9. День середины лета

Печаль ядом разъедала плоть, тревога не позволяла спуститься с кровати. Страх ужасным монстром подстерегал в темноте. Она долго не решалась вернуться в разрушенный замок, но друзей у неё не осталось, и закончились силы держать обещание, данное себе.
«Как поступит Афелия, прогонит или обнимет и прижмёт к груди?»
Погружение за Пелену далось необыкновенно тяжело, мир преобразился, и она вновь стояла на холме у развалин замка.
Солнце тотчас пригрело спину, а безмятежное щебетание птиц порадовало слух. Она оказалась в поистине волшебном месте, и все тревоги сразу ушли. Здесь время застыло в самый прекрасный момент. Киартана сняла башмаки и прошлась по нежной траве босиком. Афелия дремала посреди поляны в тени молодой, ветвистой берёзы, положив руки под голову.
Киартана впервые видела, как девочка спит. Она считала, Теням не нужен отдых, но Афелия так мило сопела, что не хотелось её будить. Киартана собралась уйти, когда девочка встрепенулась и открыла глаза.
– Ты вернулась? – улыбнулась Афелия. – Как долго тебя не было...
Но Киартана не ответила улыбкой. Она обещала не плакать, а глаза не слушали. Афелия поднялась, быстрым взмахом отряхнула платье. Она, как и прежде, радовалась её возвращению, будто они виделись вчера.
– В твоей жизни многое изменилось, – заметила Афелия. – Ты выросла, но взгляд наполнился грустью. Сколько времени прошло с нашей последней встречи?
– Три года... – Киартана ждала обвинений, но Афелия будто и не заметила всех этих лет.
– И твоё сердце оказалось разбито на тысячи осколков? – Афелия всё улыбалась, не ведая о её горестях. – Я ждала тебя каждый день, и вот мы уже ровесницы...
– Прости, что так долго не приходила... – прошептала Киартана.

Она рассказала всё, в подробностях, а Афелия вежливо выслушала, ни разу не перебив.
Киартана отрешённо гладила ровный зелёный покров, приминая мягкие травинки:
– Почему нельзя вечно лежать в лучах солнца, наслаждаться нежностью и теплом.
– Мир всегда был жесток, – с пониманием ответила Афелия. – Но ты осталась жива и здорова. Обрела новый дом. Тебя ещё ждут открытия и свершения. Не это ли твой второй шанс, который бывает далеко не у всех? У тебя впереди целая жизнь и так много нового! – она вспорхнула на обломок колонны, напоминая, что этот мир нереален, а ветер всколыхнул её лёгкое платье, принеся аромат лилий и тюльпанов. – Ах, как бы я хотела прожить долгую жизнь...
– Я не жалею себя, мне горько и больно, но это не важно... Моя мама умерла, как и Рим, много хороших людей погибло. Они ничем не заслужили такого исхода!
Афелия перепрыгнула с одного обломка колонны на другой. Она выглядела невероятно лёгкой и весёлой, несмотря на страдания, что ей пришлось пережить. Именно поэтому Киартана хотела услышать её мнение.
– Всегда так было, – ответила Афелия, – одни люди убивают других. В этом нет твоей вины, и нет смысла переживать о случившемся – прежнего не вернуть. Живи и радуйся жизни. Стань сильной, не дай сломить себя, а иначе, когда придёт время, вечно будешь заточена в кандалах сожалений...
Афелия отпрыгнула, оставив Киартану в тяжелых думах. Она легко скакала с одного обломка на другой, не глядя вниз, будто не могла оступиться. Афелия говорила о себе.
Знакомый голос позвал снаружи. Афелия тоже услышала, искренне улыбнулась и кратко кивнула.

Киартана едва успела открыть глаза. Гильда ворвалась без стука и предстала перед ней в лёгком, лимонном платье с чёрными строчками.
– Леди Киартана, извольте проснуться! – возвестила она о своём приходе. – Хватит грустить! Пора отбросить груз прошлого. Наступил новый день, – она распахнула ставни и вездесущий свет проник в обитель страхов и печалей. – Не позволю тебе сидеть в одиночестве! Знай, судьба только в твоих руках!
– Ещё пять минут... – недовольно пробурчала Киартана.
Но Гильда не собиралась отступать. Она резво пробежалась по комнате и села рядом.
– Ты даже не разбирала кровать... И что это на тебе надето? Для сна есть халаты, – она выдвинула нижнюю полку шкафа, которая оказалась набита одеждой.
– Я не знала...
– Не знала, – фыркнула Гильда. – Ты должна сама разбираться в подобных вещах. Ладно, в баню! Потом перебинтую твой перелом, и подберу платье. Никаких отговорок – ты должна выглядеть совершенно! А затем мы отправимся по магазинам.
Гильда хлопнула в ладоши несколько раз, чтобы наверняка разбудить, и резво выскочила из комнаты, а Киартана долго обескуражено смотрела ей вслед, пока исчезал сладкий, но острый запах миндаля с розой.

Оставалось только подчиниться. Она надела халат и взяла мази для заживления. Гильда ждала в коридоре, заворожено смотря в окно, где солнце поднялось над стеной и осветило улицу ранними косыми лучами.
– Знаешь... – задумчиво заговорила она, не оторвавшись от утреннего города. – Походы за покупками мне всегда помогали... забыть ужасные вещи...
Киартана уловила печаль, но спросить не решилась, а в следующий миг Гильда вновь стала веселой, светлой, излучающей добро.
– Пойдём, – обняла она Киартану. – Мне тоже не помешает приять ванну, заодно и тебе спинку потру...
Гильда схватила её в охапку и повела вниз «под конвоем». За лестницей оказалась настоящая баня с парной и широкой прихожей. Гильда добавила поленьев в печь и полила камни водой, наполнив комнатку клубами горячего пара.
– Раздевайся и заходи, – Гильда выскользнула из своего свободного платья и стянула бельё, оставшись совершенно голой.
Киартана смутилась и покраснела. Она, конечно, видела маму без одежды, но смотреть на голую незнакомку для неё оказалось смущающее странно, но ещё более непривычно было раздеваться самой. Гильда подмигнула, без доли стеснения, и отправилась в парную. Киартана ещё минуту сомневалась, но ощущала себя всё более свободной, так и хотелось отбросить все страхи. Бунтарство взяло верх, и халат полетел на лавку.
Гильда крепко растопила парную, первый вдох дался с невероятным трудом. Воздух оказался тяжёлым и душным, Пар клубами поднимался от стакана с раскалёнными камнями, застилая всё белой пеленой. Гильда уже ждала с дубовым веником.
– Эх, сейчас пропарим наши косточки! – задорно выкрикнула она.
Киартана всё ещё стеснялась, нерешительно подошла и села. Алые полосы от хлыстов проступали по всему телу. Гильда провела ладонью ей по спине.
– Прости... – вдруг смутилась она. – ты пережила столько ужасов, а я тебя пытаюсь развеселить глупыми ужимками.
– Тяжело говорить...
– Мне тоже сложно вспоминать некоторые вещи, – вздохнула Гильда.
– Не в этом дело... – призналась Киартана. – Тут слишком жарко. Уже сердце выскакивает из груди...
– А вот оно что! – Гильда встала в боевую стойку с двумя дубовыми вениками в руках. – Тогда прямо сейчас я выбью из тебя всю хандру!
С детским задором Гильда принялась хлестать по ногам и телу. Киартана никогда ещё не испытывала подобного удовольствия на грани боли. Она быстро привыкла к жару, и ей безумно понравилось, но Гильда вскоре выгнала её из парной в душ. А потом снова в парную, и так несколько раз, пока Киартана совсем не обессилила.
Они остудились в душе и сели отдохнуть в прихожей.
– Полосы скоро должны пропасть, если мази действительно помогают. Волки хлестали меня, пытаясь сломать... Но этого не произошло. Они били молниями... – она указала на тонкие, ветвистые, белёсые шрамы на плечах, и локнях. – Меня спасли маги Ордена, я буду вечно им благодарна.
– Это всё так ужасно... – Гильда очень крепко обняла, давая понять, что на неё всегда можно положиться.
Киартана достала мази и начала аккуратно втирать в багровые шрамы по всему телу. Ей не хотелось просить, но Гильда сама предложила помощь.
– Значит, ты уже участвовала в настоящем бою магов? – осторожно спросила она.
– Это был вовсе не бой, – с ненавистью вспомнила Киартана, – унижение и пытка...
– Прости... – она хотела сказать больше, взглянула с надеждой и страхом, но так и не решилась.
Они закончили с мазями и принялись за перемотку бинтов. Рука выглядела хорошо, Киартана и сама удивилась, как быстро заживляют руны Мьёрна, наложенные на берёзовую щепу. Ей предстояло носить шунт до самого начала обучения, но её больше беспокоили шрамы от переломов. Мьёрн обещал, что они станут меньше, возможно почти незаметными, но, увы, останутся навсегда. Уже сейчас они выглядели вполне прилично, как и ветвистые белёсые следы молний, но ей вновь стало грустно оттого, что она уже никогда не будет идеальной.

