Офицер SS

Во время освобождения Прибалтики от фашистов, в одном из домов засела немецкая группировка, которая почти вся и была уничтожена. Когда дверь в комнату, где укрылись немецкие офицеры наконец поддалась, внутрь ворвались русские солдаты с капитаном.
Солдаты столпились у стола, за которым сидел немецкий офицер. Рядом с ним с пулей в виске полу-сидел другой.., еще двое мертвых лежали на полу в черной форме офицеров SS. Они также покончили с собой...
Солдаты молча взирали на немецкого офицера, который, поставив локти на стол, закрывал ладонями свое лицо. Он не покончил с собой. Его пистолет лежал на столе перед ним. Капитан взял лежавший на столе пистолет. Немецкий офицер вздрогнул и отняв от лица руки, посмотрел на него.
-- Глядите, товарищ капитан, эсэсовец,-- сказал старшина, указывая на форму и знаки отличия немца.
Немецкий офицер смотрел на русского капитана какое-то время, потом опустил глаза.
-- Встать перед советским офицером!-- сказал кто-то из столпившихся.
Немец встал и стоял перед нацелившими на него автоматы русскими солдатами.
-- Ищенко, давай сюда его документы,-- приказал капитан, и когда ему подали документы пленного, продолжал, с трудом разбирая иностранные записи... -- Отчего же Вы, господин гауптштурмфюрер... Эрих Шредер, не застрелились-то? Или надеялись, что Вас не расстреляют?
Каково было изумление капитана, когда на его вопрос, а точнее, на высказанные вслух мысли, немецкий офицер вдруг ответил по-русски, подняв на него красивые темно-серые  глаза:
-- Не знаю, гер. капитан... Наверное не чувствую за собой такой вины, как они...
С этими словами он указал взглядом на двух офицеров SS, лежавших на полу в луже крови с простреленными головами. Капитан удивленно посмотрел на немца, он уловил легкий акцент.
 ” Прибалтийский немец”-- подумал капитан.
Старшина, сжимая автомат, смотрел на пленного:
-- Товарищ капитан, разрешите я его пристрелю..,-- вдруг попросил он.
-- Отставить...-- сверля эсэсовца пристальным взглядом процедил тот -- Отведи его в мою машину.

Машина неслась по городу, объезжая груды битого кирпича. Бои за город были жаркими. Жители уже повыходили из подвалов и своих укрытий. Капитан, сидевший с пленным на заднем сидении, вдруг произнес, указывая взглядом на них:
-- Вы говорите, что не чувствуете вины, а если я сейчас отдам Вас им, эти люди, думаю, посчитают по другому. Останови здесь, Сережа...
Машина остановилась. Горожане с ненавистью смотрели на пленного. Немецкий офицер отвел в сторону глаза и отвернулся.
-- Как Вы думаете, что они сделают с Вами за своих мужей и сыновей, которых на их глазах вешали люди в форме SS, во время облав и акций устрашения?
-- Я не вешал...-- упавшим голосом тихо произнес пленный -- Я этим не занимался. В мои обязанности входило следить за моральным обликом немецких солдат...
-- Это как?-- не понял капитан.
-- В мои обязанности входило проводить инспекции и выявлять неблагонадежных среди солдат и офицеров...
-- И много выявили?-- поинтересовался капитан, дав отмашку водителю снова начать движение.
-- Хватало... приходилось некоторых даже отправлять в штрафные батальоны.
-- А знаете, я везу Вас как раз к штрафникам, -- сказал капитан,-- они сдались нам сегодня почти всем батальоном!
-- Найн!-- воскликнул пленный по-немецки -- Прошу, не делайте этого!
Капитан, испытывающе глядевший на пленного, заметил страх в его внезапно расширившихся глазах. Капитан не без удовольствия смотрел на него. И внезапно получил под дых, но все же успел схватить немца, не дав ему выпрыгнуть на ходу из машины.
-- Товарищ капитан, чего мы возимся с ним?-- возмущался старшина, сидевший на переднем сидении рядом с водителем, и помогавший капитану скручивать бившегося в их руках пленника -- Отдайте его мне, я его шлепну...
Капитан, держа немца за руки, навалившись ему своим телом на грудь, кричал:
-- Да обожди ты! Веревку давай, ве-рев-ку!
Немец, обессилив, больше не сопротивлялся. Запрокинув назад голову и тяжело дыша он стал, вдруг, задыхаться. Капитан расстегнул китель у него на груди, освободив ему шею.
-- Что с Вами Шредер? Что с Вами?! -- спрашивал капитан. С тревогой он смотрел на пленного.
Немец с трудом дышал. Он вдруг открыл глаза и надрывно рассмеялся, глядя капитану в глаза.
-- У меня слабое сердце.., -- сказал он, -  может случиться так, что я просто не выдержу и умру раньше, чем штрафники растерзают меня и Вам не удастся насладиться этим зрелищем!
Капитан посмотрел на водителя.
-- Сережа, срочно в больницу,-- приказал он.

