За все прощайте Часть3 Любовь не предает Глава7

VII
      Достав свой ноутбук, Алексей задал параметры внешнего вторжения. Пока он создавал программный модуль в сети корпорации, Сергей подошел к полке, нервно достал папку с документами, сел за стол, стал листать.

- Ты ему столько лет друг и не знаешь, что Лабрадору нужно, - каверзно пошутил Алексей,-  давно бы уже сеньориту с конкурса «Мисс Вселенная» в жены Андрею наложенным платежом выписал, тогда бы твой друг - кобель и повеселел.
 
 Сергей сидел, сосредоточившись на бумагах и опустив голову. Подняв взгляд, только что оторванный от мрачных дум, он не сразу сообразил, о чем говорит Алексей. Туманный, но все же достаточно ясный намек Алексея заставил Сергея непроизвольно усмехнуться. Он ответил сдержанно, но в такой же язвительной манере:
- Вот потому что друг, знаю, что не поможет. У него на все один и тот же ответ: «подиумные модели для сурового русского климата не приспособлены: если летом не засохнут, значит зимой – окоченеют».

- Не для сурового русского климата, а для свирепого русского характера. У него же кулачища – подковы гнуть можно,- и Алексей быстрым жестом поднял свой кулак и потряс им над головой.

 И так отчаянно Алексей тряс кулаком, что Сергей сразу сообразил, что коронный  удар, которым еще в армии Андрей наводил ужас на «дедов»,  Алексей испытал на себе.

- Да он  женщине  никогда грубого слова не скажет,- горячо возразил Сергей, чтобы Алексей не воспринял его усмешку, как подтверждение его слов.

Алексей махнул рукой, будто Сергей о чем-то существенном не догадывается.

- Потому девки от него и бегут, что и так видно, что не кричать, не бить не будет,- пояснил свой жест Алексей,-  спокойно обнимет, нежно на прощанье поцелует  и с хрустом  пополам переломит.

    Сергей засмеялся, но слишком нервно и деланно, чтобы Алексей не заметил, что Сергей вложил в его слова, другой, понятный только ему смысл. Алексей придвинул клавиатуру головного компьютера и  стал наблюдать на мониторе за уровнем сопротивления защиты офиса электронной агрессии.

По заданию Андрея он выставил максимальную степень угрозы взлома по всей сети. Защита держала давление настолько мощно, что даже не включались датчики оповещения. Алексей пустил данные осциллографа на расшифровку. В ожидании Алексей любопытно оглядел кабинет и так как непринужденный разговор располагал, продолжил диалог с Сергеем в своей язвительной манере.

- Серега, давно хотел спросить, раз Андрюха не женатый, значит, твои рога на стенке висят?
 
- Кабульского козла,- затягиваясь, объяснил Сергей, заметно обиженный шуткой Алексея.

- Прикалываешься? - прищурился Алексей,- нет таких.

 Ни слова не говоря, Сергей встал, достал с полки альбом и, вытащив фотографию, протянул Алексею. Алексей взял,  недоверчиво повертел ее в руках:
- Серьезно? Не монтаж?  - и встретив укоризненный взгляд Сергея уточнил: «А че его туда занесло?».

- Родина послала с душманами воевать, - холодно пояснил Сергей. Алексей присвистнул.

- Оказывается,  Андрюха  в Афгане душманов козлил и козлов душманил,- усмехнулся он,- а я все думал, почему у него такой удар натренированный.
 
Сергей,  недоумевая, смотрел на него. На лице его было написано крайнее удивление.

 - Да это не Андрей,  - возразил он, сообразив, в чем причина оплошности Алексея,- это отец его.

 Внимательно присмотревшись, Алексей протяжно сказал:
- Похож очень, -  поднес фотографию  почти к глазам  и, щурясь, добавил:
- не отличишь.

- Похож, все путают, - утвердительно покачал головой Сергей. Он стряхнул  сигарету,  удрученно наблюдая, как быстро пепел оказался  в пепельнице.

 Затянулся, помолчал минуту, блуждая взглядом где-то в  прошлом, скорбно продолжил:
 -Так и сидим на кладбище, друг другу на могилы смотрим. У него дыхание пережимает, когда он к брату моему идет, а у меня – когда он отцу своему стопку водки на надгробие ставит.

  Заметив угрюмое настроение Сергея и, желая его удивить, Алексей  таинственно заговорил:
- Отец значит,- и он, повертев фотографию, хитро ухмыльнулся,-  много видно отец ему про Афганистан рассказывал, что Андрей сразу сообразил, что за текстиль к Паше оттуда идет, и решил все каналы ему перекрыть.

