Экономические перспективы, 1946

Нынешняя эпоха — это эпоха безусловного упадка капитализма. Всеобщий кризис капитализма обнаруживается в противоречии между развитием производительных сил и частной собственностью на средства производства и национальным государством. Своё историческое предназначение — формирование национального государства и мирового рынка — капитализм исполнил за десятки лет до начала Первой мировой войны. Капитализм более не способен служить развитию производительных сил. Несмотря на огромный рост производительности труда и непрерывное развитие техники, в мировом масштабе производство оказывается заторможенным и стеснённым оковами частной собственности на средства производства, транспортировки и обмена, а также национальным государством.

Основная историческая роль капитализма была выполнена уже к 1850-1870 гг. Даже на этом этапе он уже сковал развитие производительных сил. Это объясняет ошибочность точки зрения Маркса и Энгельса, считавших, что победа пролетарской революции неизбежна. Однако благодаря развитию мирового рынка, давшего капитализму новые ресурсы, он проявился пока ещё в качестве относительной, а не абсолютной преграды для развития производительных сил на этом этапе. Маркс указывал, что ни одно общество не сменится новым обществом, покуда не исчерпает внутри себя все производственные возможности. В промежутке между 1870 и 1914 годом капитализм являл собой возрастающую экономику. Конечно, если бы пролетариат пришёл к власти (а производительные силы были уже достаточно развиты для этого), то возрастание производительных сил было бы неизмеримо более велико. И всё же капитализм был способен поддерживать своё существование, потому что он всё ещё оставался сравнительно прогрессивным фактором.

С 1879 по 1914 в Германии, Франции, Соединённых Штатах и Британии показатели производства товаров широкого потребления демонстрировали общую тенденцию к стремительному возрастанию.

Первая мировая война ознаменовала коренное изменение роли капитализма. Мир уже был поделен на сферы влияния, рынки, источники сырья, и только кровавая империалистическая война могла осуществить его передел. Новая эпоха возвестила разложение и смертную агонию капитализма. Это был тот самый пророченный период войн, революций, восстаний и потрясений, являвшийся несомненным признаком того, что капиталистическая система загнала человечество в тупик.

На всеобщий кризис капитализма указывал тот факт, что производительные силы перестали расти с той же скоростью, что в прошлом. Неизменный цикл капиталистического производства пошёл по несколько другой кривой. Теперь уже не было коротких спадов и долговременного роста, каждый новый раз обгонявшего предыдущий, но настала эпоха, где короткие подъёмы сменялись затяжными спадами и депрессиями. Производительные силы колебались на уровне 1914 года, учитывая возрастание населения и ресурсов.

Тем не менее первый послевоенный кризис капитализма, в котором пролетариату не удалось взять власть, неизбежно вёл к новому экономическому подъёму. Частичное обрушение сразу после 1921 г. не продлилось долго и не имело значительных последствий. В большинстве стран мира показатели производства в 1929 г. были выше, чем в 1914 г., только лишь подготовляя полный крах производительных сил, доселе невиданный капитализмом. Тяжесть кризиса была беспрецедентной: он задел одновременно все ведущие капиталистические страны и вызвал ужасное разорение и хроническое сокращение оборота производственного потенциала. (Япония была исключением по причинам, рассматривать которые здесь нет необходимости).

Опять-таки, даже этот кризис не мог продолжаться вечно. Где пролетариат был парализован собственными партиями и не сумел использовать кризис для свержения капитализма и взятия власти в свои руки, там начался новый экономический рывок. Во многих странах Европы этот кризис не разрешился окончательно, пока приготовления к новой резне народов (свидетельствующей о тупиковости капитализма) не покатились полным ходом. Но главным образом благодаря военным приготовлениям и введению военных мер экономическая активность даже превысила показатели 1929 г. в ведущих капиталистических странах, не считая Франции.

Соответственно, видно, что в период упадка капитализма производство стремится к колебанию на уровне 1919-37 гг. (в силу исключительных обстоятельств, порождённых войной, немецкое производство буквально рухнуло, а американское поднялось до рекордных высот), не имея возможности набрать устойчивый ритм роста, характерный для предшествовавших Первой мировой войне десятилетий, когда за каждым кризисом следовал гигантский скачок на новый уровень производительных сил.

