Глава VI Их бин больной

       Через два года, после упорного труда в литейном цехе оказалось, что мой организм плохо приспособлен к таким условиям работы. Мыкался по больницам и в цех приносил только больничные листы. Врачам удавалось привести меня в нормальное состояние на очень краткое время, отработав две-три недели, опять попадал в больницу.
        Принеся очередной больничный лист табельщице цеха, разговорился с ней. Дама она была непростая, правильная речь и манеры говорили о том, что она не принадлежала к классу обычных конторских бабенок. Видимо все мои больничные злоключения тронули её, и она посоветовала мне поехать в Сочи, на Мацестинские ванны. Более того, она обещала организовать  для меня  бесплатные путевки. Как минимум три раза я должен был съездить на лечение. Всё говорило о том, что она входила в круг большого блата на заводе, и обладала необходимыми связями. В первый раз, ввиду срочности, ей удалось обеспечить меня только курсовкой, проживать придется не в гостинице или санатории, а на частной квартире.
        Запасся билетами на самолет и считал дни. От знакомых по производственному отделу узнал много интересного о путевках, и кому они достаются. Позже, своими глазами наблюдал контингент «больных». Главным приоритетом, в раздаче бесплатных путевок, считалось умение проникнуть в блатную среду администрации завода. Простые смертные, которые действительно нуждались в лечении, получали крохи с «барского стола». Но перспектива избавления от болезни маячила на горизонте и затмевала все эти мелочи.
         Самолеты в Адлер летали через день, поэтому я заявился на один день раньше срока, указанного в курсовке. В Сочинском железнодорожном вокзале располагалась конторка, где обладателей курсовок распределяли по квартирам. Матерая тетка, заполнившая собой половину крохотного помещения, заявила, что не собирается заниматься теми, кто прилетел раньше. Приняв дозу южного гостеприимства, я побрел на выход, стараясь не нагрубить, а вести себя очень вежливо. Тетка, сжалившись, проронила вслед: 
– Приходи после шести вечера, может быть освободится где-нибудь койка.
        Поблагодарив, направился в открытое пространство под названием Сочи. На Сочинском дворе стояла середина марта, шел противный мелкий дождь, дополнял эту картину весенний ветерок, пробиравший до костей. Работая зимой в Эвенкии, я так не промерзал до самой души, как в тот день. Заходил в кинотеатры, сидел неглядя на экран, стараясь согреться, ел какие-то горячие сосиски в уличных забегаловках, и постоянно смотрел на часы. В назначенное время, замерзший и полуодуревший от шатания по незнакомому городу, притащился опять к этой распределительной конторе. Благодетельница милостиво выдала бумажку с адресом, и я на такси поехал куда-то по темному городу.
        Таксист, высадив меня у многоэтажного дома, уехал. Квартиру я нашел быстро и позвонил. Дверь открыл мужик с загипсованной ногой и на костылях. Не стесняясь в выражениях он обматерил и меня и «эту дуру», которая посылает людей в переполненную квартиру. Глядя на хозяина квартиры и задыхаясь от густого «аромата», обильно проникавшего из открытой двери, я с радостью выслушивал его монолог! Представить себе проживание в таких условиях было сложно.
        Делать нечего, развернулся и опять поехал на вокзал, пришел к распределительнице и вежливо объяснил ситуацию:
- Произошла нелепая случайность.               
        Я был олицетворением скромности и терпения. Результат превысил все ожидания - глядя на нескандального, терпеливого мужика, она достала список «золотого фонда», и определила мне проживание в трех шагах от парка «Ривьера». В этом парке как раз находилась поликлиника, в которой мне предстояло проходить лечение.
        Пока она мне объясняла всю прелесть своего дара, я смотрел на затюканного мужичка, который, видимо потеряв всякую надежду на обретение крова, ютился на скамейке у бюро. Немного обнаглев, и без всякой надежды, испросил разрешения у тетки поселить этого «смирного человека» вместе со мной. Тетка была в хорошем расположении духа и царственным жестом подозвала бездомного курортника. 
        Радости не было предела, когда мы с ним рванули в сторону стоянки такси. Ехать было близко и через десять минут уже звонили в дверь. Открыла дверь пожилая женщина, провела в опрятную просторную комнату, познакомились, она толково объяснила все «можно и нельзя». Для полного блаженства на столе появились два стакана горячего чаю, приготовленного хозяйкой по моей огромной просьбе! Проснувшись утром, удивился громкому и непривычному пению местных птиц, за окном сияло солнце, сосед мирно сопел на своей кровати. Жизнь потихоньку налаживалась!
        В поликлинике получил все назначения, прослушал консультацию толкового дерматолога и начал прилежно и безропотно выполнять всё назначенное и рекомендованное. После возвращения из Сочи перевелся в другой цех, подальше от вредного производства.
        Работа была посменная, график - «сутки через трое». Заключалась, в основном, в наблюдении и поддержании в рабочем состоянии компрессорных машин, обеспечивающих завод сжатым воздухом. В отдельное помещение, пультовую, были выведены датчики и большую часть времени приходилось находиться там, наблюдая за показаниями приборов. Монотонный гул компрессоров в пультовой был едва слышен, и действовал как колыбельная. После работы в литейном цехе, это пребывание в атмосфере покоя и тишины, доводило до состояния сонной одури. Спасало только присутствие напарника по дежурству.