Гильда не позволила ей загрустить, и потащила за собой.
– Арнольд приведёт тебя в порядок, – тараторила она, – и заодно познакомишься с «мотыльками»... – Гильда втолкнула её в зал, и все разом обратили на них внимание.
Киартана застыла в дверях. Четыре молодые девушки общались за барным столом, но тотчас все разговоры прекратились. Гильда заметила её страх и опустила руки на плечи.
– Ты никуда не сбежишь, – усмехнулась она и подтолкнула вперёд. – Знакомьтесь! – объявила она. – Киартана моя дальняя родственница.
– Да что ты, мать! – воскликнула девушка не моложе Гильды с дерзким взглядом и бутылкой ликёра в руке. – Знаем, нет у тебя родных. А она не слишком мала?
– Эта говорливая баба, Моника Аддель, – ехидно представила Гильда, и та ответила кокетливой гримасой. – та ещё стерва, но знает толк в... работе.
– Ты ведь не думаешь тут работать? – обратилась к ней Моника, а Киартана лишь испугано покачала головой. – То-то же. Не будешь отбивать моих клиентов, хотя куда тебе, с такими обрубками, – она рванулась к ней, взъерошить волосы, но Киартана резко отстранилась, и тотчас все девушки залились смехом.
– Две хохотушки Белла и Диана, – продолжила представление Гильда. – и... Мила.
Молодая бледная девчушка оказалась испугана не меньше неё самой. И выглядела лишь на пару лет старше. Они встретились взглядами, и Мила сразу опустила глаза, а Киартана вдруг безумно испугалась.
– Арнольд! – позвала Гильда, и к ним вышел из кухни молодой смуглый парень в искрящимся жакете. – Ты мне нужен. – с укором задержала на нём взгляд и показала Киартану. – ,делай всё, что сможешь, а ты, – Гильда наклонилась и заглянула в глаза, – не ерепенься и сразу, как закончите, поднимайся наверх, подберём тебе платье.
Среди незнакомцев ей вновь стало некомфортно, но молодые дамы вернулись к обсуждению модных нарядов и богатых юношей Алькадии. Арнольд усадил её на стул и закрутил перед зеркалом.
– Не дурна, – отметила Моника. – Ты, я смотрю, не из болтливых. Давно здесь?
– Пару дней, – прошептала Киартана в надежде, что она отстанет.
– И что собираешься делать в Алькадии?
Арнольд оценил фронт работ и взялся за стрижку. Последние лохматые кудри полетели под ноги.
– Всё очень запущено, – заметил он, – но на то я и профи, чтобы даже из такого безобразия сделать конфетку.
Киартана рассчитывала, что Моника не станет задавать больше вопросов, если она не ответит, но та не спускала с неё хищного взгляда.
– Слышишь? – вновь обратилась Моника, и Киартана вздрогнула от неожиданности. – чем собираешься заниматься?
– Буду учиться... – робко ответила она, когда в зале повисла гнетущая тишина.
– Академия Сестёр луны? – не отступа Моника.
– Да... – выдохнула Киартана.
– Мила тоже поступала туда, вот только ничем хорошим это не кончилось, – она, наконец, вернулась в разговор о моде с Дианой и Шеллой.
Когда Арнольд закончил, сердце неистово колотилось, и Киартана тотчас кинулась наверх, едва буркнув себе под нос благодарность.

– Заходи, садись, – разрешила Гильда не отрываясь от документов за массивным столом.
Она обитала в большой мрачной комнате с зашторенными окнами, отдельным чуланом для одежды и огромной круглой кроватью в центре. Киартана поняла, для чего ей такая постель, и не стала садиться.
Но всюду на стенах висели сабли, ятаганы, мечи и кинжалы. Оружие блестело драгоценными камнями и золотым обрамлением. Только один клинок отличался. Совершенно обычный кинжал длинной в локоть с простым обоюдоострым лезвием и рукоятью из кости сильно диссонировал с драгоценным оружием, и привлекал к себе всё внимание. Рядом она заметила скрытую полость, более широкий зазор вокруг плиты в стене. Чем пристальнее она смотрела, тем больше тайников находила. Двойное дно у прикроватного столика, скрытый отсек в столе, странную полку на которой располагалось лишь несколько книг.
Киартана не собиралась вторгаться в личную жизнь Гильды, но заметив кучу странных мест, захотела узнать как можно больше. Она закрыла глаза и представила комнату, желая увидеть скрытые детали, несколько тайников осветилось золотом, пара кинжалов под кроватью, изящные ножи в полости стены.
Но ей не удалось разглядеть всё. Взор закрыла серая пелена, в голове что-то оборвалось, боль растеклась по затылку теплом. Небольшая совершенно обыкновенная лампа на столе начала ярко, прерывисто светиться и гудеть. Гильда тут же оторвалась от записей. Когда Киартана перестала использовать «Взор», лампа потухла и замолкла, но боль не прекратилась.
– Мерион подарил, – с долей иронии ответила Гильда. – По правде, я даже не знала, как они работают, но совершенно не зря просила тебя воздержаться от использования магии в моём доме. Блокатор, по словам Мериона, не вреден, но никто не захочет применить магию снова. Прости, я должна была предупредить, но, по правде, не ожидала, что ты так быстро наплюёшь на все мои правила.
– Простите... – голова всё не унималась. – Я хотела увидеть то, что скрыто...
– И смогла? – Гильда смотрела снисходительно и с интересом.
– Полость в стене, секретный ящик в столе. Любой наблюдательный человек их заметит. Зачем вам так много ножей?
– Удивительно, – улыбнулась Гильда, казалось, она никак не могла потерять свой шарм и веселое расположение духа. – Но всё знать тебе пока рано. Надеюсь, маленькое происшествие с лампой не убило твоё желание прогуляться? – Киартана только кратко кивнула. – Отлично, тогда вернёмся к твоему платью!
Гильда вспорхнула и унеслась в гардероб. Она доставала платья одно за другим и примеряла, но большинство тут же бросала на кровать.
– Тебе может показаться, деточка моя, что всё бессмысленно, и подойдёт любое, но это далеко не так. Пока ты всего не понимаешь, но я тебя научу, как пользоваться красотой. Мужчины, юноши, мальчики, и даже девушки должны восхищаться тобой.
– Мне это не нужно... – отрезала Киартана.
– Поверь, со временем, ты поймёшь, как важно обладать властью. Никто не сможет отказать прелестной милашке. Это поможет добиться твоих целей...
Гильда улыбнулась в ответ на угрюмую мину, и спустя мгновение вернулась к перебору платьев. Она больше ничего не говорила, и вскоре остановила выбор на простом светлом платье в крупный тёмно-синий горох.
– В этом ты будешь невероятна!
Но Киартана была иного мнения.
– Ага, как только сниму шину с руки, а пока лучше носить что-то с длинными рукавами...
– Вовсе нет. Раздевайся! – Гильда помогла ей надеть платье и застегнула три пуговицы на спине, пока Киартана наслаждалась своим видом в зеркале. – Правда, оно волшебное?
Киартана повернулась перед зеркалом и тоже оценила магию красоты.
– Почти готово! – Гильда направилась к столику с духами. – Сирень... Роза... Мистендия... Нет, лимон и мята!
Голова уже почти не болела, и они, наконец, отправились в город.

