Цвет голубой

Все персонажи являются вымышленными,

и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно



Недалёкое будущее…



В тот день Эмме казалось, что время тянется бесконечно долго, хотя на самом деле телепортация от места работы до квартиры занимала всё те же 10,5 секунд. На Детройт – центр роботостроения в Соединённых частях Америки – уже опустились бы сумерки, но этого им не позволяли сделать световые щиты вокруг каждого из строений: реклама, государственные лозунги, информация об адресе и жильцах – всё это можно было найти на бесплотном светло-голубом мареве.

Девушка 23 лет материализовалась в серебристо-матовой капсуле специального отсека, который мы бы назвали прихожей, и тут же бросилась в единственную обманчиво пустую комнату.

Там стояла огромная коробка из непрозрачного толстого пластика. Рядом светилась голограмма высокого молодого человека в белом комбинезоне.

– Доставка заказа была произведена в 15 часов 12 минут 34 секунды компанией «Айконик Корпрорешн». Желаете посмотреть запись?

Как же удобно, что посылку доставляют сразу домой! Из фильма о прошлой Америке девушка знала, как раньше трудно приходилось почтальонам, полицейским и врачам, скованным законами о неприкосновенности жилища, но теперь-то это всё искоренено. Вот это и называется прогресс! Даже мебель почти ушла в прошлое: что-то впаяно в стену и появится после нажатия кнопок на световом табло, что-то и вовсе не нужно. Девиз нынешнего времени: минимализм и сдержанность! Впрочем, не во всём…

– Нет, скройся! – хозяйка квартиры нетерпеливо махнула рукой, не отрывая заворожённого взгляда от коробки. В нетерпении Эмма закрыла рот руками и по-детски запрыгала от радости, тряся руками: наконец-то!

Правила обращения с посылками были ей знакомы, поэтому она без промедлений нажала на большую круглую кнопку перед собой и мелодичный голос стал зачитывать ей инструкцию по применению и условиях возврата и ремонта товара. Это обещало затянуться надолго. На простую машинку для укладки волос в прошлый раз ушло 5 минут! А тут…

Эмма обошла кругом посылку, трепетно касаясь упаковки и силясь разглядеть что-то сквозь запущенный за пластиковые стенки дым, который предохранял товар от повреждения и сохранял его свежим.

  Скорей бы, скорей бы эта нудная лекция закончилась! Ведь только по окончании озвучки инструкции посылка может быть открыта, а до этого её прочно держал силовой замок.

Эмма проверила на светящемся табло посылки оставшееся время и закатила глаза: инструкция прочитала лишь на 10%! Зачем вообще нужны эти инструкции? Она уже и так знает всё! Она так долго думала, читала и ждала, что может устроиться продавцом!

Дважды стукнув по едва заметной точке за своим левым ухом, девушка «сняла» защитное поле с рабочего плотно облегающего её спортивное тело комбинезона, а затем и последний. Оставшись в тонком нижнем белье, сладко потянулась, приподнявшись на цыпочки.

– Новости, – отдала она мысленный приказ, и из стены тут же выкатилась панель, вспыхнувшая мягким ровным неоновым светом.

– …Сторонники возвращения прежних ограниченных устоев опять устроили забастовку в попытках привлечь внимание к вопросу о рождении детей от женщины. Никто из полицейских не пострадал, зачинщики доставлены в суд для вынесения приговора о нарушении порядка…

Эмма взяла появившийся из холодильника по её воле стакан с витаминным коктейлем и неодобрительно нахмурилась, глядя на экран.

– … «Люди должны рождаться не в капсулах, а из чрева женщины!» - пылко выкрикивала пожилая особа, пока роботы-полицейские осторожно окружали её. – Опомнитесь! Человечество должно быть человечным!»

– Эти так называемые «ретрограды» в последнее время становятся всё более агрессивными, – серьёзно заявил диктор, весомо сведя брови к переносице. – Рождение детей в капсулах не может идти ни в какое сравнение с тем варварским способом, которым пользовались наши предки. Имей они наши технологии, то поступили бы также. Риск появления на свет больного ребенка или ребенка с отклонениями составляет всего 0,01% от общего числа выведенных младенцев. При прежнем методе, за который ратуют эти неразумные люди, процент составлял почти 70%! Это знают даже школьники! Не правда ли, серьёзная разница? Наши дети появляются и выращиваются в капсулах, а потом передаются парам, подавшим заявление по форме БТАС[1]. Замечу, что количество детей при столь гуманном прежде всего по отношению к женщине способе, позволяет избежать появления сирот, как в прежние времена.

Эмме было это всё неинтересно. Она не понимала, зачем ретрограды затевают всю эту шумиху? Это ж так глупо! Что может быть проще и надёжнее, чем ребёнок, выращенный специально под конкретную пару? Из курсов истории она помнила, что раньше дети появлялись только в родах, но сейчас же уже другие времена! После 3-й мировой войны всё изменилось, даже её родной стране пришлось заново объединять именно сохранившиеся части, а не штаты. Прогресс, ставший следствием развития науки во время войны, неизбежно повлёк за собой не только изменения в социальной и бытовой жизни граждан, но и законах, моралях, понятии о нормальности и приемлемости чего-либо.  

  Её мысли были прерваны объявлением диктора.

– А сейчас по данной ситуации выступит Гай Раон, концерт которого пришлось задержать из-за забастовки ретроградов.

Гай Раон.

Сердце Эммы бешено забилось, она взмахнула рукой, увеличивая экран на максимальную величину и встала почти вплотную к мерцающему изображению.

Гай Раон!

Гай Раон – это легенда. Это знаменитый на весь оставшийся после череды землетрясений мир и самый популярный певец на двух материках. Вот уже 2 года он занимает первое место в рейтинге «Голос мира», потому что именно его двойников-роботов покупают чаще всего. Эмма даже вспомнила передачу о женщине, которая содержит уже трое таких копий любимого певца. Никогда ещё девушка не ненавидела так сильно кого-то, как ту счастливицу. Зависть заклокотала в её висках, и вживлённый в сердце биологический чип чуть было не послал вызов в медицинскую службу.

Девушка снова пережила тот день. После репортажа об удачливой владелице, разумеется, пустили рекламный ролик, в котором Гай Раон – невозможное и недостижимое совершенство – мягко улыбался, касаясь своих идеальных губ, завлекал глазами, лукаво наклоняя голову, пока одежда на нём менялась в зависимости от фона за ним: клуб, музей, ресторан, уютная квартира…

Всё это время чужой мужской голос вещал о том, что где бы вы ни были, кем бы ни работали, Гай Раон старается выступать как можно лучше именно для вас, он думает о вас, вы ему интересны.

