Рецензия на американский фильм Сплит

    
               
               
Свое нынешнее изложение мне бы хотелось посвятить размышлению над философским смыслом, заложенным в американском психологическом триллере, содержащим оттенки ужасов и мистики, называющимся «Сплит», повествующим о психически больном человеке, страдающим диссоциативным расстройством идентичности, или же, говоря более простыми словами, множественном расщеплении личности, похитившим средь бело дня трех девочек-школьниц, двое из которых, бывшие сестрами жили в любящей семье с добрыми родителями, вследствие чего, никогда не знавшими боли и страданий, что же касается третьей, то она с тех пор как еще в пятилетнем возрасте, ее отец погиб на охоте, жила с дядей, являвшимся деспотом, насильником и педофилом, учинявшим над ней с ее пятилетнего возраста, а именно с того момента как ее отец погиб на охоте, в  свази с чем его назначили опекуном девочки, физическое, психологическое и сексуальное насилие, исходя из которых девочка, которую к стати звали Кейси за свою недолгую жизнь претерпела целый спектр боли и страданий, исходя из которых вся ее непродолжительная жизнь была одним большим кошмаром.
Начинается данный фильм с момента, где девочки-сестры, отмечающие свой день рождения пригласили на праздник всех своих одноклассников, среди которых была и Кейси, единственная из всех приглашенных, которая ни с кем ни общалась, а лишь уединенно сидела в углу комнаты и безмолвно смотрела в одну точку. Одна из сестер, глядя на нее, обратилась к отцу, сказав ему, что начинает жалеть о том, что пригласила Кейси на праздник, на что отец ответил ей, что никто ее к этому не принуждал, ибо это было ее добровольным решением, проистекающим из намерения пригласить на праздник всех одноклассников. Тут в разговор вмешалась вторая из сестер, сказавшая, что если бы они пригласила на праздник всех одноклассников, кроме Кейси, то последняя несомненно уже на следующий день бы узнала по Интернету, что на день рождения сестер-школьниц пригласили всех кроме нее, несомненно расстроилась бы, и тут одна из сестер посмотрела на отца и произнесла: «Мы же не монстры в конце концов». «А почему в вашем классе никто не любит Кейси»,- спросил отец девочек. «Потому что она вечно себе на уме»,- молвила девочка,- «ни с кем не общается, грубит учителям и очень часто их просит, что бы ее оставляли после уроков в школе делать домашнее задания; к тому же про нее ходят слухи, что она вечно сбегает из дома». Отец сразу же одобрил недоброжелательное отношение своих дочерей к маленькой Кейси, ибо ни он, ни его дочери ни вообще никто не знал о жизненном кошмаре девочки-подростка, проистекавшим из ее жизни с дядей, тираном, насильником и педофилом, который с пятилетнего возраста откровенно издевался над ребенком. Тем временем вечеринка подходила к концу, и отец решил отвезти сестер домой, а вместе с ними подбросить и Кейси. Последняя тем временем подошла к мужчине, сказав ему что у ее дяди сломалась машина, вследствие чего она доедет до дома на автобусе, на что мужчина сразу же ответил, что об этом не может быть и речи, ибо он сам довезет ее до дома. Вскоре мужчина с тремя девочками вышли из дома и направились в сторону машину; девочки подошли к машине первыми и сел и в нее, сестры сели на задние сидения, Кейси же села на сидение, расположенное рядом с водителем. И вот, пока мужчина укладывал вещи в багажник, к нему подошел тот самый маньяк, страдающий множественным расщеплением личности, и не успел отец спросить его, что он хочет, как тот сразу же прыснул ему в лицо нервнопаралитическим газом, отчего мужчина по происшествии нескольких мгновений потерял сознание. После этого маньяк зашел в машину и сел на место водителя, девочки-сестры, сидевшие сзади сказали ему, что это не его машина, после чего попросили удалиться, на что маньяк и им прыснул в лицо газом, после чего те отключились. Кейси, с детства привыкшая к насилию отреагировала на появление незнакомца более сносно, она смотрела на него, надеясь успеть открыть дверь, и, выскочив из машины сбежать от него, но маньяк, распознав ее намерения прыснул и ей в лицо газом, после чего та спустя несколько секунд отключилась.
Очнулись девочки в неизвестном им доме в уютной и просторной комнате, где у каждой была своя кровать, к тому же в помещении, где они находились, имелась ванная комната, с раковиной, душем и туалетом. Кейси очнулась позже всех. Придя в себя девочки сразу же стали обсуждать, где они находятся, кто тот человек, что их похитил и что ему от них нужно. Наконец, главный вопрос, обсуждаемый сестрами касался того, что случилось с их отцом. Неожиданно в комнату вошел сам похититель, мужчина около тридцати лет, с лысой головой, который то лишь по непредвиденным стечением обстоятельств, а может быть и исходя из тайного замысла режиссера, был похож на Мишеля Фуко. Незнакомец сразу же подошел к одной из сестер, и, сказав ей, что ей нечего бояться, взял ее за руку и повел из комнаты. Девочка запаниковала и начала сопротивляться, Кейси же, сидевшая рядом, шепнула ей, что ей необходимо описаться, ибо только так маньяк отвяжется от нее. Похититель, применив силу к сопротивляющейся девочке, выволок ее из комнаты, закрыв за собой дверь, а спустя несколько минут притащил ее, описавшуюся как ей советовала Кейси, обратно, с силой швырнув ее на кровать. Действия незнакомца выражали чувство мерзостности, поводом к которой были, его испачкавшиеся в моче, руке. Бросив девочку на кровать маньяк удалился, закрыв за собой дверь. А девочки начали обсуждать, что им необходимо сделать, что бы спастись, и одна из сестер предложила вариант, что когда похититель снова войдет к ним в комнату, им следует всем троим наброситься на него и нейтрализовать его. «Он без труда швырнул вас двоих на кровать, так что вырубит одним ударом»,- промолвила Кейси. «Я проходила в школе психологию»,- сказала одна из сестер,- «и то, что ты сейчас говоришь есть психология жертвы». Закончив последнюю фразу, девочка сказала, что занимается каратэ, отчего вполне способна нейтрализовать похитителя, главное чтобы остальные ей помогли. «Не выйдет»,- ответила Кейси,- «нам все равно не справиться с ним». Постепенно сознанием сестер начало охватывать еще большее беспокойство, поводом к которому являлось то, что помимо того, что их похитил неизвестный человек с неизвестными им, намерениями, они также не знают где они находятся и есть ли у них возможность сбежать отсюда, а главное не знали, заявили ли в розыск об их пропажи и возможно ли то, что их спасут. «Он нас убьет»,- промолвила Кейси, которая в отличие от сестер не утратила хладнокровия, оставаясь равнодушной ко всему что вокруг происходит, по прежнему сидя, безмолвно уткнувшись взглядом в стену. Это то и понятно, ибо поведение сестер предполагало панику, потому что они воспитывались в любящей семье, и как следствие никогда не знали боли, связанной с насилием; что же касалось Кейси, то она с пяти лет начала подвергаться физическому, психологическому и сексуальному насилию, со стороны дяди, назначенным ее опекуном после смерти отца, отчего она, познавшая за свою недолгую жизнь целый спектр боли и страданий, оставалась равнодушной ко всему, что вокруг происходит, и даже мысль, что незнакомец убьет ее, мало ее пугало, ибо если он ее убьет, то ее страдания на этом закончатся, если же она выживет, то ей придется возвращаться к дяде, который будет снова истязать ее.
Следующий кадр фильма предполагал момент когда сумасшедший похититель, которого между прочим звали Барри, пришел на прием к своему врачу, пожилой женщине-психиатру по имени Карен Флетчер, принеся с собой свой очередной рисунок, который женщина-психиатр рассматривала как арт-терапию. Рассмотрев его рисунок, женщина сказала, что его содержание отмечает в себе улучшение состояния пациента, ибо показывает, что живущие в его сознание двадцать три отдельных индивидуума начинают обретать гармонию между собой. Потому что диагноз, поставленный ею, Барри, трактовавшийся как диссоциативное расстройство идентичности, предполагал, что в его сознании жило двадцать три отдельных индивидуума, с разным мировоззрением и разным отношением к жизни; хотя сам Барри утверждал, что в его сознании живет и двадцать четвертый индивид, которым являлся монстр, невосприимчивый для человеческого оружия и обладающий неимоверной силой. Иными словами – сверхчеловек. Хотя сама Флетчер не верила в существование двадцать четвертого индивидуума, поскольку никогда не видела его, отчего считала, что само его существование есть лишь плод больного воображения ее сумасшедшего пациента. Она спросила Барри, как у него дела, как тот себя чувствует и есть ли у него жалобы на здоровье, на что тот ответил, что чувствует себя превосходно и никаких жалоб у него нет. После чего женщина хотела задержать его еще на определенное время, чтобы обо всем выспросить его, дабы удовлетворить свои подозрения касательно его психического состояния, но Барри сказал, что ему пора идти, ибо у него много дел, отчего мисс Флетчер, глядя на явные улучшения его состояния отпустила его, сказав, чтобы он зашел к ней на следующий день. «Обещаю зайти»,- промолвил Барри, после чего удалился. Карен не стала его задерживать. Конечно же здесь необходимо сказать, что видимость улучшения его состояния обманула доктора Флетчер, потому что если бы его психическое состояние действительно бы улучшалось, он бы не стал похищать трех девочек, но Карен естественно ничего об этом не знала, отчего вывод, сделанный ею касательно улучшения психического состояния своего пациента, она могла сделать, только лишь глядя на него вплотную, ничего не знав о, совершенном им, противозаконном действии, которое мог совершить только сумасшедший.
Вечером доктор Карен Флетчер сидела у себя в комнате вместе с другой женщиной-психиатром, являвшейся ее коллегой и рассказывала последней о Барри, своем пациенте. «Мы, обычные люди»,- молвила Карен,- «считаем таких людей, как он, страдающих диссоциативным расстройством идентичности неполноценными, с чем я в корне не согласно, ибо допускаю такой вариант, что они полноценней нас, поскольку обладают (как казалось Карен согласно ее субъективному мнению) сверхспособностями, что можно выразить на примере того, что каждая личность, живущая в их сознании является уникальной, ничего общего не имеющей с остальными личностями, отчего я могу предположить, что именно они, люди страдающие диссоциативным расстройством являются новым витком эволюции, способным переключить нас на новый уровень развития». Коллега, которая не разделяла мнения Карен лишь усмехнулась над ней, сказав, что полноценными могут быть исключительно психически здоровые люди, что же касается сумасшедших, то они несомненно являются неполноценными людьми. Карен с ней не согласилась и уже спусти короткое время к моменту, предполагавшему ведения ее, трансляции в европейскую страну, а именно в университет, где преподавала, знакомая Карен, молодая женщина-психиатр, рассказывающая студентам о естестве психически больных людей, приступила посредством ведения трансляции к рассказыванию о ее пациенте по имени Барри, страдающим диссоциативным расстройством идентичности, в сознании которого жили двадцать три отдельных индивида, имеющих разные взгляды на жизнь, разный характер и разное мировоззрение, которые исходя из своих личностных отличий по разному одеваются, по разному ведут себя за столом, отчего, в случае если бы они не жили в сознании одного человека, никому бы и в голову не пришло находить в них каких-либо сходств, ибо настолько разными были эти люди, живущие в сознании одного человека. Отчего подобно тому, что говорила доктор Флетчер на днях своей коллеге, гостившей у нее вечером, также и в этот раз, она полностью утверждала, что не разделяет мнения ортодоксальных психиатров, считающих подобных людей не полноценными, поскольку считает, что они полноценнее обычных людей, каковых мы именуем нормальными и психически здоровыми, потому что именно они, люди, страдающие диссоциативным расстройством, согласно ее теории и являются новым витком эволюции, во власти который лежит способность переключить наш мир на новый уровень развития. Коллега из Европы внимательно слушала Карен, хотя и она и все остальные психиатры, работающие с последней, не разделяли ее мнения о сверхспособностях, которыми якобы наделены психически больные, отчего откровенно посмеивались над ней.
Тем времен трое похищенных девочек по прежнему сидели, запертыми в комнате, не зная, что их ждет в ближайшее время. Неожиданно за стеной, расположенной по иную строну комнаты, рядом с запертой дверью, раздался разговор двух людей – женщины и мужчины. Девочки было обрадовались, ибо в их душах промелькнула надежда на спасение, отчего они, веря в то, что находящиеся за стеной люди, помогут им, начали громко кричать, зовя на помощь. Вскоре дверь отрылась, но в комнату вместо посторонней женщины, голос которой слышали девочки, вошел их похититель, переодетый в женщину. Он сразу же начал говорить с девочками голосом, присущим только женщинам, что полностью подтвердило теорию его лечащего врача, доктора Карен Флетчер, считающей подобными ему людей, уникальными в результате того, что каждая личность, живущая в их сознании является полностью индивидуальной, не имеющей ничего общего с остальными личностями. Доказательством ее теории и послужило то, что Барри, в момент завладения его сознанием женской сущностью, сразу же заговорил женским голосом. «Не надейтесь выбраться отсюда»,- молвила женщина, находящаяся в сознании похитителя, потому что Барри полностью обустроил дом, сделав его безопасным (под словом «безопасный» женщина по всей вероятности подразумевала то, что из него невозможно сбежать), что же касается ваших попыток на побег, то Деннис относится к ним крайне негативно (под Деннисом женщина, живущая в сознании Барри подразумевала также одну из отдельных личностей, живущих в сознании похитителя, являющейся доминирующей над остальными, ибо сила его индивидуальности превалировала над остальными) и если вы попытаетесь бежать и он вас поймает, то он очень разозлится и накажет вас за непослушание. Женщина сказала еще несколько фраз, после чего удалилась, а по пришествии каких-то нескольких минут, в комнату вошел Барри, одетый в ту же одежду, что была на нем в момент, когда он их похитил, после чего спросил у девочек, все ли у них в порядке, после чего те, будучи напуганными, желали не сердить его, отчего сказали, что у них все замечательно, на что Барри сказал, что принес им чистую одежду и полотенца, и по мере того, как дал им их, направился в сторону двери и перед тем как покинуть комнату, обернулся и сказал девочкам, что больше он их не тронет.
Как только девочки остались одни, сестер сразу же охватила новая волна страха, поводом к которому было осознание того, что человек, похитивший их, сумасшедший, страдающий множеством расщеплением личности, отчего в любой момент его голову может посетить мысль, приказывающая ему убить их и он сразу же их убьет, поскольку сумасшедшие не отвечают за свои мысли и действия. Кейси же боялась маньяка меньше сестер, поскольку понимала, что он вряд ли похитил их с целью изнасилования (а как уже говорилось, сама на уже на протяжении долгих лет подвергалась изнасилованиям со стороны ее дяди, насильника и педофила, назначенного судом ее опекуном после смерти отца), потому что исходя из того, что он страдает множественным расщеплением личности, то и цели его по поводу их похищения могут иметь в себе гораздо более глубинные корни, нежели простое изнасилование. Кейси по прежнему сидела на кровати, пребывая в безмолвии и смотрела в стене. Внезапно ее осенила мысль, что поскольку стены в этой комнате сделаны из непрочного покрытия, за которыми должны располагаться иные помещения, то они могут вскрыть их с целью посмотреть, что за ними находится, и если за ними расположено пустое пространство, то оно может привести их к выходу из этого дома. Девочка рассказала свою идею сестрам и в тот же миг в комнату вернулся их похититель, одетый в детскую одежду и говоривший детским голосом. Девочки сразу поняли, с ними заговорила одна из следующих личностей, живущей в его сознании. «Как тебя зовут»,- спросила Кейси, обращаясь к очередной личности похитителя. «Хедвиг»,- ответил мужчина. «Сколько тебе лет»,- вновь спросила Кейси. «Девять»,- промолвил Хедвиг. Тут Кейси поняла, что исходя из того, что личность, общающаяся с ними имеет детскую сущность, отчего должна быть и наивной как ребенок, отчего она сразу же сказала ему, что им необходимо сбежать отсюда, ибо родители наверняка ищут их, отчего очень переживают по причине их исчезновения. «Я не могу помочь вам сбежать»,- сказал ребенок,- «поскольку Деннис разозлиться и несомненно накажет меня в случае, если узнает, что я способствовал вашей попытке к побегу». Кейси убедилась, что данная личность, временно захватившая сознанием их похитителя мыслит как ребенок и также чувствует как ребенок, отчего сказала ему, что слышала, как при разговоре женщины с Деннисом, последний  сказал, что очень зол на Хедвига, и что если встретит его, то очень сильно поколотит. «Это не правда»,- молвил Хедвиг, сознанием которого захватил жуткий страх, порождаемый мыслью, что Деннис накажет его. «Это правда»,- ответила Кейси, после чего сказала: «Помоги нам, и мы спасем тебя, ты будешь жить у нас, мы будем тебя вкусно кормить и разрешать смотреть телевизор». К моменту как девушка закончила последнюю фразу, страз перед мыслью о наказании окончательно завладел сознанием Хедвига и тот, вырвавшись бросился прочь из этой комнаты. Сразу же как тот удалился, девочки принялись долбить дыру в потолке, надеясь выбраться из дома по расположенной там, вентиляционной шахте.
Пока одна из сестер долбила дыру в потолке, Хедвиг изо всех сил ломился в дверь, которую держали Кейси с сестрой девочки. Не успела одна из сестер продолбить дыру, как Хедвиг выбил дверь, ворвавшись в комнату. Девочка тем временем успела подтянуться и влезть в вентиляционную шахту, располагавшуюся в потолке, а Хедвиг моментально перевоплотился в Барри, снова одетого в свою первозданную одежду. Девочка успела добраться до другой комнаты, а Барри бросился догонять ее. Перебравшись в другую комнату, девочка выскочила в коридор, побежав по нему, а Барри бежал за ней. Прибежав в тупик, девочка увидела шкаф, и решив в надежде, что тот не найдет ее там, спрятаться в него. Так она и сделала, а Барри спустя несколько секунд появился в комнате. Осмотревшись по сторонам, он сразу же догадался, что девочка прячется от него в шкафу, отчего подойдя к нему, произнес: «Я уж подумал, что ты сбежала». Закончив фразу, он распахнул дверь шкафа, после чего, увидев девочку, сказал ей, чтобы она вылезала. «Нехорошо обманывать детей»,- промолвил Барри после того, как девочка вылезла,- «это как никогда показывает твое воспитание». После этого маньяк схватил девочку и отнеся ее в одиночную комнату, произнес: «Я хотел быть хорошим». После этого он бросил девочку на кровать, и, собираясь удалятся, сказал ей, что отныне это будет ее новая комната, в которой она будет пребывать в одиночестве. После этого он вернулся в комнату где располагались Кейси и сестра девочки, сказав им, что за плохое поведение их подруга наказана и что отныне она будет жить отдельно от них.
Здесь мне бы хотелось отметить еще один, крайне важный момент, события которого также отведено отдельное место в рассматриваемом нами фильме – момент этого переносит нас в далекое детство похитителя, отправившись в которое мы сможем отыскать причину заболевания им множественным расщеплением личности. Для начала хотелось бы отметить очень важный момент, предполагающий в себе, что лечащий врач Барри, доктор Карен Флетчер, как думала, так и свидетельствовала среди своих коллег, что поводом к тому, что ее пациент заболел множественным расщеплением личности, которое она трактовала научным термином «диссоциативное расстройство идентичности», является пережитый стресс в детстве, который обернулся для него травмой, исходя из которой его личность распалась на двадцать три отдельных составляющих. И здесь, по мере нашего перенесения в детство сумасшедшего, мы сталкиваемся с тем, что в свою бытность ребенком, он панически боялся собственной матери, воспитывающей его в рамках деспотизма, беспощадно поровшей его ремнем. Ибо здесь перед нами предстает кадр, когда маленький Барри, охваченный ужасом и паникой, спрятался от матери под кроватью, а та держа ремень в руках, с криком требовала, чтобы он сейчас же вылез, ибо она хочет выпороть его за то, что он плохо убрался в комнате, потому что жизненных кошмар будущего маньяка, проистекал из того, что мать в жесткой и авторитарной форме, требовала от него того, чтобы он идеально убирался в доме, так, чтобы в комнатах не оставалось ни пылинки; в случае же, если сделанная им уборка была не идеальной и мать находила следы пыли и грязи в комнатах, она сразу же брала ремень и беспощадно избивала им маленького Барри. Именно эти глубочайшие для детской психике, травмы, пережитые Барри в детстве, связанные с жестокостью и деспотизмом собственной матери и обернулись для него тем, что его сознание распалось на двадцать три отдельных составляющих личности, где каждая жила обособленно от другой; как уже говорилось, сам Барри утверждал, что в его сознании живет и двадцать четвертая личность, чудовище, обладающее неимоверной силой, но Карен не верила в ее существование.
Тем временем похитителю пришла пора явиться на прием к доктору Флетчер, отчего он, захватив с собой свои новые рисунки, направился к ней на прием. Прийдя к ней, он поздоровался, сказав, что принес свои последние рисунки. Рассматривая их, Карен разглядела некую аномалию, запечатленную на рисунках, отчего, беспокоясь за психическое состояние, спросила Барри, как он себя чувствует. «Чувствую себя отлично, мисс Флетчер»,- ответил Барри. Женщина села за стол и предложила ему сделать то же самое, сказав ему, чтобы он сел напротив. Когда Барри выполнил ее указание, доктор Флетчер по мере дальнейшего общения с ним, начала подозревать, что рядом с ней сидит не Барри, а Деннис, вновь завладевший его сознанием. «С кем я говорю»,- спросила Карен, обращаясь к своему пациенту. «С Барри естественно»,- воскликнул последний. «А я так не думаю»,- промолвила женщина,- «ибо мне кажется, что я говорю с Деннисом». «Что вы, доктор Флетчер, я Барри»,- ответил тот, пытаясь выстраивать защиту против ее провокаций. Карен сразу заметила, что Деннис, завладевший сознанием Барри, изо всех сил пытается выстраивать защиту, на что сразу же произнесла: «Понимаешь, Деннис, моя работа провоцировать тебя; от тебя же естественно требуется адекватное выстраивание защиты против моих провокаций»,- сказала женщина. Барри же, или Деннис, завладевший его сознанием не среагировал на провокацию, отчего по прежнему продолжал уверять ее, что он Барри, а не Деннис. Тут сумасшедший начал выстраивать защиту, целью которой была демонстрация своей адекватности крайне правдоподобно, отчего женщина так и не смогла добиться от него признания, что он Деннис, а не Барри. Карен проговорила со своим пациентом еще некоторое время, за время которого последний смог полностью убедить ее в своей адекватности, что она также рассмотрела как проявление сверхспособности его, как человека, страдающего диссоциативным расстройством, отчего по прежнему уверяла себя в том, что теория ортодоксальных психиатров, признающих неполноценность подобных людей ошибочна, ибо вполне возможно, что это психически здоровые люди, которых общество считает «нормальными» как раз неполноценны, а сумасшедшие, страдающие диссоциативным расстройством идентичности как раз и являются наиболее полноценными людьми. Ведь есть же теория, в основе которой лежит версия, что люди, которых мы считаем сумасшедшими это как раз нормальные люди, а люди, считаемые нами за нормальных, есть в высшей степени ненормальные люди. И Карен, за работой которой была многолетняя практика психически больных, начала действительно верить в эту теорию. Женщина поговорила с Барри еще некоторое время, после чего, убедив себя в том, что он по прежнему является адекватным, отчего как ей казалось, не представляет опасности для себя и окружающих, отпустила его.