Врач трогал пульс пациента и долго слушал дыхание молодого немецкого офицера. Потом накапал капли в стакан с водой и велел ему выпить. Капитан вопросительно смотрел на убеленного сединами доктора.
-- Нет, сердце в порядке, -- степенно констатировал наконец врач, -- поверьте моему опыту, господа, это просто нервы, мышечный спазм - не более...Сердце тут не причем. Я дал ему успокоительное.
Капитан перевел взгляд на пленного, который напряженно слушал врача, не сводя с него глаз.
-- Все с Вами в порядке, Шредер, -- улыбнулся капитан -- Да Вы, никак расстроились?
Капитан заметил, что немец зажал что-то в руке. Сделав неожиданный выпад вперед  и повалив пленного офицера на кушетку, на которой он сидел, капитан разжал ему руку и отобрал небольшой перочинный ножик, который он незаметно стащил со стола.
-- Старшина!-- закричал капитан  -- Ты свяжешь, наконец, ему руки?!
Пленный рванулся к выходу. Старшина схватился за автомат.
-- Не стрелять!-- заорал капитан -- Он специально нас провоцирует, чтобы мы его расстреляли!
Капитан кинулся за убегавшим и нагнав почти у самой двери, сбил его с ног. Когда пленного снова скрутили, он не сопротивлялся, позволив связать себе руки. Немца подняли и капитан, схватив его за грудки с гневом смотрел ему в глаза:
-- Ты чего добиваешься? Чтобы мы тебя расстреляли?!
Немец молчал. Он молча смотрел на советского офицера.
Капитан замахнулся, чтобы ударить его, но не стал бить пленного, который не отвел глаз, продолжая молча смотреть на русского капитана.

Пленный со связанными за спиной руками сидел в машине на заднем сидении между капитаном и старшиной. Понуро опустив на грудь голову, он молчал всю дорогу. Когда его вывели из машины, он взглянул на капитана умоляющим взглядом.
-- Вон там, в сарае, немецкие штрафники,-- сказал капитан, указав взглядом на большой амбар и помолчав, добавил:
-- Пойдете к ним или...поговорим?
-- Лучше поговорим,-- тихо ответил немец.
-- Ну хорошо,-- согласился капитан,-- тогда расскажите мне, за что Вы отправляли немецких солдат в штраф батальоны?
-- Это зависело от совершенного солдатом преступления. За воровство, гомосексуализм, грубое нарушение воинского устава или не подчинение приказу...-- пленный помолчал и продолжал-- в мои обязанности входило следить за идеологическими настроениями солдат...
-- Идеологическое просвещение в духе лживой пропаганды Геббельса? -- спросил капитан.
Пленный смотрел на капитана.
-- В чем ложь?-- спросил он -- В том, что красные командиры не соблюдают Женевскую конвенцию  по отношению к военнопленным немцам? Пытают, издеваются над ними?
-- И кто же Вас здесь пытал?-- посмотрел на него капитан.
Пленный молча опустил глаза.
-- Вас боятся..,-- сказал он,-- боятся сдаваться в плен к русским. Особенно офицеры элитных подразделений...
-- Это SS, что ли? Так Вы, ведь сдались
-- Я не пятнал своей чести и не стрелял в безоружного или пленного,-- тихо, не поднимая глаз, произнес немец-- Я следил, чтобы немецкие солдаты были верны своему долгу и присяге...
-- Красивые слова!-- покачал головой капитан -- Позвольте перефразировать: Вы, вторя пропаганде Геббельса, пугали солдат страшилками о красном терроре. И сражаясь до конца, они гибли за умирающий Рейх... А могли ведь остаться в живых, если бы сдавались в плен, сложили оружие...
Капитан пылающим взглядом смотрел в глаза пленного:
-- За это мало Вас “ растерзать”, как Вы сами выразились...
Пленный со страхом смотрел на советского офицера: “ Что же Вы собираетесь со мной сделать?”-- читался в его взгляде мучительный вопрос. Вслух же он только тихо произнес:
-- Пожалуйста, расстреляйте меня...
Капитан молча взирал на него какое-то время.
-- Я поселился в том доме,-- сказал капитан, кивнув в сторону веранды добротного дома,-- Вы будете находиться пока при мне
И добавил, не сводя с немецкого офицера глаз:
-- Если попытаетесь бежать, пристрелю... больше предупреждать не буду.

