Васильки

                В А С И Л Ь К И

Сразу за огородом начинаются козинки. Это холмы, покрытые зелеными травами. Издалека кажется, что они покрыты малахитовым бархатом.  Вдоль них бежит пыльная проселочная дорожка, уходящая в горизонт. Еще рано. Солнце только встало, и на травы пала роса, сверкающая радужными огнями. Слышен стрекот кузнечиков и жужжание пчел. Теплый день пока не набрал силу, но  уже обещает быть жарким и знойным. Ноги утопают в мягкой мучнистой пыли, словно в ватном облаке. Легкий южный ветерок лижет лицо и руки, треплет сарафан. Солнце скользит по лицу и рукам, незаметно окрашивая их в бронзу.    Мы идем в поле за васильками.
Мы, это ватага ребятишек. Наши крики и смех раздаются по всей округе. Нам весело.  Лето – беззаботная пора для ребятишек. И мы, забросив портфели и учебники, пребываем в полном блаженстве своей свободы.
Рыжая дорога упирается в ржаное поле, гудящее под ветром своими протяжными песнями. Над его медным морем уже колышется ржавое марево, полыхающее зноем. Воздух сух и пахнет солнцем. Мы спешим – до самой жары нужно набрать васильков.
Они повсюду выглядывают из ржаного поля синими глазами и манят за собой вглубь. Стебельки их тонкие и гибкие. Они нежно и пряно пахнут, доверчиво склоняются к рукам, и мне жаль их рвать.
- Ты чего? – кричат мне со всех сторон мои погодки, размахивая букетами. – Чего не рвешь?
- Не хочу! – отвечаю я. – Жалко. Завянут… Пусть лучше так…
Я падаю в колоски. Запахи солнца, хлеба и васильков обволакивают меня. Я гляжу в небо и чувствую, как неведомая мне сила поднимает меня вверх в бездонную синеву, в синь, которая кружит мне голову и уносит куда-то за собой. Я плыву среди облаков, складывающихся в картины, и совершенно не понимаю, как это случилось. Васильковое небо тянет меня в свой омут, и я чувствую его прохладу, нежную, спокойную и чистую. Мне удивительно легко. Где-то внутри меня звенят колокольчики, как будто капает звонкая капель после только что окончившейся грозы, омывшей все вокруг.
- Ты чего? – Прерывают мои колокольчики насмешливые голоса ребят. – Так и пойдешь ни с чем?
- Так и пойду, - улыбаюсь я. – Жарко. Завянут быстро. А здесь им весело!
- Дурочка! – Смеются ребята. – А венки плести?..
Я машу рукой. Дома приготовлена трехлитровая банка для букета. Она стоит на террасе на столе и вожделенно ждет душистого подарка. А я…
- Не буду рвать, - повторяю я. – Пошли.
Мы возвращаемся домой. Я молчу, вспоминая кружащееся над головой небо. Как им объяснить все это? Не смогу, не сумею. Ребята подтрунивают надо мной, и я улыбаюсь им в ответ.
- На, - протягивает мне букет Колька, - держи! Чудная …
- А как же ты? – Спрашиваю я, принимая уже слегка увядшие цветы из его рук.
- А мне не надо… - говорит он и краснеет.
- Я тебе нравлюсь? – Неожиданно для себя спрашиваю я его.
- Дурочка! – Отвечает Колька и краснеет еще больше.
Я оборачиваюсь назад. Ржаное поле машет нам вслед своими колосьями, и над ним кружится золотая дымка. Становится жарко. Мы пылим босыми ногами по нагретой дороге. Я опускаю лицо в цветы. На меня проливается их тонкий аромат и атласная прохлада лепестков. «Как небо», - мелькает у меня в голове.
Вот и козинки. Еще немного и мы дома. Наша ватага разлетается, как стая птиц. У калитки я машу Кольке рукой и кричу: «Спасибо!». Он тоже машет мне рукой и громко смеется.
На пыльной дороге остаются цепочки наших следов. Пыль медленно стирает их, как время эту пору нашей юности, когда мы были так счастливы, не понимая этого. Теперь я  смотрю  глазами в зеркало  своей памяти, когда все так ясно высветилось, спустя многие годы…