Молотобоец

По моей отцовской линии, у меня был прадед, Константин Михайлович. Его посадили в тридцатые годы во времена сталинских репрессий, где он так и сгинул. Позже реабилитирован. В Книге памяти Иркутской области сохранились сведения о нем:

Кабаков Константин Михайлович. Родился в 1876 г., Иркутская обл., Боханский р-н, заимки Нижний Бахан; русский; б/п (беспартийный). Работал охранником «Заготзерно». Проживал: Иркутская обл., Кировский р-н, с. Каменка. Арестован 25 мая 1938 г. Приговорен: по обвинению в совершении контрреволюционных преступлений. Умер в 1938 г. в местах лишения свободы. Реабилитирован 26 сентября 1961 г. постановлением УКГБ при СМ СССР по Иркутской области. (Источник: Книга памяти Иркутской обл.).

Жена прадеда, моя прабабушка, жила одна в той же Каменке и умерла много позже.

Их сын, мой дед, Дмитрий Константинович, родился в 1916 г. в деревне Каменка на Ангаре, в трехстах километрах от Иркутска. Семья была большая, у него было много братьев и две сестры. Дмитрий не закончил даже семилетки, потому что нужно было кормить семью. Он работал в литейном цехе молотобойцем, поэтому попал «под бронь» и не пошел на войну. Кто-то ведь должен был и работать, обеспечивать фронт «железом».

С моей бабушкой, Кротовой Александрой Павловной (1922 г.р.), дед познакомился в хоре уже в войну, куда вместе они ходили петь. Александра была сирота – ее отец сбежал от суда, будучи председателем сельсовета, где-то в деревне в Красноярском крае. Ее мать вскоре умерла и дети остались на попечении тетки, ее старшей сестры. Александра закончила только четыре класса школы и пошла в няньки, в чужую семью. Нужно было зарабатывать на хлеб.

Дед Митя, как все звали Дмитрия Константиновича, был невысокого роста, крепкий, суровый мужчина. Он был «многостаночник», то есть, трудоголик, и работал за двоих. Его жена, Александра, вела домашнее хозяйство и сидела с четырьмя детьми – братьями Геной, Володей (мой отец), Толей, и Лидой, младшей сестрой. В послевоенные голодные годы семья выжила за счет коровы, которую держали в хозяйстве. Не зря в Сибири говорят, что «молоко едят, а не пьют».

После войны дед шабашил строителем в Иркутске. Также, у него была телега, запряженная лошадью. Когда мои родители переезжали с нами, маленькими детьми, в Нахаловку, хоть и временное, но свое жилье, дед помогал нам перевезти вещи.

Какое-то время дед Митя работал истопником в котельной рядом с рекой Ангарой. Котельная находилась на окраине нашего района, на пересечении улиц Аносова и Якоби, сейчас там больница. В то время там была баня, мой отец с братьями xодили туда мыться. Дед Митя умер в 1977 г., у него были проблемы с сердцем.

Александра, или, ка мы ее называли, баба Шура, каждый год приходила на наши детские дни рождения и всегда приносила банку малинового варенья. У нее была дача и сад, она много времени проводила на участке, возилась на грядках. Она прожила долгую жизнь и умерла в 2017 г.

Мой папа, Владимир Дмитриевич Кабаков (1946 г.р.), проживающий сейчас в Лондоне, закончил школу в Иркутске. Затем служил в армии, на Русском острове, рядом с Владивостоком. Значительно позже я служил в тех же краях. После армии отец долгое время зарабатывал деньги в тайге, добывал камедь – застывшую смолу лиственницы. Сдавал ее в заготконтору, на сырьевую базу. Был опытным оxотником, много времени проводил один в лесу, подолгу жил в зимовьяx. Были случаи, когда он добывал медведя.

В свое время он устроился в лабораторию на строительстве БАМа (Байкало-Амурская магистраль – социальная сеть того времени), ему тогда было лет тридцать–тридцать пять. Работа была непыльная, нужно было несколько раз в день брать пробу воды из Байкала. Зарплата была хорошая, а также было приличное снабжение продуктами, которые он нам привозил и присылал в Иркутск. Однажды мы всей семьей даже приезжали к отцу, летели самолетом из Иркутска в Северобайкальск. Жили там несколько дней в большой экспедиционной палатке.

Помню, как мы в детстве ели жареного зайца, которого отец принес из леса, было очень вкусно. Однажды он принес домой оперение орла, которого нашел растерзанным рысью в тайге. У орла были огромные крылья. После очередного фильма про Чингачгука, вождя индейцев, вся Улица была увлечена пусканием стрел из лука, лет семь мне тогда было. Матушка сделала мне головной убор, как у индейского вождя. Я бегал в этом оперении по двору и гордо улюлюкал.

#корни