Книга спасла жизнь ему

Этот очерк опубликован в федеральной газете "Татарский мир", что выходит в Москве, планирую ввести его в книгу моей публицистики "Время собирать", подготовленную к изданию...


Очнувшись, еще не придя в себя полностью, Рафиль громко - на всю палату – спросил, не обращаясь ни к кому: «Когда же меня-то повезут на операцию!?»
Вопрос, как крик отчаянья, был задан не из желания позабавить однопалатников, ведь его, полуживого, уже не державшегося на своих ногах, жена Наиля приволокла сюда на своих плечах. Адская боль в затылке, часто уводящая в бессознанье из-за закупорки всех нервных в том месте связей, довела до того, что Залялееву стала безразлична жизнь, вернее, было лишь одно желанье: поскорее бы уйти из этого мира, чтобы закончился этот кошмар. Но в минуты послаблений возвравшаяся к нему память тревожила одна в последнее время мысль, что он должен - и во что бы то ни стало - довести начатое дело до конца.

…50 лет водил он суда по самым полноводным рекам Тюменской области Тура-Тобол-Иртыш-Обь, но большую часть жизни отдал Ямальскому Северу. Тянул баржи с народнохозяйственными грузами для великих строек страны, гремевших тогда на весь мир: городов Сургут, Нижневартовск,  Надым и пр., нефтяных и газовых месторождений - доставлял к ним первостроителей, технику, а в последние перестроечные и переломные годы соединял берега на реке Надым, обеспечивая переправу людей и машин на аппарельных паромах. И даже достигнув пенсионного возраста, Рафиль не покинул свои севера и свое любимое дело, все так же руководя небольшим плавсоставом, доверенным ему. Подросший к тому времени сын Марс, да брат Ринат (его помощник многолетний), стали заменять его не только за штурвалами теплоходов. Наконец-то появилась возможность брать отпуска в летние месяцы, ведь он все годы жизни только зимой и мог позволять себе такое удовольствие, уж такова специфика речника. А летом много встреч в родных местах...

И вот как-то разговорился с земляками, а те неожиданно ошеломили Залялеева. Оказывается, новое поколение односельчан вовсе не знают исконных названий большинства родных мест, как в самой деревне Кугэй, что в Зеленодольском районе Татарстана, так и ее окрестностей, где он в играх и трудах провел свое отрочество, не говоря об истории села. Серьезно задумался капитан. Получается, уйдет его поколение, идущие вослед вовсе не будут знать, где их корни. Стал интересоваться северянин, может, кто-то когда-то хоть что-то написал о родном ауле? Сколько известного и даже знаменитого на весь Татарстан народу вышло из Кугеево: артисты, режиссеры, культработники, учителя, журналисты, научные деятели, есть музейные работники, люди с дипломами историков, филологи - как говорится, все это люди, владеющие пером. Но никто почему-то не додумался сделать историю своей деревни. Задумался об этом технарь, как говорят о людях технических профессий.

Рафиль Залялеев был первенцем в многодетной семье. Когда пришла пора служить в Армии, явился, как и все новобранцы, в военкомат, а там запросили справку о составе семьи. Детей в семье было мал-мала меньше после Рафиля. Мама Рукия Нургалиевна, к тому времени «Мать-героиня», всего лишь домохозяйка. Вся многодетная семья жила на инвалидную пенсию отца-участника Великой Отечественной войны, орденоносца Гарифа Гаряфовича Залялиева, вот и вся экономика семейная… Сильно удивился военком: куда ты их оставляешь, помогать надо начинать, сказал по-отечески, и посоветовал поступить в Казанский речной техникум, где дается отсрочка от ратной службы. Вот так он стал судоходцем - окончив техникум, уехал по распределению в Тюменскую область, откуда и начал поддерживать родительский дом, и каждого из подраставших братьев и сестер. Затем, совмещая работу с учебой, пытливый парень окончил Новосибирский институт инженеров водного транспорта. Вот такой он по жизни получился закоренелый технарь, никогда ранее не задумывавшийся о писательстве, исторических изысканиях.

Идея пришла поздно, но моментально, говорит мой герой. Где-то прочитал информацию о том, что кто-то написал книгу о родном ауле… За идеей пришла установка самому себе – если не он, то кто же воссоздаст историю их деревни. Стал копаться в старых подшивках газет и журналов, выискивая хоть какие-то сведения о Кугэе. Пути поисков привели его в Национальную библиотеку РТ, в Архив мусульманской религии. В исканиях своих не оставил ни одного музея в Казани. Отдельный разговор, как попервости не приняли его сотрудники тех заведений, где хранятся исторические документы, ведь не всякому посетителю доверяются они. Досель никаких трудов научных, других публикаций Залялеев не имел, и даже вовсе не писал никогда никуда – другая ему была уготована судьба. Но, видя, с каким горячим желанием пришел к ним патриот своей малой родины, все-таки пошли навстречу, через поисковую систему помогли найти публикации о колхозном периоде, отдельных земляках. И даже два баита обнаружились о Кугэе, перевели их на татарскую кириллицу. Так постепенно стало вырисовываться прошлое села.

