Баллада о персоналиях. Часть 2

Все события и персонажи являются выдуманными, любые совпадения с реально существующими людьми абсолютно случайны.

«Сразу видно, попал к культурному человеку», удовлетворенно заметил Факов, оглядывая помещение.

Затемненная  комната была загромождена огромным количеством книг. Среди книжного моря возвышалось кожаное кресло. Факов подошел к окну. В углу стоял горшок с деревом, сильно напоминавшем японскую сакуру. На тонких ветвях висели похожие на яблоки плоды, выглядевшими в полутьме пластмассовыми.
Факов еще раз осмотрелся по сторонам - нет, в комнате никого не было.
«Съешь мое яблочко» откуда-то раздался тихий вкрадчивый голос.
Факов ошалело посмотрел по сторонам. Ничего и никого. Кто же это говорит?
«Съешь мое яблочко» снова донесся странный, но довольно отчетливый голос и Александр понял, что слова звучат у него в голове.
Испуганно озираясь, он подошел к деревцу. Плоды выглядели не то чтобы очень привлекательно, но довольно аппетитно. «Попробую один», подумал Факов. «С утра же ничего не ел»
Он сорвал висевший ближе всего к нему красноватого цвета плод и откусил приличный кусок. Жуя сладковатую мякоть, он внезапно ощутил странное дуновение в ушах. Ничего не понимая, он подошел к зеркалу напротив. То, что он увидел, повергло его в шок: его уши увеличились многократно и теперь очень сильно напоминали слоновьи.
- Вот блин! - ужаснулся Александр Валерьевич и отбросив огрызок, машинально сорвал еще один фрукт, сразу же проглотив и от него кусочек.
Взглянув снова на себя, Александр увидел, что его уши приобрели нормальный характер, но нос стал увеличиваться в длину как у Буратино и через несколько секунд он уткнулся носом в зеркало.
-Мама! - пробормотал Факов, в смятении потрогав себя за сильно изменившуюся часть тела. - Как же это?
В смятении он сорвал новое яблоко, почти совсем зеленое, и стал отчаянно жевать, стремясь вернуть лицу первоначальный вид. Спустя пару минут нос действительно стал первоначальной формы, но ткань на штанах экс-чемпиона мира в паховой области просела едва ли не до пола.
- А-а-а, - заревел Александр и схватив нож для резки бумаги, порубал на куски коварное деревце.
Странная яблоня практически тут же исчезла сама собой, оставив только горсточку пепла, а все части тела Александра Валерьевича пришли в прежний вид. Но не успел Факов порадоваться столь счастливому финалу, как сзади раздался голос:
- Хулиганите, молодой человек?
Александр повернулся. В дверях стоял пожилой седой мужчина с бородой. Он был в одном халате фиолетового цвета.
– Кто вы и зачем явились в мой дом? – Говорил он басом, весьма странным для его субтильной комплекции.
– Видите ли, я – Александр Факов… Шахматист… скрываюсь от погони…
– От погони?.. Не понимаю.
– Ну этих... от облавы в общем.
– Очень странно… Почему у меня?..
– У вас было открыто.
– Стоит только ненадолго отлучиться в туалет и уже незваные гости. – усмехнулся старик.
Александр стал беспорядочно рассказывать о джинне, потом о попадании в бутылку и погоне. Старик внимательно слушал, не перебивал, только изредка покачивал головой, не то соглашаясь, не то просто поторапливая. Когда Факов закончил, старик некоторое время оценивающе смотрел на него.
– Зачем вы уничтожили мое дерево? – наконец вымолвил он.
– Я решил попробовать одно яблоко из любопытства.
– А дальше?
– Возникли проблемы.
Старик засмеялся странным ухающим смехом, напоминавшим голос ночной птицы.