Здесь можно вернуться к повествованию о главенствующих событиях данного фильма, касающихся положения трех девочек, похищенных сумасшедшим маньяком. Когда одна из сестер и Кейси, сидели вдвоем в запертой комнате, ибо третью девочку Барри поселил отдельно от них, что было сделано в качестве наказания за то, что та хотела сбежать, Кейси предложила подруге дождаться момента, когда сознанием их похитителя снова завладеет сознание девятилетнего ребенка, и тогда, посредством того, что Кейси сможет подобраться поближе к его душе, вторая девочка сможет попытаться сбежать. И вот намерения их оправдались, поскольку в комнату вновь зашел Барри, разумом которого вновь охватил Хедвиг. Кейси подошла к нему и принялась задавать вопросы, касающиеся его жизни и его страхов на тему того, что он боится, что Деннис накажет его за непослушание, отчего он не в коем случае не должен помогать девочкам осуществить побег. «Ты живешь в личности Барри»,- спросила Кейси Хедвига. «Да»,- отвечал последний,- «в сознании Барри помимо меня живут еще двадцать три индивида, хотя есть еще и двадцать четвертый, в существование которого никто, включая мисс Флетчер, лечащего психиатра Барри, не верят». «А кто этот двадцать четвертый»,- спросила Кейси Хедвига. «Двадцать четвертый монстр, обладающий безграничной силой, неуязвимостью к человеческому оружию и безграничными возможностями»,- промолвил Хедвиг,- «именно он велел Барри похитить вас троих, потому что нуждается в людях, никогда в жизни не знавших боли, он убивает таковых». «Поверь, я в своей жизни испытала много боли»,- сказала Кейси. «Нет, не верю, ибо ты обманываешь меня, делая это от того, что хочешь сбежать»,- ответил Хедвиг. Кейси хотела было доказать Хедвигу, что на протяжении своей жизни пережила много боли, но не успела, ибо другая девочка, что была заперта с нею в комнате бросилась бежать. Хедвиг заметил эту и лишь успев обозвать Кейси лгуньей, пытавшейся обмануть его касательно того, что та в своей жизни пережила много боли, сразу же перевоплотился в Денниса и погнался за девушкой. Догнав ее, Деннис, личность которая была главной среди остальных двадцати трех, в сознании Барри и имела авторитарную власть над остальными личностями, взял в руки нож и сказав девочке: «Ты развратная избалованная девица, никогда не знавшая боли», пырнул ее ножом, убив насмерть. Теперь, среди похищенных в живых оставались только Кейси и сестра убитой девочки, запертая отдельно.
Следующий кадр фильма уносит нас в далекое прошлое Кейси, во время, когда еще был жив ее добрый и любящий отец, который никогда не причинял ей боли и страданий. Здесь необходимо сказать, что кадры, переносящие нас в детство Кейси появлялись и в раннем течение фильма. Кадры эти представляли собой моменты, когда отец вместе с дядей брали Кейси на охоту. И вот в настоящий момент перед нами предстает кадр, когда после гибели на охоте отца девочки (здесь я вынужден признаться, что не помню, была ли гибель ее отца несчастным случаем, или же дядя сам учинил ее, желая заполучить власть над ребенком), дядя Кейси, находясь рядом с ней в лесу, разделся до гола, после чего предложил девочке поиграть в зверей, сказав ей, чтобы она раздевалась ибо звери не носят одежду. И вот, после того как девочка повиновалась его приказу и разделась, ее дядя, бородатый жирный боров впервые в жизни надругался над ней. На этом и начался ее жизненный кошмар, поскольку после гибели отца, дядю по суду назначили ее официальным опекуном, который имея над ней авторитарную власть постоянно учинял над ней физическое, психологическое и сексуальное насилие, о котором не знал никто, кроме соответственно ее и дяди. Здесь становится понятным, почему девочка очень часто просила учителей оставить ее после уроков в школе, чтобы она делала домашнее задание, сидя в классе, и также становится понятным, почему она очень часто срывалась на учителей и не с кем не общалась, предпочитая сидеть на стуле, безмолвно смотря в стену; наконец, становится понятно почему она постоянно сбегала из дома, и полиция по заявлению дяди разыскивала ее, вновь возвращая домой, к извращенцу и садисту, дяде. Ибо то, что Кейси постоянно просила учителей, чтобы те после окончания уроков, оставляли ее в школе, чтобы она делала уроки, сидя в классе объясняется тем, что она боялась идти домой, зная что ее жестокий тиран, дядя в любой момент может учинить над ней, истязания, также то, что она срывалась на учителей объясняется накопившейся в ее душе злости по отношению к дяде, которую она была вынуждена скрывать от него, никогда ему ее не показывая ибо понимала, что если она сорвется на дядю, то тот несомненно накажет ее за это, придав очередным истязаниям, отчего она, не в силах контролировать накопившуюся в ее душе злость, срывала ее на учителей; что же касается того, что она никогда не общалась со сверстниками, предпочитая безмолвно сидеть на стуле, сверля глазами стену, объясняется тем, что ее сверстники жили в любящих семьях, следствием чего является то, что они, никогда не зная боли, жили в мирах солнечного позитива, отчего в случае, если бы Кейси начала их нагружать своим негативом, переполняющим ее сознание, то те просто шарахнулись бы от нее, отчего, понимая это, девочка и избегала с ними общения; и наконец то, что она постоянно сбегала из дома, следует объяснить тем, что ее душа не в силах была сносить насилие, учиняемое над ней дядей, сопровождающееся унижениями и издевательствами, отчего она, мучаясь душераздирающими криками души, о которых никто не знал и которые никто не замечал и не слышал и заставляло ее постоянно сбегать из дома, чтобы хоть какое-то время не видеть ее дядю, насильника, педофила и семейного тирана.
Тут я вынужден указать на ошибку, допущенную мною в момент описания событий, где Дэннис, догнавший девочку, ударившую его стулом, взял нож, и произнеся фразу, что она развратная избалованная девица, никогда не знавшая боли, зарезал ее, потому что на самом деле, как я узнал посредством еще одного просмотра данного фильма, он лишь угрожал ей ножом, приговаривая, что они специально отбирают для пленения девочек, живших в любящих семьях и никогда не знавших боли для поедания их Зверем (Зверем они называли того самого Монстра, ибо в одной версии перевода двадцать четвертая личность, живущая в сознании Барри именовалась Монстром, в другой же Зверем), который не просто убивал девочек, а поедал их, предзнаменование чему мы находим еще в начале фильма, в момент когда похитивший девочек Барри сказал им, что им выпала честь попасть на «званный ужин», где девочки, услышавшие эту фразу естественно не поняли ее смысла, предположив, что он хочет скормить их своей собаке. В реальной же действительности Барри похищал девочек для поедания их Зверем, что характеризовалось как «поедание нечестивых дев», где под нечестивыми подразумевались те, что никогда не знали боли. И вот, в момент, последующий затем, как Дэннис догнал девочку, ударившую его стулом, он взял нож и, угрожая ей им, произнес: «У вас нет ни единого шанса на то чтобы выжить, ибо все вы никогда не знали боли – поэтому то мы и похитили вас». После этого Дэннис отложил нож и запер девочку в комнате, дожидаясь появления Зверя, который должен был съесть ее, как и остальных заживо. И вот все трое девочек оказались запертыми, каждая в отдельной комнате, и спустя некоторое время сознанием Барри снова завладел девятилетний Хедвиг, который сразу же побежал в комнату приглянувшейся ему, Кейси.
Как только Хедвиг вошел в комнату Кейси, последняя, которая на тот момент уже утратила былое мужество перед ситуацией, в которой оказалась, ибо сумасшедший маньяк, страдающий множественным расщеплением личности начал внушать ужас и ей, увидев, что сознанием похитителя снова завладел девятилетний ребенок, начала изо всех сил пытаться снова втереться ему в доверие, чтобы в последующем осуществить побег. И вот, слушая вопросы Кейси, посвященные его картинам, ибо Хедвиг рисовал картины, девочка услышала от последнего, что картины, нарисованные им, лежат в его комнате у окна, девочку осенила идея уговорить Хедвига привести ее к нему в комнату, чтобы в последующем вырубит его, и пока тот будет пребывать без сознания выбраться в окно, и тем самым сбежать от него. Хедвиг поначалу перечил девочке, говоря, что Дэннис запрещает ему приводить посторонних в свою комнату, отчего если узнает, что тот нарушил его запрет, накажет его, но Кейси, у которой снова получилось втереться в доверие к ребенку, смогла внушить ему, что сделает все крайне осторожно, отчего Дэннис никогда не узнает, что она была у него, Хедвига, в комнате. Исходя из того, что девочка крайне льстиво и обольстительно пыталась обворожить Хедвига, говоря ему, что он наверное гениальный художник, отчего и картины, написанные им, также гениальны, тот сдался перед ее лестью и повел к себе в комнату. Но когда Хедвиг и Кейси пришли в комнату, последняя не увидела в ней никакого окна, а лишь скопление листов с рисунками, запечатленными на них, которые лежали на тумбочке. «Но ты же говорил, что твои картины лежат у окна»,- сказала девочка в недоумении. «У окна», воскликнул Хедвиг, - «так вот же окно!». Закончив речь, он сразу же схватил рисунок, лежащий на тумбочке, в котором было нарисовано окно. Оказалось, что окно про которое говорил Хедвиг девочке было лишь нарисованным, а не настоящим, но Кейси, исходя из того, что тот ничего не говорил ей об этом ранее, на полном серьезе думала, что окно настоящее. Девочку постигло разочарование, низвергнувшее ее в ужасы безысходности, попав в которые ее захватило дикое отчаяние, порождаемое осознанием того, что она никогда не сможет сбежать от похитителя и, как следствие этого, спасти свою жизнь.
Хедвиг тем временем смеялся, удивляясь тому, что Кейси всерьез подумала, что окно про которое он ей рассказывал не нарисованное, а настоящее; но в какой то момент, он, увидев разочарование в глазах девушки догадался, что та специально уговаривала его показать ей свои рисунки, ибо истинная ее цель заключалась не в том, что посмотреть на рисунки, до которых ей на самом деле не было никакого дела, а сбежать от них через окно. «Постой, постой»,- промолвил Хедвиг,- «ты опять меня обманула, ибо твоя истинная цель ради которой ты уговорила меня привести тебя в мою комнату заключалась не в том, чтобы посмотреть мои рисунки, а в том, чтобы сбежать через окно; так знай, отсюда еще никому не удавалось сбежать, поскольку Дэннис сделал дом безопасным». Хидвиг молчал с минуту, а затем начал следующую речь: «Когда придет Зверь, а придет он очень скоро, мы, после установления им своей власти больше никогда не будем страдать, ибо мы, больные, замученные и сломленные жизнью люди, причисляемые к группе людей, об которых вы, счастливые и успешные люди считали своим долгом лишь «вытирать ноги», низвергая нас в зловонные бездны рутины и безысходности, воспрянем от тех унижений, которым подвергали нас такие как ты, и вознесемся над миром, после чего больше никогда не будем страдать – ибо грядут перемены, которые настигнут мир после того, как придет Зверь и установит свою власть, после чего настанет наше время». Кейси слушала слова Хедвига и ужасалась; в какой то момент она его толкнула и после того, как тот упал, побежала было прочь из комнаты, но сразу же перевоплотившийся в Дэнниса, Хедвиг догнал ее и запер в отдельной комнате, приговаривая, что скоро придет Зверь и настанет «званный ужин».
Тем времен доктор Карен Флетчер, лечащий врач Барри, заподозрившая неладное, поводом к чему было то, что последний уже достаточно долго не приходил к ней на прием, решила сама навестить своего пациента, отправившись к нему домой. Сразу же после ее прихода тот встретил ее и поздоровался; Карен пыталась понять какая часть его альтер-эго в настоящий момент стоит перед ней, отчего сразу же принялась задавать ему вопросы. Спустя некоторое время доктор Флетчер догадалась, что в настоящий момент сознанием ее пациента завладел Дэннис, с которым она кстати до этого никогда не контактировала, отчего, проявив радушие, произнесла: «Ну здравствуй, Дэннис». Последний также проявил радушие и вскоре между нами завязалась беседа, в процессе которое женщина поняла, что Дэннис является серьезным и крайне ответственным человеком, ведь не зря его личность оказывала доминирующее воздействие на все остальные, живущие в сознание ее пациента, личности, отчего очень обрадовалась, выразив уважение к данной личности, к Дэннису. Когда разговор был закончен и Карен собиралась уходить, она, ощутив нужду, спросила Дэнниса, можно ли ей воспользоваться его туалетом. Тот сразу же указал ей на дверь туалета и та, направившись к нему, неожиданно открыла дверь иной комнаты, той самой, в которой Барри держал одну из девочек. Увидев незнакомого человека, девочка сразу же взмолилась о помощи, говоря, что ее с сестрой и подругой, похитили, отчего Карен, ужаснувшись содеянному, начала говорить своему пациенту, что тот совершил ужасную вещь, и приговаривая, что ощущает свою вину, исходящую из собственного неверения в Зверя, о котором тот многократно рассказывал ей, думая то, что под Зверем тот подразумевал главным образом жестокость, зародившуюся в его сознании после пережития глубочайшего стресса в детстве, сказала, что ему необходимо отпустить всех пленниц, а после чего сдаться полиции, где в дальнейшем по приговору суда его поместят в психиатрическую больницу на принудительное лечение, обещая, что сделает все возможное, чтобы помочь ему. Но Дэннис ответил ей, что похищает девочек для Зверя, который является отнюдь не архетипом в его сознании, а реальным существом, обладающим сверхчеловеческой силой и неограниченными возможностями. «Постой, Дэннис»,- молвила Карен, - «я помню ты как-то сказал мне, что Зверь занимается «поеданием нечестивых дев», - что значит «нечестивых», Дэннис?». Последний не дал ответа на ее вопрос, и заметив, что та пытается уйти от него прыснул ей в лицо нервнопаралитическим газом, запер в отдельной комнате и ее.
Следующий кадр фильма переносит нас в момент, когда Барри стоял в метро, дожидавшись поезда. Внезапно его тело и душа начали подвергаться трансформации посредством которой весь его организм начал трансформироваться в Зверя. Момент этот заметили полицейские, стоящие неподалеку, отчего заподозрив нечто подозрительное направились в его сторону, желая выяснить, что с ним происходит. Но не успели полицейские к нему подойти, как весь его организм перевоплотился в Зверя, который с нечеловеческой силой прыгнул на рельсы, после чего быстрее поезда ринулся в туннель, который впоследствии перебежал не более чем за минуту, по мере истечения которой оказался уже на другой станции.
Тем временем доктор Флетчер, парализованная газом, прыснутым ей в лицо Дэннисом начала потихоньку приходить в себя; осознавая, что ей возможно не спастись, она написала записку для девочек, плененных ее пациентом, в которой было написано подлинное имя похитителя, которого на самом деле звали Кевин, потому что Барри, как и Деннис был лишь одним из множества лиц, живущих в его расщепленном сознании. В записке женщина также написала, что в случае произнесения подлинного имени похитителя, Кевин, являющийся его подлинным носителем моментально преобразуется в его сознании; но здесь возможны также и побочные эффекты, сущность которых заключается в том, что в случае произнесения подлинного имени ее пациента, в сознании которого начнется настоящая война личностей, каждая из которых будет стремиться оказаться доминирующей над остальными.
Закончив писать, доктор Флетчер соскользнула со стола, на который облокотилась руками и упала на пол. В тот же миг она увидела, стоящего в нескольких метрах от себе огромного мужчину, лицом похожим на ее пациента, только гораздо выше ростом и с неимоверной мускулатурой. Женщина сразу поняла, что это тот самый Зверь, в существовании которого пытался ее убедить ее пациент на протяжении долгих лет. И вот сейчас женщина-психиатр мигом убедилась, что он не плод его воображения, а реально существующая личность, живущая в его сознании – двадцать четвертая личность. Карен попыталась было встать и пойти прочь от Зверя, но тот, пойдя за ней, произнес: «Спасибо, доктор Флетчер, что заботились о нас все эти годы». После этого Зверь взял ее тело в руки и с неимоверной силой сжал ее в свой объятиях, переломав ей все суставы, в связи с чем та вскоре умерла, ибо настолько сильно ее тело было сжато Зверем, обладающим фантастической силой.
Кейси, тем временем смогла выбраться из комнаты, в которой запер ее похититель, после чего сразу же бросилась на помощь остальным. Но как только она открыла дверь, в которой была заперта одна из сестер, Кейси сразу же увидела девочку, лежащую в луже крови, тело которой поедал Зверь. Захлопнув дверь она поспешила на помощь другой девочке, но, отворив дверь комнаты, в которой та была заперта, Кейси, по происшествии нескольких секунд увидела, как Зверь с нечеловеческой силой уволок ее. Тут девочка наконец то осознала подлинный смысл фразы, произнесенной похитителем еще в начале фильма, предполагающем в себе момент, когда тот запер их в комнате, сказав, что им выпала честь быть приглашенными на «званный ужин», ибо смысл этой, произнесенной похитителем фразы, заключался в том, что им всем выпала участь быть съеденными заживо Зверем, существом, являющимся двадцать четвертой личностью, живущей в сознании их похитителя. Зверь тем временем перевоплотился в Дэнниса, который сразу же погнался за девочкой. Но та, обнаружив на столе записку, написанную для нее доктором Флетчер, в которой было сказано, что для того, чтобы остановить маньяка нужно произнести его подлинное имя – Кевин, ибо только так можно низринуть его в его первоначальное эго. И здесь, сразу после того, как Дэннис подбежал к девочке, та назвала его по имени, после чего с ним сразу же начала происходить трансформация, в результате которой он по истечении нескольких секунд вернулся в своей первоначальное эго; иными словами стал Кевином. Не помня предшествующих событий и не зная девочки, стоявшей перед ним, Кевин, глядя на Кейси, спросил: «Кто вы?». «А ты разве не знаешь»,- спросила та в отчаянии. Кевин, видя страх и ужас в ее глазах, ужаснулся и сам, и по прежнему ничего не помнив, спросил: «Что я опять натворил». «Ты правда ничего не помнишь», спросила его Кейси. «Я помню как несколько недель назад ехал в автобусе, где потерял сознание – дальнейшие события словно окутаны непроницаемой мглой», - промолвил Кевин. «Ты похитил нас с целью скормить нас Зверю, существу, являющемуся двадцать четвертой личностью в твоем альтер-эго»,- ответила Кейси. «Где доктор Флетчер»,- спросил Кевин, ужаснувшийся содеянным. «Ты убил ее»,- ответила Кейси. Кевин лишь развел руками и попросил девочку убить его, указав ей на шкаф, где лежало ружье и патроны. Не успела девочка подойти к шкафу, как личность Кевина начала подвергаться следующей трансформации, предполагающей в себе то, что в его сознании начали воплощаться все, живущие в нем личности, каждая из которой по происшествии нескольких секунд сменяла предыдущую. Кейси тем временем заряжала ружье, и как только она вставила в него последний патрон, маньяк попытался напасть на нее, но она, удавила его и оттолкнула, после чего, не дожидаясь его трансформации в Зверя побежала прочь из этой комнаты. В тот же миг тело похитителя начало сводить судорогами, причиной чему было то, что личностью его снова начал пытаться завладеть Зверь, являющийся двадцать четвертой личностью, живущей в его сознании. Через несколько минут Кевин перевоплотился в Зверя, и последний сразу же погнался за девочкой, которую он считал «нечестивой», одержимый желанием съесть ее заживо.
Видя, что Зверь ее преследует, Кейси начала стрелять по нему из ружья, но по причине паники, охватившей ее, не разу не попала. И вот девочка все бежала, а Зверь, гонящийся за ней начал выкрикивать речи, подобные тому: «нечестивый тот, кто не унижен, не избит, не искалечен», а также «люди, никогда не знающее боли не представляют никакой ценности для будущего мира, отчего не имеют никаких прав ходить по земле» и, наконец, «только изувеченные, замученные и сломленные люди есть истинно полноценные представители человечества, отчего именно в сломленном духе заключается высшая сила духа; что же касается счастливых и успешных людей, живущих в позитиве по той лишь только причине, что они никогда не знали боли, то это есть убогие и неполноценные люди, не имеющие право на жизнь». И вот Кейси, убегая от Зверя, добежала до помещения, закрытого решеткой, которое имело также решетчатую дверь, запирающуюся на ключ, Кейси, увидев перед собой Зверя и поняв, что не успеет закрыть за собой решетчатую дверь, ибо Зверь растерзает ее, пока она будет закрывать дверь, начала стрелять по нему из ружья, но Зверь, тело которого было неуязвимо для пуль, выкрикнул: «Твои пули меня не возьмут». И вот, пока Зверь был отвлечен пулями, которыми Кейси обстреливала его из ружья, девочка успела закрыться в помещении, и Зверь, пришедший в себя, схватился своими могучими руками за решетки, и улыбнувшись окровавленной улыбкой, принялся раздвигать решетки, желая ворваться в комнату и съесть нечестивую девочку. И вдруг по причине того, что Кейси была в одной майке, ибо на ней не было свитера, который он сам стянул с нее ранее, взгляд Зверя упал на отметины от ударов плетей, что были на теле девочки, которые ей на нес ее дядя, тиран, изверг, садист и педофил, учинявший на протяжении долгих лет физическое, психологическое и сексуальное насилие над ребенком. В тот же миг сознание монстра постигло озарение, и он, чувствуя сострадание к девочке, обоснованное тем, что он увидел в ней родственную душу, отчего он улыбнулся лучезарной улыбкой и произнес: «Ты совсем не похожа на остальных, и сердце твое чисто – ВОЗРАДУЙСЯ!». Закончив речь, монстр развернулся и побежал прочь, не тронув девочку.
Вышедший утром на работу, пожилой сторож направился, покуривая сигарету, как раз к той зарешетчатой комнате, в которой находилась Кейси. Увидев ее, сторож обомлел от изумления, и, воскликнув: «Что с вами», сразу же бросился к девочке, что оказать ей первую комнату. После того, как сторож вывел девочку из здания, в которое ее вместе с двумя убитыми девочками, поместил сумасшедший похититель, он сразу же вызвал полицию. Финальная сцена фильма показывает нам момент, где Кейси сидела в полицейской машине, к ней подошла женщина-полицейский, сказавшая, что ей больше нечего бояться, ибо ее дядя уже едет за ней. Конечно же полицейская не знала, что дядя девочки семейный тиран, насильник и педофил, отчего ей в принципе не чему радоваться. Ибо жизненный кошмар Кейси не закончился, и ему надлежит растянуться еще на долгие годы, предшествующие тому, как девочка сможет наконец освободиться от власти изверга, назначенного ей опекуном, а значит пережитые ею испытания, связанные с похищением и последующем за ним, изречением Зверя, увидевшего следы от побоев на ее теле, сказавшего, что она невинная и чиста и предложившего ей возрадоваться, конечно же останутся на всю жизнь в ее памяти; тем не менее, исходя из того, что ей надлежит вернуться к дяди вряд ли будут казаться ей избавлением, потому что ее дядя наверно является еще более безнравственным человеком, нежели похититель, поскольку тот имел сострадания хотя бы к людям, познавшим боль в своем детстве. А значит жизненный кошмар, переживать который обречена Кейси будет длится еще очень долго.