Гильда затащила её в невесть откуда взявшуюся карету, и приказала кучеру гнать на ярмарочную площадь. Огромные величественные здания проносились мимо в блеске солнца. Каменные изваяния местных героев грозно смотрели с высоты.
И люди. Киартана всю дорогу восхищалась, как много колоритных людей им встречалось. Хитрые торговцы зазывали купить их товар, нищие просили подати и прославляли Владык, за тех, кто кидал им пару монет, дамы в дорогих платьях надменно осматривали прохожих, на площадях играли уличные музыканты. Впервые она ощутила жизнь большого города, в котором каждый день праздник и каждую ночь карнавал. Гильда заметила улыбку и рассмеялась в ответ.

Она не понимала в моде, и Гильда выбирала одежду за неё. Киартана не представляла, на что ей столько вещей, в учениках у Мериона она годами носила одно и то же, лишь стирая раз за разом, Гильда же набрала для неё гору платьев и заставила примерить каждое перед покупкой.
К ним присоединился Карл, но лишь для того, чтобы похвалить госпожу за хороший вкус и забрать сумки. А Гильда в восхитительном расположении духа потащила Киартану гулять к самым захватывающим местам города.
Пройдясь по центральной площади, обе одновременно осознали, насколько они голодны.
– Тут недалеко есть отличное кафе, – предложила Гильда, прочитав её мысли. – Хочу тебе представить моего хорошего друга Гуидо. Он готовит просто ужасный омлет с сыром и беконом, но его кексы – само совершенство.
Киартана удивилась, увидев лишь небольшой киоск с кухней и столами под открытым небом. На мангалах жарили мясо, цыплят, овощи, в печах запекали ароматные пиццы, кексы и круассаны. Несколько молодых юношей и девушек бегали меж столов, обслуживая гостей. Хозяин – полный мужчина с залысинами и добрым лицом, трудился над уткой и шашлыками, и ещё двое поваров помогали ему.
Запах мяса сшибал наповал, но Гильда выбрала столик в отдалении и всё не звала официанта.
– Так нам еду не подадут, – заметила Киартана, но та лишь улыбнулась в ответ.
Гильда не спускала взгляда с поварского стола, и сам шеф, заметив её, оставил всё на помощников, положил в блюдо несколько порций шашлыка и направился к ним.
– Мисс Анаринэ, это честь для меня, – раскланялся он и поставил на стол блюдо с ароматным мясом. – Позвольте угостить вас и вашу юную спутницу моим скромным шашлыком.
– О, не смущай меня, – кокетливо отмахнулась Гильда. – Гуидо Сион, мастер в своём маленьком деле, и Киартана, совершенно необыкновенная девушка, – представила она их друг другу, а Гуидо с почтением поклонился, взял её руку и поцеловал запястье. – Мы пришли лишь отведать твоих чудных кексов с Зионским кофе, и я не собираюсь обирать тебя –  заплачу за всё, что ты поставишь нам на стол, но, боюсь, шашлык мне не по карману.
– Для тебя, Гильда, я готов жизнь отдать, а не эти жалкие куски мяса, – он обратился к Киартане. – Госпожа, очень рад нашему знакомству.
– Только, если ты присоединишься к нам, хоть на пять минуточек. – улыбнулась Гильда, но решительным взглядом дала понять, что предложение сделано всерьёз.
– Безусловно, – он жестом приказал официантам обслужить их.
Ни он, ни Гильда, и уж, тем более, Киартана, не сказали ни слова о своём заказе, но вскоре им поставили кофейник, с миниатюрными чашечками в блюдцах, сахарницу, кувшин со сливками и в центр стола блюдо свежайших кексов и круассанов.
Гуидо принесли стул, и он сел напротив. К шашлыкам тотчас прибавилось блюдо с овощами и пиала с соусом, а вся обслуга, вмиг испарилась, оставив их троих наедине.
– Очень жаль, Гуидо, что твои ребята носятся так быстро, и мне всё не удаётся выказать им благодарность, – посетовала Гильда.
Гуидо разлил густой ароматный напиток на всех, но не решился начать трапезу первым.
– Умираю, хочу кексик, – вновь с детским рвением отметила Гильда, обозначив начало трапезы.

Еда оказалась великолепна, особенно Киартане понравился шашлык. Гуидо тоже ел вместе с ними, а ещё время от времени они с Гильдой разговаривали о жизни, предстоящем празднике или других вполне обыкновенных вещах, но каждая фраза казалась Киартане всё более странной, словно они говорили загадками.
– Гуидо, я слышала, ты достал те луковицы тюльпанов.
– О да, и надеюсь вскоре посадить их на моих грядках. Могу и тебе дать пару?
– Не стоит, я слишком занята...
Киартана насторожилась, но ей никак не удавалось разгадать шифр, и вскоре она уже ненавидела их разговор столь же сильно, как и Испытания Мериона.
– Какие у вас планы на День Середины Лета мисс Анаринэ?
– Мы будем веселиться всю ночь на площади! – восторженно воскликнула Гильда к удивлению Киартаны. – Или ты хочешь предложить более пристойное развлечение?
– В Па’ласе ожидается прекрасное представление. Будет певичка из самой Вестонии, говорят у неё дивный голос. У меня как раз есть пара билетов...
– Боюсь, Киартана заскучает.
– За меня не волнуйтесь, – отозвалась она, – я могу посидеть в своей комнате.
– Вот ещё! – возразила Гильда. – Ночь в Середину лета волшебная, и ты не проведёшь её в одиночестве!
– Уверен, вам понравится. Бьюсь об заклад, вы не слышали проникновенные сонеты леди Виенны. Её песни достигают самого сердца! И разве на концертах бывает скучно? Танцы, веселье. Певцы и певички соревнуются в голосе и красоте. Сплошь высокие гости, – Гуидо метнул Гильде еле заметный взгляд. – Министры, меценаты, а иной раз сами глашатаи Владык почитают Палас своим присутствием. Мисс Киартана, вы бывали на подобных мероприятиях?
– Нет, никогда, – остро ответила Киартана. – Там, откуда я, приходилось проводить время буквально в лесу.
– Она шутит, – сгладила Гильда, но всё её внимание уже было обращено к Гуидо и его зашифрованной информации.
Они снова переключились на новости, дальних родственников, и вещи о которых Киартана ничего не понимала. Их разговор длился всего несколько минут, но они успели перебрать кучу тем. Гуидо раскланялся и отправился готовить.
Гильда уже без энтузиазма крутила в руке третий кексик, а Киартана пыталась понять шифр, но многие фразы относились к вещам, которых она прежде не встречала.
– Как ты считаешь, Гуидо прав, и нам стоит посетить концерт?
– Вы меня спрашиваете?
– Опять ты перешла на Вы? Что-то случилось? Ты плохо себя чувствуешь? Голова ещё болит?
– Нет... – она не хотела говорить, но Гильда своим проницательным взглядом не позволяла увильнуть от ответа. – Меня беспокоят ваши с Гуидо тайные планы.
Гильда вовсе не удивилась, и рассмеялась, глядя ей в глаза:
– Поражаюсь твоей проницательности, но не стоит беспокоиться. Пойдём, я покажу ещё одно замечательное место, – Гильда положила на стол пару золотых Владык, и они покинули заведение Гуидо.