        Валерий Николаевич, мужчина лет 45, собеседник был интересный, и общение с ним доставляло удовольствие. Имел он спокойный характер, «дружил с головой» и мы всегда находили чем заняться или о чем поговорить. На очередном дежурстве разговорились о строительстве его дачи. На носу зима - а крыша над домиком не закончена. Шифер привез - но не успеет его настелить. Будучи человеком холостым и трудолюбивым, я предложил Валерию Николаевичу не откладывать дело в долгий ящик и завтра утром, сдав смену, поехать и доделать крышу. Обсудив все нюансы этого мероприятия, мы пришли к выводу, что сможем за день осилить эту работу и вечером уехать по домам.
        За окнами было начало Октября, и перспектива ночевки в  домике без окон и дверей нас не прельщала.  Остановка электропоездов находилась неподалеку от завода, и утром, сдав смену, мы начали выполнять свой план. Сели в электричку и поехали на дачу. Прибыв на место, быстро распределили обязанности, переоделись и принялись за работу. Погода благоприятствовала нашим начинаниям, дело продвигалось быстро. Ближе к вечеру стало ясно, что нам не успеть закончить кровлю, но мы были полны оптимизма и решили все-таки переночевать. Утром завершим работу и с чистой совестью поедем домой! 
        В наличии имелись кое какие продукты, и вдобавок, Валерий Николаевич извлек из тайника фляжку со спиртом. Перспектива голодной и тоскливой смерти нам не угрожала. Поздно вечером развели костер, поужинали и начали решать, как будем устраиваться на ночевку? Звездное небо обещало заморозки. В дачном домике стояла одинокая кровать без матраса и лежали несколько больших тюков пакли. Я решил затаиться между тюками, а Валерий Николаевич, собрав в домике всю старую одежду, устроился на кровати.
        Продержались мы недолго - часа три. Сквозь звуки своей зубной дроби я услышал аналогичную морзянку с кровати. До рассвета было еще далеко, развели костер, развели спирт и начали греться. Утром решили, что после такой ночи и такого «сугрева», на крышу лезть опасно - закончим в следующий раз, а сейчас по домам. Доехав на электричке до Вокзала - Главного, я пересел в маршрутное такси. Дорога домой неожиданно затянулась, водитель часто останавливал машину, выходил, поднимал капот и осматривал внутренности подкапотного пространства.
        В салоне присутствовал стойкий запах горелой резины, и водитель беспокоился не без основания.Чем дальше мы продвигались по городу, тем чаще и продолжительнее были остановки. Встревоженные пассажиры сидели как на иголках и искали глазами огнетушитель, наконец,  доехав до своей остановки, я с большим облегчением покинул этот «Титаник на колесах».
        Пришел домой, снял куртку, кроссовки и опять почувствовал запах горелой резины, медленно  повернул кроссовки подошвами вверх - сразу припомнилась ночевка, замерзшие ноги и спасительное тепло костра…
        Прошел год, и весной состоялась моя вторая поездка на лечение. На этот раз мне досталась самая настоящая путевка, частные квартиры мне уже не грозили. Хотя, надо признать, хозяйка квартиры, в которой я проживал в прошлом году, женщина оказалась душевная и гостеприимная.  Даже приглашала приезжать отдыхать летом и останавливаться у неё. Секрет такого радушия оказался очень простым. Перед моим отъездом, хозяйка поведала, что ни один из постояльцев не удосужился запомнить её имя, Прасковья Филипповна, я единственный, кто начал с первого дня обращаться к ней по имени отчеству.  Для меня не составило труда запомнить как её зовут – так звали мою бабушку.
        Вторая поездка на лечение вызывала у меня меньше волнения, все было уже знакомо, упаковал сумку и в аэропорт….  Рейс Новосибирск-Адлер, вылет по расписанию, впереди законных 24 дня отпуска, гостиница забронирована, объявили посадку на самолет.  Занял свое место в салоне, сосед – молодой мужчина примерно моих лет, кресло между нами пока свободно. Сидим и оба ждем – кто займет его? И тут бортпроводник ведет и усаживает к нам древнейшее создание женского пола  - бабульку лет восьмидесяти. Старушка начала уютно устраиваться, повозившись минут пять, она затихла в ожидании взлета. Вдруг опять подходит бортпроводник, забирает её и усаживает на это место девушку, симпатичную, и с огромной копной рыжих волос на голове.               
         Такая замена больше соответствовала отпускному настроению. Оставалось надеяться, что на этом бортпроводник успокоится и не будет сортировать пассажирок по возрастному убыванию. Иначе следующей может оказаться школьница, а затем воспитанница детского сада. К нашему удовольствию бортпроводник прекратил свою кипучую деятельность.  Во время взлета соседка сидела побледневшая и с закрытыми глазами. Наконец самолет набрал высоту. В салоне начался процесс отстегивания ремней безопасности, и наша соседка ожила.
        Понемногу завязался разговор. Оказалось, что все трое – отпускники, с шутками выяснили, что в данный момент никто из нас в браке не состоит, дело дошло до предъявления штампов в паспортах. Познакомились, моих спутников звали Сергей и Оля, беседа пошла плавно. Почти. На мой вопрос к соседке:               