Теперь можно перейти к обсуждению философского смысла, заложенного в фильме, содержание которого мы только что рассмотрели. Первый момент, к которому на мой взгляд следует раньше всего обратиться касается положения детей – девочки Кейси, живущей с пятилетнего возраста с дядей, семейным тираном насильником и педофилом, учинявшим над ней на протяжении долгих лет, начиная с пятилетнего возраста, когда погиб ее отец, после чего его, дядю, назначили по суду опекуном девочки, физическое, психологическое и сексуальное насилие и маленького Барри, которого на протяжении всего его детства родная мать воспитывала в рамках строгости и деспотизма, заставляя с иголочки убираться в доме и беспощадно поров его ремнем за каждую неубранную соринку. Тут перед нами возникает вопрос – как в такой сверхцивилизованной и демократической стране, как США допустимо то, что дети лишены всяческой защиты со стороны государства и почему люди, работающие в органах исполнительной власти не сделали нечего, чтобы заступиться за Кейси, насилуемую своим извращенцем-дядей и маленького Барри, которого мать беспощадно порола ремнем. Конечно, здесь можно предположить, что как девочка-подросток, Кейси, насилуемая своим дядей, так и маленький ребенок, Барри, которого мать беспощадно порола ремнем, никому не рассказывали о событиях, происходящих в их семьях, следствием чего является то, что никто не знал об этом, в связи с чем некому было заявить в полицию, и уже как следствие некому было принять меры, касающиеся изъятия детей из подобных семей, ну и наконец, наказаниям, справедливо вынесенным впоследствии судом над извергами, истязающими своих маленьких детей. Ибо еще в самом начале, когда все дети праздновали и веселились, Кейси, уединившись от остальных, сидела в одиночестве, безмолвно смотря в одну точку, сестры рассказывали отцу про нее, что она ни с кем в школе не общается и часто просит учителей оставлять ее в классе после уроков, а порой и срывается на последних, ну и наконец, про нее ходят слухи, что она постоянно сбегает из дома, предполагается момент, что про насилие, царящее в семье девочки никто не знал, потому что она никому об этом не рассказывала, но здесь же возникает следующий вопрос – почему никто из взрослых не придавал никакого значения тому, что она просила учителей оставлять ее в школе после уроков и почему постоянно сбегала из дома, одним словом почему всем было откровенно наплевать на странности в ее поведении и почему никто не придал им никакого значения чтобы выяснить причину ее асоциального поведения, и впоследствии лишить дядю опеки над ней и наказать его законными средствами. Здесь возникает вывод, предполагающий в себе то, что Кейси, долгие годы терпевшая истязания, со стороны дяди и никогда никому не рассказывающая о них, жила в мире абсолютно космического безграничного одиночества, ибо глядя на окружающих ее счастливых и позитивных детей, живших в любящих семьях несомненно ощущала чувство собственного небытия, а также страха перед этим, ее собственным, небытием, ибо глядя на счастье и позитив окружающих детей, Кейси, что наиболее вероятно, чувствовала, что она одна в одном мире, где до нее никому нет никакого дела. Но все же, здесь перед нами вырастает вопрос, ответ на который мне бы хотелось сейчас рассмотреть – почему Кейси никогда никому не рассказывала о насилии, учиняемом над ней дядей, дабы последнего лишили прав опеки и изъяли у него ребенка?
Ответом на этот вопрос может послужить вероятная дилемма, которая возможно возникала в сознании Кейси – ну отнимут ее у дяди, лишат его прав на опеку, а дальше что будет, куда ее денут, отправят в другую семью, как сейчас модно в скандинавских странах, или может быть (что еще хуже) поместят в интернат, где она будет подвергаться насилию со стороны персонала, лучше ли или хуже данный вариант, предполагающий в себе то, что ее, лишив ее всех прав заставят сидеть в четырех стенах и безропотно выполнять распоряжения, исходящие со стороны персонала, нежели вариант жить с дядей, в случае жизни с которым у нее есть хотя бы возможности оставаться в школе после уроков, пребывая наедине с собой или сбегать из дома, потому что в случае, если ее бы поместили в интернат, у нее и этих возможностей бы не осталось. Одним словом, помещение ребенка в интернат, как и старика в дом призрения и также психически больного в сумасшедший дом предполагают в себе полное лишение свободы, сопровождающееся также лишением всех законных прав, присущих свободному человеку. Я думаю, Кейси отлично понимала это и поэтому никому и не жаловалась на свою несчастную судьбу. Да и какой смысл жаловаться, ибо если бы она об этом рассказала своим одноклассникам, живущим в добрых и любящих семьях, те просто бы не захотели ее слушать, по причине того, что выслушивать подобный негатив никому не интересно, а в случае, если бы она рассказала остальным детям о том, как сильно она ненавидит своего дядю, то те осудили бы в первую очередь не дядю, а именно ее, сказав ей, что дядя о ней заботится, кормит, одевает ее, так что она просто не имеет прав ненавидеть его, поскольку если бы он ее не любил, то он бы просто не кормил ее и на заботился бы о том, чтобы та ходила в школу, получая образование. Идентичный вариант мы находим и в ситуации с маленьким Барри, которого мать заставляла с иголочки убираться в доме, беспощадно поря его ремнем, за каждую замеченную им соринку. Потому что в случае, когда повзрослевший ребенок, которого на протяжении детства мать воспитывала подобным образом, в случае того, если он кому либо из окружающих его, молодых людей или девушек скажет о том, что всей душой ненавидит свою мать за отравленное детство, последние будут осуждать не мать, а его, приговаривая ему, что мать тебя кормит, а значит любит, ибо в случае, если бы она тебя не любила, то она и не кормила бы тебя и ты ходил бы голодным, пытаясь тем самым убедить его, что все обиды на мать, и порождаемая ими ненависть к ней есть ни что иное как следствие собственного эгоизма. Отсюда следует, что молодому человеку или девушке, подвергавшимся в детстве насилию со стороны родителей некому жаловаться, ибо никто не выразит сочувствия пережитой ими боли, отчего все свои обиды они обречены носить в себе, безмолвно глотая горячие слезы. Если же говорить о ситуации, описанной в фильме с маленьким Барри, которого мать беспощадно порола ремнем за каждую соринку в комнате, что в дальнейшем поспособствовало тому, что он заболел диссоциативным расстройством идентичности и его личность распалась на двадцать три отдельных составляющих (я не указал двадцать четвертую), и как следствие его сознание полностью утратило чувство жалости и уважения к людям, никогда не знавшим боли, и как следствие, живущим в мире солнечного позитива, то здесь следует вспомнить утверждение Эриха Фромма, гласящее, что «мать может как дать жизнь, так и обратно забрать ее», потому что в, рассматриваемом нами фильме, в случае ситуации, произошедшей с маленьким Барри, можно прийти к выводу, что родная мать, беспощадно поровшая его ремнем на протяжении всего детства, первоначально дала ему жизнь, а потом, впоследствии, обратно забрала ее.
Здесь мне бы хотелось в более общем и конкретном контексте порассуждать о ситуациях, происходящих с детьми, становящимися жертвами семейного насилия подобно маленькому Барри, которого мать беспощадно порола ремнем за каждую соринку, найденную ею в доме и девочке Кейси, ставшей жертвой сексуального насилия со стороны ее педофила-дяди, где в последующем мне бы хотелось написать о действиях всей системы, в корне не способных ничем помочь действительно страдающим людям. Теперь, возвращаясь вновь к поставленному ранее вопросу, касающемуся тому, почему Кейси никому не рассказывала о сексуальном насилии, учиняемым над ним ее дядей, следовало бы обратиться ко многим, снятым в Голливуде, фильмам, повествующим об ужасах и кошмарах, творящихся в американских психбольницах. Здесь бы следовало вспомнить утверждения, высказываемые российскими телеведущими, утверждающими, что все американское кино коммерческое, дабы заявить о том, что в случае нашего обращения к фильмам, повествующим об ужасах и кошмарах, творящихся в американских психиатрических больницах, заявить о том, что подобное кино никак не может быть коммерческим, ибо американские режиссеры снимают фильмы не про российские психбольницы, а про свои, родные – американские, отчего мы можем прийти к однозначному выводу, что на мой взгляд у них нет никаких причин врать, и тот нелестный свет, в лике которого они показывают свои психиатрические больницы, является истинными, ибо в американских психбольницах действительно царят ужасы и кошмары, сопровождающиеся учинением насилия над пациентами, которых порою подвергают научным исследованиям, и наконец, полностью лишают их законных прав. Хотелось бы сказать, что во многих, снятых американскими режиссерами, фильмах, повествующих об американских психиатрических больницах мы видим отражения ужаса нацистских концлагерей, отчего можем прийти к однозначному выводу, предполагающему в себе то, что ужасы, творящиеся во многих американских психбольницах ничем не уступают ужасам, творящимся в нацистских концлагерях. Достаточно вспомнить хотя бы фильма под названием «Остров проклятых», где напрямую было сказано, что экспериментальная психиатрия в Америке зародилась как аналогом ужасов концлагерей в Германии и Гулага в Советском Союзе.
В качестве дальнейшего примера можно вспомнить и американские тюрьмы, которые ничем не лучше психиатрических больниц, и которые, исходя из того, что в случае сравнения их с тюрьмами в Европе и России будут пожалуй хуже даже последних, ибо в США полицая имеет неограниченную власть, имея при этом права и злоупотреблять ею, отчего в американских тюрьмах полицейские могут сделать все, что им заблагорассудится с заключенным, поведение которого их не устраивает. Хотелось бы сказать, что как я слышал в одной российский телепередаче, сидящему в норвежской тюрьме, террористу Андреасу Брейвику, американская тюрьма показалась бы концлагерем. Впрочем, российская тоже. И здесь можно выдвинуть следующее предположение, в основе которого лежит мнения, что исходя из полного ущемления прав человека в американских тюрьмах и психиатрических больницах, можно предположить, что и в интернатах для несовершеннолетних службы опеки также злоупотребляют своей власти, и относятся к детям не лучше полицейских в тюрьмах и больных в психиатрических больницах, также ущемляя их права и учиняя над ними моральное насилие. А значит, девочка Кейси из фильма «Сплит» могла знать об этом и понимать все это, следствием чего является то, что она боялась насилия, которому могли предать ее службы опеки еще больше чем насилия, которому предавал ее дядя, отчего была вынуждена держать свою боль внутри себя, никому о ней не рассказывая.
Теперь, наконец, можно приступить к главному вопросу нынешнего рассуждения, сущность которого заключается в том, что следует делать с детьми, подвергающимися насилию в семьях на примере девочки Кейси, ставшей жертвой сексуального насилия со стороны дяди, назначенного после смерти отца ее опекуном и маленького Барри, которого мать беспощадно порола ремнем за каждую, найденную ею, соринку в доме; ну и также мне бы хотелось заявить о несовершенстве представителей исполнительной власти, таких как социальные службы опеки над детьми, родители которых были лишены родительских прав и сирот, детей оставшихся без родителей в США, Европе и России. Здесь мне бы хотелось начать с последнего вопроса, касающегося несовершенства деятельности органов опеки в США, Европе и России. Если говорить о социальных службах, работающих в России, то они на мой взгляд находятся ближе к Америке, чем к Европе, потому что в последней, мы на примере той же Норвегии, в которой сейчас во всю процветает ювенальная юстиция, где, в случае того, если ребенок в школе пожалуется на то, что родители его слегка поругали или даже просто прикрикнули на него, он подлежит изъятия из семьи, его сразу отнимают у родителей и отправляют в другую семью (что безнравственно на мой взгляд, ибо как мне кажется ребенку будет тяжело осваиваться с чужими людьми, который к тому же, как я слышал по телевизору часто учиняют над ними еще большее насилие, нежели родные папа с мамой, позволившие себе просто отругать его); что же касается России, то в ней как и в Америке, не действует политика, направленная в сторону защиты детей от родительского произвола (даже не знаю, где этот произвол более развит – в России ли, или в Америке, про которую я неоднократно слышал истории, в которых сообщалось о том, как родители (в частности приемные родители, усыновившие детей, включая и детей, эмигрирующими из России запарывали до смерти ремнем)), отчего дети находятся в полной власти родителей, имеющих полные права поступать с ними по собственному усмотрению. Это все же в особенности касается России, где дети до сих пор не защищены законом от родительского произвола и где до сих пор не считается безнравственной порка детей ремнем. Говоря же про Америку, то здесь мы, ориентируясь в первую очередь на художественные фильмы, снятые в Голливуде, а не на то, что нам рассказывается по СМИ, можем прийти к заключения, что в ней, как и России, дети не защищены от произвола родителей, отчего последние могут поступать с ними как считают нужным, наказывая по своему усмотрению.
Говоря же о странах Европы, необходимо заявить о том, что там уже, даже не дети, а родители подвержены произволу со стороны органов исполнительной власти, в первую очередь службы по опеки и надзору, деятельность которых полностью пропитана принципами ювенальной юстиции. Ибо в Европе детей могут изъять от родителей только лишь за то, что те запрещают им посещать уроки по секс-воспитанию (что в принципе правильно, ибо раннее секс-воспитанию, в особенности если оно прививается авторитарными психологическими методиками, является насилием над детской психикой, способным изуродовать дальнейшее восприятие ребенка) и также детей, что активно практикуется в скандинавских странах могут отнять у родителей и передать их в другую семью только лишь за то, что те поругали их, ибо в той же Норвегии ругать детей под полным запретом. Если же говорить о том, правильно ли или не правильно ругать детей, то здесь необходимо сориентироваться на врожденную жесткость, присущую ребенку, определяющуюся тем, что он будучи еще не развитым организмом в плане чувств и разума, живет по инстинктам, исходя из которых может позволять себе откровенное хамство, направленное в адрес родителей, а также и остальных взрослых людей. Ибо в своей жизни я сталкивался с детьми, пяти-шести лет, которые, будучи не воспитанными и крайне избалованными позволяли себе обращаться со взрослыми без всякого надлежащего уважению, словно перед ними не взрослый человек, а какое-то животное, с которым они могут обращаться как им заблагорассудится. Конечно же в подобных случаях детей надлежит отругать, что часто осуществляется бессознательно, ибо родители, не выдержав напряжения просто срываются на своих избалованных детях (конечно же в данных случаях не может быть и речи об изъятия детей из семей и лишения их родителей родительских прав), потому что для того, чтобы вырастить своих детей нравственными людьми, нужно с детства внушить им, что родители, как и остальные люди, взрослые и дети – это не тряпки, о которых следует вытирать ноги и обращаться с ними как с какими-то животными. Тут я бы хотел прерваться с повествованием, касающимся того, правильно ли или неправильно ругать детей, обещая вернуться к данному вопросу в дальнейших строках изложения. Но здесь, продолжая нашу мысль о произволе социальных служб по отношению к родителям, творящимся в странах современной Европы, хотелось бы обратить наше внимание также на то, что в случае нашего возвращения к повествованию о фильме «Сплит», в котором имеют место истории о девочке Кейси, подвергающейся с пятилетнего возраста моральному, физическому и сексуальному насилию со стороны дяди-извращенца и маленького Барри, которого на протяжении всего детства строгая и деспотичная мать заставляла с иголочки убираться в комнате, беспощадно поров его ремнем за каждую, найденную ею, соринку, конечно же необходимо сказать, что в подобных случаях детей несомненно надлежит отнимать у родителей – вопрос заключается лишь в том, что нужно впоследствии делать с подобными детьми, и здесь, отвечая на него, хотелось бы заявить, что система опеки за подобными детьми не развита ни в США, ни в Европе, ни в России, как впрочем и вообще, во всем мире.
Отвечая же на поставленный нами вопрос, касающийся того, что полагается делать с детьми, изъятыми от своих деспотичных родителей, такими как девочка Кейси, подвергавшаяся с пятилетнего возраста физическому, психологическому и сексуальному насилию со стороны дядя, назначенного ее опекуном после смерти отца и маленького Барри, которого на протяжении всего его детства мать беспощадно порола ремнем за каждую, найденную ее, соринку в доме, хотелось бы сказать, что само по себе дальнейшее обращение с подобными детьми, последующими за их изъятием из семей, где они подвергались насилию и издевательствам должно быть построено на принципах гуманизма, уважения к их законным правам, предполагающим в себе то, что в случае помещения их в интернат для несовершеннолетних, никто из окружающего их персонала не имел права учинять над ними физического и психологического насилия, и также чтобы никто не смел учинять в их законных правах, соблюдение которых должно быть полностью идентично тому, как если бы они жили на воле. То же самое касается и психически больных, а также и тех из них, кто посредством утраты опеки над собой со стороны родственников оказался по причине неспособности к ориентации в практической жизни в специализированном интернате – ибо здесь необходимо то, чтобы как в психиатрических больницах, так и специализированных интернатах для пожизненного содержания душевнобольных, никто не смел мучить последних, издеваться и жестокого доминировать над ними, а также учинять их в их законных правах, соблюдение которых должно быть полностью идентично тому, как если бы они жили на свободе. Это можно проследить на примере введения в России антитабачного закона посредством которого чиновники ввели запрет на курение в психиатрических больницах с специализированных интернатах для пожизненного содержания душевнобольных – хотелось бы сказать, закон по истине аморален, поскольку для многих душевнобольных, подверженных никотиновой зависимости воздержание от сигарет будет настоящей пыткой, да и вообще в российских психбольницах, как и интернатах жизнь у душевнобольных не сладкая, ибо они вынуждены терпеть постоянное насилие и притеснение со стороны медицинского персонала, полностью ущемляющего их в их законных правах, отчего на протяжении долгих лет, предшествующих введению антитабачного закона сигареты были для них пожалуй единственной отдушиной в их жизненном кошмаре и вот теперь посредством запрета на курение в психиатрических больницах их лишили и этого, фактически придав Геенне Огненной при жизни. Потому что запрет на курение в психиатрических больницах и интернатах для пожизненного содержания душевнобольных можно назвать аморальным уже потому что он предполагает полное пренебрежение правами человека, поскольку само по себе курение не запрещено по закону как наркомания, отчего и не предполагает уголовного наказания в отличии от наркомании – а значит, исходя из того что следуя нормам морали мы, утверждая то, что запертые в больницах, душевнобольные имеют право на удовлетворение всех своих законных прав подобно тому, как это было в случае, если бы они жили на свободе, то на основе того, что живущим на свободе, индивидуумам курить по закону не запрещено, то и душевнобольным должно быть также разрешено курить в тех заведениях, куда они помещены столько, сколько им захочется, потому что исходя из того, что мы на основе нашего утверждения, что не в коей мере не должны ущемляться права пациентов психиатрических больниц и специализированных интернатов, исходя из чего они имеют законное право на удовлетворение всех своих потребностей как если бы они жили на воле, так и курить им полагается разрешать столько, сколько разрешается свободному человеку.
Такую же параллель мы прослеживаем и на примере обращения с детьми в интернатах для несовершеннолетних, главнейшая особенность которой протекает в том, что никто не должен ущемлять их в их законных правах, применять к ним физическое и психологическое насилие, издеваться и жестоко доминировать над ними, дабы в своем самочувствии они ощущали свою жизнь также, как если бы она проистекала на воле. Одним словом, содержащиеся в интернатах, несовершеннолетние должны ощущать свою жизнь также, как бы она ощущалась в случае если бы они воспитывались в добрых и любящих семьях. Хотелось бы сказать, что многие из представителей персонала в дет-домах, интернатах и психиатрических больниц потому относятся к своим подопечным откровенно издевательски, что им платят мало денег. Верна и другая тенденция, предполагающая в себе то, что исходя из того, что зарплата для персонала, устраивавшегося на работу в психиатрические больницы и специализированные интернаты по истине мизерна, то и устраиваться на работу в них идут самые падшие люди, которых бы никуда больше не взяли; а значит, исходя из того, что сама по себе жестокость персонала по отношению к своим подопечным определяется его мизерной зарплатой, то в целях гуманизма и уважения, исходящего со стороны последнего к индивидам, содержащимся в подобных учреждения, необходимо издать закон, предполагающий в себе многократное повышение престижа и заработной платы для персонала, идущего на работу в подобные учреждения. Но здесь необходимо выразить главную мысль, предполагающую в себе то, что люди, идущие на работу в подобные учреждения, должны понимать, что высокая заработная платы, ожидающая их будет дароваться им не даром, потому что получаемые ими деньги, они должны действительно заработать, а для этого они должны относится к своим подопечным с чувством гуманизма и уважения, чтобы они всегда были готовы проявить сострадание индивиду, пожаловавшемуся на то, что он плохо себя чувствует. Ибо еще Гегель писал, что главенствующей первоосновой в отношении медперсонала к пациентам психиатрических больниц должно быть сострадание – и если этот самый медперсонал не хочет проявлять его от души и бескорыстно, то пусть хотя бы проявляет его за деньги. Потому что индивидуумов как мужского (санитаров), так и женского (медсестер) полов, работающих в психиатрических больницах и специализированных интернатах для пожизненного содержания душевнобольных или стариков, в случае если они проявляют жесткое отношение к своим подопечным, доминируют и издеваются над ними, откровенно грубят и хамят им, наконец полностью пренебрегают их законными правами можно смело назвать дармоедами, ибо они не заработали тех денег, которых ожидали получит путем устройства на подобную, столь нелегкую, работу.
Конечно же, как я полагаю, почти все из вышесказанного покажется преобладающему большинству читателей, утопией, невозможной для ее реализации в мир реальной действительности. Отчего можно сделать смелый вывод, предполагающий в себе то, что как в России, так и в США и Европе на примере отношения к психически больным людям, немощным старикам и детям, содержащимся в интернатах со стороны персонала будет носит сугубо материалистический характер, предполагающий в себе наплевательское отношение к чувствам своих подопечных, главным образом к их страданиям и боли. В России же в особенности проявляется тенденция, предполагающая в себе абсолютное ущемление прав к пациентам психиатрических больниц и специализированных интернатов для пожизненного содержания душевнобольных, исходя из чего мы, основываясь на примере, оставшихся без опеки психически больных, не утративших адекватное расположение духа и не лишенных дееспособности, посредством чего не подлежащих насильственному отправлению в специализированный интернат, можем сделать следующий вывод, в основе которого лежит тенденция, предполагающая в себе то, что перед сознанием подобных индивидуумов предстает нелегкий выбор – остаться жить на свободе, мучаясь безграничным одиночеством о отчаянием, порождаемым этим одиночеством, а также стремлением переживать всю свою боль и все свои страдания в одиночестве, пребывая наедине с собой, но при этом ощущать себя свободным человеком, имеющим законные права на удовлетворение всех своих, присущих свободным людям потребностей; или же сдаться и самим попроситься в интернат, где накормят, уложат в теплую кровать, но будут издеваться, доминировать, а также хамить и грубить, при этом полностью ущемляя все, присущие свободным людям права. Делая общий вывод, касающийся отношения к душевнобольным, старикам и детям, помещенным в интернат, хотелось бы сказать, что наше законодательство сориентировано на тенденцию общности, полностью ущемляя права отдельной личности, исходя из чего можно прийти к утверждению, что людям, которые действительно страдают и которым действительно плохо, а также людям, подвергающимся насилию в семья, деваться некуда, поскольку система относится к ним в корне материалистично, а значит и абсолютно безжалостно. Вот почему, нуждающимся в сострадании индивидам нет смысла ждать помощи от государства. Наверное поэтому и Кейси из фильма «Сплит» никогда никому не жаловалась на своего дядю и никому не рассказывала о насилии, учиняемом им над нее, поскольку она отчетливо понимала, что система не может даровать ей счастье, ибо у нее был выбор – отправится в интернат и там полностью лишить всех прав и свобод, которыми наделены свободные люди, терпя при этом насилие и издевательства со стороны обслуживающего персонала, или же остаться жить с дядей и также терпеть от нее насилие и издевательства, но при этом имея возможностями пользоваться правами и привилегиями, которыми наделены свободные люди, ибо девочка могла задержаться в школе после уроков, а также сбежать из дома на некоторое время; что же касалось бы ее жизни в интернате, то там она была бы обречена день ото дня сидеть в четырех стенах, терпя стеснения, на которые бы ее обрекал персонал. Думаю, Кейси многократно прокручивала это в своей голове и вариант жизни с дядей, насильником и педофилом казался ей более позитивным. Одним словом, в отношении людей замученных и нечастных, подвергающихся насилию и жаждущих милосердия система, как Европы, как Америки так и России абсолютно бездейственна.