Живописными улочками они добрались до стены, и Гильда провела их на башню. Город оказался как на ладони, а на севере с поминальных холмов им махали могучими ветвями Вечные деревья.
Курганы величественно возвышались над парком с огромными деревьями в вершинах. Киартана уже видела их, но теперь они оказались ближе, и ей удалось разглядеть каменные тропинки вокруг холмов и пологие лестницы, ведущие наверх, к площадкам с лавками и большим количеством лампад.
Ветви деревьев развевал ветер, но сами стволы, словно неподвижные колоссы, вросшие в землю, стояли наперекор любым порывам.
– Места памяти, – пояснила Гильда. – Многие верят, что, если на могиле прижилось и выросло дерево, умерший попал в лучший мир, и пока оно живо – там у него всё хорошо, а уж если дерево зачахнет, или его сломает ветром, то и в ином мире у умершего всё плохо, он страдает.
Киартана жадно всматривалась и в город, стараясь заметить все детали. Дома и статуи казались лишь камнями под ногами, люди – жалкими муравьями. Её вновь поразила огромная площадь в центре и Пеллеорский холм. Палас выглядел небольшим парком, но внутри она заметила широкую сцену с залом под открытым небом, и представила на ней себя. Она никогда не мечтала петь или играть на инструментах, но мысль, возникшая совершенно неожиданно вдруг захлестнула её, и сердце забилось сильнее от восторга.
– Вы никогда не мечтали выступать на сцене? – обратилась Киартана, но огонь в глазах быстро угас. Она весь день боялась задать вопрос. – Почему вы продаёте себя?
Гильда тяжелым взглядом смотрела в море, где вдалеке мерзко кричали чайки.
– Жизнь жестока, – опечаленно заговорила она. – Я всегда была слабой, и только Мерион показал, что значит обладать силой, упорством, решимостью. Ради меня он бился насмерть с предателями Ордена. Весь зал окропило кровью убитых, и я не могу сказать, что все случайные жертвы на руках Волков. Я безумно испугалась, и теперь боюсь любой магии, но мне довелось увидеть его истинного – грозного, могущественного, свирепого, а не того доброго старика, которого ты знаешь. В тот день я поняла, что нужно действовать как он, решительно, не колеблясь ни секунды.
Киартана заметила слёзы, и ей тоже стало грустно. Она ощутила, что сама жизнь не так идеальна, как прежде казалось. Вспомнила об утратах, о боли, что она пережила, и вдруг осознала, насколько мир несправедлив.
– Мы с Римом, Аластором и Ильнаром часто собирались на чердаке и придумывали невероятные истории великих героев, создавали целые миры, – Гильда слушала с неподдельным интересом. – Не хочу верить, что кто-то мог создать наш мир таким жестоким, – она собралась отвернуться, но Гильда заключила её в крепкие объятия.
– Ну что ты, не стоит думать о плохом. Посмотри, как прекрасен город, как ярко светит солнце. Я тоже долго грустила, пока не поняла – нужно действовать, – Гильда встретила её взгляд, – жить по собственным правилам. Добиваться желаемого, не обращая внимания сложности и невзгоды. Будь сильной, и никто тебя больше не ранит.
Они стояли, обнявшись, на вершине башни, пока особенно холодный порыв ветра не прогнал их.

После первых двух дней тесного знакомства, Киартана до самого Дня Середины Лета не говорила с Гильдой. Они виделись только по утрам, во время завтрака, и иногда вечерами, когда Гильда, в роскошных платьях возвращалась из вояжей, выскакивала из кареты и тотчас мчалась в ванную.
Больше времени Киартана проводила с Карлом и «мотыльками». Моника, Диана, Шелла и Мила не жили в доме, но приходили почти каждый день, а ночами в баре устраивали безумные вечеринки с гостями.
С другими девушками она быстро подружилась, и только Моника вечно смотрела волчьим взглядом. В отсутствии Гильды именно Моника брала на себя бразды правления, и «мотыльки» слушали её. Диана и Шелла оказались очень весёлыми, и при общении с ними Киартана не переставала смеяться. Они вечно подшучивали, но только не над Моникой, потому что та ужасно обижалась.
Каждый вечер, когда солнце скрывалось за крышами домов, воздух наполнялся манящими запахами мяса на углях, люди покидали дома, город оживал к ночи, и дом Гильды был местом, куда стремились богачи. В роскошных дилижансах и каретах пребывали мужчины и женщины. Многие называли это место самым элитным в городе, а Гильду – настоящей королевой Алькадии.

У входа вечно шли бойкие разговоры, и Киартане не приходилось усиливать слух, достаточно было лишь слега приоткрыть окно.
– Господин Инор, поговаривают, Владыки возжелали отказаться от войны и отдать земли севернее перешейка, что можете сказать на эти слухи?
– О, Гослин, не следует верить всему, что обсуждают стражи. Глашатаи молчат, а ведь только они говорят от имени Владык.
– Ну а всё же, каково ваше мнение?
– Надеюсь, Владыки сделают всё, чтобы Бассы перестали нападать на поселения, и вернулись к переговорам. Армиям нужно время для подготовки рывка на север...
Голоса, смолкли, но их тут же сменили другие.
– Осмелюсь спросить, Вы посещали мисс Анаринэ прежде? Говорят, что это невозможно, но я попытаюсь...
– Вы себе льстите, мистер Роут, она и не посмотрит на вас. Я и сам долгое время пытался, но Гильда позволяет многое только богатейшим людям города. Я слышал, она отказала самому Мэру.
– Не слишком ли Гильда привередлива? Уже не молода, и скоро потеряет свою ценность...
– Смеётесь, ещё лет десять все будут хотеть только её. Уверяю, никто в здравом уме не посмотрит на неопытную девочку в присутствии прекрасной мисс Анаринэ...
Киартана отрешённо смотрела в окно и слушала снова и снова, лишь пару фраз очередных незнакомцев. Её одолевали мысли, от которых становилось мерзко.

Но больше времени Киартана проводила вне дома, целыми днями гуляла по проспектам и узким улочкам Алькадии.
Она любила бродить вдоль набережной, наблюдать за могучими кораблями и слушать крики моряков. Своим тяжким трудом они зарабатывали на жизнь. Она остановилась на смотровой площадке у самой границе с морем, где чайки кричали без умолку.
– Нет у вас печалей. – решила она, задумавшись о заработке.
Всё, что у неё было, дала Гильда. Они с мамой жили за счёт Мериона и не волновались о деньгах. Конечно, для учеников в Академии предусмотрено обеспечение, но едва ли в него входит гора дорогих платьев, десятки склянок с макияжем и фиалов с духами.
Мерион научил магии, читать и писать на разных языках, считать, рассказал об истории и устройстве мира, но не объяснил, как применить свои знания для заработка. Она впервые представила будущее, и страх обуял её.

На миг она задумалась о мести, но в памяти вновь появился спасительный образ матери.
– Я помню, мама, ты просила не упиваться местью, но, боюсь, настанет время, когда кроме неё ничего не останется.
Солнце медленно опускалось к горизонту, тени домов подступали всё ближе, а порывы ветра уже морозили ноги. Киартана отправилась к дому Гильды, когда солнце скрылось, но алое зарево ещё озаряло небо. Ранние звёзды напомнили ей безмятежные годы, когда они оставались только её.
Зажигали фонари, на улицах становилось уютно и светло, но звёзды покидали её. Площадь Сестёр Луны занимала ярмарка. Пахло сладкой кукурузной ватой, жареным мясом и ароматными свечами с мятой и лимоном. Зазывалы привлекали прохожих, но Киартане их товары были не нужны, она медленно брела мимо, наблюдая и слушая разговоры.
Люди восхищались предстоящими торжествами и восхваляли Владык за очередной успешный год. Она прошла крупные улицы и площади, и вернулась на Линию Серафима, но в темноте заметила компанию мужчин и остановилась. До дома Гильды оставалось только два перекрёстка, и Киартана не повернула назад. Она не взяла посох, но и без него могла постоять за себя. Ей хотелось выплеснуть боль, но мужчины не обратили на неё никакого внимания. Она свободно прошла мимо со сжатыми кулаками и злыми мыслями.

В День Середины лета Гильда вновь рано разбудила её в новом лёгком платье сиреневого цвета с кокетливым бантом на груди и с ароматом вишни и ванили в волосах.
– Просыпайся, соня! – заявила она с порога.
На этот раз Киартана не сопротивлялась, помня, что это бесполезно.
– Сегодня ты сама выберешь платье. Удиви меня! – Гильда вальяжно уселась на кровати, закинув ногу на ногу. – Раз я представлю тебя в обществе, придётся научиться вести себя, одеваться, говорить. Потребуется много тренировок. Сегодня я немного подтяну тебя перед праздником, а вечером познакомлю с важными людьми. Ты узнаешь, чем живёт Алькадия. Научишься вести себя в высшем свете. Возможно, это займёт много времени, так что будь готова к бессонной ночи.
– Но зачем мне это? Я ничем не примечательна, и не хочу ни с кем знакомиться!
– Понимаю, ты опечалена трагедией, но нельзя всю жизнь горевать в одиночестве. Нужно развеяться, чтобы стало легче. И, раз ты моя племянница, нас часто будут видеть вместе. Как я могу не представить тебя? – её взгляд не давал и шанса. – А теперь вернёмся к платью. Нет, розовое не подходит.
Киартана доставала платья из шкафа, но Гильде ни одно не нравилось.
– Вы же сами их выбирали, а теперь ни одно не по вкусу! – взвилась Киартана.
– Платье должно подойти к настроению. Ты поймёшь, когда выберешь то самое. Не стоит доставать все подряд, возьми одно, которое тебе сейчас необходимо.
Киартана за время, что провела у Гильды, надевала всего несколько платьев, но никогда не придавала значения выбору. Она заглянула в шкаф и погладила мягкие ткани. Платья колыхнулись. Серое в серебристую звезду с тонкими лямками и чёрным поясом, алое с белыми оборками, изумрудное с бархатными лоскутами, голубое с вышитыми сиреневыми цветами. Из шелка, хлопка, ситца и бархата. Киартана ещё раз осмотрела все, и взгляд упал на голубое с цветами сирени. Оно выглядело необычно, и напомнило о маме. Киартана достала его и показала Гильде.
– Не идеально, но пусть... – согласилась та. – Одевайся, я буду ждать внизу. Советую можжевельник и грушу. Не задерживайся.
Она быстро оделась и воспользовалась теми запахами, что советовала Гильда. Сочетание оказалось идеальным.