А потом уже в заключении камера замирала на лице «божества», которое тихий вкрадчивым тоном, доверительно мурлыкал:

– Я хочу узнать тебя. Позволь мне это.

 Угол камеры чуть смещался вправо, и зрачки глаз Гая расширялись.

– Согрей меня, – шёпотом. – Я хочу быть твоим…

И вот тогда. Именно в тот день Эмма сделала это: заказала себе базовую комплектацию двойника, не заботясь о сумме кредита, автоматически оформленным на неё. У неё же есть работа, значит, расплатится. Так думала она, так посчитала и кредитная система.

Кадр моргнул, а вместе с ним и восхищённая девушка, влюблённая в певца лет с 17.

Рой Гаон как всегда был великолепен, держался скромно и с достоинством. Ни для кого не был секрет о многочисленных небольших операциях для укрепления голосовых связок и сохранения его красоты, наоборот, в нынешнее время считалось очень престижным делать такие модификации и улучшения.

– Уважаемые мои сограждане, – начал он, вежливо поклонившись всем присутствующим репортёрам-настройщикам камер. – В первую очередь, я хотел бы заверить вас, что со мной всё в порядке. Благодарю за беспокойство, – он отвесил ещё несколько небольших поклонов. – Во-вторых, я хотел бы вступиться за тех людей, что устроили сегодня забастовку. Да, да, они такие же люди, как и мы с вами, так давайте же поможем им разобраться в своих заблуждениях и наконец перестать доставлять всем беспокойство. Как человек, к мнению которому прислушиваются, я не мог пройти мимо такой ситуации. Поэтому я создал петицию о рассмотрении властями возможности, - я подчёркиваю, – только возможности – мягкой коррекции сознания. Ведь эти тревожные мысли меньшинства беспокоят их настолько сильно, что они позволяют себе проявлять безрассудность и злость. Разве такими людьми мы хотим быть? Разве стоило человечеству проходить все ужасы последней войны, чтобы сейчас мы не могли объединиться окончательно? Я думаю, что ответ очевиден. Именно поэтому я, Гай Раон, прошу Вас взять мою руку и присоединиться к моей просьбе. Власти не могут бездействовать, когда есть хоть малейшая вероятность причинения вреда гражданам. Поэтому прошу Вас, нажмите на вот эту кнопку, – он вытянул руки вперёд, обворожительно улыбаясь, и между его большими пальцами высветился жёлтый кружок, – подпишите мою петицию прямо сейчас, и вместе, – тут он сделал паузу, словно застеснявшись, – мы сможем всё!

Эмма беспрекословно коснулась указательным пальцем правой руки виртуальной кнопки, давая таким образом своё согласие, а затем, покраснев, невесомо коснулась улыбающееся лицо: совершенство.

– Благодарю вас! – выдохнул Раон, и Эмме показалось, что он говорит это именно ей, хотя, конечно, она знала об алгоритмах, которые устанавливают зрительный контакт вне зависимости от стороны, где стоял пользователь.

Его место снова занял диктор новостей, который бодро сообщил, что уровень радиации на приграничных зонах всё ещё высок, однако беспокоиться абсолютно не о чем…

Эмма и не беспокоилась. Она выключила экран, и тот послушно исчез в стене.

Она была согласна с Гай Раоном. Эти люди опасны. Им же дали возможность жить, как они хотят. Гонения на них были прекращены ещё несколько лет назад, их взгляды хоть и не разделяло большинство населения, но с ними смирились. Пусть делают то, что считают нужным, только к остальным со своими проблемами и моралью не лезут! Пусть держатся на расстоянии и молчат! Конечно, им было сложно регистрировать своих детей, а некоторые и вовсе отказывались это делать, кочуя из города в город, но в конце концов чипы призваны облегчить жизнь и максимально обезопасить людей! Поэтому согласно закону, изданному в прошлом году, в случае несогласия ретроградов на вживление чипов их детям, разрешено делать это в принудительном порядке. Если же родители начнут чинить препятствия, то ребёнок мог быть отобран из такой семьи.   

– Сами не знают, чего хотят, – осудительно покачала головой Эмма. – Некоторые просто не умеют принять хорошие перемены. Это раньше правительство было алчным и помешанным на контроле. Сейчас всё иначе. Власти заботятся о нас, поэтому глупо сомневаться в нужности их действий. Да и к тому же роды, – она передёрнула плечами, вспомнив кадры из фильма по истории в школе, – как можно вообще добровольно соглашаться на такое? Безумие. Я понимаю, что раньше нельзя было обойтись иначе, но сейчас! Зачем рисковать здоровьем ребёнка, если можно вырастить в капсуле и быть уверенным в отсутствии у него отклонений? Не понимаю.

 За всем этим она не заметила, как смолкла инструкция. Нежели? Неужели теперь можно открыть посылку?

Споткнувшись о собственные ноги, Эмма отнюдь не грациозно подошла к своей покупке.

Вот он – момент, которого она ждала с тех пор, как увидела Гая на экране! Он здесь! С ней! Её собственный прекрасный и совершенный! Теперь нет смысла в жалкой голограмме Раона: разве сможет бесплотное световое изображение сравниться с двойником, который может касаться и которого можно коснуться в ответ?! Нет, конечно, нет!

Дрожащей рукой, которой пару минут назад так уверенно отдавала свой голос, девушка коснулась мигающей панели.

Дым мягко опал к ногам Эммы и мужской фигуры в лёгком светло-голубом глухом комбинезоне.

Глаза Раона по-прежнему были закрыты, и девушка заволновалась: надо было прослушать инструкцию до конца, да? Она что-то не активизировала или не нажала согласие?

В недоумении и уже разочаровавшись во всей этой затее, Эмма занесла руку над светящимся табло, чтобы связаться со службой поддержки, как вдруг тихим и спокойным голосом её покупка спросила:

– Мне можно открыть глаза, покупатель?

– Что? – моментально выпрямилась Эмма.

– По данным службы контроля удовлетворения клиентов, 84,6 процента покупателей были напуганы, если модель Раон-5 открывает глаза прежде, чем заговорить. Пожалуйста, ответь на вопрос. Но если Вы хотите, чтобы глаза были закрыты, или была создана иллюзия слепоты, то Вам надо озвучить соответствующую команду.

– Ой, нет. То есть да. В смысле ты можешь открыть глаза.

– Спасибо, покупатель, – двойник медленно, очевидно в полном соответствии с заложенной программой, основанной на опросах и исследованиях, поднял веки. – Обратите внимание, что заводская базовая комплектация предполагает ровный цвет глаз за номером 23 «Простой карий». Если Вы пожелаете изменить радужную оболочку или весь глаз, пожалуйста, посетите официальный магазин комплектующих.

– Ты прекрасен! – выдохнула от счастья Эмма, чувствуя, как глаза защипали от слёз.