Тут мне бы хотелось переключится к рассуждению над личностью самого похитителя, рассмотрение которого мне бы хотелось обсудить начиная с его раннего детства, на протяжении которого мать беспощадно избивала его ремнем за каждую, найденную ею, неубранную соринку, простираясь до момент его взросления, по мере которого он начал похищать девушек, живущих в добрых и любящих семьях, и как следствие никогда не знавших боли, для того, что скормить их Зверю, личности, живущей в его сознании и вплоть до момента окончания фильма, когда гнавшейся за Кейси, Зверь, в которого девочка стреляла из ружья пулями, которым он был неуязвим, кричал ей вслед, что нечестивый тот, кто не унижен, не избит, не искалечен, и что люди, никогда не знавшие боли не представляют никакой ценности для будущего мира, отчего являются людьми убогими и неполноценными, как следствие, не умеющие права на жизнь. И вот, размышляя над личности похитителя, хотелось бы сказать, что сам по себе диагноз, поставленный им его лечащим психиатром, пожилой женщиной, доктором Карен Флетчер – диссоциативное расстройство идентичности (иными словами, множественное расщепление личности), в случае рассматривания причины, по которой тот заболел подобным недугом, то здесь, ориентируясь на слова самой Карен, причина к этому кроется в глубочайшем стрессе, пережитым в раннем детстве, а исходя из того, что насколько мы знаем, на протяжении всего детства собственная мать беспощадно избивала его ремнем за каждую неубранную соринку в доме, то, делая вывод, мы приходим к заключению, что причиной его сумасшествия послужило именно то, что мать, воспитывающая его в рамках строгости и деспотизма, беспощадно избивала его ремнем, что и послужило для него тем самым стрессом, на почве которого он и заболел диссоциативным расстройством идентичности.
Теперь, самопроизвольно представляя жизнь Барри в его бытность подростком, по мере которой он продолжал жить, воспитуемый строгой и деспотичной матерью, он, полагаю как и Кейси был вынужден носить всю боль в себе, никому о ней не рассказывая, ибо наблюдая за остальными подростками, воспитуемые добрыми и любящими родителями, он отчетливо понимал, что никто не пожелает слушать его жалоб на мать, ибо в случае последних, в лучшем случае остальные подростки попросили бы его замолчать и перестать нагружать их своим негативом, а в худшем, в особенности же, если бы он признался им в своей ненависти к матери, базирующейся на том, что та порет его ремнем, то остальные подростки стали бы осуждать не мать, а его, внушая ему, что он не имеет права ненавидеть мать ибо та дала ему жизнь, самое драгоценное, что есть на свете, а также что та кормит и одевает его, исходя из того, вся его ненависть к ней есть ни что иное как проекция его собственного эгоизма, исходя из которого он является человеком, не способным любить и никого в своей жизни, не любившим. Также, на почве того, что как указано в фильме, по мере возмужания Барри сошел с ума, заболев множественным расщеплением личности, можно предположить, что он еще до своего знакомства с доктором Флетчер, которая честно и добросовестно исполняла свои обязанности как психиатра, отчетливо понимая, что его пациент не виноват в своей болезни, ибо поводом к ней был, пережитый в детстве глубочайший стресс, сущностью которого являлись психологические травмы, вызванные жестоким обращением с ним, матерью, что Барри в свое время полежал и в психиатрической больнице, врачи в которой, посредством злоупотребления своей властью и применения к нему различных экспериментальных методик, в основе которых лежало устремление причинить ему максимум боли (что хотелось бы сказать, особенно актуально для Соединенных Штатов, ибо насколько я знаю в Америке почти вся психиатрия экспериментальна, отчего безумцы абсолютно не защищены от психиатрического произвола), слушая жалобы Барри на мать, которая в детстве беспощадно порола его ремнем, говорили ему, что у него нет никаких доводов, для того, чтобы осуждать мать, потому что пороть детей тоже бывает уместным, а в случае если тот признавался к ненависти к матери, издевательским тоном объясняли ему, что мать не виновата в его болезни, ибо психические заболевания возникают не от насилия, пережитого в детстве, а по причине гормонального сбоя в мозге (хотелось бы сказать, что фактически, обработка сознания, нацеленная в отношении пациента, утверждающего, что в его болезни виноваты социальные факторы, в основе которых лежит насилие, учиняемое над ними, предполагающая в себе то, что психиатры внушают пациенту, что никто не виноват в его болезни, определяющейся лишь нарушение работы гормонов в мозге, на мой взгляд полностью идентично внушению, предполагающему в себе, что психиатр издевательским голосом говорит своему пациенту, что тот конечно безумен, но при этом только он один виноват в своем безумии, потому что сознание безумца именно в таком спектре видит доводы, в основе которых лежит утверждение, что он конечно же болен, вот только виноват в его болезни всего лишь гормональный сбой, а вовсе не страдания, пережитые им по мере его жизненной дороги), в связи с чем, никакой вины матери в его безумии нет, а в ненависти, которую тот испытывает к ней заключаются лишь собственный эгоизм и себялюбия, исходя из которых он является человеком, не способным любить и никого в своей жизни не любившим, отчего на примере дальнейших истязаний вопросами, наподобие «назови мне имя хотя бы одного человека, которого ты любишь», психиатры, искусственно создавая вокруг пациента ауру, в основе которой лежит его низвержение в бездну отчаяния, падая в которой он действительно убеждается в том, что он является человеком, не способным любить и никого в своей жизни не любившим, чувствует потерянность, исходя из которой не может ничего ответить на жесткие провокационные вопросы, задаваемые ему психиатрами. Думаю, здесь становится очевидным факт, предполагающий в себе то, что в основе подобной психологической обработки лежит устремление внушить безумцу мысль, что «он конечно же безумен, но только он один виноват в своем безумии», внушение которой психиатры как правило с присущем им лицемерием прячут за ширмой, предполагающей в себе внушение, что «ты конечно же болен, вот только никто не виноват в твоей болезни, причина которой заключается только лишь в гормональной сбое».
Возвращаясь вновь к событиям, произошедшим с маленьким Барри, можно предположить, что тот по мере своего взросления подвергался подобному внушению как со стороны сверстников и прочих окружающих людей, так и возможно со стороны психиатров в больнице, где ему надлежало побывать. Поэтому то он пропитался насквозь негативом, исходя из которого возненавидел абсолютно всех индивидуумов, что никогда не знали боли, потому что в людях счастливых и позитивных он видел своих потенциальных врагов, способных лишь осуждать и ненавидеть его, что определяется тем, что исходя из того, что они никогда в жизни не знали боли, они не могут сочувствовать и его боли, ибо так уж заведено, что позитивные люди ненавидят и презирают людей негативных, за что последние в ответ на их бессердечие начинают ненавидеть и презирать их, позитивных. Поэтому то и Барри, на фоне того, что позитивным людям не будет никого дела до его страданий, в основе которых те будут винить только лишь его самого и возненавидел этих самых позитивных людей, потому что позитивными становятся в первую очередь те, кто не унижен, не избит, не искалечен. И кто знает, быть может если мир, в котором мы живем действительно является адом, то тогда именно негативные люди есть истинно правильные люди, а что касается людей позитивных, то те как раз и есть индивиды, которых следует назвать противоестественными, отчего как раз пессимизм есть истинное видения мира, а оптимизм лишь его искаженная призма.
Дальнейшее наше размышление мне бы хотелось подвести к тому, чтобы выявить понятия сильных и слабых людей, чтобы пояснить, каких людей следует называть сильными (духом), а каких слабыми. Для этого мы на примере главного героя фильма «Сплит», сумасшедшего маньяка Барри, похищающего юных девочек, главным образом тех, что воспитывались в любящих семьях с как следствие, никогда не знавших боли, дабы в последующим скормить их Зверю, двадцать четвертой личности его альтер-эго, считающего, что люди, никогда не знавшие боли не имеют права на жизнь, приходим к утверждению, что как маньяки, категорию которых как правило составляют слабые физически, индивиды, подвергавшиеся в детстве насилию как в семьях, где они воспитывались, так и в окружавшей их, социальной среде (проще говоря на улице и в школе, где над ними беспощадно издевались остальные дети), после чего по мере возмужания их сознания полностью пропитываются злобой и ненавистью в отношении окружающих людей, что можно предопределить тем, что в детстве они были вынуждены пребывать среди двух огней – с одной стороны, родители, воспитывавшие их в рамках деспотизма и строгости, постоянно прибегая к наказаниям и физическому или психологическому (а часто и тому и другому), наказаниям, а с другой остальные дети, беспощадно над ними издевающиеся), вследствие чего полностью утрачивают чувство сострадания к остальным людям, объясняя это тем, что как они могут знать к кому либо сострадания в случая если никто из окружающих людей никогда не знал его к ним самим, становятся на тропу войны с остальными людьми, мучая и убивая их (хотелось бы сказать, что серийные убийцы как правило убивают либо детей либо молодых девушек; последний вариант можно проследить на примере одного маньяка, про которого я слышал по телевизору, где рассказывалось, что после задержания, он признался в том, что в детские и подростковые годы многократно подвергался физическому, психологическому и сексуальному насилию со стороны девочек, которые откровенно презирали его, пытаясь ему внушить, что считают его последним ничтожеством на земле, вследствие чего он по мере взросления начал убеждать себя в том, что женщина есть олицетворение зла и поэтому он и насиловал и убивал молодых женщин, что считал их олицетворениями зла, к которым не знал жалости; такую же тенденцию можно проследить и на примере маньяков, насилующих и убивающих детей, причиной этих действий могут быть побои и издевательства, которым их подвергали сверстники в детстве, в процессе чего по мере возмужания подобные индивиды начинают себя убеждать, что в ребенке нет ничего святого, что определяется в первую очередь его сладострастной жестокостью, отчего он и совершает насилие над детьми, ибо его сознание не знает жалости к последним, причиной чему могут послужить все те же издевательства, пережитые в детском возрасте). Таковых людей, подвергавшихся насилию в детстве и становящихся по мере возмужания маньяками можно назвать людьми слабыми, что определяется тем, что они, сама пережив в детстве максимум боли и издевательств, впоследствии, став серийными убийцами, начинают совершать насилие над другими людьми; в этом и заключается причина их душевной слабости, определяющаяся тем, что им причиняли боль – и они будут также причинять ее, над ними издевались – и они будут издеваться; подобная тенденция подводит нас к тому, что маньяков можно охарактеризовать как людей сломленных, в сознании которых были полностью уничтожены задатки человечности, первоначально теплившиеся в их сознаниях, отчего они, полностью утративши такие нравственные добродетели как любовь и жалость, пропитываются злобой и ненавистью, которые фактически сжигают их души, ибо если говорить о сострадании, то его просто не может быть в сознании маньяка или насильника, поскольку их жертвы начинают со слезами умолять их не насиловать их и сохранить им жизнь, но в их душах нет жалости к их слезам, отчего они и являются людьми слабыми, не знающими милосердия к чужой боли. Здесь можно вспомнить, некогда прочитанную мною статью, посвященную чистосердечному признанию пойманного маньяка, сказавшего, что лишь после того, как он видел своих жертв мертвыми, он ощущал успокоение, злость, терзавшая его сознание, спадала.
Точно также к категории слабых людей можно причислить и тех, которые, подвергаясь в детстве насилию со стороны родителей, которые пороли и наказывали их, в детские годы давали себе слово, что когда у них будут собственные дети, они ни в коем случае не будут обращаться с ними, так как с ними обращались родители, не будут их пороть и наказывать, но по мере возмужания, в момент обзаведения собственными детьми, начинают обходиться с ними, полностью копируя примере их родителей, также наказывают и порют их. Данную тенденцию можно охарактеризовать как психологическую слабость, пересекающуюся с недостатком воли, совпадающую также и с плохой памятью, которая пожалуй является наверное самой главной причиной к тому, что они нарушают слово, данное себе в детстве, вследствие чего начинают по примеру своих родителей, также пороть и наказывать собственных детей. Ибо исходя из плохой памяти, они к моменту взросления начинаю забывать все боль и все страдания, которые они испытывали по причине жестокого обращения с ними собственных родителей, вследствие чего, забыв о своей боли и забыв, что они чувствовали в моменты, когда родители пороли и наказывали их, начинают также пороть и наказывать собственных детей, ни на йоту не ощущая, страданий, которые те при этом испытывали, страданий, которые они и сами когда-то знали, но забыли о них по причине недостатка воли и плохой памяти. Это также можно объяснить недостатком нравственности, порождаемой душевной слабости, потому что они, также как и маньяки, люди над которыми в детстве издевались, и которые потом и сами начинают издеваться, также, пережив целый спектр боли и страданий в детстве, забыв о нем по мере взросления, начинают ввергать и собственных детей в этот спектр боли и страданий, что определяется тем, что они посредством забывания тех чувств, которые они испытывали в моменты, когда родители пороли и наказывали их, начинают пороть и наказывать собственных детей, что определяется в первую очередь тем, что они не понимают, что чувствуют их дети в данные мгновения, не понимают главным образом потому, что забыли собственные ощущения, испытываемые ими в моменты порки и наказаний. К сожалению, как я слышал еще, когда учился в колледже, преподаватель психологии произнес, что преобладающее большинство детей, не удовлетворявшихся их воспитаниям со стороны родителей и клявшихся в детские годы самим себе, что со своими детьми они так обращаться не будут, по мере взросления и последующего за ним обзаведения собственными детьми, начинают обращаться с ними точно так, как обращались с ними и их родители. Делая общий вывод, хотелось бы заявить, что как маньяки, являющиеся людьми, в детские годы прошедшие через целый спектр боли и страданий потом и сами начинают причинять ни в чем не повинным перед ними, людям, боль и страдания, точно также и те индивиды, которых в детстве пороли и наказывали родители, по мере обзаведения собственными детьми начинаю пороть и наказывать их – как первые, так и последние, являются людьми со слабой волей и плохой памятью, следствием чего является то, что они, когда чувствуют боль не способны идентифицировать себя с остальными, которые также могут чувствовать боль (что и называется сочувствием), а потому и являются людьми слабыми, которых следует назвать безнравственными.
Теперь же можно перейти к той категории людей, которых смело можно назвать сильными духом. Начать хотелось бы с того, что в отличии от людей, признанных ранее слабыми, к которым следует отнести тех, что в детстве пережили много боли и страданий, со стороны насилия, учиняемого над ним как родителями, так и сверстниками, которые по мере взросления и сами становятся людьми, активно причиняющими другим, включая собственных детей, боль и страдания, что определяется, как уже говорилось, недостатком воли и плохой памятью посредством которой они забыли те чувства, что испытывали в моменты, когда в детстве им причиняли боль, а также и, что крайне важно, невозможностью в моменты ощущения боли идентифицировать себя с иными людьми, также способными чувствовать боль (что как уже говорилось и есть сочувствие), ибо каковых людей мы назвали слабыми; что же касается сильных людей, то к ним следует отнести тех, которые подвергавшись в детстве насилию, как со стороны родителей, так и со стороны сверстников по мере взросления, отчетливо запомнили все свои страдания, что ощущали в моменты, когда над ними учинялось насилие (за что их можно вознаградить утверждением, касающимся того, что они наделены сильной волей и отчетливой памятью), вследствие чего, не стали подобными тем, кто учинял над ними насилие, а пропитав свое сознание гуманизмом и человечностью, стали с добром и нежностью относиться к собственным детям, никогда не наказывая и не поря их, что по сути предопределилось главным образом тем, что они с ранних лет были способны в моменты переживания боли идентифицировать себя с остальными, также переживающими боль, отчего они и не позволяют себе наказывать и пороть собственных детей, что определяется тем, что они посредством того, что смогли отчетливо запомнить все своих страдания, которые ощущали в моменты совершения над ними насилия со стороны родителей, отчего и не позволяют себе пороть и наказывать собственных детей, что определяется тем, что они помня пережитую в детстве боль способны идентифицировать ее с той болью, которую бы испытывали их дети, в случае же, если бы они подобно собственным родителям, также бы пороли и наказывали своих детей.
И здесь, углубляясь в психологию подобных людей, которых следует назвать сильными, теми к которым наиболее всего подходит эпитет личностей, хотелось бы заявить, что подобные люди, как правило являются людьми творческими – поэтами, прозаиками, художниками, философами и музыкантами, теми из них, что занимаются рок-музыкой или исполняют классическую музыку. Здесь следует сказать, что именно творческим гением в наибольшей степени применимо то, что они в моменты ощущения боли способны идентифицировать с людьми, также испытывающими боль, что говорит о том, что они в наибольшей степени способны к состраданию, что как ни странно касается в первую очередь тех из них, творчество которых кажется критикам крайне негативным (в качестве примере можно привести картину «Крик» Эдварда Мунка и новеллу «Превращение» Франца Кафки), и даже в случае, если творческое произведение, наподобие стихотворения поэта или повести прозаика на первый взгляд кажется читателю крайне негативным, которое мог написать лишь мизантроп, поскольку в данном произведении мы видим ненависть автора к окружающим людям, включая собственных родителей, то здесь необходимо сказать, что эта кажущаяся на первый взгляд, злоба, по сути обоснована, ибо нет такого гения, который бы в детстве не подвергался насилию со стороны родителей, наказывавших и поровших его, на основе чего последний, по мере взросления и последующего за ним погружению в творчество лишь на первый взгляд кажется человеком злобным, не способным любить и способным лишь ненавидеть, ибо главной целью подобных людей является не стремление отомстить посредством творчества своих обидчиков, включая и родителей, а напротив, привить читателю гуманистические ценности, выражающиеся в первую очередь в способности к состраданию, потому что подлинная цель творческого человека, описывающего в своих произведениях деспотизм и строгость, царившие в его семье в детские годы, заключается в том, чтобы на собственном примере показать людям, что неприемлемо воспитывать детей подобным образом, что он и пытается донести до читателя на собственном примере. Потому что творческий гений, произведения которого кажутся негативными, переполненными злобой и ненавистью отличается от того же серийного убийцы лишь тем, что если последний, переживая боль, способен был жалеть исключительно себя, поскольку являлся человеком, не способным в моменты ощущения боли идентифицировать себя с остальными, также чувствующими боль (этим как раз и определяется безжалостность маньяка к своей жертве), то что же касается первого, человека, творчество которого воспринимается нами как негативное, преисполненное злобой и ненавистью, то про такого человека необходимо сказать, что на тысячи километров моральной высоты стоит выше маньяка, ибо лишь он способен в моменты боли отождествить себя и с остальными людьми, также ощущавшими боль, к чему не способен серийный убийца. Хотелось бы сказать, что именно творческим гениям, тем из них, произведения которых кажутся нами негативными, отчего мы, воспринимая написанное как пропаганду ненависти, не понимаем их подлинного смысла, свойственно в наибольшей степени понимать и самых низменных людей, маньяков, ибо еще Вейнингер писал об одном творческом гении, сказавшим, что не существует такого преступления, которое бы я не смог бы понять. Но понимание гением маньяка относится не к тому, что он подобно последнему способен совершать подобные аморальные поступки, а потому что он, исследуя всю его жизнь, может понять и прочувствовать, как то, пережив максимум боли в жизни, смог скатиться до подобного уровня.
Здесь мы, наконец, подобрались к тому, чтобы заявить о том, что творчество даже такого человека, который подвергался в детстве жестокому обращению со стороны родителей и сверстников, в процессе чего заболел психическим заболеванием и оказался в психиатрической больнице, врачи в которой злоупотребляли своей властью, отчего экспериментируя над ним, внушали ему в издевательской манере, что он не способен любить и никого в своей жизни не любил посредством задавания ему жестких провокационных вопросов, таких как – назови мне имя хотя бы одного человека, которого ты любишь, в связи с чем внушали ему утверждение, что «он конечно же безумен, но только он один виноват в своем безумии» посредством чего стремились подавать в его сознании крик о помощи, мучивший его на протяжении долгих лет; после чего по мере своего занятия творчеством (ибо как писал Вейнингер лишь талант может передаться по наследству и также иметь место в сознании индивида с момента рождения; что же касается гениальности, то гением человек становится в считанные мгновения, последующие за переживанием либо великой страсти, либо великой боли – и именно она, та самая великая боль, пережитая человеком в психиатрической больнице, где, играющие в Бога врачи, решили свершить над ним Страшный Суд и стала тем самым огнем, который разжег в нем огонь гениальности), начал, как кажется нерадивым читателям, пылать злобой и ненавистью к психиатрам, а также и остальным людям, включая собственных родителей, то здесь следует сказать, что подобный тип творчества на самом деле предопределяется не стремлением человека отомстить психиатрам, родителям и вообще всему миру, а тем, что данный индивид просто подобно поэту, изливающему свою боль в стихах, решает донести до людей пережитый им ужас, чтобы на его примере, в дальнейшем они не поступали с другими людьми так, как общество поступило с ним. Вообще на мой взгляд, к творчеству подобного человека наиболее приемлемо изречение Ницше – истинному философу наиболее достойным поступком является принесение себя в жертву, отчего и наш герой, человек, с детства воспитывавшийся в рамках строгости и деспотизма, подвергавшийся побоям и издевательствам со стороны сверстников, оказавшийся впоследствии в психиатрической больнице, где врачи полностью обработали его сознание и стал впоследствии этим самым истинным философом, для которого наиболее достойным деянием является принесение себя в жертву. Хотя он и не понимает, в чем здесь заключается смысл и ради чего он это делает. Тут то и настал момент для того, чтобы указать первоисточник подобного творчества, сущностью которого является не ненависть к своим обидчикам и не желание заставить их страдать, а одиночество, безграничное космическое одиночество (как писал Вейнингер – человек один в этом безграничном по истине космическим одиночестве), в которое низвергнут творческий гений. Потому что гениальный человек, как правило предоставлен самому себе и никто им не занимается, отчего именно потому что он полностью предоставлен самому себе и никто им не занимается, он ощущая себя низвергнутым в ад безысходности и начинает творит, и творчество его нерадивые читатели воспринимают как силу власти и жажду мести, в то время как на самом деле он творит только лишь из надежды обрести спасение, ибо как еще писал Гегель – философия это крик о помощи. В этом плане гениальный человек имеет некоторые сходства с американским серийным убийцей, Джеффри Дамером, который будучи арестованным сказал фразу – мне бы хотелось встретить такого человека, который «сказал бы нем, почему я все это сделал, ибо сам я не знаю ответа на этот вопрос». Думаю и Вейнингер, и Кафка, и Ницше, и Кьеркегор, и Шестов также задавали себе подобные вопросы, ибо им, также бы хотелось встретить человека, объяснившего для чего они все это написали, ибо сами они не знали ответа на этот вопрос.
