Повесть-роман Золото. Глава 18

Анна томилась целую неделю. От Ивана не было весточки, и она приняла решение, что в пятницу едет в город – посетит сестру, а заодно и до Иванова жилья дойдёт. «Посмотрим, как там Тумаков поживает, - ревностным чувством подумала Анна, - Посмотрим, посмотрим!» Орудуя ухватом, Анна, наконец, зацепила котёл с варевом и стала аккуратно вытаскивать его на шесток. Прихватила крышку, почувствовала нетерпимую боль в пальцах.

«О, господи! Что же это я раскаленную крышку да голой рукой!»
Схватилась обожженными пальцами за мочку уха – сразу стало полегче. Анна сама себе задала вопрос: «Это что же такое? Я – старая баба с кучей детей ревную молодого здорового мужика. Да чёрт меня попутал! Давай-ка, бабонька, без ревности, а то с ума не только ты, а и его сведёшь» Подняла глаза – кусок зеркала, прикрепленный к стене «глянул» в неё: разрумяненное лицо от печного жара, черные как смоль гладко зачесанные волосы придавали Анне привлекательный вид. «А я ещё ничего», - подумала она и вдруг в полный голос запела: «А ревновать я никого не буду».

- Ты что, мама?
Анна и не заметила, как в хату ввалилась детвора, видно в школе в этот раз занятия закончились одновременно. Вот они и пришли сразу гурьбой.
- А, ребята, раздевайтесь, мойте руки, а вы, подружки – это она обратилась к дочерям – быстро готовьте на стол – варево готово. Я обожглась малость, вот и «вылетела» у меня песня.
- Ну-ну, маманя», - с пониманием высказал своё мнение Степан.
На реплику Степана Анна усмехнулась: «Вот, стервецы! Выросли уже, и ничего от них не скроешь!» Чинно рассевшись за столом по своим местам, стул хозяина дома, то есть Ивана, никто не занимал. Плотно поев, ребята уже допивали чай, когда Анна их уведомила:
- А я решила в пятницу в город съездить. Отвезёте меня, ребята, на перрон? – как бы спрашивая совета, проговорила Анна.
-  Вот молодец – мама! – Анфиса поддержала мать.
– Вы, мама, к отцу Ивану едете? – тут же влезла в разговор Зинаида.
- Не только к отцу!


Анне было приятно, что ребята даже в отсутствии Ивана признавали его отцом.
- У вашей тётки Шуры день рождения. Так что-нибудь соберу ей на торжество, да и отца посетить надо. А то уже вторую неделю не едет – видно работой загружен.
- А когда он насовсем приедет? – это неугомонная Зинка опять подала свой голос.
- К пасхе обещал. Но не знаю, отпустят ли его с завода. Уж больно там его ценят. Вообщем осталось совсем время чуть-чуть, и он, дай боже, приедет.
- Скорей бы! – подала свой голос Мария.
- А тебе-то здесь какая выгода? – спросил старший брат Михаил.
- Какая-какая? А вот какая! Надоело снег чистит. Вы то, лентяи, чуть побросали и разбежались. Достаётся нам, девчонкам! А отец быстро наведёт порядок - я что-то в это верю!
- Ну ладно, хватит спорить! – остановила разборку детей Анна.

                ***


И вот она уже в кошёлке на пахучем сене, ноги укрыты теплой попоной, которой покрывают лошадь во время стоянки, в теплом полушубке, подаренным Иваном да в пуховой шали. Хоть и стоял легкий морозец, но Анна его совершенно не ощущала, а любовалась вымороженным небом, на котором четко вырисовывалось бесчётное количество звёзд.

«Надо же, - подумала Анна, - вот так живешь – всё дела да дела – и на небо некогда взглянуть, а тут такая красотища, что дух захватывает!» И Анна представила себя, как будто она летит по небу в своей кошелке, только не лошадью запряжённой, а ангелами. Красота то какая! Анну вернул на землю зычный голос её сыновей, которые во всё горло орали очередную песню. Хотела одёрнуть «что вы кричите, как оглошенные», но не стала. Да пусть орут! Видно им это любо. За лошадью сидеть не так уж уютно. Это она устроилась как барыня.
«Тр-р-р!» - вдруг раздалось с передка кошелки.

