Мутант Часть II

Вызов или призыв о помощи, неважно, был услышан. Послышалось щелканье замка, чуть скрипнула, а затем хлопнула дверь и через пару секунд в комнату вошел мужчина, только не такой, как на диване, не «самый обыкновенный».

– Что тут у вас? – спросил он.
– Старший! – принялся то ли докладывать, то ли оправдываться самоназначенный бригадир и командир. – Мы сделали всё что смогли. Он какой–то неправильный! Мы ему пиво из крана пустили, не фильтрованное, а он им мясо промыл.
– Какое мясо? – переспросил Старший.
– Которое потом пожарил и слопал!
– Посуду моет!
– Вместо шансона, джаз слушает! – посыпались то ли обвинения в адрес клиента, то ли оправдания в свой адрес.
– Мутант! – сказал чертенок, сторонник теории мутации клиента.
– Ладно, после разберёмся. Брысь отсюда! – мужчина сделал знак рукой и «зеленая бригада» с подоконника исчезла. Не растворилась или разбежалась в разные стороны и по щелям, а именно исчезла.

Мужчина сел в кресло по другую сторону стола, взял бутылку и налил себе водки. Только налил он не на два пальца, как принято, а полный стакан. Выпил. Закусывать не стал, да и нечем было, на столе кроме конфет ничего из закуски не было, закурил и посмотрел на спящего мужика.

Мужик как мужик, лет сорока пяти, ну может быть пятидесяти. Роста среднего, а значит обыкновенного. Телосложения тоже обыкновенного. Не сказать чтобы толстый, но и не худой, живот имеется, а значит телосложение обыкновенное, точно такое же как почти у всех его ровесников. Конечно Старший, на то он и Старший, мог легко и просто просмотреть, хоть в виде фильма, хоть в картинках, всю жизнь спящего мужика, но не стал этого делать, так было интереснее. Судя по рассказу подчиненных случай и впрямь интересный. Вот мужик, сам по себе и с виду, смотреть не на что. Такие как он ежедневно тысячами, находятся в состоянии клиентов ведомства, в котором Старший являлся старшим. Что интересно, вернее, никакого интереса в этом давным–давно уже нет, потому что все они представляют собой ежедневную рутину и статистику, и как две капли воды похожи один на другого… Может быть даже в каплях воды можно найти больше различий, чем если наугад взять двух клиентов ведомства Старшего и сравнить. А этот стало быть не такой как все, отличается.

«Против системы попер. – подумал Старший. – Ладно, страшного ничего не произошло. Оно даже хорошо, любой нетипичный случай нужно учитывать, и анализировать, чтобы не появлялись вот такие, бунтари. – и усмехнулся».

Сначала было он хотел разбудить спящего, но передумал, пусть поспит, ничего страшного. Да и похмелье в его ведомстве ценилось выше, чем пьяное состояние, возможностей больше, особенно когда похмелиться нечем.

Старший опять налил и выпил, закурил. Он просто сидел и ждал, когда мужик проснется сам, по собственной потребности, так сказать.

Поскольку Старший пил водку не как люди, а стаканами, бутылка быстро закончилась. Он сходил на кухню и принес вторую. Открыл, налил, выпил, закурил. Мелькнула мысль, оставить мужику на опохмелку или не оставлять? Решил не оставлять, так надежнее. Проснется мужик, глядь, незнакомец в доме и водку всю выпил. Вот тут и начнется. Ни один из клиентов и не клиентов тоже, Старшему это было хорошо известно, не сможет перенести это спокойно, ругаться начнет, буянить. Как начнет, так значит и перестанет быть не таким как все, перестанет переть против системы. «А система, она добрая. Она всех принимает, с распростертыми объятиями. – Старший усмехнулся и налил еще».

Водка была благополучно выпита, а мужик всё не просыпался. Делать было нечего и Старший принялся осматривать квартиру, вернее комнату. Квартира была однокомнатная, так что кроме комнаты осматривать было особо нечего. Квартира как квартира. Старший их много повидал, причем разных. Начиная даже не с квартир, а с дворцов, чуть–ли не королевских, и заканчивая землянками на городских свалках. Отличаться–то они между собой отличались, но везде происходило одно и тоже, согласно давным–давно разработанному и утвержденному сценарию.