  Сергей мгновенно задохнулся дымом и закашлялся.

- А ты откуда знаешь?- подозрительно воскликнул он, хлопая себя кулаком в грудь и  пытаясь прийти в себя,  - неужели тебе Паша жаловался?

 Алексей приободрился, вальяжно развалился в кресле и,  не тратя времени на пустые намеки, нетерпеливо продолжил:
- Откуда знаю,- и кивком головы показал на компьютер,- не узнаешь тут. Когда Андрей мне похороны устроил, я потом от ярости всю его сеть  распотрошил и базу повзламывал. Он пароли в головном компьютере поменять не успел я все о Пашиных грехах и узнал.

 Успокоенный насмешливым тоном Алексея, Сергей с нескрываемым удивлением посмотрел на пальцы Алексея, которые все время их разговора с невероятной скоростью,  оказывается, не бесцельно бродили по клавишам, а вдумчиво сканировали сеть корпорации.

- Это когда он тебя от наркоты лечил? – и Сергей хрипло засмеялся,- он, когда мне свой оздоровительный рецепт  рассказал, у меня волосы на голове дыбом встали. Я его целый день отговаривал, а он ни в какую и, видишь, сработало.

 Не  сдержав усмешки, Сергей припомнил, как он просто заклинал Андрея пощадить горемычного пацана, над которым непонятно почему Андрей учредил свое, столь чуткое,  попечительство. Больше всего он боялся, что Алексей умрет от разрыва сердца. Но Андрей все равно не сдавался, заверяя Сергея, что умереть не умрет, а жить сильно захочет. К  удивлению Сергея после произошедшего Алексей не только перестал колоться, но и курить бросил, боясь, что Андрей подумает, что он курит совсем не то, что продают в обычных ларьках и воплотит свою поэтапную программу воспитания  в жизнь.

- Да уж, сработало,- прищурился Алексей, передернув плечами, - он же тогда, как  зверюга, в Пашин клуб влетел, меня оттуда вытащил и со своими «демонами» меня к себе домой приволок. Я когда от кайфа очухался, Андрей как всегда начал мне какую то чушь про короткую, глупую и бесполезную  жизнь нести. На жалость начал давить, мол, кто жизнью не дорожит, того смерть сама находит. Я же в ответ  начал на него орать, типа что хочу, то и делаю, а он вместо того, чтобы меня отговаривать мне поддакивать начал: «Думаешь,- говорит,-  я   решил  воспитанием твоим заняться? Я заранее суечусь потому, что себе  помочь хочу.  Отцу твоему деньги с доз сэкономлю и  потом на поиски в наркопритонах твоего трупа  времени тратить и людей беспокоить не нужно будет». Берет и протягивает мне полный шприц. Я не растерялся и спрашиваю «Не веришь, что я в себя смертельную дозу засажу?», а он мне в ответ «Хочешь меня испытать или себя?». Ну я плюнул на все и прямо у него на глазах в себя весь шприц и пустил. Медленно ввожу, рассчитываю, сейчас команду даст  и братва прямо из вены иглу вытащит, а он смотрит своим пробирающим до костей взглядом и даже не моргает, даже вздоха  не проронил.

 Чувствую, конец: руки, ноги немеют, холод по спине, испарина, на пол минут через десять без сил повалился. Андрей ко мне спокойно подходит, веки оттягивает, руку мою поднимает, потом отпускает и  она, как плеть с грохотом на пол падает, а я ничего сделать не могу. Андрей тогда к своим поворачивается и  говорит: «Готов, несите». Меня его братва подхватывает и волочит куда-то, а я все  вижу, слышу, а не одним мускулом пошевелить не могу и даже язык во рту не ворочается. Привезли меня в морг, в холодильник среди трупов положили, я там чуть богу душу не отдал: лежу, светло кругом, ни звука, только глазами вращаю, но все равно все вижу: слева баба голая вся синяя, бомжиха обмороженная,  справа старикан какой-то сморщенный, видать своей смертью помер. Я первое время еще думал, что прикол, а как под утро меня обмыли, в костюм одели, в гроб положили, тут я и поверил, что смерть моя такая, просто не «догоняю» что мертвый. Лежу, как пижон, в белом костюме, белых туфлях,  туфли жмут, ну и хрена, думаю, что жмут, все равно уже сдох. Лежу, рассуждаю: вот все в фильмах показывают, что мертвецы себя со стороны видят, а на самом деле лежишь вот так: всех видишь, слышишь, а сам уже труп, так же  и черви тебя грызут, а ты им ничего сделать не можешь.