Последующее доказательство смертельной агонии капитализма — Вторая мировая война — привела к чудовищному уничтожению людей, производительных сил, разброду и шатанию в европейском и азиатском производстве, какого раньше не видела история. Империализм и капитализм показали, таким образом, то варварство, на которое их дальнейшее существование обречёт человечество. В противовес реформистам и сталинистам, которые стремятся усыпить массы перспективой нового возрождения капитализма и великого будущего для демократии, резолюция Международной предварительной конференции на сто процентов верна, подчёркивая упадок и крах мировой капиталистической экономики. Но резолюция, ставящая целью сосредоточить наши собственные кадры на ближайших экономических перспективах (с которых преимущественно и разовьётся классовая борьба, а значит и наша непосредственная пропаганда и тактика), явно ошибочна.

Нынешний кризис и низкий уровень производства — это не экономический кризис в классическом марксистском понимании. Это кризис “недопроизводства”, вытекающий из империалистического сосредоточения производительных сил на военных нуждах, на уничтожении самой войны. Он проявляется в нехватке средств производства, потребительских товаров, сельхозтоваров. Полная противоположность капиталистическому кризису перепроизводства в экономике, каким его понимают марксисты.

Страшный голод, поразивший народы всего мира, разгром и разложение Европы указывают на расстройство в капиталистической системе. Они запросто могли бы привести к уничтожению капитализма и организации социалистического производства в общеевропейском и общеазиатском масштабе, кабы не слабость революционной партии и капитуляция массовых организаций рабочего класса. Второй раз за поколение капитализм получил право на передышку.

Теория спонтанного крушения капитализма целиком чужда представлениям большевизма. Ленин и Троцкий раз за разом подчёркивали, что капитализм всегда выкарабкается, не будь он уничтожен сознательным вмешательством революционной партии, которая, встав во главе масс, воспользуется затруднениями и кризисами капитализма, чтобы свергнуть его. Опыт Второй мировой войны подчёркивает, как глубоко верны были эти идеи Ленина и Троцкого.

Подавленность пролетариата, вызванная предательством его массовых организаций, циклический прирост производительных сил, износ машин, сокращение зарплат — всё это ведёт к израсходованию избыточных запасов и к восстановлению (полному или частичному) нормы прибыли. Таким образом расчищается дорога для нового циклического подъёма, в свою очередь подготовляющего почву для ещё большего кризиса. В связи с этим Троцкий писал о мировом кризисе:

“Правящие классы всех стран ждут чудес от промышленного подъёма, что доказывает разразившаяся спекуляция акциями. Если бы капитализм в самом деле вошёл в новый период процветания или даже медленного, но устойчивого роста, это само собой повлекло бы стабилизацию капитализма и в то же время — усиление реформизма. Но нет ни малейших оснований надеяться или бояться, что экономическое оживление, неизбежное само по себе, сможет преодолеть всеобщие тенденции разложения в мировой экономике и в частности в европейской экономике. Если довоенный капитализм развивался по формуле наращения производства товаров, то нынешний капитализм со всеми его циклическими колебаниями представляет собой наращенное производство нищеты и бедствий. Новый экономический цикл осуществит неизбежное перераспределение сил как в отдельных странах, так и во всём капиталистическом лагере преимущественно из Европы в Америку. Но в кратчайший срок он поставит капиталистический мир перед неразрешимыми противоречиями и обречёт его на новые, ещё более ужасающие потрясения” (Leon Trotsky: Germany - The Only Road (1932),
Каким бы разрушительным ни оказался кризис, капитализм всегда найдёт выход из экономического тупика за счёт трудящихся и назревания новых противоречий. Мировой кризис капиталистической системы не прекращает экономический цикл, а ставит перед ним другой знак. Теория сталинистов, выдвинутая в последний мировой кризис, что то был последний кризис капитализма, от которого он никогда не оправится, оказалась совершенно немарксистской. Есть смертельная угроза, что эту теорию оживят сегодня и в наших рядах.

После Первой мировой войны капиталистам противостояли огромные, хоть и неопытные революционные партии, стремившиеся воспользоваться капиталистическим кризисом производства, чтобы свергнуть капитализм. Это ещё больше усугубило хаос и затруднило восстановление капитализма. Однако несмотря на это производство было в значительной степени восстановлено.

Если бы сталинистские партии были действительно революционными партиями, то капиталистический класс бы сейчас столкнулся с абсолютно другой перспективой в экономике и политике. Во Франции пролетариат смог бы парализовать попытку капиталистов восстановить производство ценой увеличения жертв и угнетения масс. Но две предательские организации пролетариата напрягают все силы, чтобы не допустить, расстроить и подорвать любую экономическую и политическую борьбу пролетариата.