- Где вы будете отдыхать?  - прозвучал очень неожиданный ответ: 
- В Семфирополе! 
–Где?  - мы переглянулись с Сергеем. 
– В Семфирополе! -  повторила Оля. 
Сергей задал наводящий вопрос:               

- Вы рейс не перепутали? 
- Нет, это же «Новосибирск-Адлер»?   - уже не так бодро ответила Оля.               

– А кто вам подсказал, что в Крым надо лететь через Кавказ? 
- Наша кассирша.
–В кассе Аэрофлота?   
- Нет, в магазине. 
- В каком магазине? - поинтересовался я. 
– Где я работаю.               

Нехорошая тишина повисла над нашими креслами. 
- Оля!  - прервал я молчание, - Объясните всё поподробнее. 
        Почувствовав грядущие неприятности, совсем упавшим голосом, Оля начала рассказывать, что живет она в поселке на берегу Оби, путевку в лотерею выиграла подруга и отдала ей.  Представив себе участников «Магазинного Географического Общества», задавать вопросы о дальнейшем ходе событий, я не стал. Надо было, как-то помочь Оле добраться до этого Семфирополя.
        Авиадоставка исключалась полностью, кроме плохой ориентации на местности, наша соседка обладала ещё одним талантом  - процесс взлёта и посадки приводил её в полуобморочное состояние. Выход был единственным – железнодорожным. 
– Приедем в Сочи, на вокзале узнаем как вас переправить в Крым, и спокойно отправитесь в свой санаторий, - постарался я приободрить Ольгу. 
        Мои попутчики ехали отдыхать в Сочи впервые и я, на правах бывалого, доставил всю троицу из аэропорта до Сочинского вокзала. Там выяснилось, что попасть в Крым можно только с пересадкой. Оля купила билет, а я подсказал Сергею как и где можно поменять место проживания по курсовке на номер в гостинице. Чем он и поспешил заняться, оставив нам свой багаж.
        Поезд «Ереван-Москва» опаздывал, время прибытия было неизвестно. Когда я отправлю Ольгу и займусь своим отпуском  - то же было неизвестно. Наконец  вокзальный громкоговоритель порадовал вестью о прибытии поезда, надо срочно реагировать, а у меня на руках багаж всей троицы. Как истинный джентльмен, кроме своей сумки и чемодана Сергея, я нагрузился ещё чемоданом Ольги. Указав, в каком направлении перемещаться, я потащился за ней, как профессиональный носильщик, с головы до ног облепленный поклажей.
       На перроне мы оказались в гордом одиночестве, кроме Ольги, желающих прокатиться на этом поезде, не наблюдалось. Поезд остановился, проводники начали открывать двери, а я занялся выбиранием из общей кучи чемодана Ольги. И вдруг слышу ее жалобный голос: 
– Я не поеду!
        Оглянувшись, я увидел, что из вагонов высыпала огромная толпа мужиков, и все как один – армяне! Что ещё можно было ожидать от поезда с таким маршрутом,  Ереван-Москва? Не прошло и пяти секунд, как моя попутчица стала объектом всеобщего повышенного внимания! Пассажиры галдели на своем родном языке, по жестам и мимике было не трудно догадаться, что у них на уме. Посадить девушку к таким попутчикам - было бы просто бесчеловечно!
        Поезд с разочарованными армянами скрылся в дали, а мы начали понемногу приходить в себя. К этой картине надо добавить завершающий мазок – круглые от страха глаза Сергея, который не найдя нас в здании вокзала, решил, что остался без своего чемодана. Только обскакав весь вокзал и привокзальную территорию, нашел свою потерю на перроне! 
- Что, поезда ещё не было? - переводя дыхание, спросил Сергей.
Оля стояла с чемоданом в руках и молчала.                Пришлось отвечать мне: 
- Был. 
- Что-нибудь не так с билетом, или с поездом? – начал гадать Сергей.
– И с поездом, и с его начинкой. Поезд ереванский, а в нём пассажиры из Еревана – дальше объяснять?
- Я останусь здесь, - вдруг подала голос незадачливая курортница, и в доказательство своего твердого решения, Ольга поставила чемодан на сочинский перрон.
Где это она решила остаться - на перроне или в Сочи? Ситуация принимала неожиданный оборот.               