 В катафалк меня погрузили. Столько всего передумал, пока  на кладбище везли. Вытащили из катафалка:  яма, оградка и один Андрей со своей бригадой, вот думаю,  друзья козлы -  никто не явился, а отец даже попрощаться не пришел. Андрей как всегда длинную речь начал толкать: какой я хороший, умный, перспективный, молодой, ничего в жизни не успел, а я про себя думаю, уж попробовать, так точно все успел, не успел кости тебе переломать, за то, что ты меня на тот свет отправил. Подходят ко мне все по очереди, прощаются, в лоб целуют, букеты прямо на костюм кладут и чего-то всех лилии угораздило принести – вони от них, аж голова кружиться. Похоронный марш по мозгам бьет. Лежу весь, как клумба, а в голове крутиться: придурки, хоть  бы один догадался мне глаза закрыть.

Андрей последний подходит я ему пытаюсь сказать: «Глаза закрой», а он даже не удивился, переспрашивает у меня «Чего? Чего?». Я ошалел немного, думаю «Вот чернокнижник, с мертвыми разговаривает, а сам все нас убеждает, что с нечистой силой не водиться», а вслух ему говорю «Глаза мне закрой, а то не по-людски как-то». Он сразу выпрямился, на часы посмотрел, да как заорет « Ребята, отпускает его, быстро ноги, руки ему вяжите, а то  он все кладбище разнесет». Тут братва ко мне подбежала из гроба меня вытащила, связывает,  я еще не «догнал» зачем, а Андрюха продолжает: «В следующий раз, Леха, крышкой накрою и гвоздями прибью, не поможет – повторю процедуру  еще и землей засыплю, а если и это не сработает, придется тебя не откапывать, все равно скоро в гробу окажешься».

 Сел в машину и уехал. Тут только я почувствовал, что шея вертеться начинает, руки, ноги гнутся, да поздно – уже связанный. Как я тогда матерился! Я так, Серега, матерился, что если бы Даль меня слышал, второй том русского толкового словаря  написал. Часа два матерился, пока ребятам не надоело и они мне рот скотчем не заклеили, а когда поутих – к отцу отвезли, тот же не сном ни духом, что с его сыном вытворил его драгоценный  компаньон.   Страху натерпелся, никогда Андрею этого не забуду.  С того  времени в Пашины клубы ни ногой. Так Андрей до сих пор мне не признался, что за дрянь мне тогда дал вколоть.

   Сергей опять расхохотался, движением ладони откинул назад свои черные, вьющиеся волосы и, удивившись, что Алексей, несмотря на свой страх, проявил поразительное упрямство, сказал:
 - Испугался, а в клинику не лег.

 Отвлекшись на результаты, которые выдал компьютер, Алексей сосредоточенно всматривался в экран. Потом нажал несколько кнопок, повернулся к Сергею, что-то просчитывая в уме.

 - Я не из вредности,- через время ответил он и потер ладонью шею,-  я просто себя знаю.  Оттуда бы быстро сбежал или половину персонала избил. Поэтому отца и попросил меня одного в комнате запереть. Хреново было. Кожа горит, кости ломит, внутренности выворачивает, будто тебя три раза в минуту через мясорубку пропускают. Сам себя  исцарапал и руки до крови о стены разбил, но переломался. Все время перед глазами лицо Андрея стояло и похороны мои с цветами и с музыкой. Потом еще долго на Андрея смотреть не мог. Ни на него, ни на наркоту. Как будто одно и то же видел.

 Придирчиво и строго смерив его взглядом, Сергей сказал пронзительно:
- На Андрея смотреть не мог, а с Пашей так дружбу и водил.

Услышав эти слова, Алексей отодвинул клавиатуру. Его лицо изменилось, мрачная задумчивость, которая, как казалось Сергею, отсутствовала в Лехе напрочь, заставила его опустить голову и виновато потупится.

-  Я же  не сразу всю правду  узнал. Один что ли Паша на наркотиках деньги делает? Андрей ведь тоже не крылатый, а рога близко, вон на стенке висят.  Кто знает,  козлы или овцы на дороге у Андрея стояли.  Я думаю, что Пашу он  неспроста, хоть и Левиафаном называет,  после того, что он о нем узнал, с лица земли не стер.

Всегда легко Сергей прощал Алексею выпады в свой адрес, но что касается Андрея, тут он был беспощаден.

