Тульский пряник

I.
С детства люблю стихи Есенина, особенно песни «Отговорила роща золотая», «Не жалею, не зову, не плачу», «Я московский озорной гуляка», «Клен ты мой опавший».
Все, о чем писал Сергей, мне так понятно, близко и дорого моей душе…. В юности мы часто пели эти песни, читали стихи, многое знали наизусть. Их и заучивать-то было не нужно. Кажется, что знал их всегда, родился вместе с ними. Сколько нежности и душевной теплоты в этих строках! Сколько любви к родной земле, животным, близким людям, к матери, женщине…. И тоска по невозвратному, и плач по своей несчастливой судьбе. Так, стихотворение-песня «Клен ты мой опавший»,- это поэтический автопортрет самого рязанского соловья, где Есенин рассказывает нам о своей неустроенности, одиночестве, случайных встречах на своем пути.
То, о чем я хочу рассказать, произошло в родном краю моего любимого поэта. В городе, в котором на каждом шагу, - напоминание о Сергее Александровиче: улица Есенина, памятник Есенину, университет его имени, множество мемориальных досок на зданиях: вот здесь выступал поэт, здесь он бывал, встречался с почитателями своего таланта, читал им свои стихи. Как вы, наверное, поняли, речь идет о Рязани.
Город красивый, древний, со своей почти тысячелетней историей и особенной, присущей только ему атмосферой. Небольшой, уютный. Незабываемый. А как прекрасны рязанские храмы и церкви! Как ясно чувствуется в них присутствие Господа, неоспоримо и торжественно звучит в них гимн православию.
Я часто вспоминаю то время, когда я жила в этом городе и жалею, что не смогла остаться. Берез там действительно много, и они необыкновенной красоты. В общем, все так, как описывал Сергей. Жаль только, что не пришлось побывать в Константиново. Может, еще побываю?
Оказалась я в Рязани волею тяжких жизненных обстоятельств. Снимала квартиру в центре города, неподалеку от рязанского Кремля. И здесь встретилась с человеком, которого так же, как и Есенина можно назвать заледенелым кленом. Каким-то удивительным образом тончайшие паутинные нити судьбы связали на время (или навсегда?) двух людей – великого русского поэта и этого человека, современного прототипа того самого клена.
Дом, где я поселилась, стоял у подножия холма. Из окон моего временного жилища была видна дорога, которая оканчивалась тупиком с одного конца, ограничиваясь холмом с другой стороны. В доме было два подъезда. В нашем жили обычные жители. В первом – артисты цирка. На первом этаже была гостиница, я жила в ней, когда только приехала в Рязань. Постояльцев в гостинице было немного. Перед гостиницей – небольшая площадка для машин.
Невольно задаю себе вопрос, вспоминая то время: была ли то случайность или нет? Почему произошла та памятная встреча и для чего? Помню, что я тогда вела себя не как обычно. Никогда подолгу не стояла у окна, тем более что и смотреть-то было не на что, разве что изучать структуру холма, а в тот вечер задержалась надолго. Не имела и не имею обыкновения впускать в дом незнакомых людей, а тогда впустила. Теперь я думаю, что было это из-за моего тогдашнего тяжелого положения, невеселых мыслей, ну,  и простого желания помочь хоть кому-то, если уж не могла помочь самой себе.
Так стояла я у окна в кухне и смотрела на пустую дорогу. Окно было открыто, слабый ветерок понемногу приносил в душную комнату свежий воздух. Было это в конце июня 2016 года. Точнее, числа 22. Стояла, глубоко задумавшись, опустив глаза. За окном послышался шум проезжающей по направлению к гостинице машины, а напротив моего окна стоял мужчина и осматривался по сторонам. Увидев меня в окне, он спросил, где здесь ближайшая гостиница. Я ответила, что в одном шаге от него, в следующем подъезде. Он сказал, что она там была, но сейчас ее там нет. Как же нет, удивилась я, ведь совсем недавно была? А где еще можно остановиться, спросил он? Я стала объяснять, как добраться до ближайшего хостела. Но это не близко отсюда. Он раздумчиво, как бы обращаясь к самому себе, ответил: «Я не найду». Тогда я сказала ему: «Если хотите, идемте ко мне, я одна». В моем рассказе мне приходится нарушать правила русского языка, переходя с прошедшего времени на настоящее и обратно, но для меня так удобнее, я так помню и так чувствую.