- Что? Уже приехали? – ещё лежа поинтересовалась Анна.
- Да, мама. Уже сейчас подойдет поезд.
- Давай, Миша, бери вот ту корзину, а я мешок возьму, - почему-то на себя взял руководство посадкой Степан.

И вправду, показался поезд с дымящим во все щели паровозом. Пыхтя и обдавая паром людей, столпившихся на продуваемом всеми ветрами перроне, состав остановился. Ребята быстро подняли в тамбур поклажу, матери подсобили забраться на высокую ступеньку вагона, паровоз свистнул своим протяжным гудком и медленно начал набирать скорость. Мать только и успела махнуть рукой, чтобы ребята возвращались. Им ведь ещё надо успеть в школу.

                ***

                Уже полностью рассвело, когда она сошла на городском вокзале. «Так, куда податься? К Ивану на квартиру? – размышляла Анна, - Тащить уж очень далеко эти поклажи! Поеду-ка я к сестре! Она - точно дома. А Иван? Когда он придёт с работы, не знаю. А ближе к вечеру доберусь и до его жилья, - закончила рассуждать Анна.

И вот, наконец, та трамвайная остановка, на которой надо выходить. «А здорово, что в городе недавно запустили трамвай! А ещё здоровей, что, сойдя с него, только и осталось перейти дорогу. Вот и домик сестры!»

           На четыре окошка с красивыми резными наличниками, с крашенными ставнями, которые уже были открыты – видно хозяин, уходя на работу, позаботился. На стук в парадную дверь вышла заспанная, с наспех закрученными в тугой узел, черными, как у Анны, волосами, в шёлковом, с каким-то драконом халате, её старшая сестра Александра.
- Аннушка! Да как это ты надумала!
Сестры обнялись. Посыпались поцелуи.
- Ну, заходи! А то, что мы – на крыльце.
Анна прошла в прихожую, поставила на пол свою ношу, разделась. И ей уже из кухни Александра кричит:
- Ну, давай, быстрей сюда – к чаю!


           Уселись за небольшой столик, на котором своими ловкими, быстрыми движениями было собрано всё вкусное, что есть в доме. По деревенской традиции, сначала насытившись, а затем налив крепкого чая в блюдечки, начали сестры беседу.
- Ну, рассказывай! Ты, вроде, замуж вышла? – первая от нетерпения спросила Александра свою младшую сестру. Что на свадьбу не пригласила? Зазналась видно!
- Но уж и зазналась, – ответила Анна, - А о какой свадьбе можно говорить! Ну пристал парень – работаем вместе на прииске – моложе меня на десять лет! Проходу, варнак, не давал! Я и так ему и сяк: дескать, куда лезешь ты? Что, не понимаешь?  Я со своими привесками тебе не пара! Нет, одно своё – люба ты мне! И всё тут! Сходили, зарегистрировались, подружки сбежались, посидели чуток. Вот и вся свадьба! А кстати, ты-то откуда знаешь о моём замужестве?
- Сорока принесла! – со смехом ответила Александра. – А если точнее, то на базаре встретила наших деревенских – картошкой торговали. Вот они мне и картошки подешевле, да и новость сногсшибательную! Но я за тебя рада, Аннушка! Поверь мне, от всего сердца желаю счастья и благополучия в семье! А ребята как это приняли?
- Ребята-то что! Они с Иваном - уже друзья! Девчонки тятей называют. Это всё Зинаида – она быстро общий язык нашла.
- Ну, за это давай и чокнемся!

И сестры соединили чашки, наполненные чаем и расхохотались.
- А знаешь что, сестренка? Давай со своим Иваном к нам завтра приходите. Как раз - выходной, мужики не работают. Вот и отгуляем знакомство! Я такую наливочку на рябине приготовила! Грех не попробовать! Ну что молчишь, сестра? – настойчиво спросила Александра.
- Я-то согласна! Но я ещё не видела Иван! Как он? – пробовала оправдаться Анна.
- Что нам Иван-Иван! А ты что, не хозяйка своему слову? Сказала - пойдём, и на этом точка поставлена!
- Ладно, сестра! Придем мы, обязательно придём!
- Ну, вот! Это уже разговор конкретный! Так что часам к двум! Я за это время постряпать успею. Всё, договорились!
- А что к столу ещё принести? – спросила Анна.
- А себя и Ивана! – со смехом ответила Александра.