- Потому и не стер, что детей его пожалел,- угрюмо отвернувшись, чтобы подавить злость, ответил Сергей и затянулся,-  на себе испытал, как без отца сыну расти.

    Алексей невольно  посмотрел на фотографию его отца. Со странным волнением в голосе, вызванным горечью Сергея,  он сказал угрюмо:
- Я у него не спрашивал никогда,  знаю только, что в автокатастрофе отец погиб, а из-за чего, спросить неудобно.

- Из-за чего,- протяжно передразнил Сергей и сердито посмотрел на Алексея,- из-за кого. Из-за такого же козла, как ты. Такой же пьяный сопляк на встречку вылетел и не стало у Андрюхи отца.

 И затушив окурок, Сергей враждебно нахмурился. Мысль о том, что Сергей негласно винит его, заставили Алексея горячо возразить:
- Зря ты так, Серега. Я хоть когда  злой – безбашенный,  но я скорей дерево обниму или в кювете сгорю, чем чужую машину зацеплю.

И Алексей по своей излюбленной привычке взъерошил непослушную челку.

 По натуре бодрый и веселый Сергей, в эту минуту и без того подавленный тягостными мыслями после разговора с Андреем, ответил озлобленно и осуждающе:
- Тот козел, наверно, тоже так думал. Только не учел, что он не один идиот на дороге. У того идиота, который ему место не уступил, не одной целой кости не осталось – из-под грузовика труп вперемешку с запчастями вытягивали. А Андрюхин отец мать беременную в роддом вез, тоже торопился, от столкновения ушел, но с трассы слетел, перевернулся и насмерть.

 Тяжело переведя взгляд на фотографию, Алексей спросил удрученно:
- Ну и сколько ему дали?

- Ни сколько ни дали, - нервно ответил Сергей и опять закурил, тягостно задумался, продолжил после короткого молчания, -   с места происшествия скрылся, не нашли.

 Алексей растерялся, увидев горячность, с которой Сергей сожалеет не о случившемся, а о том, что виновник ушел от  ответственности. 

- Да, ладно,  - недоверчиво произнес он,- чтоб Андрей и не нашел?

 Сергей смерил его таким взглядом, словно сидящий перед ним Алексей и есть виновник аварии. Алексей невольно поежился.

- Поздно нашел,- холодно ответил Сергей, и выпустил сигаретный дым из ноздрей, будто слова предназначались Алексею, продолжил хмуро:
- Нашел, когда подрос.  Раньше бы нашел, в тюрьму бы засадил, может и живой  тот «Шумахер» остался, а так за чем по трассе гонялся, то Андрей и нашел. Могилу с номером нашел и  еще его родителей: мать слепую от слез и отца парализованного, которым даже хлеба некому купить было на старости лет.

      На некоторое время воцарилось полное молчание. Алексей закусил губу и еще раз пристально посмотрел на фотографию, на которой улыбающийся Андреев отец и его  сослуживцы, окружив подстреленного козла, позируют перед объективом фотоаппарата у сторожевой заставы. Кругом боевая техника, увязшая в песчаных дюнах, на головах «афганки», выцветшие на солнце  и так всегда заметная на лицах бойцов тревога и усталость. Они же стоят, обнявшись дружной командой и, как на пикнике, улыбаются.

  В Алексее сейчас мешалось чувство вины и чувство смятения. Его совершенно сбило с толку то, что Андрей, испытавший такую боль на себе, не упрекнул его в том, в чем сейчас так жестоко обвиняет Сергей. Алексей вздохнул, этот рассказ расстроил и ужаснул его. На фотографии отец, который так дорог был Андрею, улыбается, а в живых его уже нет и, досаднее всего, что оттуда он вернулся, а  жизнь, заслуженную в бою, в мирной жизни  не прожил. Он протянул фотографию Сергею.

- А мне он ничего не сказал,- задумчиво признался Алексей и с содроганием подумал, что тоже мог стать причиной чьей-нибудь страшной смерти. В нем всегда боролось два человека. Рассудительный всегда осуждал вспыльчивого, но слишком поздно и безуспешно.

 Неподвижно остановив на нем сосредоточенный взгляд, Сергей ответил больше недоумевая, чем одобряя:
- Не сказал, потому что переживает, что ты свою судьбу тоже на дороге найдешь.
 
Изобразив на лице брезгливое выражение, Алексей перевел взгляд на компьютер.
- Переживает, скажешь тоже, - усмехнулся он, наблюдая, как «зубы» двухмерного  графика стремительно растут вверх на мониторе компьютера, продолжил язвительно: переживает, что ему коды некому менять будет.