В то же время, пользуясь слабостью партий Четвёртого Интернационала, остающихся на текущем этапе мелкими сектами, капиталисты смогли найти выход из коллапса и упадка экономики. В Западной Европе это подготовило почву для стабильного и довольно быстрого восстановления.

Если разовьётся конфликт между Сталиным и западно-европейским капитализмом, и сталинистские организации будут использованы для создания смуты и выбивания уступок посредством массовых забастовок, то ситуация для капиталистов переменится в мгновенье ока. Даже помощь американских финансов не сможет никоим образом предотвратить последующий кризис. Совершенно неверна одна конкретная позиция Предварительной конференции Интернационала, поддержанная меньшинством Британской партии, гласящая, что западноевропейские страны — Франция, Нидерланды, Бельгия и другие, — останутся на уровне, приближающемся к стагнации и кризису, и не смогут достичь довоенного уровня производства. Резолюция Предварительной конференции гласит:

“Восстановление экономической активности в капиталистических странах, поражённых войной, в частности в странах европейского континента, будет характеризоваться особенно медленным ритмом, таким образом, эти страны будут оставаться на уровне, приближающемся к стагнации и кризису”.

В частности, Восточная Европа под управлением сталинской бюрократии несомненно восстановит и даже увеличит свои производственные ресурсы ещё быстрее, чем после 1914-18 годов. Англо-американскому империализму и буржуазии Западной Европы невозможно допустить полную стагнацию и спад на одной половине континента, когда на другой половине экономическая активность будет развиваться под господством сталинской бюрократии.

Как бы то ни было, вне зависимости от этих политических соображений существуют законы капитализма, сами по себе гарантирующие подъём экономики и делающие неизбежным новый “бум”. Особенно в свете того факта, что нынешний кризис не является кризисом перепроизводства и что в Западной Европе капиталисты не побиваются массовыми организациями, а получают прямую помощь и поддержку социал-демократии и сталинизма, циклический подъём становится неизбежным. Не исключается, что именно в Западной Европе (за исключением Германии и Австрии) показатели производства в следующем периоде даже смогут достичь и превзойти довоенный уровень.

Даже в Германии, зависящей от отношений империалистов и России, произойдёт большее или меньшее оживление, хотя здесь в силу конфликта держав, раздела и оккупации Германии, невозможно будет достичь довоенных показателей в следующем периоде.

Все факторы европейского и мирового масштаба указывают на то, что экономическая активность в Западной Европе в следующем периоде характеризуется не “стагнацией и спадом”, а оживлением и бумом.

Главной чертой “стагнации и спада”, характерных для капиталистического кризиса, как показывает классический кризис 1929-33 годов, принявший необычайные для мирового масштаба тяжесть и размах, было перепроизводство основного капитала, товаров широкого потребления и сельскохозяйственной продукции. Таким образом, промышленный кризис одновременно дополнялся аграрным кризисом. Экономическое оживление, последовавшее за последним мировым кризисом, было как и всегда достигнуто за счёт уничтожения и изнашивания основного капитала, изнашивания и уничтожения потребительских запасов, покоса засеянных зерновыми полей и т.д. Хотя этому сопутствовала крайняя нищета и страдания трудящихся, тем не менее к 1937-38 гг. производственные показатели, в особенности с учётом военных приготовлений, превзошли в большинстве стран мира даже рекордные 1928-29 годы. Разрушение, причинённое войной, достигло результатов, сходных с теми, которых добиваются капиталисты, когда сознательно ударяются в уничтожение материальных ценностей в период кризиса перепроизводства.

Сегодня в Европе присутствуют классические предпосылки бума: нехватка основного капитала, нехватка сельскохозяйственной продукции, нехватка потребительских товаров. Дефицит подвергает массы новым лишениям, а систему новым нагрузкам. Эти условия, порождённые намеренным уничтожением, а также обычными для капиталистического кризиса процессами разложения происходят здесь из разрухи и опустошения тоталитарной войны. Это опустошение не привело к низвержению системы победоносным пролетариатом. Так же, как восстановление следует за падением, не приведшим к свержению системы, так и восстановление производительных сил последует за нынешним хаосом, даже на капиталистических основаниях.

Однако такое восстановление, как уже указано в цитате Троцкого, не может привести к расцвету капиталистической экономики. Новое восстановление способно только открыть дорогу ещё большему спаду и кризису экономики, чем в прошлом.