Внизу Гильда ждала в компании Карла, Арнольда и Моники. Они все вчетвером очень долго оценивали Киартану.
– Ну, на троечку, – отметила Моника.
– Я бы сказал, три с половиной из пяти, – высказался Карл.
– Нет, это очень хорошо, – не согласился Арнольд, – что бы вы понимали в стиле. Я ставлю четыре и не баллом меньше. Подойди, милая, я поправлю волосы. Вижу, они уже немного отросли, их бы подровнять. – он посадил Киартану в мягкое кресло перед зеркалом и занялся волосами. – Надеюсь, ты никогда больше не посмеешь состричь их.
Киартана послушно позволила уложить волосы. Гильда рассмеялась, увидев в зеркале её испуганный взгляд.
– Ты и правда так сильно боишься? – удивилась Гильда.
– Я не уверенна...
– Ты так давно отстранилась от мира, что боишься вновь стать его частью. Переживаешь, что тебя не примут? Не волнуйся, просто будь собой. Не пытайся обратить на себя внимание или быть интересной, ты такая как есть, и всё. Наблюдай, изучай людей, относись критически ко всему, что видишь и слышишь. Не доверяй никому! – Гильда пригрозила пальцем. – Городом правит Управление во главе с Мэром. Но Орден занимает особое положение. Магистр и мастера обладают исключительной, неограниченной властью, их не арестуют стражи, не остановят на въезде или выезде из города. Орден в союзе с Владыками, и те не желают вмешиваться. Им давно не интересен север, когда на юге масса проблем: монополии, жадные банкиры, южная хворь...
– Но зачем Орден вмешивается в управление городом?
– Глупенькая, – рассмеялась Гильда, – потому что может. Владыки давным-давно заключили альянс с Орденом, и теперь не хотят терять столь могущественного союзника. Мэр вынужден решать вопросы с беженцами, нехваткой провизии, возросшей преступностью, и это не в его силах, – Гильда в нервном напряжении прошлась по кухне. – Ты не представляешь, каким гадким всё оказывается, если вникнуть в суть. Мир он такой, неприятный, нелогичный, смердящий, гнилой и каждый в городе, кто имеет хоть какую-то власть, тянет одеяло на себя.
– А какую роль во всём этом играете вы? – Киартана заметила, как все четверо переглянулись, после её вопроса.
– Мы связываем всё воедино, – почти шёпотом заговорила Гильда. – Услаждаем и магов и глав Управления, генералов, банкиров, землевладельцев, меценатов. И все они слушают, что им говорят «Мотыльки». Мы шепчем, в самый пикантный момент, когда их разум наиболее расслаблен и уязвим. Мы слышим самые сокровенные тайны и решаем, как им поступить...

Когда Арнольд закончил, из зеркала смотрела истинная леди с кокетливыми, непокорными локонами, торчащими во все стороны.
Весь день «мотыльки» готовились к празднику, а Гильда натаскивала Киартану по этикету и стилю. Но, в отличии от Мериона, она рассказывала даже самые бесполезные вещи настолько интересно, что Киартана слушала с открытым ртом и не думала перебивать.
Как и что есть, как держать бокал или стакан, куда класть вилку и нож, когда слушать, а когда говорить, куда смотреть, когда смеяться, а когда не показывать эмоций. Нормы этикета были ничуть не проще заклинаний, которым учил Мерион.

Киартана не успела заметить, как они оказались в карете, на пути «Палас».
Весь город готовился ко Дню Середины лета. По улицам бродили толпы людей, предвкушающих праздник, и только по крупным лучам ещё можно было проехать. Они въехали в самый разгар празднества. Люди толпились на обочинах, на площадях, но перед каретой все расступались. Вечер обещал быть сказочным, и концерт под открытым небом уже не казался Киартане чем-то ужасным.
Их карета не была единственной на пути к Паласу. Весь свет считал себя обязанным увидеть заморских певцов и певичек, найти знакомства, и Киартана искренне не понимала, как она оказалась среди этих тщеславных людей. Она не имела ни богатств, ни власти, ни желания проводить время с такими людьми. Киартана вдруг вспомнила Афелию, у которой было всё – власть и богатство её рода, красота, харизма, мечты. И вспомнила, как с ней поступили.
Центральная площадь граничила с Паласом, и на ней уже шло торжество. Огромное пустынное пространство преобразилось. Всюду на столбах висели подвесы с лампадами, со множества сцен играли музыку, а в воздухе витали ароматы вкуснейшей еды, которую готовили тут же на мангалах. Всю площадь занимали люди, и лишь узкий подъезд позволял каретам просочиться через толпу к входу в Палас.
Киартана восхищаясь столпотворением, но ей не удалось никого рассмотреть. На скорости люди смешались в копошащуюся массу обращённых к ним лиц и поднятых вверх рук.
Вход в Палас охраняли стражи и маги. За заграждения пускали лишь избранных, но толпа тоже пыталась прорваться. Люди кричали, бесновались.
Наверх вела широкая лестница с алым ковром. У других гостей стражи проверяли приглашения, но их никто не посмел остановить. Гильда весело улыбалась, подмигивала и посылала воздушные поцелуи магам.
Внутри их ждала совсем другая компания. Это не было похоже ни на что, что Киартане доводилось видеть прежде. Здесь стояло много маленьких столиков с едой, которую то и дело меняли официанты, а самих гостей ещё прибыло совсем мало. На сцене на разогрев публики выступали местные певцы и певички. Гости общались, ходили между столами и пробовали еду. Киартана восхитилась великолепию, что им открылось в вечернем зареве.
– Всё только начинается! – обрадовалась Гильда. – Посмотри, как красиво! Эти оливы высадили здесь сотни лет назад. И аромат... как свежо пахнет!
Всюду прохаживались незнакомцы и незнакомки в богато расшитых костюмах и сверкающих платьях. Все улыбались друг другу и общались, как старые знакомые. Гильда потащила её за собой, по пути представляя многим людям, имена которых тут же вылетали из головы.
– Смотри, – показала она на статного мужчину с молодой женой. – Это Аркторис Риордан, мэр Алькадии, пойдём, познакомлю вас.
Киартана собралась возразить, но Гильда бесцеремонно подтолкнула её вперёд.
– Здравствуйте, Аркторис! – воскликнула Гильда. – Диана. Вижу, дочь не сильно повредила твоей форме и позволила вернуться в свет. Хочу представить вам Киартану. Девушка не по годам умна, – Киартана сделала неумелый реверанс.
– Гильда Анаринэ, – Диана Риордан взглянула на неё лишь мельком, но на Гильде задержала суровый взгляд. – Я и не знала, что в ваших услугах, есть нужда здесь.
– О, эти услуги всегда пользуются спросом, – без тени смущения отметила Гильда. – И даже Аркторис нередко прибегает к моей помощи.
– Дорогая, нам пора, – заметил раскрасневшийся Аркторис, поклонился и увёл жену, пока не начался конфликт.
– Она была на моём месте, – шепнула Гильда, – но теперь, заполучив в мужья мэра, старается забыть прошлое, как страшный сон, – она проследила взглядом за четой Риорданов, но быстро потеряла интерес, и они отправились дальше знакомиться с людьми.