– Я тоже шахматист, – отсмеявшись, сообщил он. – меня зовут Евгений Николаевич Рубан. Был, кстати, чемпионом Ленинграда в свое время. Так что мы земляки. Теперь  живу здесь.
– Не могу поверить! Как же вы живете?
– Вы в смысле быта? Вполне благоустроенно.  Потребности у меня минимальные. Понимаете, в нахождении здесь есть свои преимущества. Главное, ничем не болеешь. Не стареешь, не дряхлеешь… Все время в одной поре… – Евгений снова хихикнул. – Так вот. Как будете рассчитываться за уничтоженное вами мое дерево?
– Да я вам заплачу.
– У вас с собой деньги?..
– Вернусь к себе домой и вам вышлю.
– Это когда еще будет. Да и каким образом?
– Придумаю чего-нибудь.
– Так просто не получится, молодой человек. Вам придется расплатиться со мной здесь и сейчас. Тем более – вы без спроса вломились в мой дом.
– Но у меня сейчас с собой нет денег.
– Значит, расплатитесь другим образом.
– Как это понимать?
– Да очень просто, молодой человек. За погубленное дерево надо платить. – Евгений зловеще захихикал и закрыл дверь на засов. – Вы не можете компенсировать ущерб деньгами, значит компенсируете натурой. Тела вашего отведаю. И советую не сопротивляться. Только обстановку попортите. Не вы первый, молодой человек, не вы последний. Тем более, у меня опыт-то какой.
Факов с недоверием и испугом смотрел на хозяина дома. Невзирая на царивший в комнате полумрак, он мог хорошо разглядеть его черты: горящие как угли глаза, длинный нос, бородка, седые космы до плеч.
- Так повернись ты ко мне задом, к стенке передом, моей подружкой будь ты преданной!
С этими словами Евгений медленно двинулся в сторону Александра. На дурацкий розыгрыш это не походило. Факов метнулся к окнам но на них оказались решетки.
– Не суетитесь, – медленно сказал Евгений. – Бежать отсюда некуда: дверь крепка, а на окнах решетки.
Александр остановился и взглянул на хозяина. Аналогия была вполне прозрачна. Он как муха барахтался в тенетах, а Евгений словно паук медленно приближался к своей жертве. Но, с другой стороны, ему должно было быть сильно за пятьдесят. Неужто я, бывший десантник, не справлюсь с ним, подумал Факов.
– Уйди, извращенец, прочь, кто бы ты ни был. И выпусти меня отсюда, пока беды не стряслось.
Но Рубан продолжал двигаться к нему. Он растопырил свои крючковатые руки и, чтобы не мешал халат, сбросил его, оставшись совершенно голым. Теперь он как две капли воды походил на огромного заросшего диким волосом лешего. Александра  поразил гигантский член, болтавшийся между ног Евгения словно небольшой хобот. Дрожь омерзения пробежала по телу Факова, а Рубан был уже совсем рядом.
– Или ты отстанешь, или я за себя не ручаюсь, – в последний раз произнес Александр.
- Не будь, как на киче, очень строгим, поворачивайся задом в моем логове! - завопил Евгений и бросился вперед. Он вовсе не шутил. Холодные костлявые руки вцепились в Факова, и только тогда он понял, насколько силен соперник. Плечи сжало словно клещами. С величайшим трудом он, бывший десантник, оторвал его от себя и отшвырнул прочь. Рубан  медленно поднялся на ноги и повторяя «Повернись ты ко мне задом, к стенке передом», вновь направился в сторону Александра. Тут Факов понял, что не в силах долго сопротивляться Евгению Николаевичу. Нужно было защищаться. В растерянности он огляделся по сторонам. Ничего, кроме книг.