Иду открыть гостю подъездную дверь, и он с дорожной сумкой в руках входит в коридор, а потом в квартиру. Сразу спрашивает, не опасно ли оставить машину на улице, перед домом, не могут ли ее вскрыть. На это  мне трудно что-либо ответить, просто не знаю. Мы проходим в кухню. Здесь я вижу ночного визитера вблизи. Это мужчина лет около 40, самой обычной, ничем не примечательной внешности; светловолосый, среднего роста. Он представился: Володя. Это прозвучало так мелодично и напевно, словно искусный музыкант коснулся струн своей чудесной скрипки. Имя не редкое, распространенное у нас. Но те, кого я знала с таким же именем, были или сухо-официальные Владимиры или просто Вовки, да и все. А здесь Во-ло-дя. Не имя, а песня. Неосознанно стремясь соответствовать лирическому настрою, вместо скромного Лиза ответствую: Елизавета. Володя ставит на стол две бутылки водки, вынимает из сумки закуску и спрашивает меня: можно? Отвечаю да, но на его предложение присоединиться отказываюсь, потому что не пью. Он  с видимым удовольствием наливает в стакан водку и выпивает ее. Потом, отставив стакан, говорит: «Вы меня не бойтесь, я… тут он называет свою профессию (я не стала здесь ее уточнять по вполне понятной причине). Отвечаю, что не боюсь.
Мы беседуем. Я расспрашиваю его о цели приезда в Рязань. Узнаю, что он приехал на встречу выпускников, - 15 лет после выпуска из учебного заведения (также умолчу, какого). Володя очень общителен, он рассказывает мне о своей жизни, полной испытаний, потерь, несбывшихся надежд и разочарования. Как давно и близко знакомому человеку, он с доверительной интонацией описывает мне свои страдания: был в горячих точках, воевал, весь изранен, получил ожоги глаз. Он рассказывает это, и в моей душе возникает острое чувство жалости к этому человеку.
Он интересный рассказчик, красиво и правильно говорит. Хорошо образован, отлично знает и понимает литературу, искусство.
Пьет много, но почти не пьянеет и количество выпитого не влияет ни на ясность сознания, ни на память.
Володя продолжает рассказывать о себе. Жены у него нет. Она погибла при трагических обстоятельствах. Я не стала дальше расспрашивать об этом, так как видела, что его очень расстроили воспоминания. С его возрастом я немного ошиблась. Он сказал, что ему 37 лет. У него дочь одиннадцати лет, она воспитывается у бабушки. Сам он уроженец соседней страны, бывшей республики Советского союза. Мать и брат и сейчас там живут. Родители его развелись, отец уехал на свою историческую родину, в одну из стран Европы и этим, сам того не желая, разрушил не только карьеру сына, но и испортил ему жизнь. Поэтому отношения сына с отцом разладились.
Живет Володя в Туле. Своего жилья у него нет, снимает однокомнатную квартиру.
В разговоре Володя как-то особенно располагает к себе, и я рассказываю ему свою невероятную историю, совсем не предназначенную для чужих ушей. Он внимательно, с пониманием, слушает и, что особенно важно, сопереживает, сочувствует мне. Потом, вспоминая об этом, я поняла, что его учили так слушать, так говорить с людьми, плюс природная коммуникабельность, живой интерес к людям.
Мы говорили с ним о литературе, он читал мне стихи. На взгляд обыкновенного обывателя, мой гость вел себя так, как и многие подвыпившие люди. Мне не хотелось бы так думать. Во всяком случае, с ним было приятно общаться. Он умен, хорошо воспитан. Что же касается алкоголя, вспоминаются строки из песни Окуджавы: Ах, война, что ты, подлая, сделала… Кто на войне не был, тому трудно это понять. Я не была там, где был он, но у меня своя собственная война и, поверьте, не менее страшная. Поэтому для меня все так ясно в этом вопросе.
Володя чувствителен, мягок в общении. И он, не будучи по своей природе милитаристом, выжил на войне, хотя и ценой больших потерь, и стал настоящим героем, выполнил свой профессиональный долг.
Он много и беспрерывно курит. Его друг посоветовал ему бросить курить. Тогда я буду слишком нервным, ответил ему Володя. И это тоже проявление посттравматического синдрома. Алкоголь и курение убивают его и неизвестно, что с этим делать. Да и кто будет этим заниматься? И хочет ли этого он сам? В таких делах всегда нужно чье-то участие, кто помог бы человеку. Родные Володи далеко. Правда, у него есть друзья, с которыми он поддерживает отношения, они работают в серьезных ведомствах. И они помогают ему. Хорошо, если бы помогли и в этом. Я пишу сейчас о том, что было три года назад. Что происходит сейчас, жив ли Володя, и как он живет, я не знаю.
