопамятен, как его дедушка Зловредный Тазан, но припомнит всем и всё, только дайте ему  на это время, он со всеми обязательно расквитается и выставит счета по всем долгам.
            А сейчас он был весь во внимании и ожидал выхода двух мышек – нарушек, увязывающих узлы в его комнате, да – да в его комнате, по убытию Анны Владимировны, Злотазан считал себя негласным приемником всего поместья.
          Вот только не успел во время вступить в свои прямые права и обязанности, но как любой процентщик, считал так, сейчас он всем хуторянам раздаёт имущество поместья  в рост, а через неопределенное время вернёт всё с большим процентом.
          Так намного проще и выгодней, чем гоняться и пугать по ночам воровскую свору, здесь ни каких сил не хватит, чтоб одновременно быть там и здесь.
          Раз имеется такое желание, то пусть берут, крадут, несут, обогащаются, теперь всё и всем можно, только не стоит забывать, что придёт время и за всё придётся расплачиваться, а уж там и посмотрим с кого и чего взять.
           С иных возможно и шкуру придётся содрать, пергамент он особым спросом пользуется в некоторых кругах, а как показывают события, в скором времени в этом будет большой спрос, а там где появляется дефицит изделий из кожи, резко взлетают цены.
             Платой за такой редкий товар становится золотой эквивалент, а там где золото гребут лопатами, жеманиться не будут, одарят щедрою оплатой. 


             Из задумчивых размышлений хуторского чёрта вывели служанка с поварихой, выносившие из его комнаты по увесистому узлу, чем уж больно удивили Злотазана, который и сообразить не мог, чего там такого могли набрать эти две ночные бабочки.
           Фаина поставив свой узел на пол, прикрыла двери и замкнула их на один оборот ключа, поясняя Валентины:
             -Закрою так, чтоб потом в случай чего, проще было открыть.
           - Да чего их вообще закрывать, входную дверь замкнула и уже ни кто другой не войдёт.
          - Да и Анисим, если чего, и пальнут сможет смело.
                Отозвалась кухарка.
          -Да так вроде, как спокойнее на душе.
            -Тому же Викешки, кое какое препятствие.
             - А так получается отворил входную дверь и гуляй себе по всем комнатам, собирай, что приглянулось.
              - А мне потом перед барыней отчитывайся, что и куда подевалось.
                Возразила Фаина Валентине.
         - И - то правда.  Прям хозяином стал, везде свой нос сует.
              -Какого рожна по моей кухне шастать, чего выискивать, я ж не лезу к нему в каретник.
            - Так ещё давай ему ключи от подвала, а я за его содержимое головой отвечаю.
             - Охамел совсем, не знаю, что будет дальше.
                - Да уж и не говори, наш Анисим, этот служака верный, а тоже туда же, на пару в амбарах шурудят, что ни ночь, то себе в прибыль мешок другой зерна сопрут.
             -А что поделать Валя, времечко такое, посмотри, все как одурели, растаскивают барское добро, чует моё сердце, добром это не закончится.
          -Тут бы своего не упустить, как бы потом жалеть не пришлось.
             -Ну что, пошли что ль, занесём к тебе, да чайку горяченького с вареньицем попьём.
            - А то руки совсем околели, дом не топлен, хоть собак гоняй.

               Злотозан дождался, когда кухарка со служанкой замкнут за собой входные двери, не спеша прогулялся по коридору, отметил для себя, что в доме действительно довольно холодновато.
            Мало того что холодно, так ещё пустынно, отчего слегка пробрала тоска, вот что значит привычка ко всему хорошему и комфортному.
           Вспомнил, что собирался осмотреть бронированный шкаф, чтоб окончательно убедиться, что для него там ничего полезного не осталось.
          Но чтоб попасть в кабинет, следовало вначале попасть в свою комнату, другой на месте Злотазана впал бы в панику, дверь – то закрыта на замок.
          Но хуторской чёрт был не из тех кто впадает в отчаяние, имеющий универсальные способности способен открыть любые двери.
          Подойдя к своей двери, Злотазан для убедительности подёргал за ручку, действительно, дверь заперта. 
             Уперевшись одной ногой в косяк и встав раскоряку, а обеими руками уцепившись в ручку двери, хуторской чёрт приложил усилия, чтоб увеличить зазор между дверью и косяком, в результате чего задвижка замка высвободится из паза.
             Всё довольно просто и банально, но вот косяк двери был изготовлен из довольно прочного дерева, да и сама стена, плотно прилегала к самой дверной коробке.
            Пришлось малость по тужиться, исхитриться, сделать несколько мощных ударов пяткой в области замочной плашки, после нескольких очередных попыток Злотазан согрелся, а вскоре и подался косяк, давая шанс открыться двери.
           Чувство победного настроения, придало хуторскому чёрту желание к новым свершениям, он был готов, возможно, даже сдвигать горы, но натура мелкого скряги говорила совершено об обратном.
         В смысле того, чтобы провести ревизию в собственной комнате и понять, чего она лишилась в эту не спокойную ночь.
          Первым делом Злотазан проверил целостность своих револьверов,  для такого джентльмена как он, это самая важная вещь, оружие не только красит его, но и придаёт уверенности, а без уверенности  в эти лихие и опасные дни бредового хаоса, можно считать себя безнадёжно поверженным.
            То, что сразу бросилось в глаза хуторскому чёрту, войдя в свою комнату, так это было отсутствие  на его заправленной постели  двух пар вышитых подушек, что ни говори, неприятная утрата.
          Остальное так по мелочи, на которые особо и не стоит обращать внимание, мещанская обстановка, она только расхолаживает веские порывы к решительным действиям.
           В этом давно убедился Злотазан на собственном опыте, когда перебрался сюда, в этот уют и комфорт, где его твёрдый характер расплавился и потёк, что та древесная смола на тлёющем в огне камина полене.

24 – 26 сентябрь 2020г.