Пятеро довольно неприятных личностей встретились за одним столом, и Гильда потащила Киартану к ним. Две мерзкие женщины смотрели с отвращением. Одна напомнила тётку Рима, а вторая показалась испуганной мышкой – потёртый костюм, серые волосы в пучке и блуждающий по сторонам взгляд.
Мужчина с бакенбардами и свирепым лицом рассказывал двум другим интересную историю, но, увидев Гильду, заговорил первым.
– Мисс Анаринэ! – отметил мужчина хриплым голосом.
– Рада вас видеть Виктор, Анна, Ило, Бен, ну и не совсем рада тебе, Диана.
– Взаимно, – рявкнула мерзкая женщина. – И кого это ты привела?
– Киартана, – представила Гильда, выставив её вперёд, – моя родственница.
Все лишь оценивающе посмотрели.
– Рад видеть столь прекрасную леди в нашем кругу, – обратился темнокожий старик в балахоне и тюрбане на голове. – Я Ило Садэн.
Он поклонился и поцеловал ей руку.
– Анна Штенгер, – представилась «мышка».
– Виктор Штрауд, – взревел грубый мужчина, и крепко сжал её ладонь, но спустя секунду потерял всяческий интерес, и в дальнейшем больше не обращался к ней.
Они говорили о делах и много пили, но ей эти разговоры были не интересны.

Киартана незаметно отступила на пару шагов и отправилась расхаживать меж столами, наблюдать за гостями и самим действом на сцене. Столы ломились от изысканных блюд. Беспокоили чарующие ароматы омаров, копчёной стерляди, вяленого мяса. В глаза бросалось множество закусок на огромных блюдах и тысячи бокалов с вином.
Впервые за ней никто не следил, и она не пропустила возможность попробовать столь дорогое вино. Пузырьки газа ударили в голову, но вкус оказался превосходным, и она выпила весь бокал. Вскоре Киартана перестала в чём либо себе отказывать.
Певцы с юга пели несколько песен и раскланивались, уступая сцену другим. Поначалу она обращала внимание лишь гостей и блюда с едой, но в один момент её привлекла певичка с чарующим голосом, чья песня растрогала до боли в сердце, хоть слов Киартана и не разобрала. Женщина играла на гитаре грустную и протяжную мелодию, и Киартана, как и другие гости, потянулась к сцене в ожидании третьей песни.
У самой сцены все столы оказались заняты, и Киартана не хотела никому мешать. Только возле одного стола одиноко стоял молодой юноша. Он, как и Киартана заворожено смотрел на сцену, пока пела та самая певичка, и пил воду вместо вина. Киартана и не заметила, как оказалась рядом. Но песня закончилась, и они оба одновременно взглянули друг на друга.
– Здравствуй, – обратился юноша. – Не правда, ли она хороша?
– Прости? – вздрогнула Киартана.
– Леди Виенна. Её песня завораживает, согласись?
– Пожалуй, – он чем-то был похож на Рима, но держался спокойно и ни разу не показал эмоций. – Я, честно признаться, не знала её имени, да и слов не разобрала, но мелодия мне понравилась.
– Она пела о Тени, что путешествует между мирами, и никак не может найти своего, как ей тяжело осознавать, что всё в новом мире для неё чужое. Её угнетает пустота и отстранённость. Ведь миров бесконечное множество, а родной всего один.
– Очень грустная песня. Но та Тень нашла свой мир в конце?
– Об этом, увы, в песне не поётся. Я, к слову, Этдон Ферентис, а как ваше имя, прелестная незнакомка?
– Киартана. И что ты здесь делаешь один? Вроде ты не похож на всех этих напыщенных богатеев!
– Я путешествую, с юга на север и обратно на юг. Здесь мне обещали отличное представление, и прекрасную компанию. Пока и то и другое меня устраивает. А вы, столь юная и прелестная, мисс Киартана, каким образом оказались среди всех этих, как вы выразились, «напыщенных богатеев»?
– Я тут с моей знакомой, и прошу, зови меня просто Киартана, я же не одна из Владык.
Этдон рассмеялся, и они продолжили разговор как добрые друзья. Юноша оказался очень весёлым, и всё сильней напоминал Рима. Они обсудили еду, хоть Этдон и не уделял ей никакого внимания, Киартана рассказала о себе, а Этдон поведал о своих странствиях.
– Ты бывал и в Вестонии? Видел золотые замки, о которых все говорят? – Киартана только это и вспомнила из всего, что слышала о Вестонии от Мериона.
– Ну, они не полностью золотые, лишь позолоченные, и не так впечатляют, как, например, башня Ордена. Она всегда меня восхищала.
– Она колоссальна, – согласилась Киартана. – Скоро мне предстоит учиться на мага, и я буду видеть её каждый день... – Киартана поняла, что сболтнула лишнего, но слов было уже не вернуть.
– Неужто девочек берут в обучение? – удивился Этдон. – Я пробовался в ученики к мастеру Гриону, но, увы, силой не владею.
– Очень редко, я исключение. А ты чем занимаешься, кроме того, как путешествуешь по миру и участвуешь в богатейших празднествах в разных городах?
Этдон промолчал, но Киартане стало оттого ещё интереснее.
– Ты, наверное, сын одного из послов? – попыталась догадаться она. – Неужели, Глашатай Владык?
– Нет, – лишь усмехнулся он и уклончиво покачал головой. – Я давно слышал об одном необычном месте. Ходят слухи, будто есть таверна, что позволяет увидеть другие миры, и даже побывать в них. Всегда мечтал там остановиться хоть на одну ночь. Говорят она называется «Таверна на Перепутье», и её может встретить лишь нуждающийся, где угодно на своём пути...
– Странно, мы с магами останавливались в одной таверне с таким названием на пути в Алькадию, но ничего необычного я не заметила. – она закончила неуверенно, вспомнив на секунду мужчину в костюме со светящейся пластиной в руке.
– Ничего необычного, говоришь? – усмехнулся Этдон, наконец, показав, что он человек. – Круглый двор, вывеска на цепях над парапетом, внутри коридор с нескончаемой витой лестницей наверх, бар где люди мерцают...
– Да, всё было именно так... – вспомнила Киартана.
– Невероятно. Ты и правда видела, – поразился Этдон. – Поверь мне, если вернёшься, не застанешь её в том же месте. Там будет другой постоялый двор, очень похожий, но ты поймёшь, что на том самом месте прежде была «Таверна на перепутье», а теперь она исчезла. Много лет я гоняюсь за ней, но, видно, я вовсе не нуждаюсь в ней...

На сцену вновь поднялась леди Виенна, и с началом песни люди перестали шептаться. Все застыли, прислушались, и Киартана впервые разобрала слова.
Леди Виенна пела о том, как два любящих сердца даже сквозь миллионы миров и миллионы жизней смогут в итоге найти друг друга. И, когда придёт время, они вспомнят о своих прошлых жизнях, и будут вместе вопреки всем невзгодам. Киартане сразу вспомнился Рим. Она его любила, но вот он её – нет. Не значит ли это, что где то в другом мире, его ждёт истинная любовь, о которой он не помнил, но чувствовал её.
Песня закончилась, и Киартана ощутила на своих щеках слёзы, хоть и клялась больше никогда не плакать.
– Любовь сквозь миры, ты веришь в это? – спросила она.
– Я верю в иные миры...– уклончиво ответил он. – А любовь, она всегда мимолётна. Нельзя любить вечно, ведь так она превратиться в обыденность.

Они долго говорили, не замечая, как летит время. Гильда издали помахала рукой и весело направилась к ним, но когда увидела юношу, опешила и остановилась.
Впервые Киартана видела её настолько серьёзной и даже испуганной. Гильда глубоко поклонилась Этдону с реверансом и всеми почестями, а тот ответил ей уверенным кивком.
– Владыка Этдон... – заговорила Гильда, но юноша тотчас остановил её одним требовательным взмахом ладони.
Сил посмотреть ему в глаза уже не хватило. Сердце неожиданно сильно забилось, а в глазах потемнело. Киартана потеряла равновесие, и лишь перед самой потерей сознания ощутила, как нежные руки подхватили и уберегли её от падения.
Киартана встрепенулась. Этдон держал её в руках, а Гильда пыталась привести в чувства, хлопая по щекам.
– Дурочка! – рассмеялась Гильда. – что же ты на ногах не держишься?
Киартана неуверенно поднялась и тотчас отстранилась от Этдона на полшага.
– Владыка... – она боялась взглянуть в глаза, пока юноша не спускал с неё взгляда.
– Вот так всегда, – улыбнулся Этдон, – когда меня узнают, происходит одно и то же, – он продолжал смотреть Киартане в глаза. – Ещё минуту назад мы свободно общались, а теперь ты боишься взглянуть на меня. Ничего не изменилось, я всё тот же юноша, к которому ты решилась подойти...
Дышалось всё тяжелее, ей казалось, сердце вот-вот остановится.
– Простите, я смущаю вас, – заметил её страх Этдон и отдал всё внимание Гильде, – несравненная Гильда Анаринэ, Королева Алькадии. Но, позвольте спросить, как вы меня узнали? Не помню, чтобы мы встречались.
– Я знаю всех в Паласе, – ответила она, – а ещё знаю, что Ило привёз на днях невероятно важного гостя. И вы, очевидно не слепы, раз заметили мою красоту. Я не знала наверняка, но вы подтвердили мою догадку.
– Полагаю, вы понимаете, как важно сохранить моё присутствие в тайне, – заметил Этдон. – Признаться, я очень рисковал, прибыв сюда, но голос леди Виенны несомненно того стоил.