А пока продолжу свой рассказ. Он просим меня встать ему на спину и потоптаться ногами, чтобы позвонки пояснично - крестцового отдела встали на свое место, спросив перед этим, сколько я вешу. 67 кг., - отвечаю я ему. Он ложится животом на пол, а я, встав куда нужно, переставляю ноги, чтобы весом своего тела вернуть позвонки туда, где им и положено быть. Стопами я ощутила сильный хруст, это и другие ранения Володя получил на войне. Потом он сказал, что ему стало легче, и поблагодарил меня за помощь.
Сижу на подоконнике в кухне, Володя – на стуле у стола. Он смотрит на меня, не отводя глаз, и молчит. Я, чувствуя его внимание, тоже молчу. Затем он спрашивает, есть ли у меня кто-то, кому не хочется изменять. Я отвечаю, что нет. После этого он интересуется, какой я ориентации, ошарашив меня этим вопросом. Вообще-то традиционной, но в данный момент, учитывая мою ситуацию, можно считать, что никакой, - объясняю я ему.
Впоследствии, размышляя о том, что вызвало его сомнения на мой счет, поняла, что была слишком серьезной, равнодушной, холодной; вела с ним разговоры, только как с человеком, не учитывая, что он еще и мужчина и забыв, что я еще и женщина.
Не до того мне тогда было. Мое особое положение обязывает к анализу ситуации и  жесткому самоконтролю.
Володя, вероятно, привык к успеху у женщин. Я же никак не проявила своего к нему отношения, и это его удивило. Конечно, он молод, интересен, героическая личность, поэтическая натура. Одним словом, гусар. А их во все времена любили и любят женщины.
Услышав мой ответ про традиционную ориентацию, Володя очень тонко и осторожно переводит разговор в интимную сферу. Я понимаю его намерение, его желание и уже по-новому смотрю на него. Он необычный, привлекательный мужчина, умеет очаровывать.  Нас, женщин, не зря назвали слабым полом, мною начинает овладевать соблазн, которому я не должна поддаваться.
Володе со мной не повезло. Вскоре мне предстояла операция, и врач предупредила меня об интимных контактах: нельзя, ни-ни, иначе операция из плановой превратится в экстренную. Мне не хотелось обидеть Володю отказом. Поэтому, вместо того, чтобы просто сказать нет, я долго и путано объясняю ему про некое опасное заболевание, исключающее слишком близкие отношения. Он стал думать вслух, что бы это могло быть. Представляете, до чего могла дойти дискуссия на медицинские темы и что мой гость обо мне подумал. Но он не сдался: Лиза, можно мне к тебе, спросил он меня. Мы не будем заниматься сексом. Я была вынуждена отклонить его просьбу, прибавив к неудачно придуманной выдумке о неведомой болезни еще и категоричное: не могу я лечь в постель с человеком, увидев его в первый раз в жизни.
На часах уже три ночи. Иду стелить постель себе и ему., если только два жалких одра можно было назвать постелью. В темноте, наощупь (он плохо видит поврежденными ожогом глазами), Володя подошел ко мне и сказал: тогда я буду наглеть, но произнес это так неуверенно, что я поняла, - он этого не сделает. На всякий случай ответила ему: не надо. Он покорно шагнул к своей кровати и лег, укрывшись с головой одеялом, словно хотел уйти, спрятаться от всего случившегося и неслучившегося. Досадно и жалко, что так вышло. Нужно было сразу сказать ему правду. И хотя это была правда, но не та, которая тогда была нужна.
Понимаю, как ему хотелось женского тепла, мягкости тела, близости. Чувствую себя виноватой перед ним, ведь героям не отказывают. Да еще и наговорила глупостей. Если он кому-нибудь об этом рассказывал, то, наверное, прибавлял: вот попал, так попал. А он достоин этого и всего самого лучшего, что только могут дать человеческие отношения. Ибо, как сказал один мудрец, все самое лучшее нематериально.
Когда мы уже были в кроватях, он попросил меня: разбуди меня, пожалуйста, чтобы мне не опоздать навстречу. Не спала всю ночь, думала о произошедшем, о Володе Таких как он, я никогда не встречала. Изломанная судьба, неприкаянность, - это же можно сказать и обо мне. В какой-то момент даже показалось, что между нами возникла духовная общность, родство душ.
Наутро мне стоило большого труда разбудить его. Но вот он проснулся. Я очень надеялась, что встав утром, мой гость позабудет незадавшийся вечер и ночь. Но он не забыл. Между нами не было уже ни дружеского участия, ни особого желания общаться друг с другом. Только неловкость и тяжесть на душе. Я молчала, не зная, что сказать, понимая, что, что бы я теперь ни сказала, ничего исправить уже нельзя.