– Может быть, вы все таки оставите меня в покое? – бросил Факов в пространство и тотчас понял всю глупость произнесенной фразы. Мерзкий извращенец вовсе не отказался от своих намерений. К своему ужасу, Александр заметил, что тот начал раздуваться будто пузырь и даже взлетал над полом, словно небольшой аэростат. Глаза Рубана пылали кроваво красным огнем. Рот растянулся, изо рта похотливо начала капать слюна. Факов схватил со стеллажа первую попавшуюся книгу и швырнул в врага, мельком обратив внимание на заглавие тома. Им оказался сборник поэзии раннего Мандельштама, но Евгений отмахнулся от книги. Он неумолимо приближался, и тут на глаза Александру попался пюпитр. В его голове моментально созрел дерзкий план. В это мгновение Рубан с криком «Ты в волчьем логове!» стремительно понесся на Факова. Тот инстинктивно пригнулся, и Евгений, по инерции пролетев вперед, стукнулся о стену. Нельзя было терять ни секунды. Факов рванулся вперед и оказался между пюпитром и Евгением.
Когда Рубан снова бросился на него, Александр поднял пюпитр за ножку, а широкий его край выставил перед собой словно алебарду. Удар пришелся извращенцу в грудь и как будто достиг цели, потому что Рубан заскрежетал зубами и попятился к стене. Пока он оглядывал Факова, видимо размышляя, как действовать дальше, Александр направил деревяшку вперед и оттолкнувшись от нее как от шеста, бросил свое тело на хлипкую дверь, вышибив ее вместе с собой.
– Стой! – завопил Рубан.
Деревянная преграда с грохотом рухнула вниз, едва не задев голову Факова, а он уже бежал.
Сзади продолжали доноситься крики и ругательства, поэтому Александр, не снижая скорости, мчал по подлеску, стремясь поскорее укрыться от посторонних глаз.
Наконец ему удалось оторваться и  сквозь буйную летнюю зелень показалась железная дорога.
На железнодорожных путях стоял состав из четырех цистерн и тепловоза. Факов осторожно взобрался по насыпи и подошел вплотную к последней цистерне.
На закопченом металле черным по белому была выведена надпись «спирт гидролизный».
Алекандр обрадовался. Недавнее чудесное спасение из рук возбужденного представителя нетрадиционной ориентации требовало скорейшего успокоения нервов.
Факов не думая сорвал пломбу и с силой стал поворачивать приваренный к емкости кран. Потекла струйка прозрачной жидкости с хорошо знакомым резким запахом. Ура!
Экс-чемпион мира наклонился и стал жадно заглатывать ртом «огненную воду», словно измученный жаждой путник в жаркой раскаленной пустыне, из последних сил добравшийся до источника. Он обхватил губами конец трубы по которой спирт тек наружу, словно младенец материнскую грудь.
Но он не обратил внимания на другую надпись, сделанную гораздо более мелким шрифтом, в нижней части цистерны:
«Не пей, козленочком станешь».
Когда довольный, радостный, одуревший от спирта Факов откинулся от трубы и сошел на землю у путей, с ним стали происходить неожиданные превращения:  его тело начало сильно изменяться и на глазах принимало очертания козла. Его  кожа посветлела и начала покрываться густой серо-белой шерстью, ноги и руки уменьшались, становились тонкими и хрупкими, ладони трансформировались в копыта. Голова Александра начала также уменьшаться и менять форму, череп вытянулся, появились рожки. Человеческий торс полностью превратился в туловище парнокопытного.
- Бе-е! - серый козел заблеял каким-то отчаянным фальцетом и подпрыгнув, устремился в заросли кустарника, густо росшего рядом с железной дорогой...