Здесь мне бы хотелось более подробно рассмотреть личность Зверя, живущего в сознании Барри, дабы в последующем, раскрыть его метафору, целью которой является выяснение его реального смысла, скрывающегося под личинами мистики и иррационализма. Для начала хотелось бы сказать, что Зверь, являвшийся двадцать четвертой личностью, живущей в сознании Барри был единственным из всех остальных, кто был склонен к жестокости и совершал убийства, поедая «нечестивых дев». Читатель, конечно же возразит мне, посредством утверждения, что к жестокости и насилию были склонны все личности, живущие в сознании похитителя, ибо тот совершил насилие уже в начале фильма, похитив трех девочек и заперев их в комнате. На это я отвечу, что все, живущие в сознании Барри, личности, уже с самого начала исходя из того, что являлись безумными, не могут рассматриваться как личности, склонные к насилию и жестокости, по той лишь причине, что не осознавали, что они делают, отчего каждая из них полагала, что похитила этих девочек (точнее, говоря более правильным языком похищала, ибо как говорили все, живущие в его сознании личности, девочки, воспитывавшиеся в любящих семьях, следствием чего является то, что они никогда в жизни не знали боли, похищались ради «званного ужина», сущностью которого являлось то, что они должны были быть съедены Зверем, поедавшим «нечестивых дев», что значит, воспитывавшихся в любящих семьях, живущих в мире солнечного позитива, следствием чего является то, что они никогда в жизни не знали боли; да к тому же здесь необходимо сказать, что за исключением Зверя ни одна из личностей не была убийцей, поскольку совершал убийства только Зверь, к тому же все остальные личности, живущие в сознании похитителя были вежливыми с девочками, никогда не били их и не издевались над ними, и, что самое главное, никогда не учиняли над девочками сексуального насилия, поскольку похищались те не ради занятия с ними сексом, а с целью быть скормленными Зверю. Здесь необходимо сказать, что дабы опровергнуть жестокость остальных личностей, необходимо сказать, что они жили, пребывая в вечном страхе друг перед другом, что можно изобразить на примере того, что девятилетний Хедвиг, человек с сознанием ребенка панически боялся волевого и сильного Дэнниса из-за страха, что тот накажет его; и вообще, Здесь можно сказать, что все, живущие в сознании похитителя, личности, с одной стороны боялись Зверя, но с другой очень сильно его уважали, что можно проследить на примере того, как Хедвиг сказал Кейси, что когда придет Зверь, все они, люди психически больные, сломленные, морально изувеченные больше никогда не будут страдать, потому что Зверь утвердит на земле царство, в котором все здоровые, успешные и позитивные люди, которые на протяжении столетий вытирали ноги об людей, психически больных, сломленных и морально изувеченных утонут в слезах бессилия, после чего наконец, настанет время царствия последних, которые никогда больше не будут страдать. И здесь можно сказать, что сам по себе Барри, как и все остальные личности был в большей степени пропитан отчаянием, нежели жестокостью, да и вообще, следует еще раз повторить, что совершал жестокости только Зверь; если же говорить об остальных двадцати трех личностей, то к ним нельзя применить эпитет жестокости, поскольку они были ненормальными, отчего и не отвечающими за свои действия – и даже те моменты, имеющие место в фильме, когда Барри или Дэннис и совершали насилие в отношение девочек, на примере того, что запирали каждую в отдельной комнате, жестокость эта была бессознательной и творили ее они по причине голоса Зверя, живущего в сознании каждого из них, отчего приказывавшего, что им делать, и что думать. Одним словом, жестокость Зверя была сознательной, ибо он понимал, что он делает, ибо поскольку он являлся сверхчеловеком, его нельзя охарактеризовать простым безумцем; что же касается остальных личностей, то их жестокость была бессознательной, поскольку они не понимали что делали и не отдавали отчета своим поступкам, ибо единственное что они могли, так это слушать в подсознании голос Зверя, приказывающего им похищать счастливых и позитивных девочек для того, чтобы тот, считая их нечестивыми, съел заживо.
Думаю, читатель уже уловил нашу мысль, предполагающую в себе то, что образ Зверя характеризует в себе не реальное существо, а лишь архетип, живущий в сознании психически больного, заболевшего по причине насилия, учинявшегося над ним в детстве со стороны родителей или сверстников. Пример Барри характеризует в себе то, что лик Зверя зародился в его сознании по причине жестокости матери, беспощадно избивавшей его ремнем за каждую неубранную соринку в комнате. На примере того, как доктор Флетчер, никогда не верившая в существование Зверя и как следствие этого считала своего пациента безобидным, иными словами, не представлявшим опасности для себя и окружающих, в одночасье убедилась в его существовании в миг, когда увидела, запертую в комнате девочку, поняв, что Зверь реально существует, характеризуя в себе, всю ненависть и жестокость, живущие в сознании Барри, зародившиеся в нем посредством жестокости, исходящей из отношения к нему в детстве, собственной матери. Отсюда следует, что архетип Зверя, живущего в сознании психически больного, заболевшего по причине насилия, совершавшегося над ним в детстве, обернувшегося впоследствии психологической травмой, в реальной жизни представляет из себя всю ненависть и жестокость безумца к окружающим его людям, никогда не знавшим боли и как следствие, являющимися людьми позитивными, счастливыми и успешными, выражающиеся в том, что безумец логически осознает, что последние никогда не поймут его и как следствие никогда не посочувствуют его боли, ибо они способны лишь ненавидеть и презирать его, считая убогим и неполноценным, отчего он и пылает к ним злобой и ненавистью, которые впоследствии стирают в его сознании чувства любви и жалости к последним, отчего уже он считает их убогими и полноценными, не заслуживающими любви и сочувствия. И вот он выходит на тропу войны с ними. Именно этот образ, живущий в сознании безумца, наполняющий его ненавистью к счастливым и позитивным людям, к людям, никогда в жизни не знавшим боли и именно тогда, когда он приходит к убеждению, что люди никогда не знавшие боли являются людьми убогими и неполноценными, отчего и не имеющими права на жизнь, ибо они по его мнению, не представляют никакой ценности для трансцендентных аспектов бытия, именно тогда, когда пришедший к подобным осознания безумец начинает творить зло, и можно сказать, что его сознанием завладел этот самый Зверь, являющийся не реальным существом, а лишь архетипом. Здесь можно предположить, что лик Зверя, живущего в сознании озлобленного на весь мир безумца, и является главенствующей первоосновой к тому, что тот становится маньяком, потому что на примере того же Чикатило, совершившего первое убийство уже когда ему было более сорока лет, можно предположить что сделал он это главным образом потому, что Зверь полностью завладел его психикой, подчинил ее себе и заставил его творить ужасные вещи. Данная идея как раз и прослеживается в фильме, содержание и смысл которого мы задались обсудить, ибо в его сценах показывается как враждующие друг с другом личности, начинают стремится одна завладеть другой, где в конечном итоге похитителем полностью одолевает образ Зверя, принуждающий его погнаться за девушкой и растерзать ее.
Делая вывод из всего сказанного, следует сказать, что образ Зверя, живущего в сознании обозлившегося на весь мир безумца, заболевшего по причине насилия и издевательств, совершавшихся над ним в детстве, характеризует собой всю боль, всю злобу и всю ненависть, накопившуюся в нем за долгие годы, воплотившиеся впоследствии в то, что он, полностью утратив человечность и становится маньяком. Но как показано в фильме, даже Зверь имел собственные моральные принципы, выражение которых мы обнаружили в момент когда он увидел шрамы на теле девочки, над которой также на протяжении долгих лет совершал насилие ее извращенец-дядя, когда Зверь, глядя на эти раны, почувствовал озарения, вследствие чего улыбнулся лучезарной улыбкой и сказав – ты совсем не похожа не остальных и сердце твое чисто – ВОЗРАДУЙСЯ; после чего убежал прочь, не тронув девочку. Данная сцена на мой взгляд несет в себе глубочайший трансцендентный (даже, наверное, религиозный) смысл, к объяснению которого мы приступим на последних строках изложения.
Но здесь необходимо сказать, что образы, живущие в сознании психически больного индивида, не важно является ли он обычным безумцем, маньяком или же гениальным художником или философом, зародившиеся еще в детские годы, когда он подвергался жестокому обращению со стороны родителей и издевательствам со стороны сверстников, по мере взросления, когда сверстники, подвергавшие его побоям и издевательствам, исчезают из его жизни, а родители (с которыми он вынужден жить, по причине своей болезни, следствием которой является то, что он не способен ориентироваться в практической жизни) начинают к нему относиться значительно лучше, нежели в детские годы, не покидают его и посредством преследований на каждом шагу, постоянно копируют все обиды, пережитые им в детские годы, вследствие чего лишают возможности закрыть дорогу в прошлое и начать жить настоящей жизнью, сопоставленной также с ориентировкой на будущие, следствием чего является то, что подобный человек способен жить только прошлым. Это можно проследить на примере так называемых «голосов», без конца повторяющих психически больному все те оскорбительные и издевательские фразы, которые ему говорили люди, подвергавшие его насилию, как сверстники так и родители, вследствие чего, даже если в физическом аспекте данного индивида уже никто не оскорбляет и никто над ним не издевается, в психологическом же аспекте, эти самые «голоса» без конца повторяют ему оскорбительные фразы, которые ему говорили в детстве, следствием чего является то, что вся его жизнь сконцентрирована на страданиях, пережитых в детстве, поскольку «голоса», которые постоянно цитируют ему оскорбительные фразы, которые он слышал в детстве, вынужден повторно переживать всю боль и все страдания, что он пережил в детстве. Это можно проследить на примере учения Эриха Фромма, писавшего, что в сознании психически больного, страдающего паранойей (насколько известно, причинами паранойи Фромм считал социальные факторы, такие как насилие и доминирование, пережитые в детские годы), может жить образ его строгой и властной матери, доминирующей над ним в детские годы, где впоследствии по мере того, как параноик взрослеет, отчего вся строгость и доминирование над ним стороны матери, уходят в прошлое, тем не менее в его сознании зарождается образ, который постоянно преследует его, напоминая ему о всех обидах, перенесенных им со стороны матери, тем самым лишая возможности закрыть дверь в прошлое и начать жить теперешней жизнью, заставляя его снова и снова переживать ту боль и страдания, которые он пережил в детские годы. Подобные примеры мы находим и в учении Карла Юнга, писавшего в своих книгах о так называемых «комплексах», под которыми он подразумевал негативные и враждебные для психики факторы, подобные «голосам», сущность которых заключается в том, что в годы, предшествующие жизни больного в текущее время он подвергался насилию со стороны окружающих людей, сверстников и родителей, особенно последних, которые в детстве постоянно читали ему нотации, наподобие «ты хуже всех в школе», заставляя его почувствовать и признать всю свою ничтожность, следствие которой является внушение, наподобие того, когда, к примеру, родитель, работающий учителем в школе, читая нотации своему ребенку говорит ему, что хуже него учеников у него никогда не было. Одним словом, главной причиной возникновения «комплексов» Юнг считал, пережитое насилие, сопровождающееся моральными унижениями, в детские годы, исходя из которых ребенок ощущал себя повсеместно виноватым, на фоне чего, метафорически выражаясь, он чувствовал себя ребенком, постоянно стоящим в углу; где по мере взросления, когда все это, сопровождающееся моральными унижениями, насилие физически исчезает из жизни индивида, психологически же остается постоянно с ним, воплощаясь в «голоса», которые как и родители в детстве постоянно читают ему нотации, возвращая его в детские годы, где копируя фразы родителей, говорят ему, что он хуже всех на свете и что хуже не на земле людей никогда не было, отчего, что крайне важно, уже не родители, а «голоса» постоянно говорят ему, что он сам виноват во всех своих проблемах, отчего не имеет никого права ныть и жаловаться на жизнь, ища виноватых в своей болезни, в которой виноват лишь он один. Фактически индивид, обрабатываемый юнгианскими «комплексами» не ощущает себя как взрослого человека, ибо он постоянно чувствует себя ребенком, которого то и дело наказывают и посредством чтения уничижительных нотаций, ставят в угол.
Подобная тенденция прослеживается и на примере психически больного индивидуума, подвергавшегося насилию, работающих в экспериментальном отделении психиатрической больнице, докторов, подвергнувших безумца жестким методикам психологического воздействия на психику, такими как троллинг, характеризующий собой стремление разговаривать с пациентом в такой манере, чтобы спровоцировать у него нервный срыв, пересекавшегося с насилием и издевательствами со стороны медицинского персонала, сопровождавшимися также и с назначением ему препаратов, применение которых ухудшало его психические состояние, причиняя параллельно этому, жуткие моральные страдания, где в результате всего этого безумец окончательно сходил с ума, в результате чего, лежал, привязанный к кровати и издавал дикие вопли. Здесь необходимо сказать, что в случае ссылки как на Эриха Фромма, посредством которой, пережитые страдания оставались в его душе, преследуя на каждом шагу, постоянно навевая негативные воспоминания, так и Карла Юнга, в виде, описанных им, «комплексов», что характеризует в себе то, что безумец даже по прошествию долгих лет, последующих за истязаниями, продолжает в своем сознании слышать «голоса» этих психиатров, подвергавших его жестким мерам психологического воздействия, продолжая слышать все провокационные фразы и вопросы, задаваемые ему психиатрами, сущность которых заключалась в том, чтобы причинить ему максимум боли, высвобождая из недр его подсознания все низменные инстинкты, что сопровождается провоцированием гнева и отчаяния, вследствие чего, больной, продолжает испытывать те же страдания, что испытывал в лечебнице, ибо на каждом шагу его преследуют эти самые жесткие провокационные вопросы, задаваемые ему психиатрами, целью которых являлось высвобождение из подсознания, ненависти, гнева и отчаяния, в связи с чем, даже по происшествии долгих лет, безумцу кажется, что эти события из его жизни произошли с ним фактически вчера, исходя из чего он по прежнему ощущает себя жертвой этих психиатров, копирующие действия которых «голоса» лишают человека возможности обрести покой и закрыть дверь в прошлое, ибо как ее вообще можно закрыть, когда «голоса» начинают давить на человека в такой же манере, в которой давили на него психиатры, тем самым постоянно навевая на него воспоминания о прожитых ужасах, которые по сути подобны не просто фрагментов, хранящихся в памяти безумца, а метафизических плетей, хлыстающих его сломленную психику.
Если же говорить о страхах подобного индивида, то страхи эти, которых по своей сути можно назвать экзистенциальными в наибольшей своей степени сконцентрированы на психиатрических больницах и психиатрах, работающих в них, что определяется в первую очередь тем, что в наибольшей степени безумец боится, что в случае попадания им в психиатрическую больницу, психиатры снова заговорят с ним в той же манере, в которой разговаривали с ним много лет назад психиатры, используя в своих методах, систему троллинга, разговаривая с ним так, что он ощущал душераздирающее отчаяние, впоследствии доводящее его до безумия, исходя из которого он в конечном итоге полностью терял рассудок, что заканчивалось тем, что он оказывался привязанным к кровати и издававшим дикие вопли. Одним словом, страхи, направленные подобным индивидом на психиатров, в наибольшей своей степени сконцентрированы на том, что он боится, что последние заговорят с ним в манере, идентичной той, в которой много лет назад разговаривали с ним психиатры, решившие сыграть в Бога, дабы устроить ему Страшный Суд. Потому что, подобная манера разговора ввергала его в отчаяние, провоцируя гнев и злость, пропитанные страхом и ужасом, отчего эти страхи, страхи, что с ним снова заговорят в подобной манере и становятся экзистенциальными. Делая общий вывод, хотелось бы сказать, что в равной степени, образы, независимо от того, чем они порождены, будь то насилие, вызванное строгостью родителей, побоями и издевательством сверстников, или же, устроенным психиатрами, психоделическим троллингом в равной мере не исчезают по мере окончания, а продолжают еще долгие годы жить в сознании больного, постоянно преследуя его, полностью копируя пережитые страдания, посредством чего безумец, оставшийся в одиночестве, будучи человеком, полностью предоставленным самому себе, которым никто не занимается, становится обреченным снова и снова переживать все ужасы и кошмары, которые бы обычный, крепкий духом человек давно бы забыл по той главным образом, причине, что с момента когда они закончились, прошло уже много лет.
Здесь, возвращаясь вновь к личности Барри из фильма «Сплит» хотелось бы сказать, что в его случае, как и в случае преобладающего большинства людей, заболевшим психическим недугом по причине травмы, пережитой в детстве, хотелось бы сказать, что, юнгианские «комплексы», представляющее из себя что-то подобное «голосов», цитирующих все оскорбительные фразы, пережитые ребенком в детстве, посредством чего он и по мере взросления продолжает ощущать себя ребенком, которого за каждое сказанное не так слово, наказывают, ибо атакуемый «комплексами» индивид, так и ощущает самого себя, как будто его наказывают «голоса», стали внутренними демонами, терзающими сознание человека, преследуя его на каждом шагу. Тут хотелось бы сказать, что, терзаемый внутренними демонами, маньяк, отличается от, терзаемого внутренними демонами философа, характеризуется в первую очередь тем, что вся боль и отчаяние, воплотившиеся в злобу и ненависть у него направлены исключительно на других, которых он ставит ниже себя и к которым не знает сострадания, в то время как в терзаемом демонами сознании последнего, вся боль и отчаяние, воплотившиеся в злобу и ненависть направлены как правило на себя, отчего ему свойственно (что совершенно не свойственно маньяку) чувство стыда и раскаяния, сущностью которых заключается в том, что по воле своих демонов он начинает терзаться воспоминаниями за каждое зло, причиненное им другим людям, и за каждое гнусное слово, сказанное им другому человеку, потому что каждое зло и каждое гнусное слово, сделанное и сказанное им другому человеку гениальный человек, философ или художник тащит за собой всю жизнь, отчего оно, став впоследствии личным демоном без конца напоминает о себе, внушая ему то, что он запятнал себя позором. Это совершенно несвойственно маньяками и насильникам, агрессия которых направлена исключительно на окружающих, которые абсолютно не способны испытывать чувства стыда и раскаяния от совершенного ими зла, вследствие чего даже после ареста, они как правило говорят только о том, сколько зла и несправедливости было причинено им, забывая о том, сколько зла и жестокости совершили они; в то время как творческий гений, художник и философ, который, как свидетельствовал о нем Вейнингер страдает больше всех потому что он страдает за всех и со всеми, но больше всего он страдает от своего сострадания, в отличие от маньяка в равной степени имеет отчетливые представления как о том, сколько зла было совершено в его адрес, так и то, сколько зла было совершено им, что в последующем по причине его великой памяти, побуждает его к раскаянию, отчего каждое совершенное им зло и каждую причиненную им боль другому человеку, он тащит за собой всю жизнь, в то время как маньяк запоминает лишь ту боль, которая была причинена ему (что по сути и разжигает в нем агрессию, направленную в адрес других людей), что же касается боли и страданий, причиненных им другому человеку, то они не задерживаются надолго в его памяти.
Здесь мы, продолжая наше размышление о творческих гениях, художниках и философов, мы на примере утверждения Вейнингера, что истинный гений есть человек, обладающий неимоверной памятью, в которой на всю жизнь откладывается воспоминание о каждом, вызвавшим у него интерес, событии, попробуем разъяснить то, что как писал философ – по настоящему высоконравственный человек (каким и должен быть истинный гений) не променяет свое прошлое не за все, существующие в материальной мире, богатства. Тут необходимо сказать, что у некоторых творческих людей, страдающих психическими заболеваниями, развившимися по причине насилия, учиняемого над ними в детстве, их универсальная память, оборачивается во внутреннего демона, хлыстающего метафизическими плетями по его покалеченной психике. В этом случае, воспоминания из прошлой жизни, которые являются по сути уже не воспоминаниями, а демонами, хлыстающими его сознания, уже не несут для гениального человека никакой ценности по той главным образом причине, что приносят ему лишь негативные ощущения, такие как боль, стыд и ненависть к себе. Отчего в конечном итоге хотелось бы сказать, что в случае когда, обернувшиеся демонами, воспоминания из прошлой жизни не приносят индивиду ничего кроме стыда и ненависти к себе, когда он, вспоминая о том, как много лет назад при разговорах с девушкой, которую любил и которая поначалу и сама к нему относилась с долей уважения, по причине того, что исходя из того, что его психика была обезображена гнойными язвами, говорил гнусные вещи посредством которых запятнал себя в ее глазах позорам, вследствие чего явилось то, что та отвергла его, одаренный человек, предаваясь воспоминаниям об этом, винит в том, что девушка его отвергла исключительно себя, потому что он, по причине гнусностей, которые он ей говорил, запятнал себя в ее глазах, позором. Делая общий вывод, хотелось бы сказать, что воспоминания, обернувшиеся демонами, которые без конца хлыщут плетьми сознания гениального человека, не принося ему ничего, кроме стыда и ненависти к себе, уже не являются ценными для человек, отчего для того, чтобы перестать мучится стыдом и ненавистью к себе необходимо избавиться от этих воспоминаний, не представляющих больше никакой ценности, отчего в данном случае человек действительно нуждается в помощи психолога, который посредством ведения над ним, психотерапии поможет ему закрыть дверь в прошлое и начать жить настоящей жизнью. Здесь необходимо сказать, что само по себе просветление, случающееся в сознании человека, может быть сориентировано как на то, что он начинает вспоминать забытые события и вещи, так и забывать их, ибо в подобном случае, сознание больного освобождается от негативных факторов, травмирующих психику, отчего и демоны, мучающие человека негативными воспоминаниями, не приносящими ничего кроме стыда и ненависти к себе начинают покидать его, и индивидуум, освободившись от ненужных воспоминаний, начинает чувствовать обновление посредством которого в его сознании и наступает просветление, ибо он избавляется от внутренних терзаний, которые, уйдя из его жизни, перестают его мучить.
Дополнением к вышесказанному может послужить утверждение, что сама по себе причина возникновения этих самых «голосов», которые подобно личным демонам мучают человека и терзают его сознание, заставляя жить воспоминаниями о прошлом, хлыстающими плетьми по искалеченной психике, может характеризовать себе, причину, исходящую из того, что по мере того, как человек в далеком прошлом пережил травму, сокрушившую его психику, причиной к чему было насилие, учиняемое над ним, где в последующем он, с пережитой травмой, остается в одиночестве, которое само по себе предполагает, что над ним уже никто не учинят насилие и не доминирует, но как раз это самое безграничное космическое одиночество, посредством которого человек ощущает, что он один во всем мире, где никто уже им не занимается, вследствие чего он как в своей жизни так и в своем творчестве становится полностью предоставленным самому себе, его и начинают атаковать эти самые «комплексы», во всем подобные личным демонам, отравляющим повседневную жизнь индивидуума. Проще говоря, подобные демоны как правило нападают на человека тогда, когда он, мучаясь воспоминания о прошлом, когда над ним доминировали и издевались, остается в одиночестве, будучи полностью предоставленным самому себе, то с одной стороны прошлое, в котором не было ничего кроме страданий и боли, с другой же настоящее, насквозь пронизанное одиночеством и отчаянием, им порождаемым – две эти тенденции и являются причиной к тому, что сознанием человека завладевают его личные демоны, порождаемые страданиями, как прошлого с его насилием и издевательствами, так и настоящего с его бесконечным одиночеством, которые начинают мучить человека, отравляя ему жизнь. Одним словом одиночество само по себе и есть главный демон, когда оказавшийся в его власти человек, будь то обычный психически больной или же гениальный художник или философ, полностью отдается во власть демонов, терзающих душу. И Барри из фильма «Сплит» также можно отнести к данной группе людей, который в детстве подвергался насилию со стороны строгой и властной матери, беспощадно поровшей его ремнем за каждую, найденную ею, соринку в доме, после чего, по мере взросления оказался, как и большинство психически больным, одиноким и никому не нужным человеком, выброшенным на обочину жизни, что и разожгло в нем злобу и ненависть, которые впоследствии и породили в его сознании Зверя, личностью ненавидящую людей, никогда не знавших боли, которых он считал нечестивыми.
