Невероятное

После нудных дождей наступило, наконец, жаркое июльское лето. Степанида переложила отца на сухое место, обмыла его, переодела в чистое белье, наварила ему любимую молочную кашу и с кусочками курятины стала кормить. Неизлечимо больной отец (по заключению врачей - рак желудка) через силу  проглотил три ложки каши из рук дочери и, еле сдерживая слезы, сказал:
- Видит Бог -  да наградит он тебя, доченька, счастьем, когда  я умру за твое внимание и усердие ко мне. Сегодня такое солнце, отвези меня на Алешинскую поляну, мне хочется в последний раз погрется на солнышке, а ты рыжиков за это время пособирай.
Не прошло и часа, как на заветной поляне, на солнечном пяточке оказался полураздетым многоуважаемый в деревне бывший агроном колхоза "Светлый путь" Черкашин Степан Андреевич.  Дочь быстро рапрягла Черногривую, отпустив её на луговое приволье, пошла в соседний соснячек пособирать грибы, предложив отцу с полчаса соснуть.
  Колхозный пастух Калистрат, завидев издалека, как старика Черкашина дочка оставила одного на поляне, заволновался: как бы чего не случилось, и потихоньку стал направляться в ту сторону. А случилось невероятное:
К уснувшему с открытым ртом больному старику подползла небольшая змея и тут же плавным движением заползла к нему во внутрь так, что спящий и не почувствовал. Калистрат, чуть не свалившись  с коня от удивления, быстро подъехал к месту происшествия и стал наблюдать, что будет дальше. Не менее пяти минут змея находилась в желудке Степана Андреевича, а когда выползла наружу стала кататься в траве освобождаясь от гноя и слизи. Одна из коров стало близко приближаться  к спящему старику и пастух был вынужден быстро отогнать её подальше, упустив из виду момент, когда змея снова стала заползать во внутрь крепко спящему.
С глубоким переживанием Калистрат слез с коня и стал ожидать когда змея снова выползет наружу, чтобы её тут же исхлестать бичём отгоняя, от спящего. И вот оно чудо: через две минуты змея выползла  наружу, быстро перевернулась на траве пару раз и направилась было снова к спящему, как тут её ударом сапога пастух отбросил метра на три и стал скорее будить Черкашина.
А непостижимое-то произошло позднее, когда вернувшись к себе домой,  неизлечимо больной день ото дня стал быстро поправляться. Сначала он с аппетитом стал принимать пищу, а через две недели встал на ноги и заявил, что у него больше ничего не болит. На семейном совете вся родня поклялась впредь всеми мерами боготворить  змей, а пастуху Калистрату, в знак благодарности, купили в городе добротный костюм.