-- Старшина, где пленный офицер?-- спросил капитан войдя в дом-- Я тебе приказал не спускать с него глаз?!
-- Товарищ капитан, его товарищ Рутнев увел-- старшина развел руками.
Капитан выскочил из дома. Он увидел комиссара и пленного под деревьями и бросился к ним:
-- Стойте, подождите, товарищ Рутнев!-- изо всех сил закричал капитан.
Комиссар стоял с пистолетом в руке. Когда капитан подбежал к ним, пленный спрятался ему за спину.
-- Товарищ Рутнев,-- проговорил капитан,-- я не допросил его еще...
С этими словами капитан повел пленного обратно в дом.
-- Допросите и расстреляйте эту фашистскую наволочку!-- крикнул им в след комиссар.

Уже в доме капитан развязал пленному руки и указал ему на стул у стола. Пленник, бледный от страха, сел на стул. Он не сводил глаз с советского офицера. Тот искоса глянул на него.
-- А что Вы хотели, господин гауптштурмфюрер?-- произнес капитан-- Вы - эсэсовец. Он также следовал своим идеологическим убеждениям...
-- Какой же я был дурак,-- прошептал пленный прикрыв глаза руками,-- я стремился в элитные подразделения, считал честью служить в SS! Когда я увидел, чем занимается “элита”, то пришел в ужас. Но куда было отступать? Я проявил нимало изобретательности, чтобы не попасть в карающие структуры, к этим отпетым мерзавцам...я начал заниматься идеологическим воспитанием, для меня оставались слово “долг” и “честь мундира” не пустым звуком...
Капитан молча смотрел на этого молодого немецкого офицера.
-- И что, Вам не приходилось участвовать в карательных акциях?-- спросил он.
Немец вздрогнул и посмотрел на него.
-- Я конечно знал, чем они занимаются..,-- с усилием над собой произнес он и замолчал. Помолчав, продолжал:
-- Виноват ли я, что не порвал с системой, хотя сам уже не верил в ту, как Вы сказали, “пропаганду Геббельса”?.. Я отбыл на фронт и проводил беседы с немецкими солдатами, когда видел, что передо мною не фанатик, то в конце беседы говорил солдату, что нужно отвечать за свои поступки и поступать всегда по совести, не теряя своих человеческих качеств...вполне недвусмысленно намекая солдату, чтобы он думал своей головой. Некоторые понимали, что я хотел сказать...
Капитан смотрел на немецкого офицера и думал: “ Занесло ж тебя в SS!”
Немец снова взглянул на капитана своими красивыми темно-серыми глазами.
-- Вы считаете меня трусом?-- спросил он-- Открыто я не мог выступать против системы, но искал возможности сдаться в плен, хотя страх еще удерживал меня, чтобы порвать со всем этим...
-- Вы участвовали в пытках и казнях?-- спросил капитан.
-- Нет,-- покачал головой немец,-- я сказал Вам правду. Я знал некоторых, кто занимался этим. Тела двоих из них остались в комнате, где Вы нашли тогда нас...
-- А что Вы делали там, в этом доме?-- спросил капитан.
Пленник какое-то время смотрел на капитана.
-- После ряда крупных провалов на фронте, усилились негативные брожения...-- начал снова немец-- Меня отправили с инспекцией. Тыловые крысы там у себя в штабах, они не понимают того, что здесь в действительности происходит...
-- Мы победим-- сказал капитан.
-- Я понял это уже давно,-- кивнул немец,-- но не знал, что делать мне?..
-- Если Вы не совершали военных преступлений, Вам нечего опасаться.
-- А кто-нибудь будет разбираться?-- немец печально посмотрел на капитана-- Мне повезло, что я встретил вначале Вас, а не того комиссара...Скажите, господин капитан, есть ли какая-нибудь надежда, что мне сохранят жизнь?
Капитан прошелся по комнате.
-- Я подам свой рапорт, в котором опишу наш с Вами разговор, это все, что я смогу для Вас сделать.
-- Спасибо, господин капитан,-- произнес пленный. С благодарностью он смотрел на советского офицера.
Капитан взглянул на него:
-- Главное, будьте откровенны и расскажите советскому командованию то, что рассказали мне. И запомните, Шредер, русские люди не слепо мстят, они ищут правды и справедливости, даже, если дело касается офицеров из SS.

30.05.2016г.