Квартира нынешнего клиента не сказать чтобы стонала от свалившегося на неё изобилия, но и от беспросветной убогости и нищеты голоса тоже не подавала. Есть квартиры, взглянув на которые сразу становится ясно, здесь всё в прошлом. А вот квартиры, где всё в будущем определить трудно, практически невозможно. Судя по мебели с обстановкой, квартира мужика не вздыхала, не сожалела о днях ушедших, не проклинала дни наступившие и не смотрела с надеждой и тоской в сторону дней грядущих, жила настоящим.

Но вот мужик заворочался, открыл глаза, мельком посмотрел на незнакомца и сел на диване. Первым делом он взял бутылку лимонада и сделал несколько глотков, прямо из горлышка и только потом обратил внимание на незнакомца.

– Ты откуда? – спросил мужик.
– Оттуда… – загадочно ответил Старший. – А почему ты не спрашиваешь, как я сюда попал и что здесь делаю?
– Ясно дело как, через дверь, восьмой этаж всё–таки. Дверь на балкон закрыта, окна целы, значит через дверь, – и усмехнулся. – а печки с дымоходом у меня нет. Зачем пришёл, надеюсь расскажешь, не воровать же припёрся. Если бы хотел что–то украсть, пока я спал, украл бы и смылся. Верно говорю?
– Верно. – согласился Старший.
– Так кто ты?
– Догадайся. – Старший решил немного подурачиться.

Мужик потянулся за бутылкой. Бутылка оказалась пуста и мало того пуста, рядом с ней стояла точно такая же и тоже пустая. Мужик сходил на кухню, не иначе как в надежде на чудо и вернулся ни с чем.

– Черт! – сказал он, садясь на диван.
– Ну зачем же так грубо. – поморщился Старший. – У меня есть и другие имена.
Мужик оставил слова гостя без внимания и принялся одеваться.
– Ты это куда?
– В магазин, куда же ещё?
– А почему не ругаешься, – Старший усмехнулся. – за то что всю водку выпил?
– А толку?! – сказал мужик одевая джинсы. – Она от этого не появится, всё равно в магазин надо будет идти.
– А если появится? – скроил хитрую физиономию Старший. – Тогда что?
– Если появится, – мужик задумчиво смотрел на рубашки, развешанные на ручки дверец стенки, какую одеть. – тогда вообще никакого смысла нет. Со мной пойдешь или здесь подождешь?
– Ладно тебе, успокойся. Никуда ходить не надо.

Старший был готов к чему угодно, практически ко всему. Да–да, ко всему, не стоит забывать кем он был по своему служебному положению, не говоря уж о сущности и происхождении.

На столе прямо из воздуха появилась бутылка водки. Сказать, что мужик нисколечко не удивился, означает соврать, удивился конечно, но глаза на лоб не полезли. Он снял джинсы и одел изначально непонятного назначения и происхождения домашние штаны.

– Так бы сразу. – сказал он садясь на диван. – Неужели обязательно выпендриваться надо?
– Иногда надо. – Старший открыл бутылку. – Принеси еще стакан.

Мужик пошел на кухню и вернулся оттуда с еще одним стаканом и с тарелкой на которой лежали слегка заветренные сыр и колбаса.

– Наливай. – то ли попросил, то ли приказал Старший. – Теперь ты понял, кто у тебя в гостях?
– Кажись понял. – сказал мужик разливая водку. – Если ты насчёт того, чтобы где–то кровью расписываться, то зря теряешь время, не буду.
– А что так? – удивился Старший.
– Если объяснишь, зачем? – мужик не чокаясь выпил и закусил сыром. – Тогда может и подумаю.
– Дерзок ты однако. – Старший тоже выпил, но закусывать не стал.
– Ну почему сразу, дерзок? – мужик закурил. – Ты сидишь у меня дома, вон, водку всю выпил и я еще и дерзким оказываюсь, скорее наоборот.
– Ладно, ладно. Это я так.
– Рассказывай давай. – мужик снова закурил и выпустил в потолок струю дума. – С чем пожаловал?
– Торопишься куда что–ли?
– А куда мне торопиться? Я дома, это ты в гостях.
– Я к тебе по делу, вернее, по работе. Жалуются на тебя?
– Соседи что–ли?
– А что, уже жаловались? – Старший попытался зацепиться хоть за что–то.
– Пока нет, но знаю что желание такое у них имеется. – мужик налил ещё.