Дотронувшись до его плеча, девушка буквально захлебнулась от накативших эмоций.

– Тёплый… – выдохнула она.

– Температура наружного покрова поддерживается на уровне 36,6 градусов по Цельсию. По желанию клиента, данный параметр может быть изменён на любо срок и в любое время, – услужливо откликнулся двойник.

Эмма не хотела ничего менять. Как можно быть недовольной совершенством?!

Она ликовала и была абсолютно счастлива, когда сидела напротив своего собственного Раона и смотрела, как двойник искусно делал вид, что, как и она, получает удовольствие от еды. Он её просветил о том, что потом еда будет им удалена, а полость очищена, но это не имело значения.

Девушка часто касалась руки Раона и, робея, пару раз дотрагивалась до его щеки. Ей было известно, что в рамках базовой комплектации никакой иной близости, в частности поцелуи, не были предусмотрены, но сейчас ей это не казалось важным! Да, речь простая, даже формальная, но он может поддержать разговор на любую тему, может идеально воспроизвести специально для неё любую песню своего человеческого прототипа и даже исполнить несколько танцевальных движений. О чём ещё можно было мечтать?

Спать гуманоидному роботу было необязательно, но вид спящего двойника успокаивал клиентов, поэтому данный режим был также запрограммирован компанией. При имеющейся программной установке он ни за что бы не лёг на выпавшую из стены кровать, что не помешало ему расположиться на полу рядом по желанию Эммы.

– Это лучший день в моей жизни! – думалось девушке, которая засыпала с улыбкой на губах и глядя на своё «лучшее решение в жизни».

Утро на работе её коллега Патрик протянул ей стаканчик витаминного коктейля, который покупал каждое утро специально для неё.

– Ты такая счастливая сегодня. Привезли?

Эмма даже не пыталась скрыть своё довольное лицо, однако эмоции до сих пор били через край, поэтому горло перехватило, и она смогла лишь энергично кивнуть, принимая в руки жестяной высокий стакан. При этом их пальцы соприкоснулись на несколько мгновений, от чего Патрик едва заметно вздрогнул.

 Эмма его не понимала. Да, он добрый, внимательный, часто помогает ей с работой, но вместе с тем его рассуждения, которые он иногда озвучивает вне её понимания. Взять, например, такую мелочь как его цвет кожи. Чтобы она была темнее он долгое время принимал препараты, стесняясь своего светлого оттенка шоколадного[2], однако потом вдруг в одночасье перестал. Он ходил по офису, отличаясь от коллег своим естественным тоном, при этом широко и гордо расправив плечи. Эмма этого не понимала: как может нравиться натуральность? Сейчас все стараются приблизиться к идеалу: чуть темнее, чем её собственный, и обязательно принимать добавки, чтобы придать синеватый, оранжевый или баклажановый оттенок. Кроме того, Патрик, насколько ей было известно, единственный в офисе, кто рождён родителями разного пола. Это всегда играло против него: словно невидимый ореол окружал молодого человека, и каким бы исполнительным и умным работником он не был, при общении с ним люди чувствовали к нему самый разный спектр эмоций: от жалости до брезгливости. Пока они не знали о его семье, отношение к нему было самым обычным, однако стоило всплыть подробностям его рождения, и окружающие совершенно неосознанно ставили невидимый барьер между НИМ и ИМИ.

Эмма тоже выставила этот барьер, испытывая некоторое превосходство над этим коллегой, однако Патрик почему-то настойчиво старался его стереть и стать ей хорошим другом.

– Да! Он невероятен! Ты знаешь, он совсем как живой! Я так счастлива!

– А ты знаешь, что компания-производитель специально устанавливает долгую паузу до открытия посылки, чтобы встроенные антенны послали в твой мозг нужные сигналы и сняли эффект «Зловещей долины»[3]?

– Это чушь. Я слышала об этом, но это же только страшилки! Андроиды не могут вызывать отторжение! Мой Раон – совершенство! Не могу представить, что есть кто-то прекрасней его!

– Ты прекрасней всех! – вырвалось у Патрика и тот смутился под непонимающим взглядом девушки.

– Сравнил! – нахмурившись от такой нелепости, фыркнула она. – Тебе тоже надо купить андроида! Я слышала, что среди мужчин популярна…

– Меня это не интересует, – решительным тоном перебил её Патрик. – Тебе правда не кажется это неестественным?

– Что именно? – переспросила Эмма, приветственно кивнув коллеге за соседним столом. У Лейлы уже три месяца был андроид-двойник одного из участников мужской вокал-группы, и новой обладательнице Раона не терпелось похвастаться той своей покупкой.

Патрик, конечно увидел, что фокус внимания Эммы полностью сместился с его персоны, отчего его желваки дёрнулись как от боли.

– Люди должны жить с людьми, а не с андроидами, – уверенно сказал он.

Эмма повернулась к нему и шокировано распахнула глаза.

– А зачем? Доказано, что дети в парах с андроидами дети спокойнее и послушнее, чем в парах, где оба супруга – люди. Да и для рождения ребёнка это не нужно.

– Вот именно! Ты думаешь это нормально? – вырвалось у молодого человека.

Губы Эммы презрительно дрогнули.

– Ты что – ретроград?

Патрик, явно борясь с собой, прикрыл глаза и сделал шумные вдох и выдох.

– Ты же знаешь, что да.

– Патрик. Я думаю, что тебе надо идти работать. Сейчас, – сквозь зубы процедила Эмма.

– Увидимся, – бросил он и покинул её.

– Зачем ты с ним общаешься? Странный тип, – недовольно покачала головой Лейла. – Говорят, что у него высокие показатели, но он… странный.

– Гай Раон говорит, что они такие же люди, просто запутавшиеся, – неуверенно пробубнила Эмма, а потом перегнулась через стол и заговорщицки прошептала: «Вчера я получила Раона!».

К их обоюдному сожалению, начальник отдела уже включил магнитные поля над каждым из рабочих мест, значит, поговорить удастся лишь в обеденный перерыв, а пока – только работа и не отвлекаться.     

Впрочем, её первичная эйфория прошла меньше, чем за неделю.

Она совершенно не подумала о том, что содержание двойника будет обходиться ей в треть заработной платы, а вторую треть теперь забирал кредит.

И дело не в том, что андроид требовал действительно необходимых трат: Эмме нравилось покупать ему одежду, а не комбинезон, как у неё, браслеты, кольца, серьги, подушки, одеяло… Девушке захотелось уюта в квартире, поэтому пришлось купить второй стул, а затем и вовсе поменять стол.   