- Как останешься, где?  - почти хором спросили я и Сергей. Мы были совсем не против, что бы такая красивая девушка осталась в Сочи, но у неё путевка в крымский санаторий!
– Останусь в Сочи и буду отдыхать, мне  здесь понравилось, - повторила Ольга, видимо убеждая себя, в правильности принятого решения.
        Только увидев железнодорожный вокзал и перрон с ереванским поездом, она успела искренне полюбить этот город….
–А как же твоя путевка?               

-Подруге скажу, что отдыхала в Крыму, а сама останусь здесь, - продолжала настаивать Ольга.               

– Это всё замечательно, - сказал я, - Ну а деньги у тебя есть, для такой революции?
- Шестьсот рублей! 
        С таким состоянием, в те времена, отдохнуть можно было хорошо! Своим ответом она поставила точку в этом споре. Для нас с Сергеем, прежде всего, это означало -  опять возиться с настырной попутчицей!  Я поинтересовался у Ольги:
- В твоё понятие « отдых»  - входит лечение?               

Смекнув, что её не бросят на перроне и помогут решить проблемы, Ольга бодренько ответила:               

- Конечно!   
Распределение ролей произошло быстро:   
- Я возьму на себя все хлопоты по оформлению «больной», а ты, Сергей, оставляй чемодан и  собирайся в обратный рейс                   
        Сергею пришлось вторично посетить гостиничное бюро.  Его там хорошо запомнили.
        Он заявился сильно хромая, и поведал местным, неприступным и все повидавшим дамам, что прилетел из Сибири, и, увидав впервые в жизни пальмы – свалился с трапа самолета! Видимо так им еще не врали и они, за оригинальность, дали ему номер в гостинице.
        Второй раз сработало частично – удалось добыть номер для Ольги только на десять дней, но и это было здорово. Повеселев, вся компания поехала в гостиницу. Еще в самолете я рассказал Сергею, в какой гостинице у меня бронь, и он выпросил номера там же. Наш совместный вояж продолжился. Приехали в гостиницу и договорились встретиться через два часа, остаток дня у всех был свободный…
        Остается упомянуть об интересной особенности моего нового знакомого. Его преследовал какой то малюсенький и смешной рок. Человек он был опрятный в одежде, вещи носил дорогие и тщательно следил за собой. Предпочитал светлое. Но его часто подводил слишком буйный темперамент. Он умудрялся везде найти способ испортить свою одежду. Не везло ему.               
        На экскурсии в Хосте, он захотел сфотографироваться в обнимку с леопардом, скульптура которого стояла у входа в тисосамшитовую рощу. Курортный сезон только начинался, и работники парка приводили в порядок свое хозяйство. Скульптуру покрасили в серебристый цвет, но предупреждающей таблички не повесили.  Сергей с разбегу повис на свежеокрашенном звере и.. серебристые проплешины украсили его куртку и руки.
        Спустя несколько дней, вечером, возвращались с танцев, наши знакомые девушки возжелали искупаться в море. Предупреждения о низкой температуре воды и наступившей темноте не подействовали, и мы потащились за ними на пляж. В воду полезла только одна оптимистка. Сергей решил присмотреть за исполнительницей этого заплыва.
        Неподалеку возвышался волнорез с перилами, и новоявленный пляжный спасатель направился к нему. Вернулся он быстро, белые кроссовки и руки были покрыты красной краской - Сочи продолжал прихорашиваться.
        Началась небольшая истерика, у виновницы торжества был изъят флакон с духами и Сергей отправился в гостиницу приводить себя в порядок.  На следующее утро он появился в розовых кроссовках, руки были такого же цвета, и от него за версту несло женскими духами.
        Весь остаток отпуска Сергей провел в нездоровом состоянии - все предметы в окружающем мире проходили контроль на предмет свежеокрашенности.