Маэстро

— Какой смысл жить, если боишься умереть?

Этот вопрос очень часто можно было услышать из уст маэстро.

— Никогда не жалей инструмент. Это всего лишь вещь. Жалей неудачников, у которых нет и малейшего таланта.

Невыносимый тип.

Ей сильно повезло, что она не была его ученицей или помощницей. Она была всего лишь организатором мероприятий. Когда он приехал в город с гастролями, выбрали её.

Это всего лишь работа, — думала она. — Всего лишь деньги. Побыстрее отделаться от капризного клиента. Отправить его дальше в путь. Передавать артиста из руки в руки как дорогую проститутку. И получать на это гонорар.

— Разве тебе не нужно быть в центре всей гущи? — спросил Максим.

Милый молодой человек. Синий элегантный мужской костюм в полоску. Он казался ей таким сексуальным в нём. Они хорошо общались. Как лучшие друзья. И, как полагается лучшим друзьям, периодически встречались ради взаимного удовлетворения потребностей. Еда, развлечения, секс. Без обременения. Без осложнений. Без стыда и смущений. Но когда дело доходило до чего-то большего, чего-то серьёзного, но и без претензий на изменение отношений, а оказать какую-то социально важную услугу, он всегда любезно протягивал её свою руку, на которой остался блеклый едва заметный след от кольца.

— Нет, знаешь, люблю наблюдать за всем со стороны. Моя задача всё организовать так, чтобы мне в нужный момент не пришлось быть в центре событий. Знаешь ли, правильно делегировать уже половина успеха.

— Даже не буду спрашивать, какой тогда была подготовка ко всему этому.

Они поднимались на лифте на шестой этаж, где располагался конференц-центр на сотню с небольшим столов. В тот день там собрались сливки общества. Лучшие люди города: спонсоры, партнёры, инвесторы, чиновники, политики, артисты. Здесь были все, кого надо знать в лицо уважающему себя человеку.

— Я думаю, всё должно пройти просто замечательно, — сказала она.

— Говорят, он просто отвратительный тип.

— Кто говорят?

— Я говорю. Мне достаточно только тех интервью с ним, которые я видел. Напыщенный индюк. Это же просто невыносимый человек. Такой высокомерный. Такой… Просто нереальный.

— Ну да. Так и есть. Работать с ним было нереально.

— И как ты справлялась?

— Ну, Максимка, я же сказала уже, что умение правильно делегировать полномочия уже половина успеха.

— Хахахаха, ладно. Ты просто умница.

— Я знаю.

— Знаешь, я раньше тебе этого никогда не говорил. Но мне кажется, что у тебя комплексы.

— Что ты имеешь в виду?

— Скажи честно, то, чем ты занимаешься, это работа твоей мечты?

— Конечно.

— Даже несмотря на всё вот это вот?

— Ты имеешь в виду сволочей, с которыми мне приходится работать?

— Да.

— Ну, это же единичный случай. Несмотря на распространённые слухи, не все артисты пидарасы и кокаинщики.

— А я такого не говорил.

— Но все вы так думаете.

— Вот так вот, значит? — Максим улыбнулся.

Они подошли к уже накрытому столику. В тот день ресторан подавал подготовленные сеты из блюд. Чтобы официанты лишний раз не шастали и не общались к гостями. Максим любезно помог девушке сесть и только потом спросил:

— Почему так далеко от сцены?

— Не далеко и не близко, — ответила она. — Прямо по середине. Лучшее место, чтобы слиться с толпой и вместе с тем понимать, что в ней творится.

— А как же, если вдруг что пойдёт не так?

— На все случаи мои помощники уже имеют все инструкции и рекомендации. Моё присутствие будет только нервировать их. И меня тоже. А тут я хотя бы смогу моментально получить обратную связь.

— Слушай, если так судить, если всё действительно так, как об этом говоришь ты, то ты должна быть просто прекрасным руководителем.

— По крайней мере стремлюсь к этому.

— Здорово.

Началось представление.

Свет начал тускнеть, пока зал полностью не был окутан тьмой. Включились прожектора. Всё внимание на сцену. Выходит мужчина во фраке.

— Зачем он нужен? — спросил Максим.

— Кто-то должен же был объявить выход на сцену.

— Почему бы это не сделать за кулисами?

Вышедший на сцену мужчина объявил о выступлении маэстро.

— Как называют таких людей, которые объявляют о том, кто сейчас будет выступать? — спросил Максим.

— Конферансье.

— Я думал, что они нужны только, когда представление состоит из репертуара нескольких артистов. Да и тем более, что обычно они не просто говорят, кто сейчас будет выступать, но и какие-то комментарии дают. Шутят или просто дают небольшую аннотацию к выступлению.

— Это было требование самого артиста. Нечего с меня вообще спрашивать.

На сцену вышел маэстро.

— Всё. Ш-ш-ш.

Маэстро томным взглядом высокомерно оглядел аудиторию. В левой руке скрипка, в правой смычок. Он не торопился начинать. Он знал, внимание зала подчинено ему. Чем дольше он стоял, тем внимательнее они смотрели, тем сильнее нарастало напряжение.

Он вскинул скрипку на плечо. Смычок держал как меч на изготовке. Прозвучали первые ноты.

— Наконец-то, — сказал Максим. — Я уж думал, он не начнёт.

— А тебе всё не терпится? — спросила она.

— Ну да, я вообще-то так то пришёл музыку слушать, а не смотреть на возомнившего себя чем-то невероятным старика.

— Это же приём такой…

— Да понимаю я всё прекрасно. Но это не оправдывает же.

Всё вдруг оборвалось. Музыка прекратила звучать. Маэстро опустил смычок и неподвижно стоял со скрипкой на плече.

Интрига. Посреди оборванная мелодия как прерванный половой акт. Зачем? Какой в этом смысл? Случайность? Оплошность? Или же нарочно? Чтобы в очередной раз привлечь к себе внимание?

Музыкант поднял смычок, зажал левой рукой одну ноту и медленно повёл смычком по струне. Одна нота. Несколько секунд. И всем они тогда показались вечностью. Пока стихающий звук не сменился криком и шумом.

Скрипка упала на пол и разбилась в щепки. Её бросил маэстро. Он закричал:

— Это не та скрипка!

Затем звучал только вопль, сменившийся напряжённым молчанием отчаяния. Маэстро, теряя сознание, обрушился на пол вслед за непризнанной им скрипкой. Молчание. Гробовая тишина.