Здесь, думаю, настал момент осуществить данное ранее обещание вернуться к рассмотрению вопроса, касающегося тому, стоит ли ругать детей, дабы в последующем разъяснить всю систему воспитания ребенка посредством доводов, касающихся того, что приемлемо, а что не приемлемо в его воспитании. Начать хотелось бы с того, что как уже говорилось, дети жестоки по своей природе, отчего в случае, если они являются крайне избалованными, то позволяют себе откровенную грубость и хамство по отношению как к родителям, так и прочим людям, как взрослым, так и детям; и если первым они просто откровенно хамят, то над последними учиняют различного рода издевательства, наподобие окунания головой в унитаз тех своих сверстников и одноклассников, которые являются более слабыми чем они, и как следствие, не могут ответить им. Но здесь необходимо сказать, что кунать головой в унитаз своих более слабых сверстников, главным образом тех, кто является объектом насмешек и издевательств всего класса, могут и дети, которых родители воспитывают в строгих рамках, главным образом те, кто находятся в безграничной власти деспотичного отца, которого ничего не радует в своем ребенке так, как его хорошие успехи в физкультуре и спорте, и который требуя от своего ребенка того, чтобы он был в области спорта идеален, может прибегнуть к наказанию за неуспехи в области физкультуры; и который также в жесткой и авторитарной манере требует от своих детей, чтобы те были сильными, прибегая при этом к убеждениям, что слабые в этом мире не выживают, отчего вполне одобрительно относиться и к тому, что его сильные, имеющие хорошие успехи в области физкультуры и спорта дети прибегают к физическому и моральному насилию по отношению к их слабым одноклассникам, являющимся объектами насмешек и издевательств всего класса (если не школы), говоря им, что это падшие люди, отчего жалеть их не следует. Одним словом, главной причиной к тому, что более сильные дети начинают бить и издеваться над слабыми, теми, кого презирает весь класс (если не школа), может является как крайняя избалованность, так и строгость детей, где отец, являющийся главным в семье, беспрекословно требует от своих детей успехов в области физкультуры и спорта, будучи готовым при этом взять ремень за отлынивание своего ребенка от занятий спортом и физической культурой.
Конечно же в подобных случаях, предполагающих в себе воспитание своих детей деспотичными отцами, требующими от них, чтобы те имели наивысшие успехи в области спорта, одобряющими при этом унижения и издевательства над слабыми, нет смысла винить детей в подобной жестокости, в которой виноваты исключительно отцы, требующие от своих детей, чтобы те были сильными и смелыми, имея при этом все права издеваться над слабыми, которые по словам отцов, не выживают в этом мире. Но если говорить о тех родителях, что в своих нравственных принципах, придерживаются рамок гуманности и пацифизма, то, давая им советы, касающиеся того, стоит ли или не стоит ругать своих детей, мы, основываясь на том, что дети, которым все позволено могут посредством наглости откровенно хамить как родителям, так и взрослым людям; что же касается их отношения к своим затравленным сверстникам, то по отношению к ним, они также могут прибегать к насмешкам и издевательствам. Конечно же, отвечая на вопрос, стоит ли или не стоит ругать своих детей, необходимо сказать, что ругать последних можно лишь в крайних случаях, когда не помогают никакие уговоры; ну и также не стоит упрекать родителей, когда те позволяют себе повысить голос на детей, просто не выдержав их наглости, посредством которой они позволяют себе откровенно хамить родителей, наподобие того, когда ребенок начинает наседать на них требованием купить им новый смартфон, не понимая, что в текущее время родителям это не по средствам. Ну и также приемлемо отругать своего ребенка за насилие и издевательства, учиняемое им над слабыми. Но при этом необходимо подвести четкие разграничения между понятиями – отругать и наказать, потому что именно последнее, в особенности, если учиненные родителями наказания своих детей сопровождаются применением физических или моральных унижений, необходимо сказать, что сами по себе наказания детей следует объявить безнравственными, аморальность которых должна быть приравнена к инцесту и педофилии. Теперь, вновь возвращаясь к нашей теме, предметом которой является вопрос – следует ли иле не следует ругать детей, необходимо сказать, что само по себе понятия «отругать» от понятия «наказать» отличается тем, что в случае, когда родители просто, не выдержав наглости ребенка позволяют себя отругать его, они по мере того как отругают, прекращают все свои негативные действия, направленные в сторону ребенку, не учиняя над ним никакого более насилия; в случае же когда родители, позволившие себе отругать ребенка на этом не останавливаются, и начинают прибегать к дальнейшему насилию, такому как выражение запретов посмотреть фильм, который ребенок очень хотел посмотреть, или же начинают заставлять его более интенсивно учить уроки, в этом случае данный вид негатива предполагает в себе уже не отругать, а наказать ребенка, посредством учинения над ним морального насилия, направленного на причинение психологических страданий, что по сути является безнравственным, которое следует признать неприемлемым в аспектах воспитания детей.
Здесь на основе всего сказанного хотелось бы дать родителям, которые не выдержав хамского поведения своих детей или же в случае, если им пожаловались на безжалостное отношение последних к детям, являющимся объектами насмешек и издевательств всего класса (или даже школы), позволили себе отругать ребенка, то в последующем ни в коей мере не стоит превращать данный вид негативных действий по отношению к ребенку в наказание, а именно не стоит запрещать им смотреть фильм, который они возжелали ранее посмотреть и также не стоит в качестве наказания заставлять их усердно заниматься, потому что в подобном случае, когда после того, как родители отругав своего ребенка, запрещают ему смотреть телевизор, заставляя усердно заниматься, ребенок не испытает раскаяния путем осознания своей вины, ибо ощущает себя жертвой, объектом причинения страданий; что же касается случая когда родители, позволившие себе отругать ребенка заканчивают на этом свой негатив, где после этого разрешают ребенку смотреть телевизор и не начинаю нагружать его выполнением, заданных в школе, домашних заданий, ребенок как раз во время, пока он будет смотреть кино почувствует в своем сознании небывалую любовь к родителям, отчего не станет злиться на них за то, что те отругали его, ибо отчетливо осознает собственную вину посредством осознания которой примет к убеждению, что отругали его за дело, отчего, раскаявшись, не будет злиться на родителей, испытывая в своем сознании осознание собственной вины.
Теперь можно перейти к разъяснению вопроса, касающегося самой сути воспитания детей. Для начала хотелось бы сказать, что само по себе ругание детей, допустимость  недопустимость которого мы рассмотрели в отдельных случаях ни в коей мере не должно становиться главенствующей первоосновой воспитания ребенка, ибо как уже говорилось ругать детей стоит лишь в самых крайних случаях, когда больше не помогают никакие средства и уговоры. Если же говорить о проблеме, касающейся самого по себе воспитание ребенка, то здесь необходимо сказать, что главенствующей первоосновой данного воспитания должно служить стремление привить последнему нравственные принципы, чтобы в последующем, опираясь на них он не позволял бы себе хамить родителям и издеваться над ними, а также мучить и издеваться над теми кто слабее его и как следствие этого, не может ему ответить; одним словом в процессе воспитания ребенку необходимо привить чувства уважения к окружающим людям и сострадания к чужой боли, исходя из которых ребенок, которому удалось бы привить нравственные принципы, в дальнейшем, опираясь на них не издевался бы над слабыми, проявлял сочувствие к чужой боли и уважение к мнению другого, ну и также нравственные принципы, которые обязаны внедрить ребенку должны быть сориентированы на то, чтобы тот не испытывал удовольствия от страданий, причиняемых им, животным, а также, и вообще, всем окружающим людям, включая тех, кто слабее его и не может ответить ему, и наконец, чтобы он не получал наслаждений от издевательств над теми индивидами, которые являются объектами насмешек и издевательств всей школы, чтобы и по отношению к ним он испытывал, одновременно как сочувствие их страданиям, так и уважение их образу мыслей, где по причине его расхождения с остальными учениками они и стали изгоями, объектами насмешек и издевательств.
Как я предугадываю, вдумчивый читатель тут захочет задать мне вопрос на тему – как именно следует воспитывать детей, чтобы привить им нравственные принципы, опираясь на которые он не станет мучить животных, хамить родителям и издеваться над теми, кто слабее его. Ответом на данный вопрос будет то, что родителю в первую очередь необходимо найти ключ к душе своего ребенка и также найти к нему тот индивидуальный подход, необходимый для каждого ребенка как формирующейся личности. И вот, по мере нахождения общего языка со своим ребенком, я бы посоветовал родителям своим детям такие произведения как «Превращение» Франца Кафки и «Смерть Ивана Ильича» Льва Толстого, что предполагает в себе то, что найдя ключ к сознанию ребенка и нахождению с ним общего языка, родители, не просто бы читали с ним подобным произведения, но и вели дискуссионные обсуждения, в процессе которых стремились бы донести своим детям, насколько сильно мучились и страдали два этих персонажа, Грегор Замза из «Превращени», человек, кормивший всю семью и являющийся объектом почета и уважения своей семьи, по мере превращения им в насекомое (здесь необходимо сказать, что дабы разъяснит ребенку смысл родитель и сам должен понимать смысл этого произведения и метафоры, описанной в нем, где под превращением человека в насекомое характеризуется заболевание им психическим заболеванием или любым иным недугом посредством которого человек падает в глазах окружающих его людей, опускаясь до уровня навозного жука), стал объектов презрения и ненависти всех членов своей семьи, начавших подвергать его безжалостным унижениям и беспощадным гонениям, продолжавшимся до тех пор пока тот не выдержал несправедливого гнета и не умер в одиночестве; здесь необходимо сказать, что родителю в процессе чтения со своим ребенком «Превращения» необходимо донести до него всю боль и все страдания Грегора, чтобы тот, ужаснувшись жестокости, на которую способны люди проникся состраданием к главному герою, в процессе которого он бы и в дальнейшем, научился бы сочувствовать чужой боли и чужим страданиям посредством чего не издевался бы над слабыми, умел сострадать и понимать тех, кто является объектом унижений и издевательств всей школы, а также бы не мучил животных и с уважений относился бы к своим родителям, видя в них непреклонный авторитет в плане нравственности и морали. Подобный аспект прослеживается и в разъяснении с ребенком смысла произведения Толстого «Смерть Ивана Ильича», повествующего о богатом помещики, довольным жизнью и не знавшим страданий, заболевшим смертельным заболеванием, начавшимся с легкого недомогания, выражающегося в ощущении боли в боку и неприятного вкуса во рту, обернувшихся в дальнейшем неимоверными физическими страданиями, ставшими в последующем и душевными по причине безразличия и эгоизма по отношению к нему не только докторов, относящихся к нему с вопиющим цинизмом, выражающимся в откровенных насмешках на его вопросы о том, насколько опасно его заболевание и сколько ему осталось жить, на основе того, что врачи ему говорили – вот все вы больные, такие, способные думать лишь и о себе, не способные ни на что, кроме жалоб; и также и членов собственной семьи, продолжавших жить радостной и позитивной жизнью, полностью отгородившись от проблем и страданий больного, оставив его умирать в одиночестве, лишив его своего внимания по той лишь причине, что не хотели слушать его негатив. Хотя последнему ничего не нужно было от своих родных за исключением поддержки и сострадания, но они и этого к нему не проявляли по той главным образом причине, что хотели продолжать жить в позитиве, ибо негатив их больного члена семьи был им в тягость, отчего они оставили его умирать в безысходном одиночестве. И вот сознанием Ивана Ильича начинают одолевать злоба и ненависть не только по отношению к своим родным, но и всему миру, преисполненному жестокости и безразличия к страданиям больных и умирающих людей. Лишь в момент околосмертного переживания, когда замученный болью и страданиями умирающий Иван Ильич увидел рай, в который ему надлежало отправиться по происшествии считанных мгновений, смог простить своих родных и весь мир с его эгоизмом и безразличием к страданиям больных и умирающих людей.
И здесь, в качестве разъяснения со своим ребенком содержания и смысла данного произведения, родителям для того, чтобы привить последнему нравственные принципы, необходимо донести ему всю боль и все страдания, что испытывал умирающий Иван Ильич, оказавшийся объектом презрения врачей, где на вопросы, заданные им, касательно того, насколько тяжело его заболевание, сколько ему осталось жить и можно ли как-нибудь ослабить его мучения, говорили ему – вот все вы больные такие, не способны воспринимать ничего кроме своей болезни; и членов собственной семьи, желающих продолжать жить в позитиве, вследствие чего отгородившихся от него и оставивших его умирать в одиночестве, лишь бы не испытывать негативных эмоций, чтобы ребенок смог испытать жалость и сострадание к Ивану Ильичу, признать, что тот не виноват в том, что в последующем, исходя из безразличного отношения к нему со стороны родных, начал пылать ненавистью ко всему миру, а также ужаснуться цинизму врачей и безразличного эгоизму родных, посредством чего несчастный оказался умирающим в одиночестве, где никто не проявлял к нему жалости и утешения, единственного что ему было нужно от окружающих, никто, кроме простого работяги, трудившегося в барском доме, который сказав, что все мы умирать будем, так отчего же не проявит сейчас сострадания к умирающему, который был единственным человеком, который жалел и утешал его. Одним словом, для того чтобы на фоне данного произведения привить ребенку нравственные принципы, родителю необходимо донести до него, что неприемлемо обходиться с больными и умирающими подобным образом, не проявляя к ним единственного из того, что им еще нужно в этом мире, а именно любви и жалости, чтобы в последующем, ребенок поняв и приняв все это и сам бы пропитался глубочайшей жалостью к Ивану Ильичу, посредством которой начал бы жалеть несчастных и сочувствовать больным и умирающим, ведь и сами родители данного ребенка, когда-нибудь окажутся в положении больных и умирающих людей, требующих ухода за собой; и в случае если он в детстве смогут привить своему ребенку нравственные принципы, основывающиеся на фоне чтения с ним «Смерти Ивана Ильича», то и повзрослевший ребенок, которому в детстве родители смогли привить милосердие к немощным и больным, не бросит их и не оставит умирать в одиночестве, а с чистыми помыслами начнет ухаживать за ними, проявляя к ним любовь и жалость, единственное, что еще нужно в материальном мире умирающим людям.
Делая общий вывод касательно всего вышесказанного, хотелось бы сказать, что самое главное, что необходимо привить родителям своим детям, так это человечность, выражающаяся в сострадании к чужой боли и чужим страданиям, а также сострадание по отношению к слабым, являющимся объектами насмешек и издевательств всей школы, в процессе чего они бы не брали примера с окружающих и не издевались над ними, ну и также, что мы уяснили из разъяснения смысла «Превращения» Кафки и «Смерти Ивана Ильича» Толстого, так это сострадание к людям, страдающим психическими заболеваниями, и иными недугами, делающими людей изгоями в этом мире, подобно тому как стал изгоем в своей семье Грегор Замза после, совершившегося с ним, превращения, а также таким людям как Иван Ильич, который после того, как заболел смертельным заболеванием, причинявшим ему ужасающие страдания, оказался изгоем в своей семье, желающий по прежнему жить в позитиве, вследствие чего отгородившейся от несчастного. Потому что именно в стремлении не отворачиваться от чужой боли и чужих страданий, сочувствия несчастным и не делание их изгоями в этом мире, до боли и страданий которых никому нет никакого дела и есть первозданный смысл любви в ближнему, которую так стремился привить людям Христос и которую обязан привить своему ребенку каждый родитель, желающий вырастить его высоконравственным человеком.
Следующие наши строки мне бы хотелось подвести к нему, что для того чтобы вырастить ребенка нравственным человеком, стремление привить ему человечность, уважение к мнению другого и милосердие к слабым и беспомощным, тем кто не может за себя постоять, а также животным, ну и наконец, уважительное отношение к родителям, исключающее стремление грубить и хамить им, являются на мой взгляд единственными нравственными ценностями, необходимыми для детей и подростков. Что же касается стремления заставить хорошо учиться, приучение к прилежанию, а также строгость в отношении того, во сколько нужно вставать по утрам и ложиться по вечерам, а также жесткое указание касательно того, сколько полагается гулять и во сколько необходимо возвращаться домой, запрет на посещение дискотек и ночных клубов; ну и наконец, нагрузка ребенка уроками и требование от него, чтобы тот хорошо учился, а также ругание за плохие отметки и прогулы школы – все это на мой взгляд лишнее в воспитании ребенка, отчего и не нужное для его жизни, потому что преобладающее большинство детей не испытывают ничего кроме страданий, оттого что их побуждают к прилежанию, заставляют хорошо учиться и наказывают за плохие отметки и прогулы школы, а также в жестких рамках диктуют им, сколько им полагается гулять, запрещают шататься по улицам в ночное время, также говорят им во сколько они должны ложиться спать и вставать по утрам. Хотелось бы сказать, что авторитарные методики воспитания как правило калечат ребенку психику и уродуют его жизнь и если говорить об отношении детей, ведущий загульный образ жизни по отношению к детям, которым все запрещают и которые под страхом наказания боятся прийти домой с улицы позже часа, указанного родителями, то в подобных случаях первые как правило лишь презирают последних, откровенно над ними насмехаясь и говоря им, что только они виноваты в том, что их так воспитывают посредством внушения, что «если бы я был ребенком твоих родителей, мне бы разрешали делать все, что мне захочется по той лишь причине, что я нормальный человек, а не дебил, как ты».
И здесь, основываясь на том, что для психики ребенка совершенно не свойственно сидеть целыми днями дома и тупо учить уроки, панически бояться наказание за неуспеваемость и прогулы школы, а также не свойственно уметь четкие указания на то, сколько полагается гулять, панически боясь наказание за приход домой позже отмеченного времени, и также подчиняться запретам на просмотр телевизора в ночное время суток (конечно, как полагаю, многие возразят мне, указав на то, что ребенку вредно смотреть по ночам телевизор, на что я отвечу изречением, что сердобольные родители, запрещающие своим детям смотреть по ночам телевизор по той лишь причине, что считают это вредным для детской психике из-за недалекости ума пропускают мимо своих ушей, что в случае запрета на просмотр в ночное время желанного фильма, ребенок, которого с криками погнали спать, не засыпает, а сидит на кровати в своей комнате и на протяжении почти всей ночи, рыдает – почему то это сердобольные родители не считают вредным для психики своего ребенка); поэтому для того, чтобы дети выросли нормальными и здоровыми людьми, лишенными психических травм и увечий, не стоит их нагружать деланием домашних заданий, заставлять хорошо учиться и побуждать к прилежанию, и также их не стоит наказывать за плохую успеваемость и прогулы, также не следует запрещать им шататься по улицам в ночное время суток и не следует в жестких рамках диктовать им, во сколько следует ложиться спать по вечерам и вставать по утрам, потому что сама по себе душа ребенка в большей степени сориентирована на свободу и развлечения, нежели на учебу и прилежание, ибо исходя из того, что стремление вести загульный образ жизни шататься по клубам и ночным дискотекам подростку в гораздо большей степени свойствен нежели взрослому человеку, который по причине открытия им материальных ценностей бытия ориентирует свою жизнь уже не на загулы в ночное время суток, а на требующую прилежания работу, посредством которой он зарабатывает себе на жизнь; отсюда следует, что не стоит особо нервничать и переживать из-за плохой успеваемости ребенка и прогулов им школы, потому что все упущенное в детстве ребенок сможет наверстать по мере взросления (не зря говорят – у детей вся жизнь впереди), когда он осознает то, что в детские годы было закрыто для его понимания, а именно то, что для того чтобы выжить в этом мире, требуется прилежание и добросовестное отношение к работе, которую в отличие от школы уже нельзя прогуливать, ибо за этом может последовать увольнение; именно поэтому то лишь по мере взросления человек сможет наверстать все что он упустил будучи ребенком, и наверстать ему это будет гораздо легче нежели ребенку, воспитывавшемуся в авторитарных принципах и как следствие являющемуся морально изувеченным, следствием чего, уставшим от жизни, потому что именно тем детям, что в подростковые годы прогуливали школу, никогда ни делали уроки и шатались по улицам в ночное время суток очень легко по мере взросления исправит детские ошибки и наверстать упущенное в подростковые годы, постольку поскольку они полны сил, энергии и позитива.
Тут мне бы хотелось выразить обратную тенденцию, касающуюся того, что дети, которых воспитывали путем авторитарных методик, заставляли их хорошо учиться, побуждали к прилежанию, наказывали за плохую успеваемость и прогулы, под страхом наказания запрещали им гулять по ночам в ночное время суток, четко обозначая им, во сколько им надлежит прийти домой с улицы, запрещали посещать клубы и ночные дискотеки (здесь мне бы хотелось указать и на такой вариант, когда воспитывающимся в строгости детям было и не с кем посещать их, ибо они были изгоями и объектами издевательств у всей школы), четко указывали им, во сколько следует лечь спать вечером и встать утром; такие дети, в отличие от тех кто в подростковые годы вел загульный образ жизни, после чего по мере взросления, взявшись за ум, смог наверстать потерянное в подростковые годы, напротив, по причине, что им все запрещали в детстве и они были лишены всего, что имеют дети, воспитываемые нестрогими родителями, позволявшими своим детям вести загульный образ жизни, не требующими от них прилежания и не наказывающими их за прогулы школы, в отличие от последних, по мере взросления, когда родительская хватка была наконец ослаблена и они получили долгожданную свободу, напротив, по мере взросления (это часто прослеживается в случае, если психика детей, переживших строгость гнета в детстве оказывается покалеченной) остаются детьми, что выражается главным образом в том, что они не понимают материальных аспектов бытия и как следствия оказываются дезориентированными в практической жизни, вследствие чего они, физически став взрослыми, но в душе остались детьми, напротив, мечтают пуститься в отрыв, начать вести загульный образ жизни, шататься по улицам в ночное время суток, одним словом ликовать и веселиться, желая получить то, чего они были лишены в детские годы.
С целью доказательства тому, что дети и подростки, воспитывающиеся нестрогими родителями, позволяющими им вести загульный образ жизни и не наказывающими их за плохую успеваемость и прогулы школы, хотелось бы привести пример из своего детства, когда я в свою бытность подростком был знаком с девушкой, вертевшейся среди хулиганов-подростков, среди которых также вертелся и ребенок, случайно попавший в их ряды, скромный и затравленный, бывший объектом унижений и издевательств преобладающего большинства остальных детей, знавших его, который естественно, оказавшись по воле случая в криминальном кругу, в котором общалась и девушка, о которой было сказано ранее, который естественно стал объектом всеобщего презрения среди хулиганов, всегда стремившихся унизить и оскорбить его; так вот, девушка, о которой было сказано, которая вела загульный образ жизни, шаталась с остальными по улицам в ночное время суток и практически не ходила в школу, предпочитая учебе развлечения, была единственным человеком из всей компании, который не издевался над несчастным, и глядя на его затравленные глаза, которыми он смотрел на нее, проявляла к нему сострадания, никогда не оскорбляя его и всегда разговаривая с ним вежливо и тактично. Это на мой взгляд и является подтверждением тому, что подросток, которому родители разрешают свободно жить может быть нравственным человеком, способным к состраданию в адрес тех, над которыми все издеваются и которые являются объектами презрения всей компании. Воспоминания об этой девушке наводят на меня мысли, что исходя из того, что она испытывала чувство жалости по отношению тому кто был объектом презрения и издевательств всей компании, в которой она вертелась, кто и по отношению к ней испытывал чувство панического страха (а ведь редко в мире попадаются люди, в особенности же подростки, проявляющие чувство жалости в адрес тех кто их боится), можно сделать предположение, что у нее были очень хорошие родители, которые смогли ее правильно воспитать посредством того, что смогли привить ей человечность.