Сталинисты и социал-демократы в основном убедили рабочий класс взвалить на себя бремя повторного строительства криками “Производство! Производство!”. Этим они несомненно добились определённого успеха в широких массах. Четвёртый Интернационал только дискредитирует себя, если откажется признать неизбежное восстановление; он дезориентирует и собственные кадры и широкие массы, предсказывая постоянный спад и медленный ритм восстановления в Западной Европе, когда на самом деле события принимают совсем иной оборот.

Аргумент товарищей из американской СРП, поддержанный меньшинством британской партии (Революционная Коммунистическая Партия, РКП, 1944-1950 — троцкистская партия в Великобритании — прим. пер.), якобы только после решительного разгрома пролетариата американский империализм мог бы давать займы, чтобы помочь западноевропейскому капитализму восстановиться, уже показал себя ложным. Пролетариат ещё не побеждён, а займы уже выданы. Равно ложен и довод, что только в случае решительного разгрома пролетариата может произойти восстановление и оживление экономики. Такой довод сваливает в кучу политико-экономические проблемы, показывая, как одна сиюминутно отражается на другой. Несомненно, решительный разгром пролетариата даёт буржуазии стабильность и уверенность. Но покуда не появятся экономические предпосылки для бума, не обязательно, что даже в таком случае он произойдёт. Нет такого закона развития капитализма, что только поражение пролетариата в революционной ситуации может привести к буму, и уж тем более что кризис автоматически приводит к революции. История учит нас, что даже в смертельной агонии капитализм восстанавливается после кризиса, несмотря на возможность революции, если пролетариат парализован или ослаблен своими же организациями и неспособен воспользоваться удобной возможностью.

После того, как революционный подъём Первой мировой войны был задавлен социал-демократией, капитализм сумел обновиться за счёт усиленной эксплуатации рабочего класса. Первый революционный подъём после Второй мировой войны был подавлен и парализован социал-демократией и сталинизмом. В большинстве стран Западной Европы, а также в Британии прямо у нас на глазах происходит экономическое оживление. Кроме того, расстроенный и разрушенный после падения Гитлера буржуазный государственный аппарат западных стран был постепенно воссоздан на базе буржуазной демократии. Произошла сомнительная “стабилизация” буржуазного государства и восстановление экономики из положения практически полного развала и хаоса. Во всей Западной Европе, кроме Германии, восстановление идёт довольно быстрыми темпами.

Обездвижение пролетариата его организациями дало буржуазии возможность восстановить контроль над собственной экономикой. Но из этого не следует, что пролетариат побеждён.

В реальности в рабочем движении, как и в целом в экономике, будут встречаться периоды подъёма и спада, причём не обязательно в прямой зависимости друг от друга.

Экономическое оживление не обязательно создаёт неблагоприятные условия для революции. Наоборот, с учётом бездеятельности пролетариата происходящее в промышленности сплочение и объединение масс поднимет их уверенность и боеспособность. Оно может подготовить большие битвы (Америка 1936-ого), которые снова ясно и чётко поставят на повестку политические вопросы. Экономическое оживление в любом случае продлится всего несколько лет, и новый кризис снова выставит перед рабочими предательство сталинистских и социал-демократических вождей, кричавших о производстве и произведших нужду и безработицу вследствие перепроизводства.

Хотя организации пролетариата и могут усыпить его в период всеобщего дефицита, убедив принять ярмo усиления рабства и бремя расширения производства, но он не сможет больше терпеть, когда увидит, в какой тупик завели его все отданные жертвы. Но только если участники Четвёртого Интернационала старательно теоретически объяснят этот процесс, только тогда сможем мы пустить в дело передовую часть рабочего класса. Только на такой основе будет возможно говорить о руководстве массами.

Новый кризис в который раз покажет вырождение и хронический кризис мирового капитализма, как это показывали войны и прошлые кризисы. Великие классовые битвы, революции и гражданские войны встанут на повестку дня.

Окончательный закат Европы, начавшийся уже в 1914 г., усугубился в последующие десятилетия, и Вторая мировая война наложила на него свой отпечаток. Пускай в настоящее время и происходят циклические подъёмы, никакого реального роста производительных сил как в прошлые годы, уже не может быть. Хронический кризис и смертельная агония капитализма в очередной раз предстанут в полном объёме, когда к катастрофе войны прибавится катастрофа мирного времени. Парадокс нищеты и изобилия, простаивающих заводов и незанятых рабочих, голода при гниющей еде, бремя новой программы перевооружения остро поставят необходимость переустройства общества в соответствии с сознанием пролетариата. Программа Четвёртого Интернационала станет знаменем европейского и мирового пролетариата.

1946 год