Выпили, закусили, закурили.

– Сотрудники мои на тебя жалуются.
– Это кто же такие?
– Маленькие такие, зелёненькие. Неужели не видел? Они сегодня тебя вчетвером обслуживали да всё без толку. Вот и пожаловались.
– Подожди, подожди… – мужик оживился. – Это которые при белой горячке по тебе прыгают? Слушай, почему горячка белая, а черти при ней зеленые?

Вопрос оказался до того неожиданным и идиотским, что Старший не смог на него ответить. Мало того, он даже немного растерялся, но вовремя взял себя в руки:

– Это у вас она белой горячкой называется. У нас по другому.
– А как? – Старший не мог понять: то ли мужик издевается, то ли ему и правда интересно.
– Тебе это знать не полагается. – выкрутился он. – Так вот. Жалуются они на тебя. Столько сил положили и все впустую. Почему компании не было?
– Да ну их. – отмахнулся мужик. – Не люблю пьяных. Они как напьются, так сразу начинают или ругать кого–то или на жизнь жаловаться. Согласись, скучно.
– Ладно. – похоже согласился Старший. – А почему музыку такую слушаешь?
– А какую надо? – было видно, мужик не издевается. Просто ему очень интересен этот разговор, как содержанием, так и сам по себе.
– Слушал бы что–нибудь более популярное, шансон, например.
– Извини, шансон с попсой не держу. Тяжелый рок есть, годится?
– Во, это получше.
– Включить?
– Не надо пока.

Мужик опять налил. Опять выпили, закусили, закурили, потому что, кроме разговора, заняться–то было и нечем.

Старший смотрел на мужика и никак не мог понять кто перед ним. «Кажется и правда, – мутант. – подумал он. – Ему бы сейчас матом ругаться или про жизнь свою, несчастную, рассказывать, а он интересуется, почему горячка белая, а черти зеленые»:

– А почему это у тебя настроение такое хорошее?
– С чего ему быть плохим–то? – вопросом на вопрос ответил мужик.
– Ну как, пьянствуешь все–таки, поди не от хорошей жизни. Опять же, я водку у тебя всю выпил, считай, обокрал. Нехорошо как–то получается.
– Ну, – мужик на секунду задумался. – пьянствую я не потому, что все вокруг достало…
– Тогда почему?
– А потому, что просто захотелось. Настроение у меня, почитай, всегда хорошее. Плохим оно у меня бывает тогда, когда на улице, извини, не к столу будет сказано, приспичит, а домой идти далеко. Вот тогда да, тогда плохое.

А сегодня, так вообще, такой гость в доме, что же, я его со скрюченной рожей и с матюками встречать буду?

« Не мешало бы… – подумал Старший, но вслух не сказал».
– А водка, что водка? – продолжал мужик. – Я смотрю, для тебя это не проблема. Ну а если проблема, так всегда в магазин сходить можно.
– Понятно. – сказал Старший, хотя на самом деле ему ничего было непонятно, и, странное дело, мужик этот почему–то его не раздражал, скорее наоборот.

По долгу своей службы Старший с лихвой насмотрелся на таких как этот мужик, но только внешне, а вот внутренне… Неожиданно для самого себя, Старший вдруг понял, что боится не то чтобы залезть в душу этого мужика, но даже заглянуть туда.

« Хорошо хоть такие нечасто встречаются. – глядя на мужика, думал Старший. – А то бы хана».

Тем временем, мужик опять налил:
– Давай, поехали. Не люблю тосты и чоканья.
– Я тоже.

Выпили,  закурили и в разговоре наступила пауза. Знаете, как капля воды в кране: повиснет и думает, падать ей в раковину или остаться? Вот так и здесь…

– Скажи, – спросил Старший. Вопрос, вернее ответ, был для него очень и очень важен: и для работы надо, и самому интересно. – А почему ты такой? Почему ведешь себя так?
– Потому что у меня все хорошо. – как ни в чем ни бывало ответил мужик.
Старшего, как будто иконой со всего маху по голове ударили. Такого он не слышал никогда и ни от кого, мало того, был уверен, что так не бывает:
– Ну, – Старший не мог даже подобрать слов, чтобы хоть как–то отреагировать. – это ты зря. Нехорошо это…