Здесь мне бы хотелось снова переключиться к рассмотрению вопроса касательно жестокости детей, желая поведать читателю, что в жестокости этой в большей степени виновны не сами дети, а их родители. Начать хотелось бы с того, что для многих родителей является крайне сложно вырастить своих детей нравственными людьми, сложно потому, что они сами не являются таковыми; это в первую очередь касается тех родителей, для которых главенствующей задачей в воспитании своих детей является либо побуждению к занятиям спортом и прилежанию, которых в поведении своих детей не интересует ничего, за исключением того, чтобы те хорошо учились и активно занимались спортом, ну и также это касается и родителей, абсолютно не интересующихся жизнью своих детей, предпочитающих им расти как трава в поле, абсолютно не обращая внимания на жалобы учителей касательно того, что они бьют тех кто слабее их и издеваются над ними. Данная тенденция в равной степени касается как первых, которые не ставят перед собой привить своим детям нравственные ценности, выражающиеся в том, чтобы они могли понимать, что такое боль и страдания, и исходя из этого понимания стремились бы не причинять боли и страданий тем, кто слабее их и, как следствие, не может им ответить, потому что для подобных родителей важным является лишь то, чтобы их дети хорошо учились и активно занимались спортом, что же касается вопросов гуманизма и человечности, выражающихся в том, чтобы они стремились не причинять боли и страданий другим людям, для них не является важным, в связи с чем они и не пытаются прививать своим детям подобные ценности; и в той же мере эта тенденция касается родителей, позволяющих своим детям расти подобно траве в поле, абсолютно не интересуясь их жизнью и не занимающихся их воспитанием, в процессе чего многие из подобных детей оказываются в криминальных кругах и совершают преступления, и конечно же они не питают сострадания к чужой боли, причиняя последнею ко всем тем, кого они откровенно презирают. Потому что как в первом, так и во втором случаях, в жестокости подобных детей виноваты в первую очередь их родители, которые будучи сами безнравственными людьми, являются не способными вырастить своих детей людьми нравственными.
Тут мне бы хотелось подвести сравнения между классическим материнством и классическим отцовством, дабы в последующем указать на то, что в очень частых случаях воспитания детей, как первое, так и последнее являются безнравственными. Для начала хотелось бы вспомнить Вейнингера, писавшего в своей книге («Пол и характер»), что классическое воспитание ребенка матерью является безнравственным, поскольку женщина-мать всегда заботится лишь о теле своего ребенка, никогда не заботясь о его душе. Как писал философ в дальнейшем, воспитание ребенка матерью является настолько аморальным, что он даже предлагал полное изъятие детей из воспитания матерями. Здесь конечно же главнейшую роль играло субъективное мнение философа, в основе которого был пережитый опыт жестокого обращения к нему в детстве со стороны матери, который в дальнейшей и наполнил его душу ненавистью ко всему женскому полу, потому что я больше чем уверен, корень этой ненависти проистекал из семьи, а именно из взаимоотношений с собственной матерью, воспитывавшей его в жестокости и деспотизме. Теперь, указывая на причину, почему в преобладающем большинстве случаев ни классическая мать, ни классический отец не может привить своему ребенку нравственные принципы, в основе которых я вижу в первую очередь только уважение к окружающим людям, включая и тех, кто является объектом насмешек и издевательств всей школы на фоне того, что ребенок, родителям которого удалось привить ему нравственные ценности будет с сочувствием относиться к боли детей, являющихся объектами издевательств и унижений всей школы, и чувствуя их боль, подобно тому, как это были бы они сами, ни в коей мере не позволять себе причинять боль и страдания подобным детям. Причина эта заключается на мой взгляд в том, что родители, будучи сами безнравственными людьми и сами не питают жалость к подобным детям, отчего не пытаются привить жалость к ним и своим отпрыскам, потому что если подводить разграничения между тем, что больше всего в своем ребенку может радовать классическую мать и то, что может радовать классического отца, необходимо заявить о том, что для матери нет ничего более радостного в своем ребенке, как прилежание, хорошая успеваемость и ответственное отношение к учебе, что же касается таких фрагментов его поведения, как причинение боли и страданий тем кто не может им ответить, классическую мать слабо интересует по той главным образом причине, что она ставит своего прилежного, хорошо учащегося и ответственно относящегося к учебы ребенка выше остальных, включая и тех, над кем он издевается, отчего она и не стремится воспитать его так, чтобы он не причинял боли и страданий тем кто слабее его и как следствие не может ему ответить; если же говорить о том, что в наибольшей степени может радовать в своем ребенке классического отца, так это его хорошие отметки по физкультуре и успехи в занятиях спортом, потому что классические отцы с раннего детства начинают нагружать своих сыновей занятиям спортом, отчего их ничего не может так радовать в последних, так это их достижения в области занятий спортом; поэтому если говорить о том, как воспринимает классический отец жалобы на своего сына со стороны учителей, выражающиеся в том, что тот бьет слабых и всяческие над ними издевается, то отец будет видеть в этом лишь положительные оттенки, находя в них то, что в характере его сына проявляется мужская воля, отчего жалобы со стороны учителей на побои и унижения, исходящие со стороны его сына в адрес слабых и затравленных могут лишь радовать его, что можно выразить на примере того, что многие отцы и сами подзадоривают своих сыновей на то, чтобы те больше дрались и наносили побои слабакам, потому что именно в этом они находят проявление мужской воли; и если мать наиболее всего расстраивает в своем ребенке его безответственное отношение к учебе и плохая успеваемость, то отца ничего не может так задеть в своем сыне, как испытывание им чувства страха перед дракой, неуспеваемость по физкультуре и отлынивание от занятий спортом, что фактически просто бесит преобладающее большинство отцов. Это то и является прямым подтверждением того, что классическое отцовство не менее (если не более) безнравственно чем классическое материнство, потому что как в первом так и во втором случаях родители не ставят пред собой цель привить своим детям нравственные принципы, в основе которых лежит понимание чужой боли и чужих страданий, выражающееся в сочувственном отношении по отношению к тем, кто является объектами побоев, насмешек и унижений всей школы; что в дальнейшей жизни обернется и против самих родителей, которые состарившись или заболев начнут нуждаться в уходе за ними и сочувственном обращении ими со стороны своих детей, но те не будут за ними ухаживать и проявлять сострадание к их боли, причиной чему на самом деле будет вина их же родителей, выражающаяся в том, что в детские годы они не смогли привить им чувство жалости к чужой боли.
И здесь, как уже говорилось, родителям для того, чтобы вырастить своих детей нравственными людьми, необходимо с раннего детства начать им прививать уважительное отношение к чужому мнению и сочувствие к чужой боли и чужим страданиям. Воспитание это должно базироваться на том, что нравственным родителям необходимо найти ключ к душам своих детей и посредством этого ключа донести до них само представление о боли и страданиях, что необходимо для того, чтобы в последующем дети, осознавая что такое боль, стремились не причинять ее к окружающим людям, включая детей, являющихся объектами презрения у всей школы. Для этого, как уже говорилось родителям надлежит в содружестве с детьми изучать такие произведения как «Превращение» Кафки и «Смерть Ивана Ильича» Толстого. Ибо в подобном содружестве родители должны вместе с детьми полностью разъяснить со своими детьми безвинные страдания Грегора Замзы из «Превращения» и заболевшего смертельной болезнью помещика из «Смерти Ивана Ильича»; здесь перед родителями лежит сложнейшая задача донести до душ своих детей безвинные страдания двух этих героев, чтобы в последующем, осознав и прочувствовав на себе все их страдания, дети устыдились жестокости их родственников, отказавшихся за ними ухаживать и обрекших их на смерть в одиночестве и пропитались к ним глубочайшей жалостью, что необходимо как для того, чтобы в последующем дети начали испытывать жалость к слабым, больным и страждущим, будь то иные дети, те над которыми издевается вся школа, или сами их родители, которые по причини старости или болезни оказались нуждающимися в уходе за ними (думаю, каждый родитель бы хотел чтобы его ребенок по мере взросления в случае его подвержения его болезни или старческой немощи не сдал его в дом престарелых, а начал ухаживать за ним, для чего ему и необходимо вырастить его нравственным человеком, что основывается на фоне донесения до него понятий боли и страданий и построенного на нем ощущения жалость к чужой боли), ну и также родителям необходимо донести до своих детей все эти вещи, чтобы они в последующем и с собственными детьми обращались в рамках гуманизма и человечности, по той главным образом причине, что сами являются не застрахованными от того, что их ребенок будет страдать от слабоумия или психической болезни, или же являться объектом насмешек и презрения у всей школы. Поэтому то родителям и надлежит с ранних лет отыскивать ключ к душам своих детей и посредством чтения с ними художественных и философских произведениях, повествующих о боли и страданиях слабых и больных, развивать в своих детях человечность по отношению к последним; обращаясь же к родителям, которые пропустят мои предложения мимо ушей, посетую представить собственную старость в процессе которой им самим станет не нужно от людей в этом мире ничего, кроме любви и жалости, когда они будут желать от своих детей ухода за ними, а не безучастия, посредством которого те отправят их в дом призрения – именно для этого то, для того, чтобы повзрослевшие дети не наплевали на страдания своих состарившихся родителей, в них и следует с раннего детства развивать человечное отношение к людям, их страданиям и их боли.
Здесь, полагаю, вдумчивый читатель уже не однократно приходил к мысли, что у преобладающего большинства родителей не возникнет даже желания выполнить приведенные требования, отчего они естественно не смогут воспитать своих детей нравственными людьми. Хотелось бы сказать, что это действительно так, ибо как преобладающее число родителей, являющихся сами безнравственными людьми, которые, читая Достоевского способны обратить внимание только лишь на то, как Раскольников зарубил старуху, вследствие чего, общаясь в обществе, всячески поносить писателя, выставляя на всеобщее посмешище, а произведения Кафки воспринимаются ими как бред сумасшедшего или наркомана, в результате чего они не способны понять ничего в его книгах, для которых в моральном облике своих детей важно лишь то, чтобы те хорошо учились и активно занимались спортом, которые даже подзадоривают своих детей на то, чтобы те отвешивали тумаков слабакам, считая это проявлением сильного характера и сильной воли, могут воспитать своих детей нравственными людьми, способными быть человечными к чужой боли, ибо перед тем как начать воспитывать ребенка следует воспитать себя и перед тем как начать стремиться воспитать в своих детях человечность, следует воспитать ее в себе, потому что дети безнравственных и бесчеловечных родителей могут вырасти людьми нравственными и человечными лишь в том случае, если обладают неимоверной силой воли, а это дано далеко не каждому. Что же касается преобладающего большинства семей, где родители являются безнравственными людьми, не читающими книг Кафки, Достоевского и Толстого и как следствие ничего в них не понимающих, требующими от своих детей, чтобы те хорошо учились и активно занимались спортом и даже подзадоривающих их на то, чтобы те отвешивали тумаков слабакам, в подобных семьях как правило и дети вырастают, подобно родителям, безнравственными людьми, потому что как уже говорилось, перед тем как начать воспитывать ребенка необходимо сначала воспитать себя, отчего глупо уповать на то, что родители, сами будучи безнравственными смогут воспитать своих детей высоконравственными людьми.
Делая общий вывод, хотелось бы сказать, что я прекрасно понимаю, что в единичных случаях подобное воспитание может лишь поломать дальнейшую жизнь ребенку, поскольку подростка, способного к состраданию чужой боли и чужим страданиям, окружающие люди, не только дети, но и взрослые могут посчитать аномальным, вследствие чего подвергнуть травле и унижениям посредством которых уже он сам, ребенок, родители которого задались целью воспитать его нравственным человеком станет объектом насмешек и издевательств у всей школы, отчего мне хотелось бы сказать, что подобное воспитание должно внедриться в массовое сознание общество, а не являться аномальным, каковым оно является в единичном случае. Для этого, как мне кажется должна произойти Эпоха Возрождения, нравственные ценности которой сориентированы на понимание чужой боли и сочувствие чужим страданиям, ибо в нынешние времена преобладающее большинство людей, как детей так и взрослых не способны относиться с пониманием к чужой боли; если же говорить о жалости к последней, то исходя из того, что преобладающее большинство современных людей к жалости не способны и, более того, полагают, что жалость унижает человеческое достоинство, исходя из чего, предложенный нами нравственный вид воспитания ребенка, в случае если он осуществляется исключительно в единичных случаях способен лишь поломать ему жизнь и изуродовать психику. Потому что данный вид воспитания, в основе которого лежит стремление привить ребенку нравственные ценности должен быть запущен в массовый обиход воспитания детей, а не воспроизводиться в единичных случаях.
Финальный штрих нашего изложения мне бы хотелось подвести к том, чтобы, как я уже обещал ранее, попытаться отыскать религиозный просвет фильма «Сплит», а точнее его конечных сцен, когда Зверь, гонящийся за Кейси и кричащий ей вслед – «нечестивый тот кто не унижен, не избит, не искалечен и что люди, никогда не знавшие боли не имеют право на жизнь, ибо не представляют никакой ценности для этого мира», загнавший девочку в комнату, закрывающуюся решеткой, который уже намереваясь съесть ее заживо, неожиданно увидел шрамы от ударов ремнем или плетью на ее теле, ибо девочка была в одной майке, после чего, ощутив озарение улыбнулся лучезарной улыбкой и произнес: «Ты совсем не похожа на остальных и сердце твое чисто, ВОЗРАДУЙСЯ», после чего, развернувшись, убежал прочь, не тронув девочку. И вот, отыскивая в этой сцены религиозный аспект, хотелось бы сказать, что режиссер здесь вероятно ссылался на Библию и Страшный Суд, который как обещано в книге «Откровение» Бог учинит над миром и человечеством после Второго Пришествия Христа, которое должно осуществиться в конце времен, где Миссия, явившийся вновь на землю, поделит людей на стадо Овец и стадо Козлов, предполагая в этом то, что стадо Овец, к которому будут причислены праведники войдут в рай, где ни боли ни страданий уже не будет, ибо прежнее уйдет, что же касается стада Козлов, к которому будут отнесены нечестивцы и грешники, то все оно будет низвергнуто в озеро огненное, дымящее серой, где терпя невыносимую боль будут кричать и мучится во веки веков. Также необходимо сказать, что как сказано в «Откровении» в момент Второго Пришествия Христос воскресит из мертвых души людей, что жили на земле за все существование истории, чтобы предать каждую из них финальному суду, предполагающему в себе отправление либо в рай, где ее ждет вечное блаженство, либо в ад, где она будет обречены на вечные муки.
И вот, ориентируясь на Писания Нового Завета, в котором начиная с Евангелий и кончая книгой «Откровение Иоанна» сказано, что в момент Второго Пришествия, которое будет осуществлено в последние времена Христос поделит всех людей на праведных и нечестивых, где первые войдут в рай, вторые же будут брошены в Преисподнюю, мы, задаваясь вопросом, кто именно будет определен как праведник, заслуживший рая, и нечестивый грешник, его не заслуживающий, уделом которого будут вечные вопли в адском огне, возвращаясь вновь к фильму «Сплит» (хочу сказать, целью моих писаний здесь является не стремление утверждать истинным то что я здесь пишу, а лишь раскрытие философского замысла режиссера), приходим к утверждению, что согласно замыслу создателя фильма, в момент Второго Пришествия Христа к праведникам будут отнесены в первую очередь негативные люди, пережившие за всю жизнь целый спектр мук и страданий, к нечестивым же будут отнесены успешные и позитивные люди, являющиеся личностями, никогда не знавшими страданий и боли; отсюда следует, что в рай, где боли и страданий уже не будет, ибо прежнее уйдет, войдут люди, пережившие в своей жизни максимум боли и мучений, посредством чего их души пропитаются отчаянием и негативом, которые после попадания в рай, посредством пропитания божественной энергией возрадуются и возликуют; что же касается людей, проживших всю жизнь в мире солнечного позитива и как следствие, никогда не знавших боли, то согласно идеи создателя фильма, будут определены как нечестивые, которым надлежит быть брошенными в озеро огненное, дымящее серой. Ибо как уже говорилось, согласно замыслу создателя фильма, негативные люди есть истинно правильные люди, люди же позитивные есть люди, страдающие психической аномалией, потому и являются нечестивыми, не несущими в себе никакой ценности для нового мира, мира где все несчастные, больные, сломленные и морально изувеченные люди, являющиеся людьми, о которых на протяжении веков успешные и позитивные люди, достигшие высот в материальном благополучии и никогда не знавшими боли стремились лишь вытирать ноги, именно они, сломленные и морально изувеченные войдут в рай, где больше никогда не будут страдать. Что же касается счастливых, успешных и позитивных людей, являющихся личностями, никогда не знавшими боли, то они пойдут в озеро огненное, в огонь неугасимый, где будут мучиться во веки веков.
С целью обоснования довода, приведенного в фильме «Сплит», касающегося того, что нечестивые люди это люди, никогда не знавшие боли, который в случае его перенесения на Священное Писание может характеризовать собой то, что люди, никогда не знавшие боли, это грешные люди, обреченные на осуждение; что же касается людей, с раннего детства прошедших за свою жизнь целый спектр мук и страданий, то такие люди являются чистыми перед Богом, которым надлежит попасть в Царство Небесное, где они больше не будут страдать, хотелось бы обратиться к самому Новому Завету, главным образом Евангелиям, в которых записаны изречения мессии, в случае обращения к таким цитатам как «блаженные плачущие ныне, ибо возрадуетесь и возликуете в Царстве Небесном» и «любящий душу свою губит ее, а ненавидящий душу свою в жизнь вечную сохранит ее», мы приходим к утверждению, что да, люди никогда не знавшие боли (любящие свою душу, т.е. себя) есть нечестивые люди, что же касается людей, замученных и затравленных, пропитавшихся стыдом и отчаянием, вследствие чего возненавидевшим себе (свою душу) то такие люди блаженны перед Богом, открывающим им врата в рай. Фактически здесь мы пришли к утверждению, что люди, ненавидящие себя (потому что возненавидеть себя человек может только лишь пережив максимум боли, пропитавшей его впоследствии негативом) блаженны перед Богом; что же касается людей позитивных (для которых жизнь с самого детства была сладкой, в связи с чем они по причине того, что никогда не знали страданий и боли воспринимают наш мир как рай), боготворящих себя и наслаждающихся собой, то такие люди являются нечестивыми, которым надлежит пережить божье осуждение.
Наконец, самым важным моментом Нового Завета, характеризующих в себе то, что люди никогда не знавшие боли, это грешные люди, а люди, прошедшие в своей жизнь перечень боли и страданий чисты перед Богом, является сама Нагорная проповедь, где Христос привел перечень людей, блаженных перед Богом, что значит тех, кто после смерти моментально унаследует Царство Небесное; как говорил Мессия – блаженные нищие духом, ибо их есть Царство Божие, блаженны плачущие, ибо они утешаться, блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся, блаженны кроткие, блаженны чистые сердцем, ибо они увидят Бога, блаженны скорбящие, блаженны милостивые, ибо и они будут помилованы, блаженны миротворцы, ибо они будут признаны сынами божьими, блаженны те, которых подвергнут несправедливым гонениям и преследованиям, осуществляя это именем Учителя. Здесь необходимо сказать то, что сама по себе категория блаженных перед Богом людей характеризует собой то, что таковым людям будет наиболее легко обитать в райском мире, но при этом, ибо я сталкивался с этим на протяжении жизни многократно, именно тем людям, которые признаны Христом блаженными тяжелее всех существовать в нашем, материальном мире, что характеризуется тем, что они не понимают материальных ценностей жизни, в первую очередь денег, ибо подобно Диогену из бочки, им неподвластно осознать зачем в жизни нужны деньги, неподвластно главным образом потому, что они лишены дьявольского сладострастия, властолюбия и себялюбия, отчего они и не понимают ценностей власти и богатства; если же говорить о подобных людях в наш век, характеризуемый полной утратой духовных ценностей, в замещение которых идут ценности исключительно материальные (стоит вспомнить ту же эпоху потребления), такие люди, обозначенные Христом как блаженные, являются объектами всеобщего презрения, насмешек и непонимания, что уже предопределяет собой то, что они обречены страдать в этом мире; поэтому то мы и приходим к утверждению, что люди, обозначенные Христом как блаженные, каковыми являются людьми, не понимающими материальных ценностей бытия, в первую очередь ценности денег обречены на муки в нашем мире, что снова возвращает нас к теории, что нечестивыми являются в первую очередь счастливые, успешные и позитивные люди, познавшие счастье в этом мире только лишь потому что научились грамотно обращаться с деньгами, что же касается личностей, обозначенных Христом как блаженные, то они исходя из собственного непонимания материальных ценностей денег, обречены на одиночество и безысходность, которую будут дополнять насмешки окружающих людей, откровенно называя блаженных идиотами. Тут и становится понятным смысл довода, характеризующего в себе, что нечестивыми людьми являются те, кто никогда не знал боли в жизни, те же кто пережил ее в неимоверных количествах, те блаженны перед Богом, открывающим им врата в Царство Небесное.
Возникает вопрос – возможно ли то, что Христос претерпел мученическую смерть на кресте, котором предшествовал целый спектр унижений, тем самым осуществив на земле акт искупления людских грехов с целью открыть портал в рай не праведникам, каковыми церковь считает людей соблюдающих посты, не употребляющих спиртного и усердно трудящихся на благо своего господина, а людям, прошедшим за свою жизнь неимоверное количество боли, посредством чего впавшим в уныние и отчаяния, иными словами людям замученным и затравленным, самым несчастным, тем, у которых ни осталось никаких надежд на обретение счастья в этом мире, вследствие чего предающимся мечтам и грезам о счастье в загробном мире? Ответом на этот вопрос может послужить фильм Андрея Тарковского «Сталкер», повествующим о сталкере, проводящим людей в Зону, место, где исполняются заветные желания. И вот перед нами момент, когда Писателя спрашивает у Сталкера: «Что Зона хороших пропускает, а плохих карает», на что последний ответил: «Не совсем так, на самом деле Зона пропускает не плохих и не хороших, а лишь тех, у которых в этом мире больше не осталось надежд, иными словами самых несчастных». Здесь, выдвигая предположение, что несчастный и загадочный сталкер был прототипом Иисуса Христа, мы можем предположить, что и последний совершил свою искупительную смерть на кресте с целью открытия портала в рай не праведникам (под этим термином я характеризую людей в первую очередь как их понимает церковь), а именно самым несчастным людям, затравленным и замученным, тем у которых больше не осталось никаких надежд на обретение счастья в этом мире. Ибо признавая, что мир, в котором мы живем есть ад, мы приходим к однозначному выводу, предполагающему в себе то, что унаследовать Царство Небесное могут лишь те, кто жил в нем, как в аду; что же касается людей счастливых, успешных и позитивных, то они не просто не наследуют рая, на самом деле у них нет и причин стремится попасть туда, поскольку им и здесь хорошо. Думаю, мы достаточно разъяснили философский смысл, заложенный в фильме «Сплит», характеризующий в себе то, что нечестивые люди, это такие люди, которые в жизни никогда не знали боли, что же касается людей, переживших в своей жизни самые потаенные ужасы и кошмары, то они чисты перед Богом.