- Если бы ему твои коды нужны были, давно бы ты на нарах гнил,- возразил Сергей строго и раздосадовано смерив Алексея презрительным взглядом.

- Нары раньше сгниют, чем он за папочкины деньги меня отмазывать перестанет,- надменно ответил Алексей. Высокомерно поднял голову, ехидно сощурился.

  В эту минуту у Сергея в руках треснула зажигалка. Особенно его возмутило, что Алексей продолжает хохмить и дурачиться, после того, что он ему рассказал. С досадой он ответил:
- Да если бы я на месте Андрюхи был, я бы тебе за Юльку не в адвокаты, а в патологоанатомы пошел.

 Взгляд Алексея мгновенно ожесточился, щеки начали гореть, он беспорядочно стал перекладывать бумаги, вышедшие из принтера.

- Это вообще только мое и ее дело,-  ответил он, пряча глаза,-  даже у Андрюхи сообразительности хватило не вмешиваться, а ты вечно везде свой любознательный нос суешь.

  Эти слова окончательно вывели Сергея из себя. Ему захотелось встать и ударить Алексея  ехидно ухмыляющейся  мордой в стол.

- Ты только по таким делам и умелец, - с искаженным от злости лицом, разъяренно выговорил Сергей,- а у Андрея не сообразительности, а снисходительности хватило то, что ты испоганил, исправить и ничего тебе не сказать. До сих пор бы у твоей Юльки, на одно твое имя, как на протухшую рыбу, рвотный рефлекс срабатывал, если бы он сам с ней не поговорил.

      Веселость и живость Алексея мгновенно улетучились. Он знал об уникальной  способности Андрея оказывать  психологическую помощь в самых тяжелых случаях. Каким то немыслимым образом Андрей, произнеся только несколько фраз,  иногда умудрялся  останавливать отца на грани сердечного приступа.

Поэтому Алексей прекрасно понял, что Сергей говорит абсолютную правду. Жестокую правду, которую он не хотел спрашивать у  Андрея и тем более неприятно слышать это от Сергея.

- Ты вот при нем столько лет, - хмуро ответил Алексей,-  а он все из тебя друга человека сделать не может. Как был ты шакалом, так шакалом и остался.

Внятно проговаривая слова, словно собираясь на схватку врукопашную, Сергей произнес:
- Потому что вокруг него такие козлы, как ты, все время крутятся, которым рога рубить  и на стенку вешать надо, чтоб другим не повадно было.

     И повернулся к Алексею всем корпусом явно показывая, что он готов к продолжению разговора в более тесном физическом контакте.

      У Алексея была врожденная привычка  все время задевать окружающих острыми насмешками.  Он прекрасно знал, что это Сергея страшно раздражает, и он лишний раз цеплялся к Сергею по поводу и без повода.  Но делал это не из злобы, а больше как кот, лениво греющийся высоко на заборе под солнцем и дразнящий длинным хвостом свирепого пса, привязанного под ним  на цепи.

 Но, как и кот, всегда держал Сергея в пределах максимальной видимости.  Еще Паша сожалел о несостоявшейся карьере Сергея, как превосходного вышибалы, Алексею же еще на боксерском ринге он пророчил славу только, как популярного дворового забияки. В отличие от Паши, Сергей никогда не водил дружбу с Алексеем и не упускал случая в отсутствии Андрея тоже оторваться на нем за все его похождения, о которых прекрасно был осведомлен, из любопытства  читая   дела, которые вел Андрей.

- Поговорили, блин, по душам, - поспешно запаковывая свой ноутбук, нервно сказал Алексей,- сразу бы сказал, что ты с Андрюхой завтракал, я бы даже рот не раскрывал.

 Он встал. Демонстративно близко и без всяких предосторожностей прошествовал мимо Сергея, намеренно задев его локтем. Повернувшись, стал перед Сергеем, на первый взгляд спокойный, но внутренне в полной боевой готовности.

   Под внешностью Сергея, в опасный момент   холодной и суровой, всегда таилось уважение  к людям, смело и достойно принимающим самый откровенный вызов.   Сергей пристально посмотрел на Алексея и отвернулся, затягиваясь. Алексей насупился, решив, что Сергей в очередной раз выказывает своим видом, что не хочет марать об него руки. Алексей обидно сглотнул, вышел из кабинета и хлопнул дверью.

Продолжение: http://proza.ru/2020/09/30/988