В специальном каталоге двойники были изображены в прекрасных интерьерах, и Эмме хотелось создать для своего Раона хотя бы что-то похожее на них. Кроме того, двойник заботился о ней, по крайней мере она так думала. Он советовал ей покупать продукты подороже, чаще менять комбинезоны и даже заикнулся о настоящем платье.

Первым звоночком стало то, что капсула для телепортации одним утром отказалась работать: отключена за недостаточностью средств на счету. Тогда Эмма впервые в жизни опоздала на работу, за что автоматически был наложен штраф. На столе её ждал стаканчик с коктейлем от Патрика. Обратно она  возвращалась на электропоезде, серебряной пулей проносящимся мимо зданий: это было в разы дешевле, чем телепортация, о которой, видимо, придётся забыть на какое-то время. Хорошо, что Патрик перевёл ей кредитов на поездки как раз до конца месяца.

Самым сложным в таком передвижении по городу оказалось даже не необходимость контактировать так или иначе с большим количеством людей – чего Эмма не любила – а неизбежное наблюдение за другими андроидами и сравнение не в свою пользу. Адроиды других владельцев в отличие от её двигались плавно и свободно, умело шутили и держались очень близко к своим хозяевам, даже поддерживали их под локоть или талию!

Теперь все мысли Эммы были заняты тем, как заработать побольше кредитов, чтобы оплатить новую программу для своего Раона, потому что базовая комплектация перестала её устраивать.

Конечно, можно было подождать несколько месяцев и набрать нужную сумму, но девушке хотелось, как можно скорее ощутить прикосновения своего кумира!

– Эмма, тебе не кажется, что двойник тянет тебя на дно? – спросил её Патрик, угощая питательной смесью, на которую, как он заметил у девушки в обед не хватило кредитов.

– Если ты о долге тебе, то я всё верну, – огрызнулась та, с раздражением принимая из рук коллеги еду.

– Я не об этом! – Патрик выставил вперёд руки. – Я волнуюсь за тебя. У тебя уже есть кредит, который сжирает львиную часть зарплаты, а ты заказываешь ещё и ещё. Может остановиться?

–    Ты просто не понимаешь! – Эмма с досадой сморщила хорошенький носик, сердясь ещё и на то, что не поняла слово «львиная». – Если бы ты завёл себе чьего-либо двойника, то понял бы меня! Вот кто тебе нравится?

Патрик встрепенулся и замер. Его глаза беспокойно забегали по сторонам. Наконец он выдохнул.

– Ты.

– Я серьёзно! – нахмурилась девушка. – Какой у тебя идеал? Кто из певиц или актрис тебя привлекает?

– Никто из них, – отрезал молодой человек. – Почему ты не веришь, что я сказал правду?

– Тебе бы пошла Лайса Макги! – Эмма с видом знатока вынесла вердикт. – От неё без ума почти все мои знакомые мужчины. Тебе точно стоит завести себе её двойника. Было бы так здорово, Пат! Мы могли бы гулять вместе со своими двойниками! Только представь себе, как это будет здорово! Да и в компании к тебе бы стали лучше относились. Ведь почти у всех есть двойники.

Патрик испытующе посмотрел на девушку.

– Эмма, пойдём в кафе? Вечером. Только ты и я. Любое, какое захочешь.

 – Зачем? – искренне удивилась она. – Я настолько плохо выгляжу, что ты решил меня покормить? Или тебе надо поговорить?

– Нет, не в этом дело, – замялся парень и легонько дотронулся до её кисти. Опомнившись, быстро отдёрнул. – Ты… – Патрик сделал глубокий вдох и выпалил, – Ты мне очень нравишься, Эмма. Раньше такая встреча называлась «свиданием», когда двое встречаются, чтобы поговорить и узнать друг друга получше.

– Но мы и так знаем друг друга, – девушка ничего не понимала, как ни старалась.

«Всё же в семьях ретроградов какие-то странные порядки», – подумалось ей.

– Эмма, свидание – это как первый шаг для создания семьи, – пытался объяснить молодой человек. Взволнованный, он чуть наклонился к ней, его глаза блестели. В этот момент Эмме показалось, что молодой человек стал чуточку красивее.

– Семьи… – повторила она за ним, очарованная необычным выражением его лица. – Но… Но ведь нам не поступила такая директива от Агентства по устройству брака. Так что я не понимаю, зачем нам встречаться?

Болезненная гримаса исказила лицо Патрика, отчаяние охватило его и сдавило грудь.

Эмма же нашла удобный повод для того, чтобы уйти и оставить молодого человека одного. Конечно, позже она, вспоминая произошедшее, пожурит себя за то, что не вызвала ему медицинскую службу, ведь Патрик внезапно переменился в лице и стоял будто оглушённый, но раз он пришёл на работу на следующий день, значит, с ним всё в порядке. И девушка выкинула из головы тот инцидент. Её больше занимал вопрос получения кредитов: надо было срочно что-то придумать, чтобы купить Раону новое обеспечение, при котором он сможет её поцеловать в губы…

Эмма поняла, что ей срочно нужно повышение ранга. Только переход на новую должность гарантирует ей не только бОльшую зарплату, то и увеличение размера кредитного доверия. Но как это получить? Она старалась работать усерднее, однако подспудно понимала: это даст эффект спустя год или два. Она не может так долго ждать! И вот однажды девушка случайно услышала, как двое коллег обсуждали проект, который выдали Лейле: если она с ним справится, то точно получит повышение в следующем месяце, потому что он важен для общего показателя отдела.

Эмма застыла на месте: вот оно! Почему этот проект отдали Лейле, а не ей? Это несправедливо! Да, Лейла старше её на три года и более опытная, но разве честно, что она получит повышение, которое так важно Эмме?!

Моральный выбор мучал её недолго: ровно до того момента, как она – уставшая и расстроенная – вернулась домой. Раон встретил её приветливой улыбкой. Целомудренно приобнял за плечи и, взяв за руку, чинно пожал её.

Эмма решительно прижалась к андроиду и приказала:

– Поцелуй меня!

Взгляд Раона стал стеклянным, глазные линзы помутнели.

– Базовая комплектация не предусматривает данного физического контакта. Пожалуйста, обновите программу до уровня «Медиум». Хотите произвести оплату сейчас? – снова услышала Эмма из приоткрытой щели рта Раона чужой бездушный женский голос.

– Нет! – рассердилась девушка.

– Эмма, пойдём ужинать? – спросил её Раон, вернув себе ясность взгляда и свой собственный бархатный голос.

Девушка кивнула и, пока ложкой вырисовывала круги в питательном пюре, знала, что она сделает завтра на работе.