…Зародились селенья в этих местах в результате набегов и грабежей воинственных соседей - мирный народ бежал в леса здешние, и тут начинал новую жизнь, а большая часть деревни пополнилась после покорения Казани… В одном баите рассказывается о том, что в 1912 году был большой пожар, где сгорели 90 домов кугеевцев, к большему несчастью, сгорел и весь урожай селян, ведь пожар-то случился в горячем августе. В баите пишется, как одна женщина, убегая от пожара, оказалась на кладбище, где и настигли ее роды… Вспомнил Рафиль всех руководителей колхоза, сельсовета, специалистов села, поименно включил в список имена ушедших воевать в Великую Отечественную войну, вернувшихся с победой, орденоносцев, ударников труда и пр. Не забыл Рафиль и о том, какая сельхозтехника и когда поступала в распоряжение колхоза, какие строения, кирпичные дома, появлялись у селян, открывалась школа, другие учреждения в деревне, как зажглась «лампочка Ильича», когда заговорило радио в домах, у кого был первый мотоцикл, велосипед. Докопался автор Залялеев до самой дальней, первоначальной истории Кугэя, откуда могло родиться название села, что уводит читателя аж до периода Булгарского царства…
Одним словом, книга пишется, жизнь движется. На беду, близко к завершению, вдруг свалил Залялеева редчайший на земле недуг. Невропатологи развели руками, дескать, наша медицина тут бессильна, слышали, что в мире только 34 случая было, когда смогли прооперировать шейный отдел позвонка с труднопроизносимой болезнью «нейроэнтерическая киста». Что делать автору с таким приговором? Хорошо, что рукописный вариант книги был почти близок к завершению. Думая, что может опоздать, Рафиль отдает рукопись в издательство, сам стал встречаться с докторами Надыма, Тюмени, Казани, желая, чтобы на два-три месяца хотя бы задержали жизнь ему на этом свете.

А тут будто даже проходит кризисное состояние, как не раз бывало, успокоившись, что можно дальше работать, он уезжает в Надым. Там получает приглашение принять участие на историческом для города мероприятии – открытии долгожданного моста через реку Надым. День осенний, для тех широт сентябрь, как в Москве ноябрь – ветер почти морозный, а на реке становится пронизывающим насквозь, что не спрячешься. Полтора часа прождали гостей-губернаторов трех соседних регионов – Югры, своего Ямала, и Тюменской области, продрогли все, не говоря о человеке с болью. Залялеев искренне радовался за надымчан, ведь ему, все 45 своих северных лет соединявшему эти берега, было что сказать на том мосту… Именно после этого мероприятия, где сильно просквозило, Рафиля свалил очередной гипертонический криз, когда он уже ничего не помнил, или помнил лишь фрагментами, изредка приходя в себя. Родные срочно вывезли его в Москву, в Институт Бурденко…

…На его больной вопрос, «Когда меня… ?», ответил кто-то из однопалатников: «Да лежи уж, тебя давно прооперировали!» Вырвали бурденковцы Залялеева из лап смерти!

Замдиректора Института по научной и лечебной работе профессор Вадим Шиманский подробно рассказал, что по этой болезни пришлось собрать большой консилиум из почти тридцати докторов-неврологов. Поизучали опыт зарубежных коллег, рискнули сделать у себя. Операция длилась полдня, но добрались-таки до недоступного нерва в шейной кости, ювелирной тонкости работа была проделана хирургами, теперь пусть и не стопроцентно, но нервы направились окольными путями к головному мозгу, по этой работе наши молодые докторанты уже пишут диссертации, сказал доктор.
Одним словом, произошло чудо - Рафиль второй раз родился в этом Институте. На вопрос профессора, как себя чувствуете, Рафиль, много раз перевозивший трубы для газопроводов, с благодарностью ответил: «Свет в конце трубы появился, доктор, теперь будем жить!» Не могу не домыслить и другого фактора: наверное, сам Залялеев тоже, как человек, нацеленный на важное дело, помог родной медицине, все время думая о неисполненном до конца им долге перед односельчанами – книге о родной деревне.

Задуманное завершилось, как говорят в таких случаях, всем смертям назло. Первый вариант книги с названием «Кугэй авылым – яшьлегем хатирэлэре» («Деревенька моя Кугеево – воспоминания юности») уже разошелся в деревне, пока он выздоравливал. Как вернулся к жизни, Рафиль вдогонку запустил вариант окончательный, и родилась новая – многоцветная книга с тем же названием - в твердом переплете, да большим тиражом, что хватило всем. Каждому земляку поименно подарил он, даже всем их дальним родственникам досталась. Книга к сегодняшнему дню распространена по библиотекам района и города Зеленодольска, казанским, московским библиотечным фондам, и даже в зарубежье ушли немалые экземпляры. Книгой заинтересовались ученые-историки, изучается она и школьниками.

Конечно же, как итог, о книге и самом авторе последовали публикации в печати, встречи на радио, телевидении. В общем, Рафиль Залялеев отныне самый популярный, самый уважаемый и почетный человек на родине. Причем, книга о Кугэе – не единственный его подарок селу. Он, к тому же, проявил себя и как щедрый филантроп. Не жалея личных сбережений помог селу восстановить Мемориал в честь победителей-односельчан – с именами, высеченными на мраморе, погибших в боях за Родину и, отдельно – вернувшихся с победой; установил на вьезде монументальный указатель «Кугеево»-«Кугэй»; вернул к жизни единственный когда-то на все село колодец, как память о далеких годах юности, когда с коромыслом на плечах он бегал к нему за водой…
 
Твори добро, и воздастся тебе сторицей, сказано в писаниях. Вот такому доброму человеку и подарил господь вторую жизнь, и пусть она будет долгой у Рафиля Гарифовича Залялеева.