Этдон с Гильдой разговорились и быстро нашли общий язык, пока Киартана всё не могла успокоиться. Её сердце неистово стучало, и вдруг ей стало очень неуютно находиться с ними за этим столиком, она снова бросила Гильду, и пустилась прочь.
Киартана хотела верить, что нашла родного человека на чужом для неё празднике, но Гильда разбила их единство.
Хотелось бросить всё и бежать. Гостей прибавилось, и теперь у столов было не протолкнуться. На сцене пели несколько певцов вместе, но ничто её больше не интересовало, она неслась прочь, а сердце вырывалось из груди от страха и злости. Она нашла свободный столик вдали от сцены под кронами олив и набросилась на канапе из свежей рыбы с креветками и крабами. Опустошила два бокала, прежде чем поняла, что в них вино, а не душистая вода, но это её не остановило.
Алкоголь ударил в голову, и ей понравилось чувство лёгкости, покалывание в кончиках пальцев. Страх пропал, вино смягчило боль, но злость только усилилась. Начался и закончился салют, но Киартана даже не подняла головы, а смотрела отрешённым взглядом на сцену вдалеке, на Этдона и Гильду, и всё сильнее ненавидела её.
– Не желаю играть в твои игры... – пробормотала она, зная, что никто не услышит.
Злость захлестнула её, она сжала кла;и, но правая рука отдалась резкой болью. Киартана взглянула на почти затянувшиеся шрамы от страшного перелома, и вдруг осознала, что перепила. Её шатало, а в глазах всё плыло.

Людей становилось всё меньше, театр пустел. На востоке небо посветлело, а с севера затянули тучи, и буря приближалась с неистовой скоростью. Киартана, как и последние гости, решила отправиться домой. Она прошлась по первым рядам, но, ни Гильды, ни Этдона, не встретила, и быстрым шагом направилась прочь. На лестнице стояло несколько стражей, которые лишь абсурдно пожелали ей доброй ночи.
Площадь ещё не опустела – самые стойкие по-прежнему буйствовали. Уставшие певцы и певички вяло наигрывали простые мелодии и пели для опьяневшей толпы.
Киартана тоже устала, и алкоголь уже не притуплял боль, а лишь вызывал отвращение ко всем людям, и к самой себе. Ей становилось всё хуже, но даже в таком состоянии она заметила, как группа мужчин отделилась от толпы и последовала за ней. Она шла не быстро, но мужчины не спешили догонять, а ждали, когда она зайдёт в наиболее безлюдное место.
Киартана видела, что они идут следом, но не собиралась убегать. Она хотела вновь ощутить кровь на своих руках. Мужчины всё не приближались, а до дома Гильды оставалось уже немного. Киартана остановилась, подняла голову к небу и посмотрела на тучи, которые уже нависли над городом своими грозными клубами, но мужчины тоже остановились, разговаривая меж собой. Она повернулась и двинулась к ним со злостью и сжатыми кулаками. Хотелось драться насмерть, и на этот раз дать отпор, победить. Её обступили со всех сторон.
Пошёл дождь крупными каплями, блеснула молния, и тут же грянул гром. Киартана, готовая убивать, неожиданно для себя вся затряслась, упала на колени и сжала руками уши. Блеснуло ещё несколько молний, и с каждым раскатом грома, её трясло всё сильнее, а страх подступал комом к горлу. Она вспомнила, как Волки без устали били её молнией, и теперь, как и тогда её тело перестало слушаться, страх затмил все другие чувства.
Мужчины подхватили её под руки.
– Скорее, отведём её в дом, пока мы все не промокли... – только услышала она сквозь гул в ушах и грохот грома.

Её завели в дом, и Гильда сама встретила их.
– Что с ней! – кричала она на мужчин, пока Киартана приходила в себя после раскатов грома, но гроза только начиналась. – Зачем ты так много выпила? – Гильда подскочила к ней и попытала привести в чувства.
– Ненавижу... – её стошнило прямо на ковёр, – то чем вы тут занимаетесь – мерзко, и ты втягиваешь меня в свои игры. Ты взяла меня с собой, чтобы я разговорила Этдона, и ты получила его в свою коллекцию!
– Мою коллекцию! – рассмеялась Гильда. – Да то, чем мы занимаемся, у некоторых вызывает отвращение, но большинству это нравится! А Этдон, хорошо, что я нашла вас, и он не успел тебя обидеть. Он Владыка и может позволить себе всё! Вот почему я просила никому не верить...
Раскат грома вновь сковал её страхом и заставил сжаться в комок.

Утро встретило её беспощадным лучом света. Она узнала кровать и комнату, но совершенно не помнила, как здесь оказалась. Голова ужасно болела и кружилась, а содержимое желудка вновь просилось наружу.
Сразу попыталась встать, но приступ тошноты вынудил её упасть обратно в кровать. Солнце только всходило, но распахнутые настежь ставни не давали ей шанса уснуть вновь. Возле кровати Гильда оставила глубокий таз, который сразу пригодился и записку с парой строк полных гнева.
«Как только приведёшь себя в порядок, нас ждёт серьёзный разговор. А тебя ещё и уборка в прихожей, надеюсь, ты помнишь почему!»
Она едва дочитала, бросила записку обратно на пол и откинулась на кровате со стоном отчаяния. Киартана помнила вчерашний вечер, и её выкрик Гильде в лицо, и теперь ей было ужасно стыдно, но злость никуда не исчезла. Её ещё несколько раз стошнило, она приняла душ, и только к полудню отправилась к Гильде.

Киартана долго стояла, с рукой застывшей в сантиметре от ручки, не решаясь войти. Но отступать было некуда. Она резко распахнула дверь и вошла. Гильда сидела за столом и пристально смотрела на неё, сжимая в руках кинжал. Киартана остановилась в дверях, и они обе уставились друг на друга, не отводя взгляда. Обе выражали невероятную решимость, и если бы вдруг кто-то встал между ними, их взгляды, непременно разорвали бы его в клочья.
– Ты точно хочешь начать этот разговор? – Невозмутимо спросила Гильда. Она, молча, указала остриём клинка на стул, и Киартана незамедлительно села. – То, что я тебе расскажу, изменит твой мир навсегда, и назад, в детство пути уже не будет.
– Моё детство забрали Бассы и Волки. Кто вы на самом деле? Почему вы в день моего приезда узнаёте, кто я, и всё моё прошлое, почему люди называют вас «королевой Алькадии», а уличные разбойники не трогают меня по вашему приказу?
Гильда поднялась, обошла комнату, и закрыла дверь на щеколду.
– Не думай, деточка, что раз в моей комнате так много ножей и кинжалов, я не умею ими пользоваться. И, больше скажу, мне немало приходилось их использовать по назначению. – Гильда медленно и устрашающе вышагивала по комнате, клинок в её руке крутился, словно живой, его лезвие бликами создавало странные картины. – Хочешь, я научу тебя?
– Я... не знаю...
– Очень удобно, – заметила Гильда, продолжая «танец» клинка, – сможешь защитить себя, не привлекая лишнего внимания магией. – Гильда вернулась за стол. – Как тебе этот?
Киартана впервые взяла в руки кинжал. Он оказался тяжелее, чем она думала. Металл приятно холодил, а рукоять, словно влитая лежала в руке. Лезвие не имело ни единого дефекта.
– Этот клинок подарил мне человек, который забрал у меня всё, и он собирался держать меня в рабстве всю мою жизнь. Но этого не случилось. Его кровь всё ещё осталась на лезвии. Поверь мне, тот человек заслужил смерть, но кем я стала после содеянного?
Гильда забрала кинжал, покрутила его в руке, разглядывая с разных ракурсов, и затем убрала в ножны, скрытые в рукаве.
– Ты ещё не готова услышать правду. Я вижу лишь испуганный взгляд маленькой девочки. Да и твоя решимость вдруг куда-то подевалась. Пока достаточно знать, что я убийца, – Гильда не спускала с неё взгляда. – Мерион – убийца, и ты тоже убийца, – её взгляд резко стал добрым, а на лице засияла улыбка, и эта перемена испугала Киартану сильнее, чем слова, сказанные ей. – Надеюсь, мы станем хорошими подругами.
Киартане и самой уже вовсе не хотелось злить такую страшную женщину. Она медленно поднялась и направилась к выходу.
– Постой, – окликнула её Гильда. – Завтра я начну твоё обучение.
– Да, мисс Анаринэ... – ответила Киартана, не обернувшись.
– Прошу, зови меня просто Гильда.