               Сестры ещё долго проговорили, сидя за кухонным столом и очнулись только тогда, когда в сенях стукнула дверь. Это с работы пришел Александр, муж сестры. Его тоже звали Александром, уж так сошлось. Он долго снимал свою робу, развешивая её на гвозди по стене. И вот, наконец, открылась дверь в горницу и вошёл Александр. Невысокого роста, худощавый, весь пропахший мазутом и паровозным паром. Он работал машинистом на железной дороге. На своём паровозике развозил по заводу запчасти и всякое другое.

- Привет, свояченица! – даже голову наклонил, обозначая поклон.
- Привет, привет, зятюшка! – отвечала таким же поклоном Аннушка.
- Какими ветрами занесло тебя, Анна, в нашу хижину? – шутливо спросил Александр.
- Да вот соскучилась по вам!
-Ну хватит расспросов! – вмешалась супруга. – Давай обмывайся!
Она уже стояла с большим медным чайником, наполненным для помывки тёплой водой. На табуретку поставлен большой таз. Поливая мужа водой, Александра свободной рукой обихаживала его мылом. И вот уже паровозный машинист одет в чистую рубаху, с аппетитом ужинает.
- Ну, какие новости привезла ты, Анна?
- Вот опять новости тебе! Одни новости! – как бы на место ставя мужа, вмешалась Александра. – Будут тебе новости завтра! Аннушка придёт со своим мужем! Вот тебе и новость!
- Вот это да! – выпучил свои большие голубые глаза Александр, не донеся ложку гречневой каши до рта.
- Ну, ладно. Я, наверное, собираться начну, - как-то невнятно пробормотала Анна.
- Какие сборы и куда ты на ночь! Время посмотри – уже девятый час! Все уже ложатся спать, а ты задумала по ночному темному городу прогуляться. Да у нас в городе уж очень неспокойно. То и дело на базаре бабы судачат: то там, то тут грабят, убийства. Нет уж, сестрёнка, ночевать оставайся у нас! А завтра утром пойдешь за Иваном. Ты хоть знаешь, где он живёт? – продолжала отчитывать старшая сестра Анну.
- Район знаю, «Выей» кличут, улицу знаю и дом.  Но там ни разу не была.
- Вот ты какая! – возмущенным голосом проговорила Александра. – В «малушке» - диван, на нём и ночуй. Одеяло сейчас принесу.
Сестра была права, что не отпустила Анну искать жилище Ивана в ночь.

                ***
 
                Утром попив чаю, не стала мешать сестре, которая уже ставила пироги в русскую печь. Хозяин ещё спал, а Анна вышла на улицу. Лёгкий морозец, пушистый снег под ногами как-то подействовал на настроение Анны. Только подошла к остановке, показались огни трамвая. «Ну вот, и здесь мне повезло. Не надо долго дожидаться.»

Ехала, ей показалось, целую вечность. Даже на улице стало светло и людей - больше. Все куда-то торопятся, снуют – туда-сюда. Не доезжая, примерно двух остановок до конечной, людей набилось столько, что можно смело сравнивать с сельдью в бочке. И когда трамвай, наконец, доехал до конечной остановки, а это центр города, народ всё выходил и выходил из вагона. И Анна подумала: «Как это скопление уместилось в вагоне?»

Анна вышла последней и отправилась искать улицу, а затем и дом Ивана. Что уж там! Поплутала, поспрашивала, ещё раз промелькнула мысль: «А молодец Александра, которая уберегла её от ночных приключений, хотя ей, ой, как хотелось увидеться с Иваном!»
«Ну вот, наконец! По-моему, вот этот дом!» Анна подошла к воротам, щеколдой постучала – ответа нет. А во дворе раздавался звук колки дров. Кто - Иван или хозяин колют дрова? Анна повернула ручку щеколды, ворота открылись, и перед ней предстала картина: человек стоял к ней спиной, на чурбане раскалывая очередной комель берёзовых дров. Вот он замахнулся – и колун расщепил чурбан. Анна засмотрелась и сама себе призналась: «Так это же Иван! Его могучая спина, на голове – кубанка».

