Несколько дней из жизни Героя. 1. Начало

И ни зла, ни боли
Всё же плачет сердце
Плачет от того ли
что ни зла, ни боли?

Поль Верлен.



Пролог.

Если чувств хоровод улетел в небеса,
или в пропасть унесся, безумство тая
если солнечный свет, корабли, паруса
не волнуют теперь – есть душа у меня?

Если прожитый день – это тлен, а огни
раньше волчьею стаей пугали во тьме
а сейчас страха нет, ну а чувства – они
улетели ли, скрылись в земной суете.

Может я ищу смерть, может чёрная тварь
вскроет вены, и чувства по стенам стекут?
Я смотрю внутрь себя и пытаюсь… едва ли
пробудить их, найти, достучаться – тук, тук.

И с ума не сойти, вызвав водоворот
                чувств,
нельзя – путь – тупик виден издалека
я спокойно сижу, я спокоен, и рот
открывать, закрывать, увидав рыбака.

Слова, строчки, стихи – цепь из звеньев прочна
если лопнет одно, якорь ляжет на дно
и качает, бросает как лодку меня –
чёрный верх, синий низ – все едино, одно.

Я иду и иду, но на месте стою
между разных людей, через них, но ни к ним
ангела полюбил… ей сказал, что люблю,
но люблю я кого-нибудь, чувствую нимб?

Если чувств хоровод улетел в небеса,
или в пропасть умчался, безумство тая
кто мне скажет – куда же ты делась душа?
И кто спросит – а есть ли душа у меня?



День.


Город. Жара. Духота. Ни тени. Нигде. Рука под часами вспотела. Черная сумка через плечо. Полдень. На часах 12.03. Герой снял часы и запихнул их в задний карман брюк. Ужасно, чудовищно жарко. Он подошёл к незнакомому человеку и глядя в его глаза:
- У меня нет силы воли!
- Ну и что?
- А ты знаешь, каково без неё жить? – заорал Герой, он набросился на мужчину, забарабанил по его груди и плечам кулаками.
- А ты знаешь, что я мертвец? Я мёртв! Мёртв! – в исступлении Герой выбрасывал слова в раскалённый воздух.
Мужик заехал Герою кулаком в лицо - Герой специально подошел к этому борову в майке и шортах, чтобы получить.
- У тебя, что приступ, придурок?!
Герой упал на асфальт. Он валялся в тополином пуху, выплёвывая кровь и уже отказался от осмысленной речи. Кричал.
- Ненавижу себя, дебил, урод! И далее матом.
Люди обходили Героя, а он дёргал руками и ногами. Какие-то бабушки около бетонного забора смотрели на него. Никто не хотел подходить. В горле так пересохло, что Герой стал хрипеть в поту в крови на земле.
Прошло 5 минут. Герой поднялся, вытер лицо о рукав рубашки, взял сумку и сел на ограждение маленького сквера под тополями. Прибежали дети, осторожно подошли сбоку, постояли, о чем-то шепчась и убежали.
- Как же я пойду домой? Грязный, в крови, рубашка порвана? – появились нормальные мысли в голове. Куда? В мягкую кровать? Сейчас? Ты же умираешь! – От этих мыслей бросило в жар. Что с тобой? Что ты делаешь? Почему никто не вызовет милицию? Герой поднял валявшийся возле камень и встал. Проходящим мимо людям не понравилось выражение его лица, они поспешили скрыться. Герой перешёл через улицу и запустил камень – нет-нет, в людей он кидать не собирался, в металлический забор, потому что рядом не было подходящего большого окна. Ничего.
-А-А-А – Герой обернулся вокруг себя. Ага, вот окна с решётками. Непорядок. Герой побежал к окнам, схватился за одну из решеток, стал ее трясти, просунул два кулака через прутья, ударил в крашенное стекло. Прочное! Еще раз ударил. Разбилось. Полетели осколки. Одернул руки. Кто-то закричал. Как сильно он разрезал руки. Да и больно в добавок. "Ну слава богу. А то как-то совсем не интересно. Могу смело причислить себя к животным – реагирую на непосредственные раздражители. Я стал животным!" Как-то стараясь прекратить течение крови, засунул руки подмышки. Пошёл на середину улицы – нет, не для того, чтобы задавили, а вот хочется тут встать. Выбежал охранник с женщиной из дома, где Герой разбил окно.
- Ты что делаешь? – смотрят на Героя широко раскрытыми глазами. "Ну конечно, зрелище не забываемое, представляю себе, как я выгляжу". Женщина захотела подойти к Герою, но оживленное движение мешало сделать ей это быстро.
"Ага, вот, наконец, за мной приехали" – одновременно милиция и скорая помощь. Мир не без добрых людей. Двое с дубинками вылезли из уазика и к Герою: – Ну-ка, стоять на месте. Герой от них в сторону скверика. Они быстрее. Он развернулся к ним лицом и постарался боднуть одного в живот – тот увернулся и Герой упал на бок, ударившись локтём о землю. Навалились на него сверху.
- Его надо в больницу – смотри как кровь хлещет – сказал подощедший медбрат.
- Да, подожди ты. Мент обыскал Героя, обнюхал, посмотрел на неисколотые вены и заорал:
- Пил? Курил? Нюхал? - Герой молчал, улыбался.
- Странный он какой-то, Семён – один обратился к другому. Через некоторое время они потащили Героя в белую машину.
- У, тварь, кровью здесь запачкает всё – разрывая на мне рубашку, сказал медик. Не похоже по тебе, что есть проблемы. С жиру бесишься?
Герой лежал молча, кровь пульсируя, лилась из правой руки. Медбрат перетянул вену. Закрыли заднюю дверь в машине, отделив зевак от Героя. "Не знаю, едем ли мы или стоим на месте?". Герой силился что-то вымолвить, но силы куда-то делись.
- Лежи, лежи.
Внутри машины жарко. Духота. Герой провалился в липкую темноту. Навсегда.

*

Неясные белые тени склонились над Героем, и голоса их не доходили до сознания, а колебались между полом и потолком, между потолком и полом. Потолок был где-то близко, но звуки удалялись дальше и дальше вверх и исчезали, но потом опять появлялись – ближе, резче, но не четче. Прилив, отлив, прилив, отлив. С какой-то стороны образовался светлый проем и глубоко сочувственный голос спросил:
- Можно ему вот это?
- Ему теперь всё можно -  ответил такой-же сочувственный голос.
Прилив, отлив, прилив, отлив. Ничего не слышно, кроме волн и моря, а ракушку к уху не надо подносить.