 Лейла действительно хорошо знала своё дело, поэтому никто не сомневался в том, что она успешно справится с задачей. Их с Эммой начальник отдела удивился, когда Эмма, стесняясь и запинаясь, попросила и ей дать шанс выделиться: ведь если она справится лучше Лейлы, то может рассчитывать на повышение. Господин Майерс с сомнением посмотрел на мнущуюся девушку: он знал, как работают его сотрудники, от особы перед собой ждать каких-то небывалых результатов не приходилось. Однако он не нашёл причины отказать ей в просьбе, ведь конкуренция – это прекрасно, поэтому переслал задание и Эмме, подтвердив, что кто лучше справится, то и получит повышение в должности. Майерс был абсолютно уверен в Лейле, но здоровые амбиции он любил не меньше.  

– Прости, Эмма, – покачал головой Патрик. – Я не силён в программах такого типа. Я могу изучить язык и подход, если я очень постараюсь, то это займёт у меня месяц.

– Месяц? – упавшим голосом повторила Эмма и уронила голову на скрещенные перед собой руки. – Раз тебе нужен целый месяц, то у меня это займёт полгода, не меньше. А к тому времени Лейла 100 раз напишет программу. Что же мне делать?

– Мне очень жаль, –  Патрик робко похлопал девушку по спине. – Может… Может ты всё же подумаешь насчёт кафе? Говорят, что вкусная еда разгоняет грусть.

– Не хочу я есть, Пат, – грустно отмахнулась та. – Мне обязательно надо как-то сделать это задание. Сегодня утром в новостях сказали, что ожидается повышение цен на программное обеспечение андроидов. Если я что-то не придумаю сейчас, то потом мне ещё сложнее будет изменить базовую комплектацию.

Патрик сильно закусил нижнюю губу: может она оставит наконец эти бесплодные попытки улучшить андроида, если совсем не будет кредитов?

Однако вслух он не осмелился это произнести.

Эмма всю неделю ревностно наблюдала за тем, как Лейла увлечённо создавала программу, полностью отдаваясь любимой работе. Конечно, она знала о предстоящем повышении за выполненную работу, поэтому часто улыбалась, предвкушая покупку последней версии обновления для своего андроида, а там может и стоит заказать двойника того же Гай Раона?.. После того, как Лейла услышала восторженный отзыв Эммы о своём двойнике, та тоже задумалась о покупке такого андроида.

У Эммы дело не спорилось: ей никак не давалось написать даже треть программы, так как те языки программирования, которыми она владела, были не способны решить задачу коротко и просто.

Казалось, что её чаяниям не суждено было сбыться, однако тут вмешался случай.

В день окончания работы над заданием Лейла вдруг ощутила резкую боль в животе: с самого утра ей было не хорошо, но ближе к концу дня её самочувствие ухудшилось. Господин Майерс тут же получил информацию от её биологического чипа и открыл дверь в отдел, ожидая прибытия медицинской службы.

– Эмма, пожалуйста, отправь за меня программу, – сквозь стон попросила Лейла подругу, – Там всё готово, надо только дописать письмо. Пожалуйста…

Новый приступ боли заставил девушку скрючиться на световом завихрении, которое разложили врачи. Те тут же отодвинули Эмму и остальных от пациентки, нажали несколько клавиш на переносном пульте управления, заставляя завихрение превратиться в транспортационный кокон, и ушли.

Коллеги стали расходиться по домам, так как уже прозвенел гудок, оповещавший о конце рабочего дня.

Эмма колебалась недолго. Она села за стол Лейлы, нажала пару клавиш, затем пересела за свой стол – так она сделала пару раз. Наконец выключила оба экрана и уже собиралась уходить, как буквально врезалась в мощную грудь Патрика.

– Пат! Ты меня напугал! Что ты тут делаешь? Я думала, что все ушли!

Патрик взволнованно смотрел на неё.

– Я знаю, что ты сделала, Эмма. Так же нельзя! Это же правонарушение!

Перепуганная девушка схватила руки молодого человека и сильно сжала их.

– Умоляю тебя, Пат, умоляю, никому не говори! Ну же, прошу тебя. Ты же знаешь, как мне нужно это повышение! Мне нужно…

– Ты это сделала, чтобы покупать разные вещи андроиду, я знаю. Эмма, разве ты не видишь, как это подло?

– Я… Я поделюсь с тобой, Пат. Обещаю! Если ты никому не скажешь об этом, то я буду каждый месяц делиться с тобой частью заработка. Сколько ты хочешь? Ну? Скажи!

Патрик тяжело вздохнул и робко положил руки ей на плечи.

– Сходи со мной на свидание.

И вот в первый же выходной они сидят в кафе: хорошее заведение, Патрик одет очень нарядно – новый комбинезон со старомодным галстуком сверху, принёс редкость – живой цветок в пластиковом коробе. Суккулент своими обманчиво прочными сочными листьями был похож на звезду, а не на розу, как утверждал продавец, оправдывая название растения – «каменная роза». Напротив него сидит Эмма: в невзрачном обычном комбинезоне, нервно постукивает пальцами по столику, старается не смотреть на собеседника и по сторонам. Ей неприятен тот осуждающий взгляд, которым их одарил официант, узнав, что эти двое не пара, подобранная системой, не просто коллеги, а на ретроградном «свидании», о чём гордо заявил светящийся от счастья Патрик.

– Почему он не мог промолчать?! – бушевала Эмма, вполуха слушая рассказ визави о том, как ему удалось купить для неё настоящий живой цветок.

– Он очень милый, – вяло промямлила девушка в ответ на прямой вопрос, нравится ли он ей.

Патрик неловко сглотнул, понимая, что всё идёт совсем не так, как он надеялся.

– Ты… Ты уже получила повышение, да? – спросил он, полагая, что так сможет разговорить Эмму.

Эффект оказался обратным: девушка сжалась и взглянула на него со злобой и страхом.

– Да, ты же знаешь.

– Теперь ты сможешь купить что-то ещё, да? Что ты хочешь?

– Послушай, нет необходимости ходить вокруг да около, – вспылила она. – Хочешь денег? Скажи – сколько? Хочешь узнать, переживаю ли я из-за Лейлы, которая теперь не хочет меня даже видеть и просит о переводе? Что ты хочешь?

– Я просто хочу стать к тебе ближе, Эмма, – растерялся Патрик. – Хотя… Ты права: мой поступок похож на шантаж. Да, я поступил ужасно. Прости меня, пожалуйста. Ты можешь уйти, если хочешь. Я никому ничего не скажу и не буду у тебя ничего требовать.

И впервые с того момента, как они встретились в этот день, глаза девушки вспыхнули радостью, а лицо оживилось.

– Правда? Ты не обманываешь меня? Хотя, конечно, нет, ты же ретроград, вряд ли вы на такое способны! Спасибо тебе, Пат! До встречи в офисе!

