Военные записки 10

Безлунной, холодной осенней  ночью штурмовые группы противника через подвал скрытно проникли в здание. Врагу удалось прорыть подземный ход со стороны примыкающей к зданию проезжей улицы, от подвала бывшего автосервиса в подвал здания, занятого группой Бамбуса.
Одновременно с этим скрытным подземным проникновением начался и открытый внешний штурм, сделанный для облегчения внутреннего и отвлечения сил, средств и внимания обороняющихся.

План штурма был хорош, задача вполне осуществима, к тому же хорошо обученные диверсанты противника действовали смело, грамотно и слаженно. Но к их сожалению присутствовало всего одно, но зато весомое "НО":
 -Обороняющиеся были тертыми калачами и их командиры заранее несколько раз просчитали и такое развитие событий, согласовали и отработали варианты совместных действий по отражению подобной внезапной атаки. Опытные люди подстелили соломку на всякий пожарный случай, который настал как всегда внезапно и неожиданно, когда перед рассветом солнца, когда у человека самый глубокий сон, в сонное расположение незамеченными проникли хорошо вооруженные головорезы. Однако, не все коту масленица, и в этот раз нападающим обломилось со вкусом победы.

Во внешнем контуре обороны заранее натасканные бойцы, круглосуточно дежурившие в скрытых огневых точках вынесенных на 50-100 м от здания, без единого выстрела пропустили через себя штурмовые группы противника. Этих нападавших встретили и  огнем из окон третьего и четвертого этажей и с крыши здания. Понеся потери противник залег, внешний, (отвлекающий) штурм захлебнулся, впрочем, он и не планировался быть основным и ожесточенным. Так,  пошумели, попробовали, не выгорело-откатились на исходные позиции.


Штурмовые группы,  что проникли в здание через подкоп,  из подвала поднялись на первый этаж, который в ночное время был безлюден и тих, света и электропроводки в  нем и вовсе не было, а оконные проемы заложены мешками с землей.

Наши ребята, охранявшие вход в здание, не приняли боя, а только подняли тревогу и сразу укрылись за металлическими дверями двух единственных безоконных комнат. Двери были сразу усилены загодя приготовленными мешками с песком, до этого аккуратно лежавшими вдоль стен.

Второй этаж ночью был также почти необитаем, но внутрь него противник проникнуть не смог, потому что встретил огонь двух пулеметных точек, расположенных по сторонам в 10 метрах от входа на этаж. Аналогичные пулеметные расчеты, расположенные у входов на третий и четвертый этажи также остановили продвижение противника.
Особых усилий от обороняющихся здесь не потребовалось, ведь на стандартной лестнице и двое крупных мужчины с трудом умещаются, а в бронежилетах и с длинноствольным оружием, да под прицельным пулеметным огнем только отмороженные и лихие одиночки рискнут прорываться. Таких отчаянных всегда мало в реальном деле, и когда они гибнут (а такие часто гибнут первыми), то их живые товарищи "в смущение приходят" и не рвутся на рожон.


Между тем обитатели жилых кубриков третьего и выше этажей, разъяренные внезапной атакой, убедились в успешном отражении внешнего штурма. Они без промедления сформировали ударные группы и прикрывая друг друга пошли по лестницам вниз, сметая огнем диверсантов.

Понесший потери и обескураженный грамотной обороной противник мудро не стал проявлять ненужный героизм, а прикрываясь отсекающим огнем поспешил втянуться назад в подкоп.
Группы прикрытия, выдвинувшиеся для обеспечения успешного отхода штурмующих, также понесли потери, когда их встретили огнем парни в ранее скрытых огневых точках, принудив отойти на исходные позиции.

Просчитав ситуацию  уцелевшие штурмующие из внешней волны поспешили сдаться на милость победителей. Так изредка бывает на войне: -Подразделения, которые по плану боевой операции должны были понести минимальные потери, вдруг  по прихоти судьбы (и наверное не только ее)вдруг именно они и несут основные, самые тяжелые невосполнимые потери.
А те "смертники", что были назначены командирами на остриё боевого соприкосновения и уже заранее попрощавшиеся с жизнью, вдруг вышли из боя с минимальными потерями.

Командиры обороняющихся матерными криками и стрельбой в воздух остановили преследование противника своими разошедшимися подчиненными, разгоряченными скоротечным боем.
Ведь самый опасный и трудный этап любого, даже уже почти выигранного боя- вовремя из него выйти, своевременно остановиться. Военное счастье переменчиво, а ночные бои вообще дело темное и мутное. Умение вовремя остановиться и выйти из боя приходит только с опытом.
Особенно в городе ночной бой сильно зависит от капризов судьбы и переменчивого бога счастья. Поэтому разгоряченных ребят с трудом, но удержали от преследования и отправили на помощь скрытным постам.

Снайпера с монголоидными лицам, каждый под прикрытием автоматчика и гранатометчика рассредоточились по лёжкам, под этим прикрытием началась тяжелая и муторная послебоевая реальность: приборка здания, оказание помощи раненым и т.п.


После этого боя стихийно принесли неиспользованные боеприпасы на то место, которое впоследствии прикрыли полутороспальной кроватью Бамбуса.
Настоящий, не киношный бой в здании, когда дерутся профессионалы, обычно ведется таким образом: Из 10-15 человек двое-трое отражают штурм и ведут огонь, остальные стараются им не мешать и  сидя на полу снаряжают патронами обоймы. К окнам никто не походит, стрельба ведется из глубины помещения.
Потом неизрасходованные боеприпасы частью разбирают по подразделениям, а частью бросают где попало и начинают маркитанить с их списанием, чтобы сбагрить тяжелое и громоздкое.

Таким вот образом в еще нежилой комнате четвертого этажа, которую впоследствии заняла команда Бамбуса, и выросла горка всяких мин и гранат. Потом в эту комнату занесли двухъярусные казенные кровати, опасливо обходя взрывоопасную горку.
Иногда случайно приблудившиеся саперы осматривали её, важно кивали и изрекали: "Сейчас я ее разберу, не волнуйтесь. Вот только снаряжение принесу", и с этими словами исчезали с концами. А те саперы, кто были готовы разминировать, выглядели такими ненадежными раздолбаями, что их вежливо выпроваживали.

В итоге к этой горке все привыкли и чтобы нечаянно не пнуть ее ногой и не задеть при уборке шваброй, мины и гранаты прикрыли смародеренной из брошенного жильцами дома полутороспальной железной кроватью.

На эту кровать положили спать Бамбуса, как самого тощего и осторожного, хоть и тоже отмороженного. Бамбус  торжественно пообещал "дрочить тихо и только левой рукой, а баб на своей заминированной кровати энергично не трахать", ребята посмеялись над его шуткой и жизнь устаканилась.

Бамбус очень скоро привык к источнику опасности под своей кроватью, забыл о нем  и спал сном младенца.