Подмастерья бога Глава 27

                Глава 27.
                Необратимые изменения.

Пролетело необычно жаркое, засушливое лето. Весь отпуск Глеб провёл на даче, а в памяти от летнего отдыха остался ежедневный выматывающий душу и тело полив огорода. Он ложился спать глубокой ночью, а руки ещё гудели от бесконечных вёдер с водой. И всё равно, как они не старались с Катериной Васильевной, урожай получился плохим, вымученным. Глеб принял для себя решение, что на следующий год надо заняться водопроводом, жизнь заставляла. Он даже сходил к прогрессивному соседу, военному в отставке, который жил на даче круглый год и давно уже благоустроил загородный дом, снабдив его газовым отоплением и водопроводом. Глеб долго беседовал со словоохотливым соседом, выспрашивая подробности предстоящих нововведений и прикидывая, в какую сумму всё это обойдётся. Но дело было не в деньгах (заработает!), дело было в стареющей год от года доброй волшебнице Катерине Васильевне. Старость забирала годы, щедро обменивая их на болезни. А Зойка всего пару раз появилась у тётушки в начале лета, и то именно в те дни, когда Глеб дежурил на работе, как будто старательно избегала с ним встречи. Так они больше и не увиделись за всё лето.

В конце сентября Глеб уехал в Москву на целый месяц в Бакулевский центр на повышение квалификации, с удовольствием погрузившись в учёбу. Лекции, семинары, практические занятия на тренажёрах не оставляли свободного времени даже на ознакомление со столицей, но зато окунали в приятную атмосферу студенческой юности, полную грандиозных планов и надежд на будущее. Учился он с удовольствием, впитывая новые знания, прикидывая в уме, как применит их в своей работе.

Воодушевлённый вернулся он в родную больницу и попал в атмосферу террариума: сплетни, зависть, скандалы, подковёрная борьба. Он ещё помнил, как на клинические разборы в ординаторскую набивалась целая толпа народа, даже приходили анестезиологи, чтобы поучаствовать в обсуждении сложных случаев, а то и медсёстры. Собрание это напоминало военный совет Генерального штаба армии. Коллективный «мозговой штурм» под руководством профессора Леденёва или того же Разгуляева не только приводил к правильному решению, но наполнял душу каждого из присутствующих ощущением причастности к большому целому, к мудрому и трудолюбивому медицинскому сообществу, к особой касте профессионалов.

 
Глеб, ещё мальчишка – вчерашний студент, безмерно ценил это ощущение локтя товарища, когда знаешь, что всегда есть на кого опереться, всегда поддержат, помогут и делом, и советом, ориентируясь на главную цель – жизнь и здоровье пациента. Поэтому, когда «вытаскивали» безнадёжного больного, проведя сложнейшую и часто рискованную операцию, в клинике наступал настоящий общий праздник, даже если далеко не каждый лично участвовал в спасении пациента.

Теперь же некогда единый коллектив развалился на группы и кланы. И «яблоком раздора» в семье стали деньги за лечение платных пациентов. По углам шёпотом обсуждались суммы, выплаченные тому или иному «счастливчику». Ревность и зависть к более удачливым коллегам то и дело вскипала мутной пеной на общих собраниях перед началом рабочего дня. Сплетни грязным шлейфом тянулись за любимчиками фортуны.

Как и ожидалось, главным фаворитом Вишневской стал Сева Ярцев. Он хоть и искренне убеждал коллег, что вовсе не напрашивается поближе к кормушке, что мадам заведующая сама вешает на него лишние обязанности, но «лишние обязанности» неизменно оборачивались для него совсем не лишними деньгами и ощутимой прибавкой к зарплате.

Сева давно расплатился по надоевшему кредиту и ходил с гордо поднятой головой, чувствуя себя свободным и сильным. Работать с платными пациентами ему нравилось: язык у него был подвешен хорошо, он всегда умел удачно сочетать демонстративное уважение к пациенту с профессиональным апломбом. Достаточно было добавить в свою речь парочку непонятных больному медицинских терминов, а ещё лучше на латыни, как в глазах того появлялось невольное уважение и даже восхищение, так греющее душу доктору. Подавить невольное раздражение к капризам или необоснованным требованиям пациента ему помогала циничная мысль: «любой каприз за ваши деньги!» Пролеченные больные, оплачивая медицинские услуги, неизменно были довольны умным и общительным доктором. А Всеволод, помимо прибавки к зарплате, получал в свой адрес похвалу самой королевы.