Несмотря на принесённый заказ – высококачественное витаминное пюре с маленьким кусочком самой настоящей картофелины – она вскочила из-за стола и рванула к выходу. Патрик опустошённо смотрел ей вслед. На столике остался подарок для Эммы, добытый с таким трудом. Почти все деньги в общине ретроградов принято отдавать родителям, а те в свою очередь перечисляют их Менторам – духовным лидерам. Поэтому копить на что-то было сложно.

Молодой человек снял неуместный галстук и оттянул ворот комбинезона: трудно дышать.

Никогда ещё в своей жизни он не чувствовал себя таким лишним, таким одиноким и непонятым. Неужели он обречён тянуть бремя своей непохожести на других? Почему он не родился как большинство людей вокруг? Почему не купит себе чьего-нибудь двойника-андроида и не может просто подождать директивы от Агентства по устройству брака, чтобы ему подобрали супругу?! Какая разница с кем растить ребёнка, выращенного в лаборатории и переданного им по истечение девяти месяцев?! Почему он так не может? Почему?! Сейчас он ненавидел своих родителей-ретроградов и себя самого сильней, чем когда-либо.

Усилием воли он заставил себя взять в руки ложку: придётся съесть обе порции, ведь если он принесёт еду домой, ему не избежать вопросов о его реальных доходах. Слёзы душили его, осознание своего одиночества вышло на новый уровень. Всё было напрасно.

Чувствуя, что вот-вот расплачется при посетителях кафе и персонале, Патрик резко поднялся и, широко шагая, направился в туалет.

– Странные эти ретрограды, – прошептала женщина за соседним столиком своему андроиду – двойнику известного актёра.

– И опасно непредсказуемые, – заметил тот, автоматически передавая в главный центр наблюдения видео из кафе, фиксируя этого человека.

А Эмма буквально летела домой, намереваясь скорей попасть в разрешённые объятия Раона! Ещё день и она сможет купить новое обновление для него до окончания скидки!

Её путь пролегал мимо огромного торгового центра. И если раньше она с щемящим сердцем проходила мимо, то сегодня, улыбаясь, она поднялась на второй этаж, где продавались запчасти и разные аксессуары для андроидов. Спустя некоторое время она нашла то, что искала: увидела неделю назад на чужом двойнике Раона и не могла найти себе место. Новая изумительно красивая пара глаз совсем без зрачка, но зато с потрясающим перламутровым переливов всех цветов радуги. Великолепно!

Дома Раон поблагодарил её за обновку и, скрывшись ненадолго в ванной, сам провёл все манипуляции по замене глаз, сложив прежние, заводские в специальную коробочку.

Увидев своего обожаемого андроида в новом образе, Эмма не сдержалась и порывисто обняла его, целуя ему руки, грудь и плечи.

– Ты прекрасен! – радовалась она как дитя. – Разве есть кто-то лучше тебя? И ты мой! Только мой!

Прошло несколько дней, как её утвердили на новую должность и повысили заработную плату. Лейла старательно отводила взгляд и не общалась с Эммой, ожидая скорого перевода в другой отдел. Она сама попросила об этом. Конечно, ей всё стало ясно, однако, когда она хотела рассказать обо всём мистеру Майерсу, то словно из-под земли возник Патрик, попросил выслушать его, а потом каким-то невероятным образом отговорил её от этого, убедил, что она тут засиделась и ей нужно двигаться дальше.   

 Лейла решила последовать его совету и подала заявление на перевод. Это было не лучшим решением для её кредитной истории, но в тот момент ей было всё равно.

Покидая офис, Лейла подошла к столу Эммы, что отчаянно пыталась разобраться в заданиях, на решение которых у неё не хватало квалификации и знаний.

– Надеюсь, что с тобой поступят также, – сказала Лейла, не глядя на бывшую приятельницу и, уже не оборачиваясь, ушла навсегда.

Эмма застыла на месте, напуганная и пристыженная. Она не понимала, почему на неё не заявили, не знала она и о поступке Патрика. Просто приняла всё за счастливое стечение обстоятельств.

 И всё же… Сегодня ей некогда было хмуриться и расстраиваться! Сегодня дома её ждал Раон с обновлением уровня «Медиум»! Что может быть чудесней?!

 Ей уже пришло оповещение о том, что оплата прошла, обновление передано напрямую андроиду. Что же её ждёт дома?

Девушка по-прежнему ездила на электропоезде, потому что тратиться на телепортацию больше не видела смысла: по пути домой она могла заходить в магазины и тратить, тратить, тратить…

Но сегодня ей было не до магазинов, она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу в транспорте, желая скорее оценить новые возможности её личного Раона.

Ожидания не обманули потребителя. Раон встретил хозяйку более раскованной улыбкой и плавными движениями во всём теле. Разница между первоначальными возможностями андроида и новыми поражала и была хорошо видна. Двойник певца научился немного флиртовать, танцевать смелее, шутить двусмысленнее, но самое главное… Теперь его владелице было позволено целовать его столько, сколько она пожелает, и он мог лежать рядом с ней в кровати, обнимая. Снова и снова!

Очень быстро Эмма стала жадной до ласк андроида.

Она помнила тот восторг, который испытала при первом поцелуе с Раоном: робким, нежным, очень осторожным. Эта долгожданная близость подарила ей невероятное счастье. Всё на фоне этой бесконечной эйфории казалось несущественным: и оставшийся кредит, и её правонарушение, и отношение к Патрику и Лейле – всё, абсолютно всё оправдало поступки девушки в собственных глазах.

Ведь человек создан для счастья – им всегда так говорили, повторяют через экраны, потому что заботятся, а, значит, надо получать это счастье любыми способами!

– Получается, что я просто современная и правильная, – решила для себя девушка и больше не возвращалась к терзающим её сомнениям. – Мы просто должны быть счастливы и достигать этого всеми возможными способами.

Губы Раона мягкие, тёплые (их температуру тоже можно регулировать), очень отзывчивые. Мысль о том, что андроид считывает частоту её дыхания и микромимику, чтобы предоставить покупателю наибольшее удовольствие, не приходит Эмме в голову. Его объятия могут быть нежными, уютными, крепкими. Девушка плавится в его руках и чувствует себя на верху блаженства, когда он зарывается в её волосы совсем как человек и шепчет слова поддержки и восхищения. И девушка убеждена, что именно такие слова он говорит только ей.

Однако через месяц она понимает: этого всего мало. Она тайком смотрит фотографии обнажённых двойников, видео настоящей интимной близости андроидов и людей – это запрещено, но есть возможность обойти блокировки – и понимает: ей хочется того же.

Цена на следующее обновление кажется неподъёмной, а ещё производитель анонсировал выпуск обновления класса «Люкс», возможности которого страшно даже представить.

