Воспоминания

               
                ПОСВЯЩАЕТСЯ
                Георгию Александровичу,
                моему отцу
               
               

   
    Сначала несколько слов о Кронштадте.
   

    Город был построен в эпоху Петра 1 и по его настоянию. Дата основания Кронштадта считается 7(18) мая 1704 года. Только на один год он младше Петербурга.


    В молодой город переселяли дворян, купцов с семьями и многочисленный работный люд. С 1720 года Кронштадт стал главной Военно-морской базой Балтийского флота.
   

    На Бочарной улице жили в основном купцы. Левая сторона была застроена двух-трех этажными домами, а на правой стороне размещались складские помещения, представляющие собой сплошную стену.
   

    Вот на этой улице в доме номер 6 и родился мой папа. После восьми лет он переехал в Петроград, но Кронштадт для него был особым городом. Причиной его грусти оставалось то, что город был объявлен закрытым, а ему так хотелось показать мне дом, побродить по улицам своего детства.
   

    Наконец мечта его сбылась. В семидесятых годах стали изредка организовывать экскурсии в Кронштадт от предприятий.
   

    Так, в один из воскресных дней мы прибыли в город. Сначала была обзорная экскурсия. Я внимательно наблюдала за папой. Он был погружен в свои мысли и, казалось, что слова экскурсовода не доходят до него, но когда сообщили, что экскурсия окончена и предоставляется свободное время, папа оживился. Именно этого момента он ждал.
   

    Он как-то приободрился, в глазах появился огонек. Он шел, убыстряя и убыстряя шаг, словно боялся опоздать на важную встречу. Ему не терпелось увидеть свой дом.
   

    Мы на Бочарной улице, подходим к дому. Когда-то на нем висела вывеска, ее сняли, но остались следы от букв. Папа встал на ступеньку под вывеской, и я сфотографировала его. Некоторое время он стоял, не шелохнувшись, какие мысли роИлись в его голове, так я и не узнала.
 

-Давай, поднимемся на второй этаж, и я покажу тебе хотя бы вход в мою квартиру.
   

    Мы вошли в парадный подъезд по широкой лестнице, поднялись на второй этаж. Через окно свет освещал широкую площадку, ограниченную балюстрадой. Здесь находились две квартиры, к дверям одной из которых подошел папа. По всему было видно, что он бы с удовольствием зашел в квартиру, в которой жил с сестрами и братом.
 
-Хочется войти?-спросила я.
 
-Да, очень.
   
-Я, ни долго думая, потянулась к звонку. Он тут же отвел мою руку и урезонил меня.
   

    Мы вышли на улицу. Неожиданно папа стал рассказывать о семейной трагедии в пору своего детства.
 

    Сейчас я расскажу тебе о том, о чем молчал все это время. Не хотел, чтобы каким-нибудь образом эта история отразилось на твоей жизни.
   

    В 1918 году был провозглашен декрет «О красном терроре», по которому проводились карательные операции против социальных групп. К таким группам отнесли купечество, объявив их классовыми врагами.
   

    Дело было зимой. В наш дом вошли три красноармейца и забрали моего отца. Мама, брат и сестры вышли на крыльцо, а я выбежал за ним. Два человека находились слева и справа от него, а третий шел сзади. Отец повернулся, бросил последний взгляд на нас и, увидев бегущего меня, крикнул: «Георгий, только не мсти».

    И это были его последние слова. Отец был расстрелян, как и многие другие вместе с семьями.
   

    Вечером к нам пришел сосед. Он объяснил, что мы должны срочно покинуть Кронштадт, так как утром каратели обязательно придут за нами. Этот человек переправил нас в Петроград. Целый месяц мы жили в Новодевичьем монастыре пока мама не нашла нам жилье.
   

    Когда папа кончил рассказывать, он еще раз посмотрел на дом, на улицу, по которой восьмилетним мальчишкой бежал за отцом не в силах помочь ему.
   

    Дальше мы прошли по центральной улице до небольшого сквера. Когда-то здесь находился Андреевский собор, в котором проводил службу священник Иоанн Кронштадтский, замечательный проповедник, много добрых дел сделавший для людей. Морское офицерство его не жаловало, не в пример купечеству.
   

    Папа с удивлением смотрел на забитый заглушкой фонтан.
 
-А, он то кому помешал?
   

    Недавно я узнала, что после того как снесли собор, люди приходили к фонтану и набирали воду, считая ее святой. Вот тогда большевики и заглушили его.
   

    Мы посмотрели друг на друга и оба вспомнили семейное предание, связанное с именем Иоанна Кронштадтского, которое передается из поколения в поколение.
   

    Это произошло в самом начале 20 века, к священнику приехала женщина, желающая отблагодарить его за помощь. Привезла ему Казанскую икону Божьей Матери, но его не оказалось дома. Возвращаться с иконой не хотела. Не зная, что делать, она обратилась к одной из жительниц города, которая посоветовала оставить икону у купцов, проживающих на улице Бочарной 6. К ним часто заходит Иоанн Кронштадтский, которому они и передадут икону. Она так и поступила. Спустя несколько дней действительно он зашел к деду отца. Ему передают икону, но он не берет ее и говорит: «Раз икона пришла к Вам, она должна у Вас и остаться».
   

    Время подходило к концу. Мы еще раз вышли на Якорную площадь, бросили взгляд на Морской собор, подошли к памятнику адмирала С.О.Макарова, и надо было возвращаться к месту нашего сбора.
   

    На обратном пути папа, обычно очень разговорчивый, был молчалив. Видно воспоминания не оставляли его. Я ему не мешала. Просто была счастлива, что он осуществил свою мечту.


    P.S. Папа выполнил просьбу своего отца: не мстить. Однако ему не простили происхождение, поэтому он не мог поступить в институт и получить высшее образование. После прохождения срочной службы стал кадровым военным, прошел всю войну. В партию не вступал по морально этическим соображениям, что мешало ему, подполковнику, в получении следующего звания, несмотря на то, что занимал должность полковника.
   
    Папа с честью прошел по жизни и оставил о себе светлую память.