Их тайные свидания с Кристиной постепенно превратились в почти семейные отношения. Высокомерная и гордая королева нашла в своем паже не только искусного любовника, но и соратника, и помощника в осуществлении своих замыслов, а также «глаза и уши» для получения точной информации о происходящем в стенах клиники. Она и сама бы уже не смогла определить, что ей доставляет большее удовольствие – постельные утехи с Севой или душевные разговоры потом, когда они, лежа в кровати, предавались мечтам о будущем, строили планы по созданию частного медицинского центра, который со временем должен был вырасти на базе старой университетской клиники и, высосав из неё необходимые жизненные соки, отпочковаться и стать самостоятельным и прибыльным.

Несмотря на то, что клиника состояла из нескольких отделений, служивших учебной базой для нескольких кафедр университета, Вишневская быстро заняла место неформального лидера. И маститые профессионалы, профессора и доценты шли к ней, с мольбой заглядывая в глаза и подобострастно улыбаясь, чтобы напроситься в компанию тех, на кого, как из рога изобилия, проливалась щедрая спонсорская помощь. Ведь ремонт был нужен всем, а от нового оборудования никто бы не отказался, будучи в здравом уме и твёрдой памяти, тем более что традиционными «бюджетными» путями ждать обновлений в клинике можно было очень долго. А Кристина Эдуардовна с удовольствием превращала просителей в своих должников, чтобы воспользоваться их услугами в случае необходимости. Принцип: «ты – мне, я – тебе» расцвёл пышным цветом в старой университетской клинике.

Каким способом, через какие тайные связи получала Кристина Эдуардовна богатых бизнесменов, жаждущих вложить свои деньги в развитие современной медицины, никто не знал. Опять же ходили разные слухи о таинственном любовнике в правительстве или близком родственнике среди олигархов, но точных сведений не было, будто Вишневская была тайной шпионкой, засланной в старую больницу, с хорошо отработанной легендой. На неё смотрели с подозрением и завистью.

А в ординаторских то и дело случались открытые столкновения коллег или плелись тайные интриги, свидетелем одной из которых стал Глеб, едва вернувшись после учёбы. Он случайно услышал разговор Ярцева с Игорем Хомяковым, анестезиологом и бывшим сокурсником.

- Сева, ну будь человеком, - противным голосом ныл Хомяков, уцепившись рукой за пуговицу Севиного рабочего халата, - поговори с Вишневской, тебя она послушает. Почему на платные операции всегда ставят Грибанова? Чем он лучше меня? Я тоже опытный доктор, кандидат наук, между прочим. Сев, но у меня ж ипотека висит над головой дамокловым мечом, а жена в декрете сидит, не работает. Помоги, будь другом, мне тоже деньги нужны позарез!
- А я здесь причём, Игорь? – искренне удивился Сева, округлив серые глаза и пытаясь отцепить пальцы коллеги от своего халата. – Вишневская у нас дама своенравная, но независимая. На неё повлиять практически невозможно.
- Да ладно! – хмыкнул Игорь и лицо его исказила кривоватая улыбочка. -  Всем известно, уж кто-кто, а ты, Ярцев, имеешь влияние на начальницу.
- А ты не верь слухам, Игорёк. Собирать сплетни недостойное мужчины дело.
- Значит, не поможешь старому товарищу? – Хомяков сузил глаза и обиженно надулся, сразу став похожим на ребёнка-переростка.
- Ну почему же… - Всеволод поднял взгляд на потолок, словно ища там поддержки в принятии сложного решения, - попробовать поговорить с Вишневской я могу. Попытка - не пытка. Вот только у тебя ипотека, друг мой, а у Грибанова дочь учится на платном отделении, деньги тоже очень нужны. Да и кому нынче не нужны деньги? Сумеешь убедить меня в том, что тебе они нужнее, тогда помогу. А так…
- Сева, проси что хочешь, я для тебя в лепёшку расшибусь, только пусть Вишневская ставит меня на платные операции!
- Ловлю на слове! – усмехнулся Всеволод и, похлопав товарища по плечу, ушёл. 