- Иван, а Иван, - позвала мужа, который, видно, так был увлечён колкой дров, что не слышал, как Анна вошла во двор. 
Иван замахнулся на очередной чурбак, и, наконец, до него дошло, что кто-то смотрит на него. Так с поднятым над головой колуном он и оглянулся. Топор выпал из Ивановых рук, а из горла вырвался какой-то хриплый то ли клич, то ли вздох.
- О-о-ой! Да как это ты меня нашла, Аннушка! Милая ты моя!

И вот подхваченная на руки Иваном Анна «полетела» по небольшому дворику. Поцелуи заглушали её просьбу.
- Да отпусти ты меня, шальной! Вот, леший, закружил! Голова уже моя скоро отвалится! - Иван! - как бы в последний раз взмолилась Анна.
Иван аккуратно поставил на ноги свою женушку, осмотрел её: в новом полушубку, в пуховой шали, на ножках – женские чёсанки. Ну просто из сказки! Королевна и всё тут!
- Ну, пойдём в дом, душенька! – ещё раз крепко поцеловал жену в её розовые губы, взял под локоть, и через сени они вошли в хату.
Дед Афоня как раз сидел у оконца, которое выходило во двор, и видел всю сцену встречи. Он сразу понял, что это -  та самая, о которой так задушевно и тепло рассказывал Иван.
- Здравствуйте, - промолвила Анна.

Дед Афоня поднялся со стула, поправил седушку на стуле, это чтоб мягче сидеть было, подошёл к молодым, зачем-то перекрестил их каждого, поцеловал в наклоненную голову и, шамкая беззубым ртом, промолвил, как будто венчая их:
- Мир вам и покой, дети мои.
Смахнул слезинку, вылезшую из его старческих глаз.
Анна, как к отцу, бросилась на шею деда Афони и промолвила:
- Спасибо вам, дедушка, за благословение.
- Да ладно уж, ты мне люба, - смотря на Ивана, произнёс дед Афоня. – Ну что мы на пороге! Давай, Иван, хозяйничай!
- Да-да, деда! Сейчас всё будет готово!
Анна тут же сбросила с плеч полушубок, шаль, сняла обувку, одела обрезные пимы, обращаясь к Ивану, спросила:
- Ну, показывай, что-где. Я сама соберу на стол.


В считанные минуты самовар зашумел, выбрасывая пар в спускное отверстие. На столе появилось то, чем были богаты два мужика: один - стар, как пень, другой – ядрен, как дуб.

                Разговор за столом был построен на вопросах деда Афони и ответов то Анны, то Ивана, которые удовлетворяли любопытство деда. Так засиделись, что Анна. взглянув на ходики с кукушкой, висевшие в проёме между окнами, воскликнула:
- А время-то уж полдень! А нас с Иваном пригласила в гости моя старшая сестра. Так что, Иван, собирайся и пойдём. А от неё принесёшь баулы с провизией. Я только до сестры и смогла дотащить, а сюда бы мне не справиться с ношей.
- Есть собираться! – браво козырнул Иван и скрылся за занавеской своей спаленки.
И вот он уже нарядный стоит перед Анной, готовый за ней хоть в огонь, хоть в воду.
- Ну, пойдём, коль обещала, познакомимся с родственниками, - игриво проговорил Иван, надевая свою кубанку, как бы ставя этим точку в сборах.

                ***

Иван всю дорогу, сидя рядом на деревянной скамье трамвая, прижимаясь к плечу Анны и рассказывал, как у него на работе, тут же вставляя:
- Да ты знаешь, - шептал в ухо Анны, - Как я соскучился по тебе, милая моя женушка. Ну осталось каких-то один месяц отработаю, и я навсегда твой, моя милая.