Но здесь, дабы не сбивать читателя с толку, мне бы хотелось сказать, что я далек от радикального утверждения, предполагающего в себе то, что в рай попадают только негативные люди, ставшие такими по причине множетсва боли и страданий, пережитых им в жизни, что же касается людей позитивных, никогда в жизни не знавших боли, то такие люди Царства Божьего не наследуют; потому что на самом деле, в рай могут попасть как негативные, ставшие такими по причине страданий, пережитых в жизни, так и позитивные, являющиеся людьми, никогда не знавшими боли – ибо самое главное, чтобы человек обладал любовью и жалостью, был милосерден ко всем больным, страждущим, замученным и несчастным людям и не смотрел на них с высока, взглядом, предполагающим мысль, что они не заслуживают жалости, ибо сами виноваты в своих бедах и страданиях (ибо подобный взгляд на людей называется надменностью, а не что так не отдаляет человека от Бога как эта самая надменность), одним словом, самая главная добродетель, которой должен обладать индивид для попадания его в рай есть человечность, а человечностью могут обладать как негативные люди, пережившие в жизни максимум боли, так и позитивные, никогда ее не знавшие. Это объясняется тем, что способность к жалости и милосердию (одним словом, человечность) может теплиться в сознаниях как негативных, так и позитивных людях, ибо как первые, так и последние могут иметь в своих душах чувство сочувствия к чужой боли. И также верна и обратная тенденция, предполагающая в себе то, что в то время как некоторые из позитивных личностей, являющихся такими по причине того, что никогда в жизни не знали боли могут иметь в своем сознании способность к любви и жалости по отношению к бедным, страждущим, несчастным, больным, замученным и затравленным людям (к таковой группе можно приписать тех же волонтеров), в то время как люди негативные, пережившие в жизни максимум боли могут по причине озлобления на весь окружающий мир быть людьми, абсолютно лишенными к жалости и милосердию в адрес несчастных, больных и замученных по причинам, предполагающим в себе то, что во-первый они могут понимать только свою боль и свои страдания, ну и во-вторых по причине мнения, что жалость унижает человеческое достоинство; потому что как негативные, так и позитивные люди одновременно на фоне своих чувственных восприятий могут быть одновременно как способны к жалости, считая ее необходимой в отношении к больным, замученным и несчастным, так и в равной степени не способным к жалости, считая ее пороком, ущемляющим человеческое достоинство. Здесь мы приходим к однозначному выводу, что в рай могут в равной степени попасть как негативные и несчастные люди, сознание которых открыто для человечности, так и счастливые и позитивные, сознание которых также открыто для этой самой человечности; и в той же степени, проход в рай закрыт, как позитивным и счастливым, смотрящим надменным взглядом на всех несчастных, затравленных и замученных, так и людям негативным, способным воспринимать исключительно собственную боль, с источающим ненависть и презрения взглядом, смотрящим на несчастных людей, взывающих о милосердии.
Точно также мне бы хотелось здесь сказать, что я крайне далек и от радикального утверждения, что в момент Второго Пришествия Христа и последующего за ним Страшного Суда, Бог помилует лишь негативных индивидуумов, ставших таковыми вследствие пережития боли в жизни, что же касается людей позитивных, никогда не знавших боли и страданий то их низвергнут в озеро огненное, дымящее серой, где они будут вопить от боли во веки веков, в то время как негативные, те кто пережил в жизни максимум боли войдут в рай, где ни боли ни страданий уже не будет, ибо прежнее уйдет в забвение. Ибо признавая истинным тот факт, что тексты Нового Завета за последние две тысячи лет многократно переписывались, мне бы хотелось здесь указать и на главное искажение, суть которого заключается в этом самом Страшном Суде, где явившемуся вновь Христу, будет надлежит отделить зерна от плевел, что предполагает в себе также деление людей на стадо овец и стадо козлов, где первое войдет в рай и будет на протяжении вечности жить с Богом и ангелами небесными, где не будет ни боли и страданий, что же касается второго, к которому якобы будут причислены все грешники и нечестивцы, то они будут низвергнуты в печь огненную, где будет плач и скрежет зубов. Потому что подлинный смысл «Откровения», еще не затронутый искажениями, предполагает в себе, что обещанное Христом отделение зерен от плевел предполагает в себе не то, что люди, отнесенные к зернам войдут в рай, а плевелам в ад, потому что на самом деле Христос никогда не говорил, что он будет бросать кого-либо в Преисподнюю, где он будет обречен на вечные муки, ибо подлинное отделение зерен от плевел предполагает в себе разграничение не людей по принципам праведников и грешников, где первых ждет вечная радость в раю, а последних вечная мука в аду, ибо под зернами и плевелами Христос подразумевал не самих людей, как воодушевленных организмов, а мораль, которую они исповедует, отчего не люди, а мораль будет разделена на зерна и плевелы, предполагая в себе, что первая (мораль зерен) войдет в новый мир и будет определять в себе жизнь людей, живущих в единстве с Богом и ангелами небесными, что же касается морали плевелов, то ей будет надлежать уйти в забвение, ибо ей не будет места в раю, где будут жить люди в единстве с Богом и ангелами небесными. Ибо мораль, исповедующая жестокость, безжалостность, бесчеловечность и бессердечное отношение к чужой боли и чужим страданиям, предполагающая в себе получение сладострастного удовольствия от причинения боли и страдание другим людям, получающая удовольствие от издевательств над остальными людьми, включая слабых и беспомощных, а также сладострастие от причинения боли животным – данный вид морали, сопровождающий человечество от начала грехопадения и за все течение истории в момент Божьего Суда, последующего за Вторым Пришествием Христа будет причислена к плевелам и исторгнута из жизни людей; что же касается морали, предполагающей в себе любовь, милосердие, сочувственное отношение к чужой боли и чужим страданиям, неприятия удовольствия от издевательств над людьми и животными и полное исторжение сладострастных удовольствий от причинения боли и страданий живым существам, одним словом человечность по отношению к каждому и боли каждого, а также уважительное отношение к чувственным проявлениям каждого индивида и его мнениям – данная мораль будет причислена к зернам и по мере отделения их от плевел, содержание и смысл которых мы рассмотрели несколькими строками ранее войдет в рай и будет властвовать в мире, где люди будут жить в единстве с Богом и ангелами небесными. Отсюда следует, что как негативные так и позитивные индивиды могут, в случае наделения их нравственными принципами, предполагающими в себе сочувственное отношение к чужой боли и чужим страданиям, в равной степени могут после смерти унаследовать Царство Небесное и также и в момент Второго Пришествия Христа и отделения им зерен от плевел, в рай войдут одинаково как негативные, так и позитивные, ибо как уже говорилось, под отделением зерен от плевел будут подразумеваться не сами люди, а мораль которую они исповедуют, где мораль, угодная Богу войдет в новый мир и будут сосуществовать вместе с людьми, живущими в единстве с Богом и ангелами небесными, что же касается морали, неугодной Богу, которую Христос причислит к плевелам, подобная мораль будет исторгнута из жизни и в последующем, канет в лету.
Здесь, перед тем как приступить к высказыванию решающего вывода, касательно всего изложения, хотелось бы написать несколько строк на тему, которая меня очень мучает в последнее время – тема эта посвящена одному до самых глубин безумия безнравственному российскому телевизионному проекту, называющемуся «Миллион на мечту». Данный проект представляет из себя собрание бедных, страждущих, больных, изувеченных и прочих людей, попавших на телепередачу, где им будет надлежит рассказать о себе и своих проблемах, сидящим в студии мажорам, чтобы они, выслушав жалобы всех, посовещавшись, выбрали одного, которого они посчитают наиболее достойным получить деньги, чтобы вручить ему миллион рублей на реализацию его мечты; что же касается остальных, к которым причислены инвалиды, многодетные матери, одним словом, крайне нуждающиеся в деньгах, люди, некоторые из которых живут фактически без средств к существованию, одним словом все те, которых сидящие в зале, мажоры не посчитают достойным получить миллион (ибо как уже говорилось, мажоры, сидящие в зале должны выбрать единственного, который и получит заветный миллион) им надлежит покинуть эту передачу, уйдя домой ни с чем, да к тому же убитыми горем, что им, людям, живущим без средств к существованию, таким как многодетные матери, у которых нет средств для содержания детей или же инвалиды, нуждающиеся в дорогостоящем лечении, которые по мнению, сидящих в зале, мажоров оказались людьми не достойными денег.
И вот, если говорить о безнравственности данного проекта, то необходимо в первую очередь сказать, что безнравственность эта заключена в по истине издевательском отношении участников телепередачи к нуждающимся людям, таковым, каковыми являются инвалиды, старики, больные, многодетные матери, одним словом, глубоко несчастные люди, каждый из которых шел на передачу в надежде, что заветный миллион достанется ему, но, сидящие в зале, богачи не посчитали его достойным миллиона, вручив его другому, единственному из всех, которого они посчитали человеком, наиболее достойным денег. Страшно представить, с какими ощущениями пойдут домой те несчастные больные и инвалиды, а также многодетные матери и прочие нуждающиеся люди, которым этот миллион не достанется, ибо они будут ощущать себя полностью убитыми горем и морально раздавленными этими самыми мажорами, отказавшимися оказать им материальную помощь в своем до самых глубин безумия безнравственном телевизионном проекте. Одним словом, данный проект есть проект откровенно издевательский, издевательское отношение которого направлено в адрес тех несчастных, что будут обречены раздавленными и убитыми горем идти домой без исполнения своей заветной мечты. Здесь также необходимо сказать, что данный проект полностью лишен сострадания к немощным, больным и страдающим людям, оказавшимся без средств к существованию; отсутствие сострадания к этим людям со стороны мажоров, сидящих в зале, следует объяснить тем, что если бы они действительно были бы наделены состраданием к увечным и больным людям, то они бы бескорыстно и с чистыми помыслами вручили бы эти миллионы каждому участнику передачи, на что у них есть масса возможностей, поскольку денежный капитал этих мажоров позволяет им пачками бросаться этими миллионами, отчего в случае, если бы они действительно испытывали бы чувство жалости к людям, пришедшим на передачу, они спокойно могли бы вручить этот миллион каждому, причем я больше чем уверен, карманы бы их от этого не обеднели.
И здесь, продолжая наше рассуждение касающееся издевательского отношения мажоров, сидящих в зале по отношению к бедным, больным и нуждающимся людям, каждый из которых пришел на эту передачу в надежде оказаться тем единственным, кто получит заветный миллион, хотелось бы заявить о том, что сами эти бедные, больные и нуждающиеся люди, в глазах сидящих в зале мажоров будут видеться не несчастнейшими из людей, которым необходима их помощь, а клоунами и шутами, явившимися на передачу с целью пощекотать нервы зажравшихся мажоров, пришедших на передачу словно в цирк, где в лике веселящих их шутов будут сидеть инвалиды, старики и многодетные матери, каждый из которых со всей душой верит, что его посчитают самым достойным. И вот, после того, как один из всей компании клоунов и шутов посредством своих слезных жалоб сможет наиболее всех разжалобить души зажравшихся мажоров, пришедших на передачу с целью посмотреть цирковое представление, где в лике клоунов выступают несчастнейшие из людей, они вытащат этот самый миллион из своих карманов, и также без всякой жалости и угрызений совести по отношению к тем, кто пойдет домой ни с чем, бросят это миллион наиболее угодившему им шуту в стиле, подобном тому, как псу бросают кость и кричат: «На грызи!». Думаю мы достаточно здесь порассуждали на тему безнравственности «Миллиона на мечту» и теперь можем перейти к словам на тему пояснения решающего вывода нашего изложения.
Здесь мне бы хотелось вновь вернуться к личности Барри, сумасшедшего из фильма «Сплит», страдающего множественным расщеплением личности, а именно к тому моменту, когда Зверь, являвшийся двадцать четвертой личностью его альтер-это, существом, наделенным неимоверной силой и неуязвимом для человеческого оружия, погнался за Кейси, с криками, что «нечестивый тот кто не унижен, не избит, не искалечен» и также, что «люди, что никогда не знали боли не имеют права на жизнь поскольку не представляют никакой ценности для мира» и в момент когда загнал ее в комнату, закрывающуюся решеткой, которую задвинула девочка, принялся выламывать ее, намереваясь съесть Кейси; неожиданно его взгляд упал на тело девочки, которого было полностью испещрено побоями от ударов плети или ремня, на что Зверь, сознанием которого охватило озарение улыбнулся лучезарной улыбкой и сказав – «ты совсем не похожа на других и сердце твое чисто; возрадуйся!», развернулся и убежал прочь, не тронув девочку.
Тут необходимо сказать, что главнейшей причиной ненависти Зверя, являвшегося одной из личностей, живущих в сознании Барри к людям, никогда не знавших боли, является боль, пережитая им в детстве, когда мать беспощадно порола его ремнем за каждую, найденную ею, соринку в доме, исходя из которой его сознание по мере взросления полностью пропиталось негативом, а поскольку люди, никогда не знавшие боли, являющиеся позитивными людьми не любят людей негативных и всячески их сторонятся, Барри оказался обречен на одиночество, отчаяние, порождаемое одиночеством, а также страдания, порождаемые воспоминаниями о несчастном детстве, которые метафизическими плетьми хлыстали по сего покалеченной психике; понятно каждому, несчастному Барри было абсолютно не кому пожаловаться на свои страдания и также не от кого было услышать слов утешения, что определяется в первую очередь тем, что окружающие его люди, большинство из которых не знало боли в детстве и как следствие, жило в радости и позитиве не посочувствовало бы его боли, а в случае, если бы он стал давит на них, требуя сострадания, они бы просто отшили его, сказав, чтобы тот перестал нагружать их своим негативом. Подобная судьба была и у девочки Кейси, над которой с пятилетнего возраста, когда погиб ее отец постоянно учинял физическое, психологическое и сексуальное насилие ее дядя, назначенный по суду, опекуном; ибо как говорили, живущие в любящей семье и никогда не знавшие боли своему отцу, сестры, та ни с кем в школе не общается, предпочитая сидеть в одиночестве и безмолвно смотреть в одну точку, а также постоянно просит учителей, чтобы те оставляли ее в школе после уроков, к тому же периодически срывается на последних, и к тому же, про нее ходят слухи, что она постоянно сбегает из дома. Естественно никто из окружающих людей и понятия не имел о жизненном кошмаре девочки-подростка, над которой постоянно измывался ее дядя; что же касается того, что Кейси никому никогда не рассказывала о насилии в своей семье, это определяется в первую очередь тем, что если бы она пожаловалась учителям, ее могли бы просто изъять из семьи и отправить в интернат, где у нее было бы еще меньше свободы, чем в жизни с дядей, чего она вероятно, панически боялась, в случае же если бы она пожаловалась на свою несчастную жизнь своим одноклассникам, которые жили в любящих семьях и как следствие посредством того, что никогда в жизни не знали боли, постоянно пребывали на позитивной волне, то они, естественно не только не пожалели бы несчастную, но даже не стали бы и слушать ее, сказав ей, чтобы та перестала нагружать их своим негативом. Именно поэтому Кейси и предпочитала постоянное одиночество, в процессе которого она могла побыть наедине с собой и своими мыслями, отчего она и просила учителей, чтобы те оставляли ее в школе после уроков, отчетливо осознавая, что ей не от кого ждать помощи, ибо никому нет никакого дела до ее проблем и страданий. То же самое касалось и маленького Барри, которого в детстве мать беспощадно избивала ремнем; поскольку окружающие его люди жили в позитиве и радости, им не было никакого дела до страданий беспомощного ребенка, отчего он по мере взросления, приговорившего его по причине заболевания им психическим недугом к постоянному одиночеству, лишившему его всех радостей в жизни, которые могут выражаться в простом времяпровождении в компании друзей, ибо Барри (как и Кейси) был лишен и этого, пропитался ненавистью к презрением ко всем людям, что в своей жизни никогда не знали боли, что определялось в первую очередь тем, что личностей, никогда не знавших боли и как следствие, живших в радости и позитиве, он воспринимал как своих потенциальных врагов, которые никогда не смогут понять его и посочувствовать ему; именно поэтому, в миг, когда он увидел шрамы на теле Кейси, он посредством того, что смог разглядеть в ней родственную душу, также как и он пережившую насилие в семье, на него снизошло озарение, исходя из которого он и не тронул девочку, ибо в его сознании проснулось чувство жалости, определившееся тем, что он увидел в ней родственную душу. Хотелось бы сказать, что и Кейси, думаю также как и Барри, испытывала неприязнь к своим сверстникам, жившим в любящих семьях и как следствие, исходя из незнания боли и страданий, пребывающим в позитиве, отчего и сторонилась их, предпочитая ни с кем из них не общаться, а молча сидеть в углу комнаты, безмолвно смотря в одну точку.
Подводя финальный итог ко всему вышесказанному, хотелось бы заявить о том, что касательно снятого в Голливуде, фильма «Сплит», повествующего о безысходных страданиях маленького Барри, которого на протяжении детства мать беспощадно порола ремнем, что обернулось тем, что он по мере взросления стал маньяком, убивающим девочек-подростков, которые никогда в жизни не знали боли; и девочке Кейси, с пятилетнего возраста подвергавшейся физическому, психологическому и сексуальному насилию со стороны извращенца-дяди, назначенного по суду ее опекуном после гибели отца, где как Барри, так и особенно, Кейси ни от кого не получали не то что помощи, но даже сочувствия их трагической судьбы, ибо живущие в радости и позитиве, окружающие люди не хотели выслушивать их негатив, в связи с чем, Барри по мере взросления сошел с ума и его личность распалась на отдельные составляющие, что же касается Кейси, то и она, никому не рассказывая о своем горе, предпочитала проводить все свое свободное время в одиночестве, тупо смотря в одну точку. И виной трагической судьбы двух этих людей, как ни удивительно бы это не звучало, является этот самый позитив, пребывая в котором дети, жившие в любящих семьях и как следствие, никогда не знавшие боли, насквозь пропитали свои души цинизмом и эгоизмом, отдаваясь во власть которых они не выражали ни капли сочувствия ни Барри, ни особенно Кейси, что определялось тем, что они, предпочитая отдавать легкой жизни и радоваться ею, просто не хотели слушать негатива последних. В этом и заключается ужас современного позитива, базирующегося на цинизме и эгоизме, полностью отдаваясь во власть которых, индивиды, наслаждающиеся своей легкой жизнью, проявляли равнодушное безразличие к детям, подвергавшимся насилию в семье и по причине страданий, которые они обречены были испытывать, пропитали свое сознание негативом, что и стала причиной того, что окружающим детям стало наплевать на их проблемы, в связи с чем они и оказались прикованы к одиночеству, причиной к чему было то, что окружающим, позитивным людям, не было до них никакого дела по той лишь причине, что они не хотели слушать их негатива, отчего Барри по мере взросления стал маньяком, а Кейси предпочитала проводить свободное время в одиночестве, прося учителей, чтобы те оставляли ее в школе после окончания занятий. Понятно – она просто хотела побыть в какое-то время в дали от дяди, извращенца и семейного тирана, но никто этого не знал, а если бы и знал, то вряд ли бы посочувствовал несчастной девочке, ибо позитивный человек с его легким отношением к жизни не способен глубоко понять чужую боль и проникнуться ей, отчего и Кейси, в случае если бы она пожаловалась на дядю, сказал бы ей, что она все усложняет и посоветовал бы ей быть проще, утверждая также то, что как только она начнет относится к жизни чуточку позитивней, то и мир моментально перестанет казаться ей таким ужасным. На самом деле конечно же в случае, если она станет смотреть на жизнь позитивней, дядя не перестанет от этого мучить и истязать ею и жизнь ее не поменяется, отчего мы приходим к выводу, предполагающему невозможность того, что Кейси начнет смотреть на жизнь позитивней, поскольку для этого ей нужна помощь, пришедшая в ее жизнь извне, но как понятно каждому, наш мир изначально так устроен, что помощь эта никогда не придет, отчего и Кейси будет вынуждена переживать свою боль в одиночестве, не имея никаких сил помочь себе. Исходя из того, что как было сказано, данный фильм был снят в Голливуде, хотелось бы задаться вопросом, как такое допустимо, чтобы в такой сверхдемократичной стране, как США допустимо, чтобы никто не мог защитить ни Барри, которого в детстве мать беспощадно избивала ремнем, ни Кейси, вынужденной жить с дядей, семейным тираном, насильником и педофилом, наносящем ей побои и подвергающем ее различного рода издевательствам. И о какой вообще можно говорить толерантности в случае, если дети, переживающие насилие в семьях и как следствие, пропитавшими свое сознание негативом, оказались обреченными на одиночество, причиной которому является то, что никто не желает слушать их негатива. Ибо, исходя из того, что подлинная толерантность предполагает в себе принятие человека таким какой он есть и не вышвыривание его на обочину жизни только по тому, что он отличается от остальных, мы, в случае с девочкой Кейси, ставшей жертвой дяди и обреченной на одиночество потому что никому нет дела до ее проблем, можем прийти к однозначному выводу, что Америка, как и Европа на самом деле не толерантны, что можно выразить в первую очередь в том, что как в первой так и в последней не любят мрачных и негативных людей, обреченных в этих странах на одиночество и страдания, им порождаемые. Конечно же Россия здесь ничем не лучше, ибо в ней в наибольшей степени дети не защищены от родительского произвола, и если в случае последнего, души их пропитались негативом, они также оказываются обреченными на повсеместное одиночество, где исходя из того, что никому из окружающих людей не захочется слушать их негатива, никто как следствие не утешит и не пожалеет их.
Закончить наше изложение мне бы хотелось тем, что я ни в коей мере не ратую за то, чтобы мир, в котором мы живем утонул в негативе, полностью погрузившись в отчаяние, ибо я ратую за позитив истинный, что же касается современного мажорского позитива, который проповедуют участники реалити-шоу «Модельная школа Ведьмы Дженис» и «Секс с Текилой» в Америке и «Дом»2» в России, то такой позитив я признаю аморальным. Что же касается позитива истинного, то он в первую очередь построен на взаимоуважении и взаимопомощи, а также сострадательное отношение ко всем больным, слабым, беспомощным, предполагающее также и протягивание руки индивиду, попавшему в беду. Данный вид позитива, который есть позитив истинный мы можем найти в сказочных повестях скандинавских писателей, таких как «Волшебный мелок» Синкен Хопп, «Тутта Карлсон и Людвиг Четырнадцатый» Яна Экхольма, «Люди и разбойники из Кардамона» Турбьена Эгнера и наконец, «Муми-тролль и комета», «Шляпа Волшебника» и «Волшебная зима» Туве Янссон, персонажи которых всегда готовы помочь друг другу и всегда выручают оказавшегося в беде, никогда не отвечают злом на зло, и подобно тому, как учил нас Христос всегда стремятся победить зло добром, отображение чему мы находим в сказке «Люди и разбойники из Кардамона», где посредством доброты и человечности, начальник города Бастиан смог перевоспитать троих разбойников, сделав их порядочными людьми. Наконец, читая сказки про Муми-тролля и его друзей мы поражаемся добротой и терпимостью обитателей Муми-дола друг к другу, жители которого всегда готовы оказать помощь нуждающемуся, приютив его у себя, тем самым не позволив ему умереть в одиночестве, от болезней, голода и холода; стоит вспомнить ситуацию с дядей Ондатром, который не принимал участие в жизни долины и ничего не делал, а лишь лежал целыми днями в гамаке, и читая книжку о тщете всего сущего изо всех сил пытался донести каждому напрасность нашего мира – именно здесь в лике дяди Ондатра мы и находим отображение негативного человека, но здесь, наблюдая за отношением жителей долины к Ондатру мы поражаемся бескорыстной добротой их к нему, поскольку Ондатра также не выгоняют из долины и не объявляют его изгоем, а ухаживают за ним, где следуя его распорядку дня, в обозначенное им время, носят ему еду. Одним словом в этих сказках, в особенности же о жителях Муми-дола мы и сталкиваемся с истинным позитивом и истинной толерантностью, где всегда готовы оказать помощь и поддержку каждому, не изгоняя его из общины и не делая его изгоем. В этом и заключается истинный божественный позитив, являющийся полной противоположностью современного дьявольского мажорского позитива, отображение которому мы находим в реалити-шоу «Дом2» и прочих подобных ему проектах, рассказывающих нам о безнравственной жизни современных мажоров, полностью лишенных человечности как в отношении других людей, так и по отношению друг к другу, что выражается в их откровенно издевательском отношении друг к другу, что является не приемлемым для истинного позитива, отображение которому мы находим в сказках о жителях Муми-дола.