От этих сплетен, разговоров, шепотков за спиной Глебу становилось противно и мерзко, будто волей-неволей приходилось прикасаться к грязи. Но деваться было некуда и он просто погружался с головой в работу, стараясь больше ни о чём не думать и ни на что не обращать внимание.
Спустя неделю после возвращения из Москвы случилась неожиданная стычка с Вишневской. Он встретил на лестнице своего пациента, которого сам же записывал на госпитализацию ещё несколько месяцев назад. Наконец очередь подошла и пожилой мужчина, собрав нехитрые пожитки, приехал из отдаленного района Ленинградской области лечиться.

Проблемы начались сразу, едва Астахов и новый пациент вошли в длинный больничный коридор.
- Мест нет, Глеб Александрович, - со вздохом сообщила дежурная медсестра Лида.  – Всё отделение забито под завязку. Только в платных палатах остались места. А ставить койки в коридоре Кристина Эдуардовна запрещает.
Глеб нахмурился, но быстро нашёл решение неожиданной проблемы:
- Значит будем класть в платную палату, Лида.
Он сунул медсестре документы больного, улыбнулся тому, сообщив, что скоро подойдёт и посмотрит его как следует, а пока пусть обживается в палате, и пошёл по своим делам. Но спустя пять минут в ординаторской его нашла Лида.
- Глеб Александрович, Вишневская не разрешает класть бесплатных пациентов в платные палаты, - и посмотрела на врача с виноватым видом.
- Я разберусь, Лида.

«Достали меня уже эти разборки: платные-бесплатные, - ворчал он про себя, направляясь в кабинет начальницы, - какая разница, если есть свободное место?»
- Кристина Эдуардовна, - начал он решительным голосом, но наткнулся на холодный и недовольный взгляд зелёных кошачьих глаз, - у меня пациент поступил плановый, а мест в обычных палатах нет. Двух пациентов задержали с выпиской из-за осложнений. Но через пару дней я их всё равно выпишу. Пусть новый пациент эти пару дней полежит в платной палате, а потом я его переведу.
- Ради бога, - Вишневская безразлично пожала плечами и снова сосредоточилась на документах, - пусть хоть всё время лежит в платной палате, только пусть оплатит своё пребывание там.
- Но…Кристина Эдуардовна, это пенсионер из Лодейного поля с тяжёлым аортальным пороком. Он из-за этого порока уже несколько лет на инвалидности. Откуда у него деньги на оплату? Да и это всего на пару дней. Потом я его переведу в свою палату.

Вишневская с обречённым вздохом снова подняла взгляд на своего подчинённого.
- Тогда пусть подождёт пару дней и приходит на госпитализацию, когда место освободится.
- Ну не ехать же ему обратно в Лодейное поле из-за пары дней! Это ж даль какая! – возмутился Глеб.
- Глеб Александрович, - ледяным голосом заговорила Вишневская, нетерпеливо постукивая карандашом по столешнице, - существуют определённые правила, нарушать которые только из-за того, что больной из Лодейного поля, я не собираюсь.
- А в чём заключаются правила? – начал заводиться Глеб. – В том, что бесплатного больного, нуждающегося в лечении, никак нельзя положить на платную койку, даже если она свободна и будет свободна ещё неделю?
- Именно, Глеб Александрович.
- Но эти дурацкие правила придумали вы лично! Почему бы вам же не сделать маленькое исключение из собственных правил?

Кристина откинулась на спинку кресла, высокомерно вскинув голову.
- Я запомню, доктор Астахов, что мои правила вы считаете дурацкими. И тем не менее, будучи вашим непосредственным начальником, я настоятельно прошу вас выполнять их. Либо больной оплачивает своё пребывание в платной палате повышенного комфорта, либо пусть приходит через два дня.
Глеб до боли сжал руку в кулак, но вид начальницы был совершенно непреклонным. Внутри всё клокотало от возмущения и раздражения, хотелось выплеснуть всё накопившееся в душе гневными, обидными словами прямо в это красивое и холодное лицо, но он себя сдержал. О мстительности мадам Вишневской уже ходили легенды. За непродолжительное время своего руководства она умудрилась избавиться от всех сотрудников, достигших пенсионного возраста, не посмотрев на их заслуги и регалии. Да те и сами предпочли уйти, не выдержав морального прессинга (здоровье-то дороже!). На их место быстро нашли молодых, хватких и беспринципных.
- И всё-таки я попрошу разрешения положить больного в платную палату. А стоимость его пребывания там можете вычесть из моей зарплаты.
Глеб повернулся и вышел из кабинета, лопатками чувствуя ледяной пронизывающий взгляд.

http://proza.ru/2020/09/29/1631