Эмма честно пытается просчитать свои финансы, но раз за разом понимает: кредиты ещё не сняты, а заработанное она тратит очень быстро. Надо бы притормозить, но… Ей кажется, что как только она получит хотя бы следующий уровень, то станет по-настоящему счастливой. Навсегда.

– Если мне это как-то удастся, то обещаю, что даже и не подумаю о «Люксе», – клялась самой себе Эмма, снова и снова проверяя свой кредитный счёт, сумма на котором раз за разом разбивала её мечты.

– Даже не думай покупать нелегальную прошивку! – вспылил Патрик, когда на следующий день выслушал девушку. Он привычно ждал её возле входа  в офис. Парень так и застыл с вытянутой рукой с пакетом, в котором была еда для Эммы. Его никто ни о чём не просил. Он просто не хотел, чтобы девушка голодала из-за собственной неосмотрительности. – Ты хоть знаешь, какими последствиями это может обернуться?!

– Патрик, умоляю тебя, тише! – воровато оглядываясь, процедила девушка и взяла пакет. – Лучше бы тебе не говорила!

– Наоборот! Ты хоть представляешь, во что хочешь ввязаться? Да, поначалу кажется, что это хороший выход и более дешёвый по сравнению с официальной программой, но дальнейшее обслуживание обойдётся дороже! Не говорю уже о тех ужасных случаях, когда владельцы андроидов буквально умирали под ними из-за сбоя в системе! А кроме того, ты уже никогда не сможешь обратиться к производителю, минуя обвинения в нарушении целостности продукта! Тебя сошлют на границу копать рудники! Ты этого хочешь? Твой андроид за тобой не последует, его или перегрузят, или уничтожат. Ты этого хочешь?

Во время своей отчаянной тирады молодой человек наблюдал за выражением лица собеседницы, с ужасом отмечая равнодушие и пренебрежение к своим словам. Однако последний довод оказался самым весомым: в её глазах появилось осознание!

Одна только мысль о том, что её дорогого Раона могут отдать кому-то другому, чтобы им владели, его трогали и обнимали чужие руки, привела её в ярость! А уж о том, что его уничтожат она и думать не хотела.

Весьма неохотно Эмма отказалась от желания позвонить поставщику нелегальных прошивок, который ей дали в приватной переписке на форуме.

– А что за женщина шла с тобой рядом до офиса? – спросила она, желая сменить тему. – Попрошайка?

– Это была моя мама.

Будь Эмма хоть маленькую толику внимательнее к собеседнику, то непременно заметила бы вмиг окаменевшее лицо и нахмуренные брови. Он даже не стал указывать девушке на ненамеренное оскорбление своей матери с низшим слоем населения, потому что его мысли тут же провалились в дыру, которую он старательно обходил.

– Она хочет, чтобы я зачал ребёнка с дочерью наших единомышленников.

– Зачал в смысле сделал так, чтобы женщина родила ребёнка? Ну вот тем самым путём, да?

– Да, – с нажимом произнёс Патрик, всем видом давая понять, что он не хочет продолжать эту тему.

Но Эмма этого не поняла.

Пройдя вперёд в придержанную Патриком перед ней дверь, она обернулась.

– Зачем вам это делать? Я правда не понимаю. Куда проще просто сделать ребёнка через лабораторию! Это для всех безопаснее и лучше.

– Я уже и сам не понимаю, – тяжело вздохнул Патрик и, глядя себе под ноги вошёл с Эммой в лифт. – Протест ради протеста. Мне не нравится эта девушка, и я ей не нравлюсь. Нас даже не спрашивают, хотим ли мы этого? Нам просто сказали – «надо». А я не хочу, чтобы моего ещё не рождённого ребёнка потом использовали как инструмент в информационной войне. Заведомо неравной войне. Я просто хочу жить так, как хочу, как чувствую. И любить. Любить того, кого хочу, – Эмма даже не заметила, как его голос стал тише. – Мне не нравится идея выращивания детей в пробирке и соединения двух людей на пару лет ради присмотра за ними, без включения эмоций и чувств, но и ретрограды стали делать по сути то же самое. Ты меня понимаешь?

Он с надеждой посмотрел на Эмму.

Та стояла рядом и увлечённо смотрела на ручном экране ассортимент магазина париков для андроида.

– Эмма, – прошептал он, чуть качнувшись в её сторону, – прошу тебя…

– Да, да, ты прав. Я считаю, что вся эта тема с ретроградностью – это пустышка, – рассеянно ответила девушка и нехотя отвела глаза от экрана. – Даже вот твоя мама. Зачем она тебе? Зачем с ней вообще поддерживать отношения? Мне кажется, что это только всё усложняет. Меня вырастили, и мы разошлись. Родители тоже разъехались. Всем нужно двигаться дальше, а не привязываться к одному человеку. Это так… старомодно и глупо, уж прости за честность. О, мистер Майерс! Мистер Майерс, приветствую! Вы проверили мой отчёт?

  Девушка резко вскинула руку, привлекая внимание начальника, которого увидела, как только открылись двери лифта.

Патрик мелко закивал головой, поджав губы. Ему не в чем её упрекнуть, она говорит то, что думает. Она не виновата в том, что…

– …Она – продукт своего времени, – презрительно отзывалась об Эмме мать Патрика. – Эти люди нам не ровня! Они рождаются без души! Всего лишь плоть и кровь из пробирки! Это даже не люди! Господь не пустить их в царствие своё, они обречены гореть в гиене огненной даже после конца света! А он уже близко, поверь мне! И тогда станет ясно, кто имеет право жить и дышать! Ты, сын, обязан это понимать и следовать нашим традициям. Надо продолжать род человеческий как это заповедовал нам Бог! Мы – будущее этого мира! И мы должны обратить этих грешников либо в веру, либо в прах

Патрик не любил Бога, того самого, которого хвалили у них на еженедельных проповедях в подвале общежития на краю города: оправдывающего убийства и высокомерие к неверующим. Менторы один за другим предрекали новые катастрофы мирового масштаба и призывали братьев и сестёр быть твёрдыми в своей вере и не поддаваться соблазнам падшего во грехе города.  Когда-то в детстве один старик, поминутно оглядываясь по сторонам, поведал ему, что раньше Бог был иным: милосердным, сердечным, восхваляющим любовь и готовым принять любое своё раскаявшееся своё дитя. Это нашло такой горячий отклик в сердце маленького мальчика, что он просил рассказать об этом добром божестве ещё! Однако случилось ещё только две встречи, а потом старичок исчез и больше уже никогда не появлялся возле подвала, служащего церковью. А родители лишь поджимали губы и, нервно переглядываясь, всегда меняли тему, стоило мальчику спросить о пожилом мужчине.