Среди ночи в дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, Гильда ворвалась внутрь. Киартана решила, что проспала, но, встрепенувшись, заметила, что солнце ещё не взошло.
– Собирайся! – Гильда выглядела взъерошено, и вместо привычного роскошного платья на ней были штаны в обтяжку и мешковатая майка.
Киартана нехотя вылезла из кровати и начала одеваться, пока Гильда тревожно ходила из стороны в сторону по комнате.
– Что-то случилось? – испугалась Киартана.
Гильда остановилась и пристально посмотрела на неё, пока Киартана пыталась натянуть штаны.
В руке Гильды сверкнул кинжал, она навалилась на девочку всем весом, схватила её за руку и поставила подножку, отчего обе упали на пол. Лезвие остановилось так близко от шеи, что Киартана ощутила его остроту. Она судорожно глотнула и попыталась вырваться, но ей было не пошевелиться.
– Тебе всегда стоит быть начеку, – процедила Гильда. – Ты расслабилась, а это недопустимо. Нам предстоит тяжёлое обучение. Будь готова – в следующий раз, я не обойдусь с тобой так мягко.
Гильда отпустила её, но Киартана ещё долго не могла прийти в себя. Она так и осталась сидеть на полу, трясясь всем телом и тяжело дыша.
– Прости, что напугала, но так было нужно, – Гильда положила руку ей на плечо. – Вчера я заметила страх в твоём взгляде. Ты совсем не понимаешь, как работает этот мир.
– Значит, ничего не случилось? – наконец отдышалась Киартана. Её сковал страх, и она не успела никак ответить на выпад Гильды.
– Мерион говорил, ты сильна и хорошо управляешься со своим телом, умеешь пользоваться палкой, но я по-прежнему вижу лишь испуганную маленькую девочку, не способную справиться со своим страхом. Поднимайся!
Гильда подошла к окну, открыла ставни и легко запрыгнула на подоконник, зацепилась за водосток и подтянулась наверх. Киартана с минуту заворожено смотрела на распахнутое окно, но вскоре пришла в себя и последовала за ней. Крыша оказалась круче, чем хотелось бы, но Гильда уже стояла во весь рост на коньке и осматривала округу. Солнце приподнялось над горизонтом и освещало только верхушки башен, но, благодаря зареву, в городе было достаточно светло.
Киартана осторожно ступала и судорожно цеплялась руками за черепицу, но та предательски шуршала под ногами, угрожая соскользнуть вниз.
– Ступай легко, словно от этого зависит твоя жизнь! – крикнула Гильда сверху. – Мерион учил тебя чтению и письму, учил магии и обращаться с посохом. Я научу, как жить в Алькадии, и как выжить в этом проклятом Владыками мире...
Киартана с трудом добралась до конька, не обвалив черепицу, и встала напротив Гильды.
– Вы собираетесь учить меня лазать по крышам?
– Не совсем, – Гильда улыбнулась и резко рванула прочь.
Она пробежала по коньку до конца крыши и прыгнула на соседний дом, остановилась и поманила Киартану к себе.
– Ну же, догоняй!
Киартана осторожно последовала за Гильдой, и хоть уже пять лет упражнялась в выносливости и силе – бег по крышам дался ей с трудом. Первый раз она оступилась почти сразу, на соседнем доме. Она зацепилась за конёк руками, и с большим услилем смогла подтянуться. Но Гильда не давала поблажек.
Киартана оступилась ещё дважды, а на третий ей не удалось удержаться, она соскользнула по крыше, проехалась по скату, исцарапав всю спину, и ухватилась только за дождевой сток. Черепица посыпалась с крыши. Киартана безумно испугалась, увидев вдалеке внизу каменную отмостку.
– Нет, так совсем не годится, ты должна подняться, – беспристрастно заговорила Гильда. – Я буду очень разочарована, ели ты свалишься отсюда.
Киартана из последних сил держалась, но не могла подтянуться, от страха руки перестали слушаться.
– Я не могу... – истерично выкрикнула она. – Мне не подняться!
– Ты испугана, и этот страх мешает тебе рассудительно мыслить, – Гильда улыбалась. – Действуй!
– Как? – взмолилась Киартана. – Я сорвусь, помоги мне!
Гильда закатила глаза и отвернулась.
– И вот ты потерялась, – спокойным, но властным тоном заключила она. – Да, тебе определённо нужно тренировать хладнокровие, – Гильда вновь с укором взглянула ей в глаза. – И как ты собралась стать магом? – Киартана в один миг всё поняла. – Поднимайся уже, и бежим дальше.
Она легко приподняла себя силой, встала на свод крыши и, словно паря над ней, вернулась к Гильде.
– Это было вовсе не сложно, – заметила Гильда, но Киартана всё ещё боялась, её руки судорожно тряслись.
Киартана осознала свою никчёмность и слабость. Впервые ей хотелось плакать от бессилия, но она не могла себе этого позволить. Ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя, а Гильда тем временем прошла по крышам ещё пару домов.

Она кинулась вперёд, теперь, не опасаясь упасть, намного быстрее. Гильда остановилась на балконе каменного дома в центре.
– Здесь моя тайная квартира и тренировочный зал, – она открыла дверь и пригласила Киартану внутрь, – ещё никому я не показывала это место.
Комната оказалась просторной, с высокими потолками, и пустой, лишь с небольшим количеством вещей необходимых для тренировок. Там были мягкие настилы, гантели, гири, штанга с набором весов, перекладина и брусья. Одну из стен полностью занимали клинки в ножнах, а посередине стоял деревянный столб в два обхвата, служивший Гильде мишенью.
– Я здесь оттачиваю навыки. Теперь ты будешь тренироваться со мной. Каждый день по два часа. Утром, до рассвета. Без отговорок, в любую погоду и при любом настроении, – Гильда встретила её взгляд, и Киартана незамедлительно кивнула. – Тут есть ванная комната, кухня и старая кровать. Одно правило – ты никому не скажешь про это место. Я буду обучать тебя, так долго, как посчитаю нужным, до изнеможения. Всё ясно?
– Да, – согласилась Киартана.
– Тебе, как и мне необходимо быть сильной! – Гильда подошла к стене, сняла с неё метательный кинжал, показала Киартане, а через мгновение бросила в дубовый столб. Нож с глухим треском вонзился в дерево по самую рукоять. – Ты должна будешь достать его, а затем метнуть точно также. Тогда сможешь считать, что готова. А пока, начнём.

Они занимались всего пару часов, но к тому времени, как солнце заглянуло в окно, Киартана уже окончательно выбилась из сил. Гильда объявила конец тренировки, но сама продолжила упражняться одна, когда Киартана свалилась на лавку без сил.
Киартана заворожено наблюдала за её чёткими движениями без намёка на усталость. Гильда взяла в руки гантели и била деревянный столб с такой силой и упорством, что Киартана могла только позавидовать ей. Она и не подозревала, сколько в Гильде стремления, ожесточённой злости, которую она могла выплеснуть на своих врагов. Наблюдая за ней, Киартана поняла, что нуждается в таком учителе, и что она последует за Гильдой, куда бы та не повела. Ей нужна подобная ярость.