Удивил! - По следам ордена

- Приготовь мне концертный костюм, - сказал после завтрака  Айнар.

Мария удивленно посмотрела на него, но все – таки отправилась в гардеробную.
У хозяина в доме, где она работала, было несметное количество комнат, и она поначалу долго привыкала к этим лабиринтам. Итак, концертный костюм…

- И куда это он собрался? – думала Мария, осматривая вещи в шкафу.

Ей, относительно недавно работавшей здесь по найму, многое казалось странным в привычках хозяина. Прежде всего, его нелюдимость. Хотя в городе по соседству жили дети и внуки Айнара, сыновья играли в оркестре музыкального театра, но он  не спешил воссоединяться с ними, предпочитая жить в семейной усадьбе в лесу.

 Пожилой человек, вдовец, почти  инвалид, он передвигался в основном  на инвалидной  коляске, а в город, в поликлинику, в церковь Мария возила его на машине.  Но всегда рядом с ним была его трость, подарок на юбилей, и он, хоть это и давалось с трудом, заставлял себя дома ходить, опираясь   на трость.  От кресла к креслу, от стола к клавиру, так называл он маленькое пианино, за которым  просиживал иногда часами.

Еще он очень любил разговаривать с сыном Марии Тарасом, мальчиком – подростком. О чем они там говорили, одному Богу известно, но привязанность малого и старого  росла с каждым днем,  и  очень скоро они уже оба очень нуждались друг в друге.
Старик, всю жизнь служивший органистом в местной кирхе в городке где –то  между нынешней Литвой и Латвией, для которого даже пение птиц за окном звучало в аранжировке фуг позднего средневековья, вдруг нашел себе маленького друга, который тоже нуждался в собеседнике, в мужской поддержке и в мужском совете.

- Тарас вернулся сюда на родину, - так думала иногда о сыне Мария. – Судьба!

Мальчик, сын военного, убитого под Дебальцево, переживший ужас обстрелов в десятилетнем возрасте, когда им приходилось прятаться в подвалах полуразрушенных домов, приехал туда, где когда –то был зачат Марией и Остапом во время из счастливого отпуска в Латвии. С этой страной не было визового режима, и они,  тогда еще довольно молодая пара, отправились в свой первый отпуск в Прибалтику. Пьянящий сосновый воздух сделал свое дело! В своей утробе она увезла домой крошечного сына…

Муж погиб, и Марии  пришлось самой решать, куда же им теперь деваться в ситуации, которая казалась неразрешимой даже после подписания минских соглашений. И ее вдруг осенило: в Прибалтику! А что? Она сама  умница, медработник, да еще и хозяйка хорошая, так что везде сможет работу найти, да и сыну будущее обеспечено, лишь бы подальше от войны!

В попутчиках у нее оказалась очень приятная женщина, украинка из Латвии, лидер женского движения, приезжавшая на историческую родину хоронить погибших родителей. Она - то и помогла Марии и ее сыну:  и работу для Марии нашла, и  сына в школу устроила. Так что жизнь как –то налаживалась. Но  до сих пор сын вздрагивал во сне: эхо пережитого тревожило мальчика даже среди этой восхитительной красоты и покоя!..

Концертный костюм Мария отнесла вниз и помогла старику переодеться, ожидая его слов, что, мол,  пора  заводить  машину.

Но тот, поблагодарив ее за помощь, взял трость, и тяжелой спотыкающейся походкой направился к телевизору.

Взяв пульт, он настроил канал «Меццо» и, дошагав до своего кресла, удобно уселся в него. На экране Мария увидела титры «Кафедральный собор. Калининград, Россия» и далее «Иоганн Себастьян Бах». Айнар приготовился слушать органный концерт!

Мария  присела рядом с креслом  на диван. Чудаковатый хозяин снова ее удивил.
Забыв обо всем на свете, она тоже слушала орган: в этой музыке шум бескрайних сосновых лесов Северной Европы, и глухой звон рыцарских мечей далекого средневековья, и крики рожениц и их младенцев, приходивших в этот мир из лона матерей на смену убитым и покалеченным, и боль, и горечь, и страдания, и бесконечная радость, без которых не бывает жизни на земле…

Вечером Мария  по привычке варила Айнару кашу. Это была мамалыга, кукурузная каша, которую он вдруг  очень полюбил, распробовав однажды ее украинскую стряпню.  По  ветке вербы в вазе передвигалась какая – то букашка. Все выше и выше, к свету, как и все  мы на этой земле!

2 03 2020
Клайпеда