Патрик периодически возвращался мыслями к образу Бога, который нарисовал ему незнакомец, пожелавший скрыть своё имя. И поэтому слова Менторов о дозволении и даже одобрении Богом убийства неверных и умышленную ложь, заставляли его хмуриться и сомневаться.

Чтобы не навлечь гнев родителей, он пел гимны и вскидывал руки, прыгал на месте, изображая экстаз, и прикладывался к рукам Менторов. Он делал всё, что от него требовали, лишь бы не лезли в душу. Ту самую душу, которую в эмбрион вложил грозный и воинственный Бог после соития родителей.

Когда он стал зарабатывать деньги, то умудрялся немного оставлять себе, а потом на «чёрном» рынке покупал старые бумажные – обожжённые, грязные и ломанные – книги с историями о приключениях, истории и про любовь. Любовь к женщине, Родине, детям… И чем больше он читал и думал, тем больше приходилось тратить сил на ношение двух масок: на работе и дома.

В день, когда он увидел Эмму, он решился уйти из дома и уехать на границы. Говорят, что там есть самопровозглашённый город, о котором не говорят власти. В нём можно быть свободным. Он не мог ручаться за достоверность этих слухов и радиация реальна, но… Ему казалось, что любая жизнь, отличная от нынешней будет благом и подобием счастья.

Но вот милая девушка с синеватым отливом своей красивой шоколадной кожи – старается следить за тенденциями моды – неуверенная, напуганная, но с такой широкой улыбкой и милым смехом! И тогда Патрик решил, что он немного подождёт. Совсем немного. Ведь вдруг, вдруг эта девушка примет его настоящим?!

Однако время шло, а Эмма несмотря на все его усилия вряд ли видит в нём даже друга. Да, она к нему первому спешит за помощью, распахивая свои прекрасные карие глаза с пушистыми короткими ресницами и двумя маленькими золотыми звёздочками возле радужки глаз – результатом популярной хирургической операции, ставшей обыденностью. Да, она не отказывается от его подарков, её сердце даже не хочет дать шанс ответному чувству.

Патрик с горечью признаёт, что принял жалость за симпатию, и скорее всего теперь с ним общаются из корыстных побуждений, но пока он согласен даже на это. Он просто хочет быть с дорогим ему человеком, за которого он готов отдать жизнь. Сын ретроградов же вдруг начинает ловить себя на мысли, как было бы прекрасно создать с Эммой настоящую семью, жить вместе и каждый день проводить время! А ещё… Ещё он ощущал желание взять на руки их с ней ребёнка. Ребёнка, который станет продолжением их самих…

Та ли эта самая любовь? Он не уверен, ведь вокруг него нет никого, кто бы ему объяснил это, нет ни одного примера, но книги говорят именно это.

Патрику не надо быть очень наблюдательным, чтобы понять: Эмма старается выслужиться перед мистером Майерсом, получить его расположение. Он даже стал замечать на столе начальника продукты и напитки, которые покупал для девушки: та предпочитает поголодать, лишь бы ей прощали ошибки и недочёты в работе. И как ни смешно, но это срабатывает.

Не проходит и месяца, как мистер Майерс рекомендует её к повышению. Абсолютно незаслуженному, но разве это имеет значение?

В утро того судьбоносного дня Патрик сидит на металлической скамейке возле входа в офис и не может заставить себя войти в здание. Он видит, как на прозрачном лифте поднимется Эмма вместе с мистером Майерсом в компании их личных андроидов: двойников певца Гая Района и актрисы Лайсы Макги. Самых продаваемых андроидов вот уже который год.

Двойник Гай Раона положил руку на талию Эмма, отчего та счастливо вспыхнула и посмотрела на него, широко улыбаясь.

Это было последнее, что мог разглядеть Патрик, потому что лифт взмыл вверх.

На руке завибрировал браслет: пришло сообщение.

Мать.

«Сегодня вечером, сын. Дальше откладывать нельзя. Мы всё приготовим. Менторы тоже придут».

Патрик медленно опустил руку, скрывая экран с сообщением и повернулся к офису спиной.

Перед ним была небольшая площадь, на которой под голубоватыми куполами росли три дерева. Их охраняли по два вооружённых полицейских: любое дерево считается национальным достоянием, за ними следят денно и нощно. Ведётся тщательный учёт веток и упавших листьев.

Высокие здания вокруг площади традиционно опутаны рекламой и новостями, мягко высвечивающимися на прозрачных светло-лазоревых «чехлах».

Люди шли или поодиночке, или вместе со своими андроидами, которые были одеты лучше и ярче, чем их владельцы.

Молодой человек смотрел на всё это и не видел для себя места ни здесь, ни среди биологической семьи. В голове было пусто, ни одной мысли, ни слова внутреннего монолога – ничего. Он просто смотрел на ту жизнь, в которой для него не было места.

Давнее намерение, как лучик солнца утром, легко коснулось его сознания, и Патрик невольно распрямил широкие плечи.

Его взгляд из затравленного, опустошённого, невидящего, стеклянного, понемногу становился осознанным и твёрдым.

Напрасно его мать слала одно сообщение за другим, возмущаясь отсутствием ответа, а Эмма искала его, чтобы он снова помог ей с одной программой: часы Патрика, мягко вибрируя, лежали на скамейке у входа в офис.

А сам Патрик в это время спускался по лестнице главного вокзала, чтобы совершить единственное и, возможно, последнее путешествие в своей жизни. За плечами у него был небольшой рюкзак со сменной одеждой и книгами, а в левой руке он бережно держал пластиковый контейнер с живой «звездой», которую он с трудом купил для Эммы на их свидание. Его пальцы мягко поглаживали гладкую поверхность пластика, словно успокаивая питомца. Патрик легко улыбался, хотя его глаза чуть поблёскивали от слёз, которые он успешно сдерживал.

– Спасибо, что хоть ты со мной, – прошептал он, обращаясь к плотным листьям с нежно-голубым налётом, – мне не будет так одиноко.

 Электропоезд нёсся вперёд, рассекая своим гладким телом воздушное пространство, увозя неразговорчивого пассажира с цветком в прозрачном контейнере в неизвестное будущее…



© Морозова Д.В.

05.09.2020

В оформлении обложки использованы фотографии с https://pixabay.com/ по лицензии CC0





[1] БТАС – BTAC – Birth and Temporary Adoption of a Child – рождение и временное усыновление ребёнка (прим.автора).

[2] Статья «Как человек эволюционирует в будущем»//www.lookatme.ru//Артём Лучко



[3] «Эффект зловещей долины» - явление, основанное на гипотезе, сформулированной японским учёным-робототехником и инженером Масахиро Мори в 1987 году. Она подразумевает, что робот или другой объект, выглядящий или действующий примерно как человек (но не точно так, как настоящий), вызывает неприязнь и отвращение у людей-наблюдателей.