Наскоро умывшись и побрившись, Володя вызвал такси, костюм решил надеть прямо в машине. Было видно, что ему хочется поскорее уйти. Перед уходом он достал из сумки тульский пряник и положил его на стол, сказав, что это мне. Пряник был «Визитный». Да, визит незабываемый. Во всяком случае, для меня. И все же ему хотелось высказать мне свою обиду. Любая была бы рада, - так он сказал. Что можно на это ответить? Ничего. Это был не вопрос, а утверждение. И хотя я не любая, я тоже была бы рада, сложись обстоятельства по-другому. Сожалею об этом не потому, что у меня не было других знакомств, кроме этого. Они были тогда, есть и сейчас, с кем можно провести день и ночь.
Напоследок он спросил: я хорошо себя вел? Я молча кивнула, подумав при этом: слишком хорошо и из-за этого, наверное, теперь так плохо. Подойдя к двери, он с досадой махнул рукой и вышел. Вот здесь и поставить бы точку, но не могу, так как это еще не все.
II.
Через несколько дней я, оставив вещи у знакомой, уехала из Рязани в Москву. Шумное многолюдье столицы днем отвлекало меня от проблем, от горестных мыслей. По ночам они возвращались ко мне. Вспоминала я и о Володе. Умом понимала, что думать мне о нем незачем, а вот сердцем… намеренно старалась избегать этих мыслей, но это не помогало.
Выяснилось, что вокруг множество людей с этим же именем, а также фамилиями, образованными от этого имени, в различных вариациях. Раньше, до встречи с Володей, я этого не замечала. Исторические личности, храмы, города, регионы, названные так же. И много всего такого, что можно объяснить случайностью, но можно и наоборот.
Вот, к примеру, захожу я в ателье. В холле хозяйка заведения и мастер, пришедший ремонтировать швейные машины. Мастер просматривает документацию к оборудованию. Хозяйка обращается к нему: Юра, Юра. Мужчина молчит, читает бумаги. Она опять зовет его: Юра! Он не смотрит на нее, продолжая читать. Владелица ателье вплотную подходит к нему и очень громко говорит ему: Юра! Он поднимает голову и отвечает: я не Юра, я Володя. Ну и что, скажете вы. Бывает и так.
В нашу комнату в общаге заходит соседка с газетой, в которой много анекдотов и зачитывает нам один из них. Речь в нем идет о Туле. Она почему-то выбрала этот, хотя он не самый смешной.
Беру на вахте несколько женских журналов, почитать. Открываю первый. В глаза бросается крупный заголовок: Едем в Тулу. В статье описываются достопримечательности города, перечислены основные музеи, помещены фотографии, в том числе памятника тульскому прянику. В конце статьи - информация о том, как добраться до Тулы и где остановиться в этом городе. Таких моментов за три года, что прошли после той встречи, было немало. Ну и что, опять скажете вы: случайности, совпадения. Может, и так, но не слишком ли много совпадений? Кажется, это называется ассоциативным мышлением. Еще примеры: еду в метро, напротив меня сидит старичок и с большим аппетитом ест тульский пряник, подбирая с колен упавшие крошки. Почему не булочку, плюшку или круассан, а именно этот самый приник?
На дороге мне почему-то попадаются машины с тульскими номерами. Код региона Тульской области – 71, и он есть на всех автомобилях, зарегистрированных там. Значит, и на машине Володи тоже. Конечно, это отдаленные ассоциации. Если постоянно думать о чем-то, то невольно из всей поступающей информации, выделяется то, о чем больше всего думается, наиболее значимое и идет адаптация остальной информации под эту, самую важную для человека.
Обостренная, повышенная чувствительность? Пожалуй, это так. Вообще-то у меня сильно развиты внутренние тормоза, но в этом случае они почему-то ослабли.
Что же это такое со мной происходит? Зачем мне это? Не могу не думать об этом человеке, не могу его забыть, хотя реально оцениваю ситуацию. Володя мог бы помочь мне в моих делах, но не захотел этого сделать, потерял ко мне интерес из-за моего отказа. Но я не в обиде. Если ты пожалел кого-то, это не значит, что пожалеют тебя и ждать этого не нужно.
А тульский пряник мне понравился, очень понравился. Тогда он был мне подарен, теперь я иногда покупаю его.
                Октябрь 2019г.
                Елизавета Цурюк.