Служили два друга в нашем полку

                Служили два друга в нашем полку
                Пой песню, пой,
                Если один из друзей грустил
                Смеялся и пел другой…
                Песня Леонида Утесова   
      
Эту старую песню я вспоминаю, рассматривая выпускной альбом моего института.
Вот они оба на одной странице: жизнерадостный, вечно что-то напевающий блондин Женя и молчаливый, неулыбающийся черноволосый Юра. Женя – шутник и выдумщик. Неожиданно в институтской столовой он начинал кричать:
- Вот! Вот! Вот!
И, когда все оборачивались, продолжал куплет известной в то время песни: «Вот солдаты идут по степи опаленной…»
От него я впервые услышал песню про Аннушку:
«Аннушка, Аннушка, помнишь, время было,
Ты по кругу, Аннушка, гордая ходила,
Все любили, уважали – первой ты была,
Как мы ждали, как вздыхали, если ты не шла.»
В конце песни выяснялось, что речь идет о Московском трамвае с номером «А».
Учился Женя средне, но был всеобщим любимцем за веселый нрав, неистощимые идеи и организацию всякого рода увеселений. Пользовался успехом у девушек.
Однажды инструктор по спортивной подготовке вывел нас в парке на дорогу и сказал, что для получения зачета по физкультуре мы должны пробежать кросс в четыре километра – два туда и два обратно.
- Я с вами не побегу, - сказал он, - но через два километра будет скверик, окруженный столбиками. Столбики имеют расцветку, а какую – вы мне скажете, когда вернетесь. Это будет доказательством того, что вы там были.
Мы пробежали пару десятков метров, дорога свернула в сторону и инструктор исчез из виду. Тогда и пришла идея, чтобы этот кросс пробежал кто-нибудь один из нас и сообщил всем расцветку столбиков. Это сделал Женя.
Юра был другим человеком. Он старался не привлекать к себе внимания и мне представлялся немногословным и замкнутым, как будто он что-то знал, что не знают другие. Всегда приходил в институт с фотоаппаратом и искал сюжеты для интересных снимков, которые часто делал незаметно для окружающих. Потом дарил фотографии. На первом курсе он подошел ко мне и вручил пару снимков, где я сижу на скамейке в парке. Такой сюрприз. Я спросил, я за эти снимки что-то должен? Он коротко ответил:
- Нет.
Почему они подружились до сих пор не знаю. Сидели часто на лекциях рядом, делились завтраками и вместе шли домой. Если бы не разный цвет волос, их можно было бы посчитать за братьев. Оба небольшого роста, правда Юра, единственный в нашей группе, носил усики. Потом я узнал, что они оба – местные и живут недалеко друг от друга. Даже собирались вместе после окончания института попроситься в одно и то же место.
Подошло время распределения, и их дорожки разошлись.
Юра, по настоянию родителей, сумел с кем-то обменяться путевками и остался в городе, а Жене пришлось отправиться по назначению.
Встретились мы в институте через три года.
Они опять сели рядом.
Юра уже занимал инженерную должность на одном из местных заводов, а Женя о себе рассказывал мало, отработав положенный трехлетний срок, он уволился и вернулся домой. Больше не пел и, видно по всему, его изрядно потрепала жизнь. Выпив, он сообщил, что работа ему нравилась и зарплата была неплохая, но на одной из вечеринок на него положила глаз жена директора.
- Директор меня вызвал, - объяснил Женя, - и сказал: «Ты отработал три года и вполне можешь уволиться. Напиши заявление и уезжай». Я сказал: «Мне работа нравится, я писать заявление не буду». А он сказал «Тогда я сам тебя уволю и так напишу в твоей трудовой книжке, что тебя нигде на работу не возьмут.» Вот гад, пришлось писать заявление. Но, ничего, я не остался у него в долгу и перед отъездом переспал с его женой. Юра, мне нужна работа. Попроси за меня на своем заводе, найди мне тепленькое местечко, а?
- А что ты умеешь делать?
- Все, что скажут.
- Ладно, я постараюсь.
Юра, действительно, помог Жене, его взяли на Юрин завод, и они снова стали дружить.
Шли годы, к Жене вернулся его веселый нрав, у него оказались незаурядные организаторские способности, и он дослужился до начальника, в то время, как Юра по-прежнему стоял за кульманом в конструкторском отделе, это его вполне устраивало.
Снова мы встретились через тридцать лет. Это было пятидесятилетие нашего института.
Женя немного опоздал. Приехал на личной машине. Он потолстел и всем своим видом выражал полное благополучие. Весело со всеми поздоровался, сел рядом с Юрой и подал ему руку. А худой Юра руки не подал, взял свою тарелку и пересел в другое место. Женя засмеялся и спел куплет из известной песни Леонида Утесова:
«И часто ссорились эти друзья,
Пой песню пой,
Если один говорил из них: - Да,
- Нет, - говорил другой…»
Все постарались замять этот эпизод, но когда мы расходились, Юра рассказал мне  следующую историю.
Во времена перестройки на его заводе ввели режим строгой экономии, в конструкторском отделе началось сокращение штатов и Юру предупредили об увольнении.
- Юра, а как твой друг Женя, его тоже увольняют? - спросила Юрина жена.
- Нет, он открыл на заводе коммерческий цех.
- Так попросись к нему, он тебе не откажет. В свое время ты ведь ему помог.
Взять Юру к себе в цех Женя отказался.
- Ты ведь всю жизнь стоял за кульманом, - объяснил он, - и больше ничего делать не умеешь, а в моем цеху никаких кульманов нет. Как говорится «Дружба дружбой, а служба – службой». Но у меня есть кое-какие связи, постараюсь тебе помочь. Кстати, я давно у тебя не был, говорят твоя жена – красавица? Хотел бы взглянуть одним глазом!
Потом о своем обещании он забыл, а самолюбивый Юра напоминать не стал.
С Юрой я переписывался. Он был последним звеном цепочки, связывающей меня с молодостью, студенческой жизнью, всем, что тогда мечталось, сбылось и не сбылось. Он долго искал работу, продал свой старенький «Москвич», который он очень любил и сам ремонтировал, перебивался на пособии по безработице, пока не вышел на пенсию.
Юра мне рассказал про Женю, на него наехали рэкетиры. Пришли к нему трое с оружием и потребовали процент от его прибыли, пообещав охранять его бизнес. Женя не испугался, угостил их хорошим коньяком и согласился поделиться доходами. Сразу обсудили первый взнос.
- Завтра же возьму в банке деньги.
Ночью он быстро собрался и, прихватив кассу, уехал в аэропорт. Сейчас живет где-то за границей. А я больше в институт не приезжал и с ними не встречался.
Не думаю, чтобы они помирились.