... Уже с утра в засаде находились опытные питерские охотники Виктор Корчной и Семен Фурман.  Длительное  хождение по лесу привело их в этот район с целью попасть из проверенных временем двустволок в какую-нибудь живность.
- Ах, какой козел хороший! - оживился Виктор, увидев белеющий на фоне буро-зеленых кустов круп парнокопытного. - Сейчас мы его завалим по-быстрому...
- Виктор, приглядись, он же в кальсонах, - вдруг удивленно заявил Фурман. - вон, белеет на нем что-то.
- Вы, Семен Абрамович, зря очки не взяли на охоту, - развеселился Корчной. - без них вам еще и не то привидится.
 Он достал патроны, заряженные крупной дробью и заправил в ствол. Вскинув ружье, Виктор прицелился и дал залп по кустарнику, где до сих пор виднелось белое пятно шерсти.
Все пространство вокруг, похоже, наполнился истошным блеянием превращенного в козла Александра Валерьевича, которому в филейную часть попало сразу сорок восемь дробинок. Козел подскочил как ошпаренный, завертелся на одном месте волчком и устремился куда глаза глядят. Набегавшись до изнеможения по всему лесу, животное завалилось в зарослях бурьяна.

Сварщик Генрих Чипукайтис шел на вечернюю смену на завод «Адмиралтеец» имени Собчака. До здания предприятия, где он трудился уже много лет, кратчайший путь лежал через лесопосадки - метров двести по прямой. В очередной раз сокращая дорогу, он внезапно почувствовал острое желание облегчить мочевой пузырь.
Взглянув на часы и увидев, что время до начала смены еще есть, он свернул с дорожки в кусты и расстегнул молнию, с наслаждением избавляясь от лишней жидкости в организме.
В какой-то момент ему послышались совсем рядом странные стоны, хрип и какая-то возня. Генрих повернул голову и увидел, что в зарослях, которые он обильно орошает, ворочается странное существо, похожее на козла, но в коротких белых шортиках и такой же белесой маечке-безрукавке.
От неожиданности Чипукайтис выронил свой «агрегат», изрядно намочив штаны. На его глазах тело козла окутала легкая дымка. Голова животного начала увеличиваться и менять форму, череп раздался вширь и укоротился, очертания его непрерывно колебались, словно невидимая рука пыталась придать ему наиболее оптимальную форму. Изменялось и тело. Оно на глазах принимало облик человека. Туловище росло прямо на глазах, формировались ноги и руки, копыта трансформировались в кисти рук и пальцы, рога исчезли, хвост отвалился.
Козлиная морда уже приобретала людские черты. Все быстрее человеческими становились глаза. Они даже будто жили отдельной, независимой от других частей тела жизнью. Блеяние превращалось в набор слов. Генрих прислушался: это была словно молитва из одного мата. На протяжении всех этих метаморфоз он остолбенело взирал на происходящее. Ужас сковал его, но к ужасу примешивалось и острое, болезненное, какое-то сладострастное любопытство, словно он созерцал нечто в высшей степени непристойное, но одновременно столь привлекательное.
Перед ним лежал голый мужчина и тупо смотрел на него непонимающим взглядом.
- Мужик, ты кто? - человек попытался приподняться.
- Г-генрих, - шепотом пробормотал Чипукайтис.
- Это ты меня облил? - взгляд мужчины стал строже.
- Н-нет, это дождь прошел недавно, - нашелся Генрих.
- А где я, собственно?
- В Серебряном Бору, - раздался голос и он уже не принадлежал Генриху, он был значительно тоньше.
Факов присмотрелся: тучи на небе сменились ярким, но уже не ослепляющим солнцем, земля вокруг стала песком, лес напротив превратился в водоем, а человек перед ним стал расплываться, превращаясь в абстрактный темный силуэт.
Александр Валерьевич приходил в себя.

Он уже слышал голоса людей вокруг, пение птиц, шум автомобильных моторов где-то далеко. Сколько он был без сознания? Час? Два? Александр собирался с мыслями.
Вдруг  тень легла на его лицо. Факов прищурил глаза, присмотрелся — перед ним находилось чисто выбритое... женское место. А откуда-то сверху голова Ольги Сарделько из Могилева смеется:
 - Пошли, дядь Саш, искупаемся!
- Ах ты, сучка! - закричал Факов и метнул в девушку книжкой Генны Сосонко. Послышался стук падающих предметов.
Нимфа убежала в воду, а на плечо Александра легла чья-то тяжелая рука.
- Чего хулиганишь?
Факов обернулся - перед ним стоял крепкий старичок-боровичок лет шестидесяти, похожий на Ефима Геллера. За ним виднелась расстеленная на песке доска и разбросанные повсюду шахматы.
- Да пошел ты! - отмахнулся экс-чемпион мира.
Ничуть не смутившись «посылом», старичок неторопливо взял пустой кувшин Факова из-под сангрии и с силой хрястнул экс-чемпиона по спине.
- Ты что спятил, старый?! - взвизгнул Факов и побежал прочь.

- Вот говорили «эротизм-эротизм», встанет у тебя... А здесь эротики никакой, сплошные стрессы! - размышлял Александр Валерьевич на толстой ветке высокой сосны, загнанный туда боевитым старичком-шахматистом. - Лучше бы я остался дома, сидел в прохладной ванне и смотрел порнуху!